***
Гермиона задумчиво смотрела на Хогвартс. Она перебирала в памяти события минувших месяцев, и чёрная тоска охватывала девушку. Ежедневная бесконечная выматывающая карусель «восстановление замка — вызовы в аврорат и Визенгамот — помощь МакГонагалл и Флитвику с административной работой — помощь мадам Пинс с восстановлением библиотечных книг — дежурство в Мунго — письма родителям — короткое забытье» прекращается. Девушка с ужасом понимает, что она останавливается. А стоит ей остановиться, как все ужасы прошедшего года обрушатся водопадом. Да, у неё будет новая карусель «стажировка у МакГонагалл и Флитвика — уроки с первогодками — сдвоенный исследовательский проект по трансфигурации и чарам — письма родителям», но этого мало. Что ей делать со своей жизнью, внезапно ставшей такой незначительной и никчёмной. Ненужной.1
Гермиона стряхнула задумчивость, когда что-то мокрое и горячее залепило ей рот. Она отшатнулась, инстинктивно вытираясь, и наткнулась на гневный взгляд Рона. «Будет кричать», — устало подумала девушка. — Рон, — ровным голосом начала девушка, выслушав очередную тираду о нормальных ведьмах, свадьбе и детях, — я не хочу с тобой целоваться, а тем более выходить замуж, потому что не люблю тебя. Я говорила тебе об этом не раз, и не два. Скажи мне, как сказать, чтобы ты, наконец, понял и запомнил? А с Молли я поговорю сама, раз ты боишься. — А с кем же ты хочешь целоваться? — кричал Рон. Кажется, он не услышал больше ничего из слов девушки. — С Гарри? С хорьком?.. Нет, знаю, со своим сальноволосым ублюдком! — Профессором Снейпом, — автоматически поправила Гермиона, и вдруг Рон набросился на неё: — Ах ты, стерва! Уже успела, да? Так вот зачем ты бегала в Мунго! Одна пощёчина, вторая, но большего он не успел: девушка подтянула коленки к груди и что было сил пнула парня обеими ногами. Вскочила, наставив на него палочку: — Рональд Билиус Уизли! Я, Гермиона Джин Грейнджер, клянусь, что если ты ещё раз посмеешь распускать руки или свой грязный язык, так заколдую, что ни один невыразимец расколдовать не сможет! Синее свечение окутало девушку, но она этого не заметила, разъярённой фурией глядя на юношу. Затем развернулась и зашагала прочь. Рон оторопело смотрел ей вслед. В душе клокотала ярость и боль. В пылу ссоры они не заметили Гарри, который сначала спокойно, а потом бегом приближался к ним. — Вот и целуй своего Снейпа, — прошептал парень, затем, ведомый злостью, добавил, — куда прилюдно не целуют! И быстро вывел палочкой замысловатую петельку. Бирюзовый луч коснулся девушки, и Рон расхохотался. — Что ты натворил! — Ничего, Гарри, ничего, — покатываясь со смеху отвечал Рон. — Всего лишь маленькая шутка, чтобы встряхнуть старушку Гермиону. Всего лишь шутка. Зеленоглазый парень недоверчиво покачал головой, и быстрым шагом догнал подругу. — Гермиона… Она медленно повернулась, и Гарри не заметил ничего необычного в её облике. Мрачная складка между бровей, опущенные уголки губ, бледное лицо, усталый, чуть отрешённый взгляд. — Скажешь?.. Она помотала головой, и парень бережно обнял её. Она стала такой хрупкой, практически невесомой. Гарри боялся, что, если стиснет сильнее, девушка просто рассыплется.2
— Какая трогательная картинка, — процедил над ухом незнакомый неприятный голос. — Здравствуйте, профессор Снейп, — не поднимая головы сказала Гермиона. Гарри обернулся. Над ними действительно нависал профессор Снейп. — Непотребное поведение на территории школы, — начал преподаватель, но девушка отстранилась от Гарри и чётко произнесла: — Не распространяется на родственников. — Ваши любовные дела меня не касаются, хотя все думали, что мисс Уизли станет миссис Потер. — Неужели только жена может быть членом семьи? — в тон ему прошипела Гермиона. Бровь профессора Снейпа поползла вверх, а Гарри нервно воскликнул: — Да ради Мерлина, есть простое заклинание, — и сам взмахнул палочкой, скороговоркой проговаривая формулу родства. Его и Гермиону окутало золотистое сияние. — Как интересно, — пробормотал Снейп. — Магия приняла вас, как брата и сестру… — И потому между нами не может быть никаких любовных отношений. — Вы всегда славились умением утверждать очевидное, — лениво процедил Снейп и умчался. — Кое-кто не меняется, — усмехнулся Гарри. — Ошибаешься, — вздохнула Гермиона. — Идём, не будем заставлять его ждать.3
Они сидели за первой партой в кабинете зельеварения, а профессор Снейп, нависая над ними, как над первоклашками, яростно шипел: — Вы хоть понимаете, глупые дети, что стоит за безобидным обрядом родства? Понимаете, что могли умереть? Он умолк, но лишь оттого, что горло немилосердно саднило, и надо было удержать предательский кашель. Гермиона, не глядя, протянула руки, и в них появились стакан воды да пара пузырьков с зельями, поставила на парту, подтолкнув к Снейпу. Головы она так и не подняла. Профессор Снейп, грозно сверкнув очами на мисс Всезнайку, которая упрямо смотрела на свои руки, аккуратно сложенные на парте, взмахнул палочкой, проверяя зелья, и, наконец, выпил воды и осушил один из пузырьков. Это было его собственное восстанавливающее зелье. Значит, в его кладовой или в лазарете стало на один пузырёк меньше. — Мы не выбирали, — бесцветно сказала Гермиона. Она щёлкнула пальцами, и в классе появились фантомы Гарри и Нагайны в теле Батильды. Бросок гигантской змеи, борьба, укус, треск палочки, аппарация, что называется, на кончиках пальцев, палатка. Смерть вышла из-за левого плеча и коснулась их. И тогда Гермиона, стиснув ладони Гарри, выкрикнула: — Сестра не отдаст брата! И магия окутала их, исцеляя самые страшные раны, переплавляя яд в крови Поттера. — Мисс Грейнджер, — мягко сказал Снейп, — мне надо поговорить с мистером Поттером наедине, если вы не возражаете. Гермиона подняла взгляд, полный льдистого спокойствия, и молча вышла. Профессор зельеварения долго глядел ей вслед, затем перевёл взгляд на юношу. Он смотрел в зелёные глаза Лили на лице Джеймса Поттера равнодушно, словно никогда не было выматывающей любви и ненависти, обиды и злости, и саморазрушающей удушливой ярости. Снейп разглядывал парня, словно видел его в первый раз в жизни. Он отвечал тем же: спокойным изучающим взглядом, сидя за партой, как изваяние. Когда молчание затянулось, юноша произнёс: — Сестрёнка была права — вы изменились. — Вы тоже. А теперь скажите, давно это с мисс Грейнджер? — Что именно, сэр? — Не заставляйте меня, — зашипел Снейп и всё-таки закашлялся. Гарри заговорил быстро и чётко: — Она очень исхудала ещё в лесах, но до сих пор слишком мало ест. Сразу после сражений мы стали восстанавливать замок, ловить прихвостней Риддла, мотаться в Визенгамот на бесконечные слушания. Она практически не спит, потому взялась дежурить в Мунго по ночам. Буквально за руку привела Драко и стала с ним в пару на реставрацию. Она почти не говорит, пользуется невербальной и беспалочковой магией легко, как дышит, часто не понимая, что колдует именно так. Она как будто заледенела вся, больше не смеётся и не плачет, даже голоса не повышает, если мы ведём себя… как дураки, но всё равно становится страшно. А что именно вы имели в виду, сэр? Зельевар молчал. Извечная маска пошла трещинами. — Её проверяли на проклятия, — не дожидаясь вопроса покачал головою Гарри. — Невыразимцы. — Мистер Поттер, как её брата я прошу вашего разрешения проверить мисс Грейнджер на тёмную магию. — Да, сэр! Спасибо! Мальчишка расплылся в счастливой улыбке, а в голосе зазвучало облегчение. — Вы будете присутствовать и ассистировать мне, — строго отрезал зельевар. — Это обязательное условие. — Да, сэр, — сразу подобрался юноша. — Когда привести Гермиону? — Вам следует знать, Поттер, что обряд следует проводить на вершине горы, чтобы первый луч восходящего солнца коснулся человека на последних словах заклинания. Поэтому лучше всего будет выйти с вечера и заночевать недалеко от места. — Хорошо, сэр, — чуть скривился парень. — Палатка у нас есть, провиант и дрова возьмём с собой. Что ещё понадобится? И когда выступаем?