***
Все события пронеслись в моей памяти единым потоком, позволяя ощутить всё то, что я успела пережить в этом мире. Это пугало, неужели я умираю и это моя жизнь, проносящаяся перед глазами в последний раз? — Кажется, она приходит в себя, — Через пелену глухоты я слышала голоса. Глаза отказывались открываться, но это не значит, что я оставила попытки. — Позовите его, он не простит нас, если мы не сообщим ему об этом, — Голоса вновь исчезли, и я было решила, что меня вновь накрыла пустота, как послышался грохот. — Очнись, если ты и дальше продолжишь валяться, я тебя не прощу. До боли знакомый голос велел мне подняться, и не было и капли желания ему сопротивляться, но я не могла, даже веки не открывались до конца, позволяя лицезреть мир через тонкую вуаль ресниц, мешающих обзору. — Эрвин мертв. — Слова, заставившие меня раскрыть глаза, слова, вернувшие меня к жизни, ужасные слова, разорвавшие мое сердце. Ведь совсем недавно я узнала, что Леви жив, а тут… Эрвин. — Как? — Не отрываясь от кровати и пристально вглядываясь в капрала, прохрипела я. — Его убил Зик, он вернулся. Я почти убил этого ублюдка, но его дружок украл его у меня из-под носа, — Руки Леви были сжаты до белизны костяшек. — А ещё ты потеряла ребенка. Прости, я не смог тебя защитить. Лицо Леви было мрачнее обычного, он сожалел, разрываемый тяжестью возложенного на себя бремени. Я знаю, он не был виноват и сделал всё для того, чтобы спасти человечество, но смерть Эрвина и меня заставила потерять всякие эмоции, кроме скорби. Этот человек дал мне шанс на жизнь в этом мире, он сделал всё, чтобы я чувствовала себя комфортно, он стал мне братом, лучшим человеком из всех, кого я знала, но нет смысла разглагольствовать. Он мертв, и это перечёркивает все. — Как это произошло? — Голос был тих, но чуткий слух капрала уловил мой вопрос. — После того, как мы справились с Родом Райсом и направились к подвалу Эрена Джагера, на нас напали. Отряд разделился и весь план покатился к чертям. Нас поджидали звероподобный и еще тройка разумных гигантов. Эрен и отряд Ханжи сражались с бронированным и колоссальным, а за нами был обезьяноподобный и какой-то разведчик на четырех лапах, он-то и спас Зика. Эрвин пожертвовал жизнями десятков солдат и своей собственной, чтобы я смог добраться до этой чертовой макаки, и я смог, но тот гигант… Я не ожидал, я ослабил бдительность, — Казалось, что капрал сейчас расплачется, но он продолжал стоять, смотря мне прямо в глаза. — Знаешь, я соврал. Эрвина убил не Зик, а я. После битвы, когда мы захватили колоссального, мы знали способ, как передать его силу другому. Этот способ давал шанс на спасенея жизни даже в том случае, если человек смертельно ранен. В тот момент я мог вколоть сыворотку Эрвину, но я выбрал Армина. — Леви, — После долгой паузы я решила наконец заговорить. Всё это время мужчина непрерывно смотрел на меня, он ждал. — Я не знаю всех обстоятельств, но ты сделал правильный выбор. Я люблю Эрвина всем сердцем. Я благодарна ему за спасение, но также я знаю, что ты один из самых рациональных людей, и если ты решил спасти жизнь Армину, на то были причины. Эти слова дались мне с трудом, я чувствовала обиду, но в глубине души понимала, что действия Капрала были обоснованными. Если оставить в живых Армина было верным решением, то сколько бы я не страдала, Эрвина это не вернет. В конце концов, он умер за то, ради чего сражался, и это делает его смерть не бессмысленной. — Что с Кенни? Он спас меня в тот день. — Он под трибуналом, после того, как его состояние полностью придет в норму мы решим, что с ним делать, — После небольшой паузы, Леви вновь задал вопрос. — Разве тебя не интересует что случилось с ребёнком? — Я не ожидала подобного вопроса от Леви. Но и сама не знала, что ответить. Не те были обстоятельства, чтобы грустить или радоваться. Я не испытывала ничего, абсолютно пусто, слишком много трагичных событий, заглушающих собой боль потери существа, которое не родилось. Но и не было радости или облегчения, просто пустота. — Леви, я… — Я понимаю, отдыхай. Зайду вечером, — Коснувшись ладонью моего лба, Аккерман замер на миг, и вскоре развернулся и покинул палату, оставив меня одну со всей свалившейся на меня информацией.Часть 40
9 июля 2019 г. в 16:58
— Эй, девчонка, что с тобой? — Несмотря на свое крайне плачевное состояние, Кенни продолжал интересоваться моим самочувствием.
— Кровь… она не перестает идти… — После моего жалобного хрипа мужчина окинул меня взглядом и застыл. Не нужно быть врачом, чтобы понять, что происходит.
— Когда это началось?
— Я не уверена, возможно, когда мы шли по пещере к выходу. У меня открылось кровотечение от выстрела, и я не обратила внимание на кровь там, — Из-за большой кровопотери я начала чувствовать головокружение.
— Ты должна была почувствовать боль и сразу сообщить об этом!
— Ты смеешься? Я ещё от прошлых ран не отошла, чтобы на новые переключиться, я постоянно чувствовала боль…
— Глупая девчонка, нам немедленно нужно в город! — С трудом поднимаясь с земли, Кенни попытался утянуть меня за собой.
— Ага, где меня считают предателем человечества?
— Пока ты была в отключке, Легион Разведки раскрыл правду о королевской семье. Сейчас вас считают героями. Тебе обязательно помогут.
— Им не будет дела до меня. Посмотри, видишь эту гигантскую тварь, медленно ползущую к стенам города? Поверь, она куда интереснее чем какая-то девчонка.
— Ты всё ещё сестра Эрвина Смита, главнокомандующего Легиона Разведки, и всем известно об отношении капрала к тебе. Стоит тебе замаячить возле стен, как подмога тут же прибудет. Так что хватит ныть, поднимайся, сегодня мы здесь не умрем.
На такой радостной ноте Кенни утянул-таки меня за собой. Сил идти совершенно не было, да и у моего временного компаньона тоже, а, судя по перекошенному лицу, тот осколок всё-таки зацепил что-то важное, ибо гримаса Аккермана не то, чтобы пугала, скорее вселяла уважение что ли. Было видно, что каждый шаг ему стоит немалых усилий, а он ещё и меня тащить пытается.
— Отпусти, я сама, — Видеть мучения мужчины было выше моих сил, поэтому я попыталась отстраниться.
— Слушай, если ты и дальше будешь строить из себя всесильную мелкую идиотку, я самолично тебя придушу, и пусть это будет последним, что я вообще смогу сделать. Так что, пожалуйста, милая Юкита, заткнись и иди, — на этом пламенная речь Кенни закончилась, и я решила заткнуться. Хочет тащить — пусть тащит, и вообще, он мне никто, чтобы я о нём беспокоилась.
Приступ легкой обиды и раздражения позволил ковылять мне где-то метров сто, а потом ноги окончательно отказали передвигать мое тело. Слабость почти полностью овладела мной постепенно перебираясь к сознанию, что означало, что в скором времени я опять отключусь. Слишком часто за последнее время.
— Если ты тут сдохнешь, то и меня убьют. Ты мой единственный шанс убедить коротышку в том, что меня не стоит убивать. Поэтому не смей отключаться, впереди я вижу стойло, возможно там остались лошади.
Я бы могла попытаться оскорбиться столь низменным поводом для спасения моей жизни, но смысл? Его действия логичны, и, окажись я на его месте, поступила бы точно также.
До стойла оставалось совсем чуть-чуть, а Кенни уже буквально тащил меня на себе. Я отчётливо ощущала что-то вязко-липкое на его спине. Открылась не только глубокая рана, но и мелкие порезы, удивительно что он вообще еще продолжал двигаться, мне до такой выносливости далеко. Да и обычным людям тоже, может, это и есть та хваленая сила Аккерманов, которая присутствует у мелкого капрала и жилистой Микасы.
Впрочем, сейчас не до этого, шанс на спасение появился, ибо лошадей было много, и, хоть они и были перепуганы, но дееспособны. Ножками бы я точно не добралась и сдохла на полпути к стене. Поэтому, когда Кенни закинул меня на скакуна и сам залез сзади, удерживая меня на лошади, я наконец расслабилась. Наступила какая-то пустота, не было ни страха, ни боли, ничего. Просто пустота, которая так нежно манила меня в свои объятья, и я поддалась, в очередной раз.