Несколько неожиданных пробуждений

Утро первое.       Кучики было тяжело. Что-то давило на его грудь, будто там спала тяжелая кошка, которой и быть-то не могло в его комнате — откуда же ей тут взяться? Бьякуя неохотно приоткрыл глаза и увидел чью-то руку, обнимающую его.       Одно Бьякуя помнил точно — засыпал он один.       Хозяин руки заворочался, уткнулся носом в макушку Бьякуи и недовольно как-то заворчал. Кучики осторожно выбрался из неожиданных объятий, вылез из-под одеяла и встал, ища глазами катану — наглеца, залезшего без спросу в кровать к главе клана и капитану, стоило наказать.       Абараи Ренджи, и не подозревавший, что жизнь его в опасности, перевернулся на живот, всхрапнул и раскинул длинные руки. Причмокнул губами как котенок и открыл глаза, сонно приподнимая голову, видимо не до конца понимая, где он.       — Что ты делаешь? — Бьякуя присел рядом, оказываясь в поле зрения лейтенанта.       — К… капитан?! — казалось, Ренджи даже отпрыгнул. И ошалело оглянулся по сторонам. — Где я?!       В голосе Абараи отчетливо слышалась паника. Бьякуя еле сдержал улыбку — злость на наглеца как-то испарилась.       — У меня, в моей комнате и, смею заметить, в моей постели. Как ты это можешь объяснить, Ренджи?       Пронаблюдав за тяжелой работой мысли, живо отразившейся на заспанном испуганном лице Абараи, Бьякуя понял, тот тоже не знает, как и почему.       — Я не могу, капитан, — пробормотал Ренджи, — вчера я ложился у себя, в своей комнате, на своей постели… Честное слово, капитан, я не знаю…       Такую наглость можно было и простить. С утра на Бьякую иногда находило благостное настроение. Он легонько кивнул.       — Выясни, что случилось, Ренджи, и… — Бьякуя потянул паузу, — будь добр, покинь мою постель.       — Есть, капитан! — Ренджи вскочил, а потом внезапно покраснел.       Бьякуя с интересом разглядел фигуру лейтенанта, он и не знал, что Абараи предпочитал спать голым.       — Хорошо выглядишь, Абараи, — усмехнулся Бьякуя.       — Вы тоже… капитан, — замялся Ренджи. — Я… это… пойду…       Он выскочил за дверь. Благо его комната в казармах находилась точно напротив комнаты капитана. Бьякуя улыбнулся и растянулся на футоне. Хотелось смеяться впервые за пару лет. Утро второе.       Оно донельзя напоминало вчерашнее. Та же тяжелая рука, тот же легкий, едва слышный храп, тот же непонятно откуда взявшийся Абараи под боком. С одним маленьким исключением — на этот раз не лейтенант очутился в комнате капитана, а совсем даже наоборот.       Бьякуя помнил точно — спать он ложился у себя. В одиночестве. Выпил на ночь чай, прочитал пару страниц одного трактата, а потом его потянуло в сон, и он, потушив светильники, лег спать.       Он лежал на спине и задумчиво разглядывал потолок в спальне лейтенанта, пока Ренджи увлеченно сопел ему куда-то в макушку. Надо было обдумать, что и почему.       Потолок был таким же белым и скучным, как и в комнате Бьякуи, поэтому Кучики решил оглядеться. Вопреки его ожиданиям, в комнате царил порядок. Даже форма аккуратно сложена и лежит, где положено ей быть — в изголовье футона. А на столике — неожиданная деталь — горшок с кактусом, обыкновенно зеленым и колючим.       Вздохнув, Бьякуя легко убрал руку Абараи со своей груди, встал и на цыпочках вышел. Ренджи, конечно, спрашивать не будет, какого меноса капитана занесло к нему в постель, но лучше не рисковать. Да и другим в отряде лучше не знать, что капитан и лейтенант проводят уже вторую ночь подряд под одним одеялом. Утро третье.       Это начинало надоедать. Если это чья-то шутка, то шутники зашли слишком далеко. Бьякуя, не задумываясь, сбросил с себя теперь уже обе руки Ренджи, который снова оказался в его постели, и, пребывая в дурном настроении, ополоснул лицо холодной водой.       — М-м-м, — невнятно промычал просыпающийся Абараи, встал, протирая слипшиеся ото сна глаза; Бьякуя вздрогнул и повернулся к нему. — Капитан?!       — Лейтенант, — ответил ему тем же тоном Бьякуя, — выметайся, живо. Утро четвертое.       Бьякуя проснулся оттого, что кто-то на него пристально смотрел. Он приоткрыл глаза, вылавливая в утреннем полумраке озадаченное лицо Ренджи, склонившегося над ним.       — Опять? — вместо приветствия устало спросил Бьякуя.       — Угу, — Ренджи кивнул. — Только в этот раз у меня.       — Опять… — повторил Бьякуя и решительно встал. — Я просил тебя разобраться с этим, Абараи.       — Я пытался, — Ренджи виновато развел руками, оставаясь сидеть на развороченном футоне. Все еще голый.       — Оденься, — посоветовал ему Кучики. — И… вечером зайдешь ко мне. Решим, что будем делать. Утро пятое.       Бьякуя задумчиво смотрел на спящего Абараи. Вчера он уговорил Ренджи проследить за тем, что происходит ночью, но их сморил сон. Ренджи клевал носом, поэтому Бьякуя отпустил его, а сам решил бороться со сном. Он помнил, что заварил себе еще чай, выпил кружку и еле дошел до постели — настолько захотелось вдруг спать. Он отчетливо помнил, что даже одеяло не достал.       А вот с утра… Он проснулся под теплым одеялом, а Ренджи снова обнимал его как большую подушку.       Как это понимать и что с этим делать, Бьякуя не знал.       Будить лейтенанта он не стал. Осторожно выскользнул из-под одеяла, спешно переоделся и решил проверить комнату Ренджи. Постель Абараи выглядела так, будто действительно Ренджи лег спать, завернувшись в одеяло, а вот чей-то грязный след на подоконнике наводил на некие мысли. Бьякуя провел пальцем по нему и усмехнулся. Утро шестое.       Проснувшись у лейтенанта под боком, Бьякуя уже привычно ткнул Ренджи в плечо. Абараи потянулся, зевнул и открыл глаза. Наличие капитана в собственной постели его уже тоже не удивляло.       — Кому-то стало надобно, чтобы мы просыпались вместе.       — Не только просыпались, но и спали, — возвестил Ренджи, чувствовавший себя в его обществе уже вполне раскованно. Его даже собственная нагота перестала смущать. Бьякую, впрочем, тоже. — Странно, что мы совершенно не чувствуем, когда кого-то из нас переносят…- Ренджи почесал в затылке, ероша и так взлохмаченную за ночь косу.       — Скорее всего, нам что-то подливают. Что ты вчера пил или ел?       Бьякуя поднялся, подошел к кактусу, потрогал того за иголки. Ренджи удивленно моргнул.       — Чай, капитан.       — Чай… — повторил за ним Кучики.       — А что? Вы тоже вот чай на ночь пьете… — горячо продолжил Ренджи и осекся. — Точно, чай! Капитан?..       Бьякуя кивнул. Утро седьмое.       Чай он вчера точно не пил, только воду из кувшина. И уснул как обычно.       Бьякуя вздохнул, закрыл глаза, наслаждаясь теплом рядом лежащего тела. Сегодня у него ничего срочного с утра запланировано не было, и поэтому он вполне мог себе позволить пару часов утреннего спокойного сна. А то, что Абараи… Ничего страшного, они уже какую ночь вместе спят, так что пара часов ничего не изменит. Потом выгонит лейтенанта.       Он зевнул и снова заснул.       Проснулся он уже один. Далеко за полдень. И почему-то из-за этого расстроился. Даже, можно сказать, разозлился. Абараи мог его и разбудить, что ли.       Похоже, Ренджи обладал даром читать его мысли, потому что как только Бьякуя подумал, что не плохо бы было отчитать лейтенанта за проявленную вольность, оный появился в дверном проеме с кислой миной.       — Капитан… — Ренджи поморщился, — вы должны это видеть…       Он положил на колени Бьякуи желтый бумажный пакет, на который Кучики посмотрел без особого интереса.       — Ты мог бы меня разбудить.       — Нет, вы, правда, посмотрите, — никак не отреагировав на упрек, попросил Ренджи. Абараи был прав. Содержание пакета было… познавательным.       Например, Бьякуя не знал, что он спит с чуть приоткрытым ртом, а Ренджи кажется во сне удивительно трогательным. Мило…       А еще оно было крайне возмутительным.       — Откуда у тебя эти фотографии? — подозрительно спокойно спросил Бьякуя.       — Отобрал у лейтенанта Кусаджиши, — убито ответил Ренджи. — Это происки Женской Ассоциации…       — А пленку? — холодно бросил Кучики.       — Конечно… — Абараи замялся и как можно тише добавил, — нет.       — Уничтожь фотографии… хотя нет, я сам, — Бьякуя решил, что столь деликатное дело он может доверить только себе. — Я разберусь с Женской Ассоциацией, а ты закончи вчерашнюю работу…       — Да, капитан.       Бьякуя спешно ополоснулся, еще более спешно оделся, выскочил за дверь и… поскользнулся на мокрой тряпке, задевая неловко выставленной вперед рукой ведро с водой. Сбоку кто-то тихонько ойкнул и запричитал скороговоркой извинения.       Бьякуя медленно поднялся…       — Простите, капитан, — побледневший от ужаса Рикичи неразборчиво лепетал. — Простите…       — Исчезни, — выдавил из себя Кучики, разозленный на Женскую Ассоциацию настолько, что купание в грязной луже не могло его остановить.       Он отмстит им. Даже будучи не по уставу мокрым и взъерошенным… Вечер седьмого дня.       — Ренджи, зайди ко мне.       Абараи, склонив голову набок, ухмыльнулся стоящему в дверном проеме своей комнаты капитану:       — Да, капитан.       Кучики повернулся к нему спиной.       — И захвати свою подушку.