Желания

Чикаго. День. Солнечные лучи пытаются дотянуться до верхушек небоскрёбов, играя красками в отражениях больших окон. Прохладный ветерок колышет листья деревьев. Гудки машин и пение птиц контрастно переливаются в мелодию замечательного города Чикаго. Казалось бы, эту Нирвану невозможно прервать. Люди медленно идут по тротуарам, где-то вдалеке раздаётся голос мальчишки, умоляющего свою мать купить ему игрушку. Словно из пустоты мчась со скоростью света на тротуар вылетел велосипедист, руля всего одной рукой, параллельно выкрикивая прохожим: «Извините! Я тороплюсь!». Почему он управлял всего одной рукой? Если приглядеться, то можно понять, что он держит какую-то грязную коробку, прижав её локтем к рёбрам. Юноша ехал без шлема. Его золотисто-русые вьющиеся волосы слегка колыхались от порывов ветра и скорости, на которой ехал парень. На нём была надета толстовка чёрного цвета с белой надписью «Fuck you» и светлые джинсы, которые выглядели так, словно они на два размера больше размера парнишки. Своими карими глазами он оглядывался, словно пытаясь рассмотреть какую-то мелкую вещь на каждом из домов. По всей видимости, ему был нужен какой-то адрес. Езда по тротуару продолжалась ещё минут десять, но вскоре парнишка начал резко тормозить и случайно свернул направо, врезавшись в мусорный бак. Он поспешно встал, отряхнулся, поднял свою и без того грязную коробку и вбежал в здание с небольшой вывеской «Почта».  — Извините, что задержался, ребята, — пробормотал парень, протянув коробку толстому темнокожему мужчине.  — Ничего страшного, это ведь почта, тут обеденный перерыв полдня, — сказал долговязый седоватый мужчина, выхватив коробку у негра. Он открыл её. Что же в коробке? Пончики, — один, два, три… — начал считать толстый мужчина, — эй, Эванс, тут всего двадцать девять пончиков, а не тридцать!  — Не может такого быть! — вскрикнул парень, выхватив коробку начал пересчитывать товар, — и правда, всего двадцать девять…  — Значит так, всем достанется по десять пончиков, а тебе — девять. Наконец-то, спустя ещё три часа, обеденный перерыв на почте закончился. В зале ожидания скопилась арава недовольных бабушек. Надо сказать, что Эванс Рассел буквально неделю назад устроился работать на почту. Совсем недавно он закончил обучение в школе, а в высшие заведения так и не смог устроиться, ведь этот год был полон богатеньких задавак-отличников, которые ходят в несколько заведений сразу. Так что, Эвансу попросту не хватило места, да и денег, чтобы хоть как-то протиснуться в один из переполненных университетов. Вот он и устроился работать здесь, на почте, хоть и как неофициальный сотрудник, но всё же, деньги есть. Его профессия — разносчик газет, и в этот день он впервые займётся делом, а не будет ездить в другой конец города за тридцатью пончиками. Парню выдали рюкзак переполненный газетами, и тот поехал на своём искалеченном велосипеде раздавать товар. Он объехал весь район, который ему сказали обслужить, но так и не мог найти одного дома по адресу «Файер Файтер» 24. Он ещё раз исколесил весь район, но опять — ничего. Единственное, что вызывало у него сомнения — затхлый домик без адреса, стоящий на окраине района. «Неужели, это и есть тот самый дом?», — обеспокоенно подумал Рассел: «Если это так, то, если посмотреть на крыльцо, забросанное газетами, там никто не живёт… но почему же… нет, это не моё дело, скорее всего, там и впрямь никто не живёт», — юноша предпочёл оставить эту газету, уточнив всё у своих напарников, о которых Вы уже слышали: толстый чернокожий Стюарт и седоватый долговязый Жорж. Когда Эванс вернулся на почту, то увидел, что все уже разошлись, свет был выключен, а толпы разъярённых бабушек словно вообще не было. «Уже вечер? А я и не заметил. что меня так долго не было…». Непонимающий русоволосый поехал домой. Он даже не следил за дорогой, погрузившись в мысли о том доме. Он казался Расселу таким манящим и загадочным, словно дом овладел им. Или это был вовсе не дом? Может, его так манит то, что в нём таится? По приезду в свою небольшую однокомнатную квартирку, которую парень разделял со своей лягушкой по имени Рокки. Нет-нет, Рокки не бегала, словно беспризорница, по всей квартире, специально для неё был куплен аквариум. Часто по вечерам Эванс разговаривал со своей, как он считал, лучшей подругой, которая лишь квакала в ответ на все проблемы юноши. Но на этот раз, Рассел лишь снял с себя толстовку и носки, плюхнувшись на кровать. По всей видимости, он не хотел выговариваться свой подруге по таким пустякам. Уставший парень растянулся на кровати и мгновенно уснул. На следующее утро Эванс вскочил раньше будильника, в надежде, что перед работой сможет заехать в тот самый дом и узнать, что за загадка в нём таится. Он схватил велосипед и рюкзак, в котором так и валялась та самая газета. Со скоростью света парень помчался вдоль тротуара. «Так, вот Файер Файтер 5… 6… 7…» — Рассел вёл счёт домов, чтобы найти заветное «Файер Файтер» 24. Спустя час езды, велосипедист наконец остановился у обветшалого, как казалось, если посмотреть снаружи, дома. Эванс подошёл к крыльцу, перешагнув через горы набросанных газет, пытаясь открыть дверь, но та оказалась закрытой. Значит, в этом доме кто-то живёт, или же дверь попросту заблокирована. Ещё пару мину парень подёргал за ручку двери, а затем, заметив открытое окно, влез в него. Как же удивился Рассел, когда обнаружил, что внутри дом в идеальном состоянии, всё такое чистое и новое: вот стоит мягкий диван, забросанный подушками, напротив него — стеклянный столик, на котором лежали кхе-кхе журналы с хентаем, а на тумбочке в углу комнаты стоял новейший телевизор. Всё-таки, тут кто-то живёт! Парень понимал, что совершил ошибку, пробравшись в чужой дом, но что-то словно тянуло его вперёд, словно голос манил за собой, словно что-то неземное толкало его вперёд. Он вышел из гостиной и попал в длинный узкий коридор, увешанный картинами и зеркалами. По всему периметру расстилался длинный ковёр. Эванс прошёл дальше, зайдя на кухню: с потолка свисала шикарная люстра, в углу стоял холодильник, а на плите что-то готовилось… что-то вкусное и аппетитное, что Рассел не мог позволить себе съесть, несмотря на голод. Посреди комнаты стоял широкий стол, обставленный стульями по всем сторонам. Эванс поднялся на второй этаж, зайдя в первую комнату, которую он увидел. Это была чья-то спальня пастельных тонов: большое окно, занавешенное тюлью, рядом с которым стояла просто гигантская кровать. Парень не стал долго задерживаться в спальне, ведь услышал плеск воды в конце коридора. Сначала Рассел пошатнулся, отбежав за дверь, но потом понял, что в ближайшее время опасность не угрожает ему. Парень уже было собрался выбираться из этого шикарного изнутри дома, как вдруг, словно под гипнозом, он пошагал вперёд, прямо к ванной комнате, из которой раздавались звуки. Он подошёл к двери, спрятавшись за угол. Затем заглянул в комнату, приоткрыв дверь, вот это было зрелище: в ванне, наполненной водой и пеной, сидел черноволосый парень. Его волосы казались ещё чернее, ведь они были мокрые. Его голубые глаза, словно морская волна, нежно играли, смотря на… резиновую уточку-пищалку?  — Что, мистер Раббер Дак? Хочешь немного искупаться? — играючи произнёс незнакомец, — о, да, Алекс, конечно хочу — сказал парень, озвучивая утку. Эванс стоял за дверью, еле сдерживая смех, но произошло что-то странное: что-то невидимое словно затолкнуло его в ванную. Парень упал на колени прямо перед, как все уже поняли, Алексом. Черноволосый потерял дар речи от увиденного, мямля неизвестные слова, похожие на эльфийский, себе под нос. Что-то щёлкнуло в голове Эванса, после чего Алекс громко закричал, мысленно заставив Рассела драть когти из этого дома. Парень побежал, затем услышал: «Стой!», доносящийся позади него.