Там, где тебя ждут

— Не, ну как так можно?! Отабек, я должен сказать, у тебя тот еще козел, так обращаться с беременным женихом… это какой сволочью надо быть! Юра отхлебнул из кружки и поставил ее обратно, надрывно вздыхая. Он уже целую неделю не разговаривал с Отабеком и, надо отметить, порядком устал от этого. Поэтому Поли, который так кстати ему встретился в местном супермаркете, стал для Юры своего рода губкой. Омега пригласил своего нового знакомого в гости, и, в результате они сидели и на пару перемывали кости Отабеку. — А как ты себя ощущаешь в этой ситуации? — Поли взял из вазочки печеньку и запустил ее в рот. — Злишься на него или нет? — Я не знаю, — пожал плечами Юра и грустно вздохнул. — С одной стороны, меня возмущает то, что Отабек начал катить на меня бочку — я-то ему что сделал? К тому же, он сам спровоцировал меня на грубость, сам же в ответ нагрубил, а потом свалил в неизвестном направлении, вернувшись под утро. — Капец, и как ты его не прибил? — обалдело посмотрел на омегу Поли. — Я бы задушил на месте! — Я тоже так думал — придет под утро, наору на него, выскажу все, что думаю… Полночи злился на него, а потом… такая непонятная тоска за душу взяла, что когда Отабек вернулся, мне хотелось лишь помириться с ним и больше никогда не вспоминать о случившемся. Не знаю я, в общем. Уже неделю не разговариваем, он на работу ни свет ни заря стал уходить, а возвращаться ближе к десяти вечера. Почти не видимся — только по ночам я просыпаюсь, когда он ложится с другого края кровати и отворачивается от меня… Грустное настроение нахлынуло волной, и Юра подпер щеку рукой, бездумно наблюдая за тем, как чайные крошки кружатся по дну чашки. Эта игра в молчанки жутко угнетала его, не давая спокойно спать по ночам и бодро просыпаться по утрам. Он скучал по Отабеку, и его сердце тосковало, когда альфа был рядом, но подойти к нему, чтобы напроситься на объятия или поцелуи, возможности не было. — Ох… чем больше я смотрю на тебя, тем больше понимаю, что любовные отношения — та еще дрянь, — хмыкнул Поли. — Свои даже заводить расхотелось… — А что, у тебя есть кандидаты на примете? — в голосе Юры проскользнула ирония, и Поли тут же завозмущался: — Вообще-то, да. По-твоему, я не могу нравиться альфам? — Ну, не знаю… — протянул Юра, кинув на омегу флегматичный взгляд. — Ты еще мелкий. — Я на год тебя младше! — Скептически фыркнул Поли, еще больше задевшись. Омега откинул прядку витых волос и подцепил кружку пальцами, вздрогнув, когда у него зазвонил телефон. — Я отойду, — увидев номер на экране, Поли нахмурился и вышел в коридор. Юра уперся кулаком в щеку и снова вздохнул, опустив руку на округлый живот, начиная его медленно оглаживать. Это действо всегда успокаивало его и дарило умиротворение, не давая окончательно загрустить. Как же ему помириться с Отабеком?.. Юра, конечно, понимал, что он жутко, просто кошмарно виноват перед ним — правду, скрытую во второй раз, не удастся выдать за «забытый случай» или что-то такое, потому что альфа явно почувствовал что-то неладное, но промолчал. Омега не мог просто подойти и попросить прощения, потому что Отабек тоже был виноват, в конце-то концов! Что бы там ни было, он не имел права срываться на него беременного просто так! Ну, почти просто так, потому что Отабек не совсем верно трактовал причину испуга Юрия… Сложно. Омега поднялся со стула и поставил кружку в раковину, решив отложить мытье посуды. Признаться честно, после того, как между ним и Отабеком выросла стена ссоры, омеге ничего не хотелось. Ни убираться, ни стирать, ничего не делать, потому что… это же надо делать ради кого-то, верно? А в ответ получать ласку и благодарность. А сейчас Юра максимум получает тело жениха под боком. Глубокой ночью. Повернутое к нему спиной. Юра вдруг поймал себя на мысли, что уже сутки, а то и больше, не видел лица Отабека. Господи боже, куда же катятся их отношения? Все-таки, прав Поли — эта любовь на редкость дерьмовая штука. — Отвали от меня! — вдруг донесся до него голос омеги из коридора. — Я сказал, что не буду делать поддержку — значит, не буду! Я не позволю тебе прикасаться ко мне! Да пофиг на программу!.. — выдержав небольшую паузу, видимо, слушая ответ собеседника, Поли еще громче крикнул: — Пошел ты!.. Козел! Юра лишь закатил глаза и устроился обратно на стул, с интересом подумав о том, что сейчас, возможно, он впервые в жизни даст кому-то жизненный урок и поделится своим опытом. Поли зашел обратно в кухню через пару минут, со слегка покрасневшими глазами. — Я это… домой пойду, — пробурчал омега, подхватывая свою сумку. — А то я уже давно сижу, надоел тебе… — Сядь, — спокойно, но твердо произнес Юра, и Поли, удивленно глянув на парня, опустился на противоположный стул. — Ты выслушивал мои сопли на протяжении часа, так что теперь рассказывай сам. А то, получается, я излил тебе душу, а ты мне нет. — Не понял, чего ты хочешь? — состроив непонимающую мордашку, переспросил Поли. Но, встретившись со скептическим взглядом Юры, который всем видом показывал, что догадался о звонившем, лишь раздосадовано опустил сумку обратно на спинку стула. — Это был Жан, альфа, с которым я познакомился еще давно в детстве, — произнес омега, опустив взгляд. — Я ненавижу его, он меня тоже, но… что-то нас связывает, и не знаю, что… Следующие полчаса Юра выступал в роли слушателя, с удивлением замечая, как разом оробел вечно языкастый и задорный Поли. Он рассказывал ему о каком-то альфе Жане, а в это время теребил в руках краешек своей кофты, опускал глаза, вздыхал и прерывался, явно сдерживая порывы слез. После окончания рассказа Юрий поменял свое мнение об этом омеге. Честно говоря, он казался ему несмышленым и несведущим в делах любовных, в силу своего характера и наивности, но теперь — нет. Подобно взрослому омеге, Поли рассуждал о своих чувствах и чувствах его знакомого альфы, а в голосе его слышалась грусть и разочарование в себе самом. — А ты не пробовал с ним… подружиться? — спросил Юра. — Общаться там или что-то в таком роде? — Я же говорю — мы просто не можем находиться рядом! — горячо воскликнул Поли, и его светло-зеленые глаза ярко сверкнули. — По любому поводу начинается ругань, сил нет терпеть! А теперь наш тренер взял и попросил нас откатать парную программу на весенних праздниках! Я ему отказать не могу, потому что он обучал меня с нуля, и Жан тоже…, а вместе мы работать не способны… У меня дрожь по телу, когда он моих рук касается! — Дрожь?.. — Да не такая! Просто… будто жаром бьет и все такое… — пухлые щечки Поли покраснели. — Не знаю, не понимаю я, что это все значит… А Юра лишь про себя улыбнулся, немного поразившись своей догадливости — он впервые наблюдал за человеком, который медленно влюблялся. И это было… так прекрасно. Поли был смущен и зол одновременно, а его лицо покрылось багряным пунцом, но все это было очень мило и… искренне. А это было самым главным. Проводив Поли до лестничной площадки, Юра попрощался с ним, договорившись созвониться, а после поплелся в комнату, где устало плюхнулся на кровать, чувствуя, как ноют ноги и спина. Чем больше становился малыш в его животе, тем сильнее у него болели именно эти части тела. Спустя два часа у него была назначена консультация у доктора Остермана — почему-то уже вторая за одну неделю. Это напрягало Юру, потому что раньше его визиты к медику были всего раз в две недели, если не декады. Отабек был на работе, и потому омега решил собраться пораньше, потому как маршрутными автобусами он пользовался крайне редко — обычно, он выбирался в город на выходных вместе с Отабеком… Тоска в очередной раз начала глодать душу, и Юра раздраженно цыкнул, встав на ноги и пошарив глазами по комнате, вспоминая, куда он в последний раз положил документы. Нужно прекращать хандрить. В конце концов, он в этом доме омега, он умнее и сильнее какого-то там альфы-истерички, и он же придумает, как помириться с глупым женихом. После посещения врача Юра решил заскочить в магазин, чтобы приготовить любимые блюда Отабека и как бы ненавязчиво оставить их на столе. Альфа, который целую неделю питался в одной столовой, наверняка не выдержит и примет подачку, а потом — полезет мириться. Как говорится, путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, и отчасти это действительно было правдой. Собрав вещи, Юра вышел на улицу и неприятно поморщился — февральская погода уже не была такой морозной, но и теплым солнышком радовать не спешила. Кругом стояла оттепель и все сугробы и сосульки превратились в струйки воды, что быстро бежали по дорогам. К тому же, на асфальте остался намерзший лед, и идти по нему было очень неудобно — ноги то и дело разъезжались в разные стороны. И один омега, вредный такой и который был на шестом месяце беременности, в этот самый миг обругал своего незадачливого жениха не самыми ласковыми словами, когда увидел, что все кругом покрылось текущим гололедом. Мысленно порадовавшись, что вышел пораньше, Юра миллиметровыми шажками двинулся в сторону остановки, молясь, чтобы его не подвела удача, потому что упасть было бы ужасной перспективой. На сердце у Юры лежал какой-то камень, и не только от ссоры с Отабеком… Когда уже на углу показалась остановка, парень заметил, что к ней приближается автобус. Машинально он постарался рвануть вперед, чтобы успеть — по удаче, на остановке стояло немного человек. Но лед тут же сделал свое мерзкое дело, и омега спотыкнулся, к своему великому счастью, ухватившись за оградку местного сада. Юра медленно вдохнул и выдохнул, выравнивая сбившееся дыхание, а после опустил одну руку на живот, и снова продолжил путь, с сожалением отмечая, что уже успел устать. Омега посмотрел на маршрутку, в которую заходили люди, и не сдержал еще одной мысленной тирады в адрес жениха — вот почему он сегодня не отпросился с работы, когда такой гололед, а Юре на консультацию? Бесчувственный козел! Желание мириться отпало, и на глаза снова начали выступать слезы злости, и омега лишь рвано всхлипнул, расстроено проследив взглядом за уезжающим автобусом. Будь проклят весь этот чертов мир! От очередного потока негативных эмоций живот неприятно свело, и Юра слегка согнулся, насколько это позволяла скользкая поверхность. Он начал глубоко дышать и стараться унять эмоции, которые так внезапно накатили на него. Сумка с опущенного плеча упала, а документы вместе с телефоном разлетелись по всему тротуару, но возможности их собрать не было — нужно было становиться на колени. Тихо матюкнувшись, Юра еще раз всхлипнул и начал опускаться, чувствуя себя как никогда доселе нелепо. Штаны теперь наверняка перепачкаются, документы и телефон упали в лужу, маршрутку до больницы неизвестно сколько ждать… Да пошло оно все! В этот момент Юра снова испытал тот приступ безысходности и отчаяния, к которому подмешивался страх. Он стоял один среди двора, его вещи валялись на тротуаре в хаотичном порядке, а живот то и дело с новой силой сводило, заставляя руки омеги мелко дрожать, потому что раньше таких болей никогда не было. Сейчас ему, как когда-то в подростковом возрасте, казалось, что он ненавидит весь мир, ополчившийся против него. — Вам помочь? Омега невольно вздрогнул и снова поскользнулся, но крепкая рука мощная рука уверенно подхватила его под локоть, помогая устоять. Юра перевел взгляд на своего спасителя — оказалось, это был молодой альфа лет двадцати на вид и… похожий на Отабека. У него были такие же флегматичные черные глаза, которые были чуть прикрыты, из-под вязаной шапки торчали пряди черных волос, и сам он выглядел довольно спокойно и равнодушно. Разве что, он был похудее и повыше Отабека, и, пожалуй, с более мягкими и тонкими чертами лица. — Да… если вас не затруднит, — сгорая от стыда, пробормотал Юра. — Мне тяжело нагнуться… Парень молча наклонился и быстро подобрал папку и мобильник. Омега быстро нажал на кнопку блокировки и облегченно выдохнул — в память об этом инциденте у него останется только лишь царапина на корпусе. Да и документы были в папке и даже не намокли. Похоже, все не так плохо. — Спасибо большое, — не поднимая взгляда на помощника, Юра сложил вещи обратно в сумку, которую ему даже отряхнули. — А вы случайно… не Юрий Плисецкий? Вот теперь Юра точно поднял на него глаза — впрочем, на лице альфы по-прежнему не отразилось ни единой эмоции — будто он цену на рыбу на базаре спросил, а не имя у человека. — Да… это я, — Юре, все же, немного прельстило то, что его узнали, и давние отголоски блестящего прошлого снова осветили его душу. — Меня тут почти никто не знает… — Я занимаюсь фигурным катанием, поэтому узнал вас, — оправдал догадку омеги парень. — Вас не показывают по нашему телевидению, и все внимание принадлежит только Отабеку Алтыну. К слову, я живу с вами в одном подъезде. — Да? — невольно удивился Юра, изогнув бровь. — Я раньше не видел вас здесь… — У меня умер родственник, который оставил мне квартиру на третьем этаже. Я видел, как вы выходили из подъезда. — И как вас зовут? — Юра легко улыбнулся, включая свою мягко-омежью сторону, вдруг подумав, что Отабеку неплохо бы разжиться другом поблизости. А то все его товарищи живут в штаб-квартирах, которые далеко отсюда, и иногда он наверняка скучает по ним. — Жан Исаев, — уважительно кивнул альфа. — Приятно познакомиться с вами. Жан?.. Юра вдруг вспомнил утренний разговор с Поли. Его оппонента тоже звали Жан, и его он называл «хмурым упырем с каменной рожей»… Подивившись на такое чудесное совпадение, Юра еще раз глянул в лицо парня, громко расхохотавшись, и наконец-то на лице холодного альфы промелькнула эмоция — недоумение. — Простите, это все беременность, — использовав свой коронный козырь, Юра поспешил успокоить свое нутро, которое перескакнуло на стадию отходняка. — Помочь дойти до остановки? — срулил с темы Жан, подставляя свой локоть. — Тут очень скользко, а вы… — взгляд альфы замер на животике омеги. — В положении.  — Если вас не затруднит. — Нисколько. Юра неуверенно взялся за локоть парня и двинулся вместе с ним в сторону остановки, вдруг отметив, что боли в животе прекратились. Видимо, это было от нервов. А все Отабек виноват, зараза! Нужно купить успокоительного чайку, что ли… Наконец, они добрались до небольшой платформы, и Юра отцепился от парня, с благодарностью посмотрев на него.  — Спасибо вам большое, — искренне поблагодарил он. Если бы не этот Жан, то Юра бы до сих пор стоял собирал документы на тротуаре. — Я бы мог вас как-то отблагодарить? — Нет. Ничего не нужно, — мотнул головой альфа. — Я рад, что смог вам помочь. До свидания. — До свидания. Юра проследил взглядом за парнем, определенно решив, что если это был тот самый знакомый Поли, то юный омежка как никогда заблуждался. Может, он и выглядел спокойным, как слон на водопое, но человеком точно плохим не был. Не успел Юра замерзнуть, как на углу показалась новая маршрутка. Пройдя через турникет, Юра сел на свободное место и выдохнул. Жутко, просто кошмарно гудели ноги и тянула спина, а еще хотелось спать и домой. Конечно, в будний день, в середине дня в городе были огромные пробки, в которых автобус провел не менее часа. Юра достал из кармана телефон и с досадой отметил, что уже через десять минут у него должен начаться прием, а автобус едва ли проехал половину пути… — Юрий, я уже думал, вы не придете! — добродушно улыбнулся доктор Остерман, когда Юра буквально влетел в его кабинет, на ходу стягивая верхнюю одежду. — Ну, не спешите, не спешите, милый, вам вообще лучше не делать резких движений. — Извините, я попал в пробку, на кольце все забито, — виновато произнес Юра, вешая куртку на вешалку. — Да ничего, я сам, признаться, пару раз там застревал… — покачал головой доктор, поднимаясь с места. — Ну-с, как вы себя чувствуете? Есть какие недомогания? — Признаться, да… — Юра кивнул, решив рассказать о только что произошедшем инциденте. — Пока я шел по улице, я выронил сумку, и когда нагнулся поднять ее, то у меня резко схватило внизу живота. — Какого характера боли? Тянущие, колющие, схваткообразные? — Скорее, последнее… — немного подумав, ответил Юра. Врач взял со стола очки и приблизился к омеге. — Поднимите, пожалуйста, кофту, я хочу осмотреть вас. Юрий послушно выполнил поручение. Врач опустил обе ладони на его живот, как-то странно постучав по нему большими пальцами, а после на какое-то мгновение замер, будто к чему-то прислушиваясь. Он молча опустил руки обратно и подошел к своему столу, сразу начиная что-то писать. После этого он протянул Юре несколько небольших листков. — Сейчас, после осмотра, зайдите в лабораторное отделение, сдайте кровь и мочу еще раз, пожалуйста. — Что-то… не так? — сразу почувствовал неладное омега. — Скажите сразу, что-то не в порядке? — Не стоит так драматизировать, — вздохнул врач, и сердце Юры ушло в пятки, потому что взгляд его посерьезнел. — Просто сдайте анализы, а потом приходите обратно, чтобы сделать УЗИ. А еще, я бы хотел осмотреть вас в кресле. — Нет, скажите мне правду! — практически сорвавшимся голосом воскликнул Юрий, испуганно поглядев на врача. — Что с ребенком?! Отвечайте немедленно! Вы не имеете права скрывать! — Успокойтесь! — строгим, видимо, натренированным за года службы голосом произнес доктор Остерман, и Юра обессилено опустился на кушетку, чувствуя, как глухо стучит кровь в висках, а дышать мешает ком. Доктор сплел пальцы рук в замок и серьезно посмотрел на омегу. — У вас есть подозрения на замершую беременность. Просто подозрения! По анализам мы постараемся понять, что не так… ваши прошлые анализы были в порядке. УЗИ показывало стабильное состояние плода, однако, вы должны понимать… у вас идет двадцать третья неделя беременности, а ребенок ни разу не пошевелился так, чтобы вы это явственно ощутили? — Нет, ни разу… — севшим голосом произнес Юра. — Это может быть патология развития, Юрий. Но, повторяю, это ТОЛЬКО ПОДОЗРЕНИЕ! Не накручивайте себя — вашему малышу сейчас нужна ваша поддержка и защита, а если вы начнете сильно переживать, то непременно навредите ему. Так что вы там сказали, боли в животе?.. Следующий час прошел для Юры как в тумане. Медбратья-омеги куда-то отводили его, брали кровь из пальца и вены, детально осматривал врач… Юрий не знал, что он чувствует, он просто осознавал, что его окружило кольцо страха, которому он не давал сжать себя. Ради ребенка он готов на все. После того, как все процедуры кончились, врач оставил Юру сидеть в своем кабинете, а сам куда-то ушел. Он не осознавал. Он не понимал. Он не принимал того, что происходило. Его ребенок… болен? А жив ли вообще? Пальцы сами набрали номер единственного близкого человека, и на том конце послышались длинные гудки. — Да? — холодный голос Отабека еще сильнее резанул по сердцу омеги, заставив громко всхлипнуть. Кольцо начинало рушить стену его самоконтроля. Альфа тут же услышал этот звук и его голос сразу стал обеспокоенным. — Что такое? — Отабек… я в больнице, — стараясь держать голос ровно, произнес Юра. — У меня… у меня… подозрения на замершую беременность… Последние слова Юра произнес почти шепотом, потому что слезы предательски покатились из его глаз. Он рвано вздохнул, закашлявшись. — Я сейчас приеду, только не плачь, милый, все будет хорошо. От разом потеплевшего голоса, который, казалось, он не слышал целую вечность, горло Юры еще сильнее сдавило, и он закрыл рот рукой, всеми силами пытаясь сдержать рыдания, которые уже рвались наружу. Все будет хорошо… Поразительно, но Отабек успел приехать раньше, чем к Юре пришел доктор Остерман. Альфа влетел в кабинет, сразу заметив на кушетке омегу с красными глазами. Он мгновенно оказался рядом, хватая жениха за ледяные руки и опускаясь перед ним на колени. — Как ты себя чувствуешь? Что сказал врач? Диагноз уже поставили? — Отабек… — Юра больше не мог терпеть. Ему было до безумия страшно, руки и ноги тряслись, а сознание заполонил ледяной ужас. Крупные капли слез потекли по щекам омеги, и он прикрыл лицо ладонью, вздрагивая. Теперь, когда любимый человек был рядом, он не мог быть таким сильным и всемогущим. — Тише-тише… — альфа ласково провел рукой по щеке омеги, утирая влажные дорожки. — Не плачь, мы должны верить в лучшее. — А что, если он… — от одного предположения о такой страшной догадке мир Юрия рушился, подобно карточному домику. Еще несколько месяцев назад он был так равнодушен к этому ребенку, что даже не вспоминал о нем, погрузившись в свои мечты и прошлое. Может, во всем виновато его равнодушие? Безалаберность? Эгоизм? Отабек сел рядом и крепко сжал руки омеги, шепча ему на ушко всякие успокаивающие слова, поминутно целуя в макушку. От этого Юра и вправду успокаивался — когда рядом был он, было не так страшно… Дверь распахнулась, и они одновременно вздрогнули, мгновенно поднимая взгляд на вошедшего. Доктор Остерман тоже посмотрел на пару, чьи взгляды замерли на бумагах, что были у него в руках. Юра почувствовал, как еще сильнее Отабек сжал его ладошку, начиная перебирать пальчики. Что бы сейчас они не услышали — они до последнего будут верить в лучшее. — О, и вы здесь, Отабек… Спешу вас обрадовать — анализы по-прежнему в полной норме, а УЗИ показывает нормальное развитие плода. — Сразу произнес врач, проходя к своему столу. Юра громко всхлипнул, снова закрывая рот ладошкой и чувствуя, как камень на его душе значительно облегчился. — Но, тем не менее, ребенок по-прежнему не толкается, а это плохо, честно вам скажу, — ровным тоном произнес доктор, и Юра опять вдернулся. Врач снова взял карточку омеги и начал в ней что-то писать, продолжая говорить: — Если вы, Юрий, не почувствуете толчков в ближайшую неделю, то я настоятельно рекомендую вам лечь на сохранение, потому что стоит пройти полное обследование в стационарном режиме, чтобы рядом с вами была бригада опытных врачей. Нужно выявить причину такого развития событий. — А сейчас ему лечь нельзя? — вдруг спросил Отабек, огорошив Юру. Омега отдернул руку, невольно разозлившись — альфа что, хочет вытурить его из дома?! — Я хочу, чтобы он прошел обследование немедленно. — Ну, у меня были пациенты, у которых дети начинали толкаться на еще более дальних сроках. — Пожал плечами доктор Остерман. — Поэтому, если Юрий не чувствует беспокоящие недомогания, не стоит. Признаться, это обследование несколько болезненно, потому что нужно проходить редкие процедуры на сложных аппаратах… оно проводится в крайних случаях, при подозрении на патологии. — Хорошо… — кивнул Отабек и закусил губу, нахмурившись и посмотрев на Юру. Омега отвел взгляд, почему-то смутившись. — Если в данный момент вы не испытываете никаких болей, тошноты или чего-то подобного, то можете идти домой. — Произнес врач, снимая очки и кладя их на стол. — Юрий, вам стоит меньше двигаться. Конечно, не все время лежать на кровати, но сокращать свои пешие походы до минимума. Максимум — получасовая прогулка по парку, поход в магазин… ну, я думаю, вы понимаете. Питайтесь больше, ешьте отварное и пареное мясо, мучное, чтобы восстанавливать баланс сил, потому что у вас бывают приступы слабости. И, главное — не вздумайте больше сильно волноваться! У вас колика на нервной почве, а это опасно для ребенка. Прошу вас, Отабек, сведите всевозможные нервирующие факторы не просто к минимуму, а к нулю — вашему супругу категорически противопоказаны переживания! В случае малейших болей или если почувствуете, что что-то не так, звоните мне и приезжайте. А если все будет нормально, то приходите на прием в понедельник, и, если не будет перемен, то сразу берите вещи — тогда положим вас в наше отделение. — Большое спасибо, — Отабек благодарно кивнул и подал руку Юре, помогая тому встать. Омега опустил одну руку на живот и выдохнул, теперь зная, что его малыш точно жив. Попрощавшись и еще раз поблагодарив специалиста, они вышли из кабинета и двинулись в сторону лифта. Пережитки ссоры снова встали между ними, и они не смотрели друг на друга, идя молча. Юра даже жалел, что не может идти побыстрее, чтобы этот неловкий момент поскорее закончился. В машину они сели в том же молчании, по дороге до дома ни разу не перебросившись и словом. Юра уже и не переживал — он так устал от всего этого дерьма, что творилось кругом, что сил на злобу, волнение и прочее просто не было. Сейчас ему хотелось только хорошо поужинать, принять ванну и лечь спать. По приезде они сразу разошлись по разным комнатам — Юра пошел на кухню, чтобы поставить на плиту ужин, а Отабек — в душ, помыться после работы. Пока омега нарезал помидоры, то лихорадочно размышлял над тем, как ему вести себя с женихом. С одной стороны, в больнице они нежничали, обнимались и поддерживали друг друга, а с другой — оставшись наедине, они оба молчали и старались не смотреть друг на друга. Честно сказать, Юра уже сто раз успел позабыть про ссору. Омега был безмерно благодарен Отабеку за то, что тот пришел тогда, когда ему было плохо. Он тоже забыл про все разногласия и делил его переживания, поддерживая и находясь рядом. Но… вдруг его обида вернулась вновь? Ведь Отабек удивительно упрямый альфа. Вода в душе перестала шуметь, и Юра сразу принял спокойный вид, начиная расставлять на столе посуду. Отабек не пошел сразу на кухню — как понял по его удаляющимся шагам Юра, он находился в спальне. Кровь гулко стучала в висках — Юра честно не знал, даже не предполагал, как ему следует поступить. Если попробовать вести себя, как ни в чем не бывало, альфа может расценить это за беспечность, если хмуро — продолжит дуться… — Юра. — А?! Омега так глубоко ушел в свои размышления, что не заметил, как в дверном проеме показался Отабек, одетый в одну белую майку и черные шорты. Юра вздрогнул и выронил нож, который с лязгом упал на линолеум. — Ты по-прежнему боишься меня? — спокойно спросил альфа, нагибаясь и поднимая прибор. — Не говори ерунды, — таким же ровным голосом ответил Юра, принимая нож обратно. — Я никогда не боялся тебя. — А почему тогда неделю не подходил ко мне и не разговаривал? — Что?! — вот тут Юра не выдержал такой наглости и резко развернулся, возмущенно посмотрев в черные глаза жениха. — Это я неделю в молчанку играл?! Это я не подходил к тебе?! Да ты сам уходил на работу гораздо раньше обычного и возвращался к ночи! Естественно, что я спал в это время, потому что я должен соблюдать режим ради моего ребенка! Мысль о малыше больно резанула по сердцу, оставляя новый раскаленный шрам, и омега отвернулся, продолжая яростно кромсать помидор, сок от которого начал стекать на стол. — Нашего ребенка, — поправил его Отабек и вдруг опустил свою руку на локоть омеги, слегка сжимая. Юра, который целую неделю не чувствовал касаний своего жениха, замер, перестав орудовать ножом. Метка потянула кожу на шее, приятно потеплев — похоже, Отабек больше не злился. — Я уходил на работу рано и приходил домой поздно потому что не хотел нервировать тебя своим присутствием. Я же твоя пара, и я чувствую, что ты зол на меня, что чувствуешь себя напряженно рядом со мной… даже сейчас. Ты дергаешься, пугаешься, огрызаешься… Я не понимаю, что происходит. — Я тоже, — буркнул в ответ Юра, кляня себя за то, что не может зарулить разговор в мирное русло. — Я не пугаюсь, просто нервничаю, потому что между нами произошла ссора… Ладно, давай закроем эту тему, я не хочу больше ворошить события семидневной давности… Я устал, Отабек. Последние слова Юра совершенно не планировал говорить — они просто вырвались сами собой, и потому омега прикусил язык, зажмурившись. Отабек стоял у него за спиной, но парень чувствовал, что тот находится в явном замешательстве. — Тогда иди ляг… — Да не из-за этого, Отабек! Юра отбросил нож и хотел уже уйти в ванную, потому что очередное непонимание со стороны жениха отзывалось болью в душе, но… Отабек внезапно обнял его со спины, обхватив руками под грудь и соединяя их в замок. — Я знаю, прости… просто я не знаю, что мне тебе сказать… — Юра не выдержал и прислонился к альфе спиной, с наслаждением вдыхая его хвойный запах. — Ты… ты простишь меня? — Да. Тогда и ты меня прости… а то хуже будет. Юра растянулся в улыбке, вспомнив старую шутку, которую он когда-то видел по телику еще в России. Отабек тихо рассмеялся и уткнулся носом в волосы омеги. — Я так скучал по тебе… — Взаимно. Юра опустил свои ладошки на руки Отабека и начал оглаживать костяшки его пальцев. Омега был на седьмом небе от счастья — он так давно мечтал помириться с женихом, так тосковал по нему! Но… ему он об этом, конечно, не скажет. Картофель, варившийся в кастрюле, закипел, и бурлящая вода начала капать на плиту, громко шипя. Юра сразу включился в реальность и быстро подошел к плите, выключая газ. Составив кастрюлю на стол, он поглядел на Отабека, который смотрел на него так ласково, что омега не выдержал и улыбнулся. Все обиды остались позади. — Ужинать будешь? У нас есть картошка и сосиски, но завтра я придумаю чего-нибудь поинтереснее. — Только не перенапрягайся. Да-да, я знаю, что ты у меня сильный и активный, — сразу замахал руками Отабек, увидев поджавшиеся губки любимого. — Но, все равно, нам стоит поберечь тебя и малыша. — Отабек… — Юра облокотился на кухонный столик, опустив взгляд в пол. Эти мысли крутились в его подсознании, не давая покоя и нагоняя ледяной страх, но он не мог их не озвучить. — А что, если он… не будет толкаться? Вдруг он… болен? — Не нагнетай, — нахмурился Отабек, снова приблизившись к омеге. Он серьезно посмотрел на Юру. — Ты снова начинаешь нервничать и волноваться, а врач тебе сказал, что нельзя этого делать. К сожалению, что-то поменять в сложившейся ситуации мы не можем, но мы должны всеми силами способствовать ее удачному разрешению. Поэтому сейчас я помогу тебе с готовкой, а ты сядешь на стул и будешь командовать. Альфа потянул парня за руку и усадил на кухонный стульчик, а сам спешно нацепил фартук, принимаясь за готовку. Юра начал отстраненно наблюдать за ним, редко давая указания. Отабек все сказал… так правильно. Действительно — все, что сейчас может Юра, это выполнять рекомендации и советы врача — хорошо питаться, больше отдыхать, меньше нервничать… И стоит перестать думать о собственных переживаниях, а подумать о малыше, которому сейчас как никогда нужна помощь и поддержка папы. Юра опустил руку на животик, ласково проводя по нему рукой — он готов лечь костьми, но родить этого ребенка здоровым. Засыпала пара уже в обнимку, крепко прижимаясь друг ко другу. Юра с наслаждением уткнулся в шею Отабека, закрывая глаза. Они семья. Да, у них бывают разногласия, ссоры, непонимание. Но важно осознавать лишь одно — они оба — одна семья. Юра и Отабек должны научиться принимать друг друга такими, какие они есть, привыкнуть к тому, что иногда надо идти на уступки поперек гордости… и быть вместе, несмотря ни на что. Юра легонько коснулся губами щеки Отабека и глубоко вдохнул, чувствуя себя наконец-то в спокойствии и тепле. Все-таки, эта постель без объятий была такой холодной… Неожиданно, омега ощутил тупую ноющую боль под ребром, и резко сел, хватаясь рукой за живот. Отабек, который видимо, не спал, тоже мгновенно вскочил, включая лампу. — Что такое?! — альфа взволнованно посмотрел на Юру, задержавшись взглядом на его руке, что лежала на животе. — Звонить доктору Остерману? — Нет, погоди… — живот слегка свело, и Юра с облегчением подумал, что это, скорее всего, был плотный ужин, который еще не до конца переварился. Но когда это ощущение повторилось, то омега открыл рот, опуская взгляд вниз. — Я уже звоню! Сильно болит?! — Отабек вскочил на ноги, хватая мобильник, но его остановил тихий командный голос омеги. — Ничего у меня не болит… иди сюда. Быстро. Отабек тут же оказался рядом, осторожно присев возле парня. Юра задрал рубаху и положил обе руки на живот, ясно и четко осознавая, что он чувствует слабые, несильные толчочки. — Малыш… толкается… — прошептал Юра, не отводя взгляда от живота. — Правда?! Ты уверен?! — Отабек взволнованно посмотрел на скептически скривившего губы омегу и вдруг робко попросил: — А мне… можно потрогать? — Давай скорее, а то вдруг перестанет! — Юра положил широкие ладони жениха на свой живот. Спустя еще мгновение, это чувство повторилось, и Отабек издал тихий восхищенный возглас, не отрывая взгляда от своих рук. Наконец, когда толчки прекратились, они оба сели на кровати. Юра еще раз опустил руки на живот, но все было тихо-мирно. — Наверное, спать лег, — предположил Юра. Неожиданно резко на глаза набежали слезы, и он утер их краями рубашки. — Как он нас всех перепугал! Родится, буду припоминать ему этот случай всю оставшуюся жизнь! А потом они смеялись. Долго, заливисто и счастливо. Отабек крепко прижимал омегу к себе, за что-то хваля его и благодаря, а Юра просто радовался, чувствуя, как все его нутро заполняет безграничное, окрыляющее счастье. С его ребенком все было хорошо, а любящий альфа был рядом. Что ему еще нужно для счастья.