*ﻩ*ﻩ*ﻩ*ﻩ*
Молния тонко взвизгнула, когда омега дернул за нее, закрывая последнюю дорожную сумку. — Отабек, вещи готовы, можешь нести в машину! — крикнул Юра, устало опускаясь на кровать. В спальню нехотя зашел альфа и с кислой рожей глянул на сумку. — Ты еще не передумал?.. — Давай-давай, пошевеливайся, а то мы можем опоздать на рейс! — не обратив никакого внимания на жалостливый голос жениха, поторопил его омега. — И не ной, ты-то едешь в дом родимый, это я тут волноваться должен. — Ты же обещал!.. — А где ты видишь, что я волнуюсь? — беспечно пожал плечами парень и закинул голову, с наслаждением протягивая ноги вперед. — Я спокоен как слон на водопое, так что не переживай. Альфа внимательно глянул на мурлыкающего от удовольствия омегу, который выглядел донельзя расслаблено и умиротворенно, а потом подхватил вещи и вышел в коридор. Когда дверь за Отабеком закрылась, Юра встал на ноги и подошел к зеркалу, оглядывая себя. Он забрал отросшие волосы под заколку, которую ему подарил дедушка, надел свободные темные брюки и кофейный свитер, который тоже привез с собой из России. Как он не пытался уверить Отабека и самого себя, он все же довольно сильно переживал. Юра прекрасно понимал, что мама пригласила альфу вместе с, казалось бы, ненавистным ей омегой неспроста. Парень предчувствовал, что его ждет там что-то нехорошее, но уже не мог отступать назад. Он с таким трудом уговорил Отабека на эту поездку, и все время сборов отбивался от его попыток сорвать затею, уверяя, что все будет отлично. Сейчас ему просто нужно собрать всю свою вежливость, культурность и терпимость в кулак, и выдержать, а, если повезет, хорошо себя зарекомендовать и изменить мнение о себе. Конечно, свежа еще была обида за те грубые высказывания, что позволила себе мать Отабека, но Юра решил не зацикливаться на этом и постараться забыть. До аэропорта они добрались за полтора часа. Юра вылез на улицу и потянулся, разминая затекшую спину, а Отабек открыл багажник такси и достал оттуда сумки. Расплатившись с водителем, они пошли в сторону огромного здания терминала. — Рейс назначен на двенадцать, — в очередной раз прошерстил документы омега, роясь в папке. — Паспорт, билеты… все на месте. — Мы забыли воду, — Отабек в это время рылся в рюкзаке, свисавшем с его правого плеча. — Подожди немного, я сейчас куплю и вернусь. — Нет уж, давай лучше сдадим сумки в багаж и сходим вместе, — запротестовал Юра, памятуя, что случилось с ним в прошлый раз. Не то чтобы он был суеверным, скорее даже наоборот, но чем больше становился срок беременности, тем сильнее омега начинал осторожничать. Животик выпирал видно и отчетливо, и просто прикрыть его рукой в случае удара локтем будет недостаточно. Юра чувствовал себя в толпе неуютно и очень напряженно и ощущал себя в безопасности только рядом с Отабеком. — Не хочу оставаться один. — Хорошо, — понимающе кивнул альфа, разом растопляя сердце омеги нежным и спокойным голосом. — Тогда пойдем к стойкам регистрации. Разобравшись с документами и сдав вещи, они быстро купили воду и устроились на стульях в зале ожидания. Поставив сумки с вещами у ног, Отабек выдохнул и глянул на высокие плазменные часы, висевшие на противоположной стене. До отлета оставалось еще сорок минут. Юра, сидевший рядом с ним, широко зевнул, прикрыв рот ладошкой, а затем опустил голову на плечо Отабека и вздохнул. Альфа опустил руку на плечо жениха и притянул его к себе, целуя в светлую макушку и вдыхая приятный аромат, который за такое короткое время стал самым любимым. Судя по тому, что спустя пять минут дыхание омеги стало тихим и равномерным, он задремал. Ладошка Юры легла на колено Отабека, сжавшись, и альфа медленно накрыл ее своей рукой, сцепляя их пальцы вместе. Кожа омеги была холодной, и Отабек с сожалением подумал, что меховой плед, взятый в дорогу, лежит на дне рюкзака, и доставать его сейчас будет весьма проблематично. Спустя еще пару минут Юра начал шумно и беспокойно вздыхать и бормотать что-то бессвязное — Отабек ни слова не понял. Альфа решил, что Юре приснился кошмар и решил разбудить его, но внезапно омега резко сел и закричал, широко распахнув глаза: — Не трогай меня!!! После этого он испуганно глянул на обалдевшего Отабека и шумно выдохнул, опасливо оглядываясь по сторонам. — Юра?.. — Черт, прости, мне приснилось что-то плохое, — щеки омеги заалели, и он отвернулся от мужчины, явно смутившись. Однако, Отабек не мог не отметить, что Юра продолжал дышать пусть и тихо, но часто и глубоко, а глаза его нервно бегали по сторонам, оглядывая проходящих мимо людей. Он осторожно тронул омегу за плечо, и с еще большим удивлением заметил, что тот дернулся. — А что приснилось? — настороженно поинтересовался Отабек, все еще недоумевая, почему такой храбрый омега, как Юра, испугался простого сна. — Да… я не помню уже, — выдержав небольшую паузу, беспечно фыркнул Юра. Но, тем не менее, в глаза альфе он не посмотрел, и Отабек нутром почувствовал неладное. — Давай не будем, не хочу вспоминать. Дай я лучше проверю еще раз все документы… Омега кинулся к рюкзаку, и Отабек изогнул бровь, выразительно посмотрев на небольшую папку, что Юра сжимал в одной руке, одновременно роясь в глубине сумки. — Она у тебя в руках, — произнес Отабек, хмуро наблюдая за мельтешащим парнем, который тут же вытянулся в струнку и замер. — Ох, точно… — Юра резко развернулся и опустился обратно в кресло, дергая защелку на папке. Альфа лишь в немом недоумении проследил за ним напряженным взглядом, не понимая, что произошло с омегой. Кому он кричал «не трогай меня!», почему так заволновался?.. И почему не хочет рассказать ему? Нет, что-то определенно шло не так.*ﻩ*ﻩ*ﻩ*ﻩ*
Как оказалось, родители Отабека жили за городом, в довольно элитном поселке, расположенном в сосновом бору. Юра с большим наслаждением вдохнул свежий, пропитанный хвойным запахом воздух, во все глаза разглядывая высоченные сосны, что встречались им по дороге. Такси совсем недавно свернуло с главного шоссе на побочную дорогу, ведущую в само поселение, и под шинами машины захрустел чистый снег. Юра, признаться, даже ненадолго позабыл о том неловком инциденте, что произошел между ними с Отабеком в аэропорту, всецело отдавшись наблюдению за природой. Черт возьми, омега же чуть не спалился! Юра думал, что помрет от паники в тот момент, когда увидел в глазах мужчины недоверие и подозрительность. Видимо, запомнившаяся Юре недобрая «аура» аэропорта повлияла на его сон — омеге почему-то приснилась встреча с Азаматом. А потом сон переключился на другую картину — Юра стоял в подвенечном костюме рядом с алтарем, усыпанным цветами и улыбался, но внезапно рядом появился все тот же проклятый альфа и резко схватил его за руку, гадко ухмыльнувшись той самой улыбкой, которую Юра запомнил на всю жизнь. У парня все внутри похолодело, и он так испугался, только представив, что он может оказаться во власти этого омерзительного человека. Омега уже тысячу раз укорил себя за несдержанность и неумение сориентироваться в нужный момент, и теперь лихорадочно размышлял над тем, как сгладить произошедший инцидент. Отабек не показывал, но Юра кожей чувствовал его прожигающие взгляды, в которых читалось недоумение и обида. Парень и сам понимал, что поступил очень глупо и настораживающе, и теперь альфа точно догадывается, что тот что-то скрывает от него. Но Юра будет всеми силами пытаться скрыть то, что он солгал жениху. Солгал… слово-то какое мерзкое, цепляющее душу острыми когтями, отравляющее сердце гнилым ядом, имя которому «ложь»… Юра почувствовал, как громко застучало его сердце и, в тот же миг беспокойно заворочался малыш, и поспешил глубоко вдохнуть и выдохнуть, успокаивая и себя самого, и ребенка. Опустив руку на живот и начиная медленно водить по нему рукой, он снова ушел в свои раздумья, не замечая, как пристально на него смотрит Отабек. Дом родителей альфы был поистине огромен — деревянный, двухэтажный, с широкой верандой. А двор Юре напомнил лесную поляну — он был практически пуст, видимо, летом кругом рос газон, лишь в нескольких местах омега заприметил очертания припорошенных снегом клумб. Но при этом во дворе росло несколько высоких сосен, которые скрашивали ощущение пустоты и придавали участку вид лесного лона. — Красиво… — выдохнул Юра, задирая голову, чтобы увидеть пушистую верхушку высоченного дерева. — И пахнет очень приятно… — Да, здесь кругом пахнет смолой и хвоей, — слегка отстраненно отозвался Отабек, невольно задев омегу, который искренне надеялся, что тот не станет на него обижаться. Но, по всей видимости, альфа все же затаил на него обиду. Тихую, безмолвную… как умеет только он. От мыслей о том, что же будет, когда они вернутся обратно в Астану, у Юры на душе заскребли кошки. Больше всего на свете он не хотел ссориться с возлюбленным. Тем более, у них совсем скоро свадьба, а готовиться к ней Юре хотелось совместно с Отабеком, а не порознь. К великому удивлению омеги, Отабек достал из кармана ключи и отворил высокую резную калитку из темного дерева, пропуская Юру во внутренний двор. Пройдя по очищенной от снега дорожке и поднявшись на веранду, Отабек остановился у двери. — Готов? — альфа косо глянул на Юрия, и тот невольно отвел взгляд, с сожалением думая о том, что связь между ними опять охладела. — Готов… И после этих слов альфа нажал на звонок. Мучительную минуту они ждали, пока откроется дверь, и Юра думал, что изведется за это время. Он хорошо помнил о том, что здесь ему будут не рады, и потому старался собраться с мыслями и успокоиться, чтобы повести себя как нельзя достойно, но при этом показать, что унижать он себя не даст. К сожалению, от простого и, чего греха таить, излюбленного метода «наорать и напинать под зад» придется отказаться и проявить не только наглость и самоуверенность, но и разумность. Дверь отворилась и… на пороге показалась какая-то незнакомая девушка лет двадцати пяти. На ней было надето темно-бордовое платье в пол, а волосы были забраны под пеструю косынку. Юра, который был на пределе нервов, выдохнул. Нужно держать себя в руках, ведь он пообещал Отабеку. — Здравствуй, Мадина, — мужчина поприветствовал девушку, с которой, видимо, был знаком. Наверное, это жена одного из его братьев… — Здравствуйте, Отабек… и вы, Юрий. — пауза перед своим именем показалась омеге плохим знаком, но он вежливо улыбнулся и тоже поздоровался. — Рады видеть вас в нашем доме. Девушка, лицо которой оставалось совершенно равнодушным и лишенным эмоций, отошла в сторону, пропуская их в просторный, но темный холл, где было лишь одно окно, наполовину завешенное толстой темно-золотой шторой с кисточками. И вообще, только зайдя в отчий дом Отабека, Юра невольно подумал о том, что кругом преобладали всякие оттенки желтого — взять те же шторы, обои, испещренные рисунками златогривых львов, двери из светлого дерева… — Отабек, как же давно мы не виделись! Пока Юра опять отвлекся на посторонние мысли, в прихожую вышли двое мужчин. Это были альфы — судя по схожей внешности и близкому возрасту, они являлись братьями Отабека. Только, в отличие от последнего, эти двое были выше и имели более накачанные мышцы, невольно напомнив Юре каких-нибудь богатырей или спартанцев. — Юра, познакомься, это мои братья — Мансур и Балай. — Оба альфы перевели взгляд на омегу, и тот учтиво поклонился им, вовремя вспомнив о правилах этикета. Они были очень похожи на Отабека, только, по личному мнению Юры, были не такими красивыми и имели более холодные и жесткие взгляды, хотя глаза были такими же черными, как и волосы. Отабек помог Юре снять пуховик, а затем снял свое пальто и, разувшись, начал ждать омегу, которому времени на разувание требовалось значительно больше. Ботинки Юры были на шнуровке, которую нужно было развязать, а живот ощутимо мешал ему, и вкупе с общим волнением парень никак не мог подцепить пальцами один из шнурков. Добивало то, что оба мужчины стояли рядом с Отабеком и смотрели в упор, и, кажется, даже не мигали. Запыхавшись, Юра разогнул спину, думая о том, что он в жизни никогда так не позорился. Не суметь развязать шнурки с первого раза, позорище-то какое… — Давай помогу, — тихо произнес Отабек и, не дождавшись ответа жениха, опустился на одно колено. Юра не стал ничего отвечать, с теплотой подумав о том, что альфа хоть и выглядел довольно холодно, но делал все очень аккуратно. Бережно достав сначала одну, а затем вторую ножку омеги из ботинок, он поднялся на ноги и сделал шаг назад. Его братья же в это время молча стояли в стороне, и Юра был готов поклясться, что в их глазах читалось некое скрытое удивление поступку младшего альфы. — Пойдем. — Отабек подставил Юре свой локоть, и тот сразу ухватился за него. Что ж, пришло время показать себя с самой лучшей стороны. Гостиная оказалась совсем недалеко — пройдя мимо лестницы, что также находилась в холле и вела на второй этаж, они завернули за угол, и справа показалась большая арка, из которой лился свет. В последний раз глубоко вздохнув, Юра натянул на лицо вежливую улыбку и зашел в гостиную вместе с Отабеком, который выглядел донельзя спокойно и невозмутимо. Зал в доме был очень большой — метров пять что в длину, что в ширину — не меньше. Посередине комнаты находился длинный стол, на котором стояло множество различных блюд, а рядом с ним стояли сами хозяева дома. Юра сразу узнал Айгуль, которая уже вперлась в него ледяным взглядом, увидел вторую молодую девушку, увидел братьев, вставших рядом с родителями, и еще одного альфу, который почему-то с первого взгляда внушил ему уважение. Наверное, это был отец Отабека — невысокий, но статный, седой мужчина, стоящий на костыле, потому что… одной ноги у него не было. Одновременно с этим омегу окатила целая гамма взглядов — Айгуль смотрела холодно и цепко, девушки — изучающее, альфы — с каким-то затаенным интересом, а вот пожилой альфа смотрел… с жалостью? Сочувствием? Юра не мог разгадать его взгляда, но он точно не оставил его равнодушным. — Здравствуйте, — Отабек почтительно поклонился семье, при этом крепко сжав Юру за ладонь. Это не укрылось от пронзительного взгляда Айгули, и, когда она слегка прищурилась, Юра мысленно сжался. — Рад вернуться в отчий дом. — И мы ради тебя видеть, дорогой! — радостно всплеснула руками женщина, кидаясь сыну на шею и разрывая руки альфы и Юры. Отабек обнял мать в ответ, а затем отстранился и снова взял Юру за руку, который уже успел почувствовать себя лишним. — А это мой жених, Юрий Плисецкий. Познакомьтесь. Выдержать еще одну «волну» взглядов оказалось сложнее. Рука Отабека крепче сжала мелко задрожавшую ладошку Юры, и омега понял, что альфа пытается его поддержать. Подумав о том, что родной и любимый Отабек был рядом, Юрий поднял глаза на семью жениха и обворожительно улыбнулся: — Здравствуйте, я очень рад познакомиться со всеми вами. — Я Айгуль, мать Отабека, — как женщина не старалась, ее голос так и сквозил потаенной неприязнью, от чего Юре было не по себе. — Это — Мансур и Балай, старшие братья Отабека, рядом — жена Мансура Данара, и отец Отабека — Чингиз. Братья Отабека и жена одного из них покивали омеге, а пожилой альфа, к крайнему удивлению Юры, вдруг первым поздоровался с ним: — Здравствуй, Юрий, — произнес он и улыбнулся. Искренне, по-настоящему. Юра тоже не сдержал радостной улыбки, обрадовавшись, что хоть кто-то в этом доме ему симпатизировал. — А где все дети? — омега обернулся к Отабеку, который обводил взглядом гостиную. — Что-то очень тихо, обычно в доме стоит шум и гам… — Мадина одевает их, все скоро спустятся вниз, чтобы познакомиться… с твоим избранником.— Широкая улыбка матери Отабека, напоминавшая скорее оскал, совсем не понравилась Юре, и он внутренне напрягся. И, стоило женщине это произнести, как наверху послышался топот и приглушенные стенами голоса. Юра и Отабек одновременно обернулись, а после того, как громкость криков стала нарастать в геометрической прогрессии, омега невольно отступил назад. Честно сказать, Юра банально растерялся. Когда в комнату влетела целая ватага маленьких детей, гомонящих на разный лад, он просто обалдело застыл, чувствуя, как звенит в ушах. Детей было… много. Очень много. Черт возьми, это все дети от двух братьев Отабека?! — А ну тихо! — следом за ними показалась Мадина, которая рявкнула на детей и строго глянула на них. Малыши, возраст которых, наверно, варьировался от трех лет до семи-восьми, тут же замерли, с опаской покосившись на женщину. — Как вы себя ведете при нашем госте? — Эй, привет, — Отабек тем временем присел на корточки и широко улыбнулся, невольно поразив Юру, который в жизни не видел, чтобы альфа улыбался столь искренне и добродушно еще кому-то, кроме омеги. Почему-то в этот момент Юра представил, как Отабек будет так же тепло улыбаться их собственному ребенку, будет гладить его по щечкам, катать на шее, играть в гостиной или гулять по парку, держа за маленькую ручку, и сам не сдержал улыбки. Малыши перевели взгляды на своего дядю и тоже робко заулыбались, умилив этим даже Юру, который всегда считал, что в детях нет ничего прелестного. После этого, малыши осторожно покосились в сторону Юрия, наконец, заметив нового человека в комнате. Омега как можно искреннее улыбнулся им, наклонившись. — Привет, меня зовут Юрий. Я жених вашего дяди Отабека. Дети с недоумением переглянулись, явно находясь в замешательстве. В комнате повисла неловкая тишина, от которой у омеги сразу заныло в груди. Он разогнулся и встал рядом с Отабеком, который опустил руку на его талию и слегка притянул к себе, выражая безмолвную поддержку. По кивку Айгули, которая наблюдала за ними все с той же недоброй ухмылкой на лице, дети неуверенно и тихо поздоровались, а после, все с той же опаской косясь на омегу, прошли в сторону стола. Юра почувствовал себя донельзя подавленно и в какой-то мере униженно. Почему-то ему казалось, что это Айгуль заставила детей вести себя подобным образом, но Отабек вдруг тихо шепнул ему на ухо: — Не принимай близко к сердцу, они просто никогда не видели омег. Теперь пришла пора Юры удивляться — как это, у них что, нет соседей-омег или знакомых? А, хотя, если Айгуль так ненавидит омег, то такое было вполне возможно. Обед проходил в немом молчании, которое не то, что угнетало — наводило тоску. Айгуль продолжала слать в сторону Юры ядовитые улыбки, стоило ему лишь поднять на нее глаза, братья Отабека и их жены и вовсе сосредоточили все свое внимание на поедание супа, уставив взгляды на тарелки, а дети, даже несмотря на то, что были предоставлены сами себе, ели тихо и спокойно, не произнося ни звука. Если бы рядом не было надежного плеча Отабека, от которого так и веяло вселенским спокойствием и уверенностью, Юра бы точно завыл. Но, неожиданно эту гробовую тишину, нарушаемую лишь стуком ложек о тарелки, разрушил звонок в дверь. Юра, который был на пределе волнения, вздрогнул, едва не выронив ложку, чем заслужил косой взгляд Отабека. Омега сразу вспомнил о том, что они вроде как немного поссорились, да и омега обещал альфе не нервничать… Черт, похоже, дома Юрия будет ждать действительно «серьезный» разговор. — Я открою, — Айгуль отложила полотенце и поднялась на ноги, направившись в сторону коридора. Юра проследил за ней напряженным взглядом и, когда женщина скрылась за дверным проемом, он был готов поклясться, что в комнате стало легче дышаться. Послышалось, как щелкнула входная дверь, а после раздался радостный голос Айгуль: — О-о-о, Зарина, здравствуй, дорогая!.. — А кто такая Зарина? — едва слышно шепнул Юра на ухо Отабеку, но, увидев разом побледневшее лицо альфы, обеспокоенно толкнул его в бок. — Эй, ты меня слышишь? — А у нас еще одна гостья! — в зал бодрым шагом вошла Айгуль, маня кого-то руками. — Ну же, милая, не стесняйся, тут все свои!.. — Ну что вы, мне, право, неудобно напрашиваться, — раздался робкий голос и в гостиной показалась невысокая худая девушка с темными волосами, забранными в высокий хвост. Она обвела всех присутствующих взглядом и застенчиво улыбнулась, опустив взгляд. — Доброго вам дня, хозяева. Казалось, будто весь дом ожил. Братья Отабека вздернулись и кивнули девушке, Мадина и Данара повскакивали с мест, радостно приветствуя явно знакомую им девушку, а дети стройным хором выдали громкое «здравствуйте». Это ввело Юру в еще большее уныние, и он печально опустил глаза, остро ощутив, что он в этом доме чужой и, видимо, таким навсегда и останется… Омега снова поднял голову и неожиданно встретился взглядом с Чингизом, который сидел на другом конце стола. На какой-то момент Юра даже опешил, неотрывно таращясь на отца семейства, взгляд которого был донельзя жалостливым, сочувствующим и в какой-то мере грустным, словно альфа понимал, что за фарс крутился вокруг. — Здравствуй, Отабек. Внимание Юры мгновенно переключилось на очередную гостью, которая, перестав обниматься с Мадиной и Данарой, вдруг широко улыбнулась Отабеку. Лицо альфы стало буквально белым, и он едва разлепил губы, неотрывно смотря на девушку: — Здравствуй, рад тебя видеть. Они знакомы?! Юра почувствовал, как где-то в груди у него зашевелился червячок, который заставлял омегу злиться на пустом месте и начать питать тихую ненависть к молодой особе, которая продолжала очаровательно улыбаться Отабеку. …ЮРА НЕ РЕВНОВАЛ! — Рада и вас приветствовать…. — Зарина улыбнулась и Юре и слегка запнулась, подчеркивая, что она не знает его имени. — Взаимно. Меня зовут Юрий. — Омега уставился тяжелым взглядом на милую девушку, которая, казалось, так и излучала свет своей улыбкой. И, не ожидая даже от самого себя, парень четко произнес: — Я супруг Отабека. — Будущий супруг, — мгновенно вставила Айгуль, кинув злорадный взгляд на омегу. — Они пока не расписаны. Отабек, рука которого по заведенной привычке лежала на коленке Юры, выказывая немую поддержку и как бы напоминая, что альфа был рядом, вдруг сжалась, и омега поднял на жениха обеспокоенный взгляд, но лицо того оставалось невозмутимым. — Присаживайся, Зарина, — Айгуль подвела девушку к дивану, на котором сидели Отабек с Юрой, и омеге пришлось двинуться чуть дальше. Ему едва удавалось сдерживать волны гнева внутри — получилось так, что Отабек сидел между ним и этой девкой, которая, не обращая никакого внимания на Юру, чарующе улыбнулась ему. Омега ощутил тонкий, но густой аромат цветочный духов и фыркнул, с затаенной злобой думая о том, что главное в этот вечер не просто как-то наладить отношения с родней жениха, но и не повыдирать кое-кому все лохмы. И ЭТО НЕ РЕВНОСТЬ. — Мы расписываемся через три недели, — вдруг уверенно и достаточно громко произнес альфа, и все сразу обратили на него внимание. — Мы уже подали заявление в ЗАГС. — Так… так скоро?! — в глазах матери альфы промелькнула растерянность, и она всплеснула руками. — Зачем же так быстро? Не лучше будет расписаться… скажем, после родов? — Нет, мы хотим, чтобы малыш родился и сразу носил фамилию Алтын, — поддержал Отабека Юра, поняв, что настал момент, когда они оба должны ясно показать всей семье, что их планы и отношения серьезны и нерушимы. — Если мы поженимся после его рождения, придется переоформлять документы ребенка, не хочется заниматься этим… — А фамилия так принципиальна? — на лице женщины застыла маска доброжелательности, но черные, колючие глаза выдавали ее с головой. — О другом не может идти и речи. — Твердо произнес Отабек, снова сжав коленку Юры.— Наш ребенок будет носить мою фамилию и продолжит род Алтынов. — Да, у нас же будет маленький альфа, — Юра повернулся в сторону Отабека и отметил, что тот слегка нахмурился, но, заметив, что омега смотрит на него, повернулся в его сторону. Парень тепло улыбнулся жениху, пытаясь безмолвно выразить свою благодарность за поддержку и просто стараясь подбодрить его, и альфа слегка улыбнулся в ответ, от чего у Юры затрепетало сердце. Может, их ссора сможет забыться?.. — Все понятно, — Айгуль, как ни старалась, все же скривилась при виде нежности, возникшей между ними, а после небрежно махнула рукой одной из невесток, и та начала собирать посуду. Женщина сложила руки в замок и уставилась на пару, которая продолжала с любовью смотреть друг на друга. — И где же вы планировали праздновать? — Мы думали просто позвать друзей и расписаться, — отозвался Отабек. — И не планируем большое торжество. — Как же, ведь свадьба бывает лишь раз в жизни! — удивленно воскликнула Айгуль, а потом вдруг тихо добавила: — Ну, чаще всего. Отабек раздраженно скривился, показывая, что он не желает вести разговор на эту тему. — Мама, мы уже все реш… — Нет, нет и нет! — перебив сына, мотнула головой женщина. — Давайте отпразднуем у нас! Или, вам не хочется разделять такой праздник с нашей семьей?.. — Что вы, мы, конечно же, не против! — не успел Отабек и слов вставить, как Юра вежливо ответил его матери, решив, что сейчас самое время выразить свое уважение. — Просто торжество требует немалых материальный затрат, а нам еще обустраивать детскую… — Ну, думаю, если у Отабека были деньги на квартиру в центре столицы, то оплатить какой-то праздник для него не будет сущей проблемой, — небрежно обронила женщина. — Мы готовы вам помочь. Вернулась Данара, держа в руках большой, охрового оттенка чайник, который она поставила на деревянную подставку в центре стола. Вторая из невесток тоже подсуетилась и принесла с кухни поднос с разными сладостями. Дети сразу радостно загомонили, вызвав на лице Отабека и его отца легкие умиротворенные улыбки, но, стоило Айгуль только глянуть на малышей, те мгновенно умолкли. Видимо, она была здесь непререкаемым авторитетом… — Отабек, я видела твою последнюю программу на Гран-при Флоренции, — неожиданно произнесла Зарина, касаясь рукой плеча альфы. — Это выступление и правда стоило золотой медали, ты был просто восхитителен. — Спасибо, — вежливо ответил Отабек и повернулся в сторону девушки к великому возмущению Юры, который едва сдержался, чтобы не зарычать. — Но, моя победа была, можно сказать, волей случая, потому что лидер группы допустил ошибку в произвольной программе, и мне удалось обойти его. — Не принижай себя, — рука Зарины скользнула по плечу мужчины и спустилась ниже, обхватывая локоть Отабека. Юра разъяренно вытаращился на это действо, мысленно костеря девку всей известной ему матершиной. Похоже, не так невинна и проста эта Зарина, какой кажется на первый взгляд. — Твоя техника бесподобна, особенно, твой коронный тройной сальхов… Вот она — вся бабья сущность… Не зря Юра недолюбливал женщин… — Спасиб… — Отабек уже хотел вежливо ответить, но его неожиданно резко прервал Юра: — Ну, вообще не сальхов, а лутц. И не тройной, а четверной. — Омега растянулся в злорадной ухмылке, довольно отметив, как скривилось от раздражения лицо Зарины. — Ой, да какая разница! — тут же махнула рукой мать Отабека, невольно задев омегу, который разбирался в подобных вещах на раз-два и понимал, что сальхов оценивается меньшим количеством баллов, чем лутц и более прост в исполнении. Но, напомнив себе о том, что сейчас главное хотя бы сохранить нейтралитет, Юра благоразумно промолчал, кося глазами на Зарину, которая снова приняла вид милой и дружелюбной девушки. Далее разговор зашел именно о Зарине — Айгуль принялась расспрашивать девушку о ее, как понял Юра, крутом и богатом отце Омаре, и та принялась рассказывать про то, что тот недавно посещал какой-то международный форум в Соединенных Штатах, что написал какую-то научную работу, и что летом они ездили отдыхать на свою собственную виллу в Испании… Айгуль внимательно слушала девушку, поминутно восхищенно ахая и охая, а все остальные, включая и братьев Отабека с их женами, явно скучали, зевая и глазея по сторонам. Бесполезный треп об отдыхе заграницей наскучил и Юре, и потому омега начал смотреть на Отабека, который тоже начал зевать, прикрывая рот ладонью. Омега с огромным неудовольствием наблюдал за тем, как руки Зарины то и дело опускались то на плечи Отабека, то даже на его ноги, заставляя Юру едва слышно шипеть от ярости. Однако, бальзамом на душу было то, что в такие моменты запах Отабека начинал отдавать горечью, что говорило о том, что парню не нравится происходящее, и сам он то и дело увиливал от прикосновений, как бы невзначай подергивая плечом или закидывая ногу на ногу. Из вечера, проведенного в компании семьи Отабека и этой Зарины, Юра вынес для себя массу выводов. Во-первых, семейка Отабека была с теми еще странностями, но привыкнуть к ним можно, главное, пореже видеться, ибо от отчего дома альфы так и веяло холодом и отсутствием уюта. Во-вторых, омега понял, что Айгуль явно метила Отабеку в жены Зарину, потому что она ее весь вечер расхваливала, а та, явно зная о намерениях Айгули женить Отабека на ней, беспардонно приставала к нему и поминутно лапала. «-Мразь. — Юра обещал себе не ругаться даже про себя во время беременности, но сейчас он был ужасно зол. — Если бы Зарина посмела обнять альфу или что-то такое, то я бы выцарапал ей глаза!» Конечно, озвучивать свои мысли омега не стал и просто в течение всего вечера исподтишка кидал на девушку озлобленные взгляды, но та, словно не замечая, продолжала «атаковать» Отабека, пытаясь то подсесть поближе, то невзначай провести рукой по его спине или коленям. В общем, Юра с достоинством выдержал это испытание, решив, что он выше всяких скандалов из-за дележки альфы. А еще очень грели душу фантазии о том, как Зарина горела на костре. С отрубленными ногами. И руками, которые лезут, куда не надо. Им с Отабеком выделили комнату на втором этаже, где-то в самом правом углу дома. Гостевая спальня оказалась очень приятной и уютной на вид — стены на втором этаже были сделаны из толстых бревен, придающий интерьеру вид старинного деревянного поместья, кровать была очень большой, с темно-зеленым покрывалом, а из окна, завешенного темными шторами, открывался вид на блекло-серые вечерние небеса и огромный сосновый лес, которому не было видно края. После ужина, который плавно вытек из обеда, Отабека с Юрием наконец отпустили отдыхать, чему омега был несказанно рад. Его спина уже давным-давно затекла (где-то на середине рассказа Зарины о выставке породистых собак в Майами), а голова гудела от усталости и перенесенного напряжения. Только оказавшись на мягкой пуховой перине, Юра шумно выдохнул, блаженно прикрывая глаза и чувствуя, как кругом пахнет свежестью и чистотой. Все же, жизнь за городом имеет свои неоспоримые преимущества. Омега решил, что после рождения малыша он обязательно поговорит с Отабеком о покупке какого-нибудь домика за пределами столицы, чтобы хоть изредка вывозить ребенка на чистый воздух. Конечно, можно было посещать бабушку с дедушкой, но летать на выходные в Алматы было слишком затратно и несподручно. Пара сразу завалилась отдыхать, и Отабек тоже с наслаждением потянулся, а после притянул к себе омегу, и тот не преминул удобно пристроиться у него под боком. Альфа запустил руку за спину Юры и обнял его, поцеловав в макушку. — Хорошо у вас тут, — сонно отозвался омега, не открывая глаз. В комнате горела лишь одна прикроватная лампа, и кругом царил уютный полумрак, не мешавший отдыхать. — Не считая контингента, да? — шутливо отозвался Отабек. Юра лениво приоткрыл один глаз, посмотрев на альфу. — Твоя семейка не такая уж и ужасная, как ты мне рисовал. Твоя мама, конечно, тот еще фрукт, но сравнивать ее с Гитлером явно перебор. Да, она вредная и все такое, но я все еще думаю, что смогу с ней поладить. В отличие от той крашеной змеи. — Ну, честно говоря, мама хотела, чтобы я женился на Зарине, — отозвался Отабек, сразу поняв, кого имел ввиду омега. — Я знаком с ней с детства, дом ее отца где-то через пару улиц отсюда, я уже точно и не вспомню. И я тебя предупреждал, что моя мама будет гнуть свою линию. Но я думаю, ты прекрасно понимаешь, что у меня с Зариной ничего не выйдет. — Да только попробуй, я тебя в мелкие клочки порву, — сурово пробурчал Юра, откатываясь в сторону и кладя руку на свой животик. — И вообще, мог бы мне рассказать о ней раньше, я был бы хотя бы готов к этой встрече. А, между прочим, кто-то обещал рассказывать все. — Вот именно, — Отабек вдруг привстал с подушек, серьезно посмотрев на Юру, который немного растерялся от резко сменившегося настроения жениха. — Я думаю, это касается не только меня, ведь так? — Ну… так… — омега непонимающе нахмурился, все еще не соображая, куда клонит альфа.— А что такое? — Тогда почему ты мне не сказал, что тебя так напугало в аэропорту? — Юра уловил грустные и даже обидчивый нотки в голосе Отабека, и его сердце защемило. — Раз уж мы говорим друг другу правду, то пусть это будет обоюдно. — Мне приснился страшный сон, — как Юра ни старался сохранить невозмутимый вид, но по его спине уже побежал холодный пот. — Я не помню, что мне приснилось, да и зачем заострять внимание на подобный фигне, скажи мне? — Ты лжешь мне. — Юра испуганно вздернулся, когда Отабек посмотрел на него… со злостью? Губы альфы поджались, а глаза пристально смотрели на омегу, руки которого начали мелко дрожать. — Да что ты завелся, я не понимаю? — после паузы в несколько секунд подскочил на ноги Юра. Выдержать этот прожигающий, видящий насквозь взгляд было просто невозможно. — Я тебе говорю, что испугался сна. Сна, черт возьми! Почему ты так переживаешь из-за подобной херни? — Может, испугался ты и сна. Но когда ты открыл глаза, то начал озираться по сторонам, явно ища источник опасности. Я не такой дурак, как ты думаешь, — от холодного, просто ледяного голоса Отабека все нутро Юры сжималось, а к горлу подступала тошнота. От одной мысли о том, что альфа вот-вот раскроет его секрет, хотелось провалиться сквозь землю. Ну почему он не одернул себя в том аэропорту?! Юра отвернулся от мужчины, будучи не в силах терпеть такую холодность, лишенную былой любви и тепла, и обнял себя руками, стараясь унять мелкую дрожь, охватившую всё его тело. — Понятно. От этого единственного слова, полного какого-то разочарования и большой обиды, Юра был готов полезть на стенку или упасть альфе в колени, наплевав на свою гордость и предрассудки. Омега так и не обернулся к Отабеку, который поднялся на ноги и на секунду замер, с сожалением глядя на своего возлюбленного, а после быстро вышел из комнаты. Когда шаги альфы затихли, Юра нашел в себе силы поднять взгляд на дверь, которая осталась приоткрыта. Омега подошел к ней и тихо притворил, чувствуя, как на глазах выступили слезы. Он глянул на себя в большое овальное зеркало, стоящее у окна, и в комнате послышался первый всхлип. «- Ведь если я расскажу Отабеку правду, он уйдет от меня… да?»