Там, где тебя ждут

Домой Отабек и Юрий прилетели на следующий день, ближе к обеду. Занеся домой вещи, альфа был вынужден бежать на каток, потому что старты первого этапа соревнований были не за горами, и оформлять документы надо было уже на ближайшей неделе. — Не могли там до завтра подождать, — пробурчал Юра, опершись на дверной косяк в коридоре и наблюдая за тем, как Отабек зашнуровывает ботинки. Конечно, омега понимал, что такие вещи не терпят отлагательств, но лично он всегда скидывал возню с бумагами на Якова, а сам лоботрясничал. — Не дуйся, я вернусь часикам к семи, — обувшись, альфа выпрямимся и чмокнул жениха в щечку. — Приготовь на ужин что-нибудь домашнее, а то от этих национальных блюд, что мы наелись у моей мамы, меня воротит. — Хорошо, тогда пожарю говяжьих котлет, — пожал плечами Юра. — А к чаю блинчики. — М-м-м, блинчики, — Отабек мечтательно улыбнулся, а после хитро прищурился. — Тогда чтобы с клубничным вареньем. И после этих слов мужчина нежно прильнул к губам омеги, обхватывая его за талию. Юра податливо прогнулся и что-то довольно промычал, но когда руки Отабека опустились вниз и настойчиво сжали ягодицы, легонько укусил мужчину за губу. — Ай! — шикнул альфа, отстраняясь. — Ты чего? — Вот черт озабоченный… Вся «клубника» вечером, — лукаво улыбнулся Юра, глубоко вдохнув после продолжительного поцелуя. — А то кое-кто опоздает на работу и получит по шапке. — Ну ладно, — альфа расстроено вздохнул, а после подошел к двери. — Зайти в магазин после катка? — Ничего не надо, домой надо только тебя. И желательно поскорее. — Тогда до вечера. И с этими словами Отабек, подарив омеге еще одну теплую улыбку, вышел на лестничную площадку. В скважине провернулся ключ, а после раздался шум лифта. Юра прошел в спальню и плюхнулся на кровать, широко раскинув руки. Что бы он там ни говорил, эта поездка к родителям Отабека далась ему нелегко, с истерикой, ссорой и вагоном стресса. Но зато… зато теперь альфа знает все. Омега даже и не думал о том, что сможет вот так вот выложить ему всю правду, за один присест. И самое удивительное, что Отабек… понял. Он не был равнодушен, не насмехался и не злился… он принял его. Теперь Юра понял еще одну важную вещь — родным можно рассказать все, потому что такие люди обязательно тебя поймут, если любят. А Отабек его любит… да, его, Юрия Плисецкого. Такой правильный, спокойный, надежный, умеющий постоять за себя и своих близких альфа полюбил его, такого мелкого, ворчливого, вредного и грубого омегу. Парень улыбнулся своим мыслям. Как же хорошо, что они помирились. Юра был просто безумно рад тому, что их с Отабеком отношения вернулись в прежнее русло, и искренне надеялся, что больше они ссориться не будут. Все-таки, как бы омега ни отрицал, он привязался к этому казаху, и осознал это в полной мере именно сейчас, после этой страшной ссоры из-за недомолвок. Повалявшись так еще немного и стрескав пачку печенья, что лежала на тумбочке, Юра выкинул упаковку в мусорное ведро, отметив, что пора его уже высвобождать. Накинув вязаную кофту, все так же привезенную из России, Юра достал ведро и вышел из квартиры, а после пошел вниз по лестнице. Выбросив весь мусор, омега устало охнул и схватился рукой за затекшую поясницу. Помимо прочих неудобств вроде отдышки и частой слабости, у него еще и отекли ноги, и подниматься вверх даже на один десяток ступеней — ад сущий. Выдохнув, Юра решил немного постоять на месте и «поразгибаться», наклоняясь туда-сюда. Омега кинул взгляд на окно, где реконструировали детскую площадку, и с недовольством отметил, что строители опять раскидали грязь на тротуары и дороги. Вот и как теперь в магазин идти? Как свинье? Жалобу написать, что ли… Неожиданно глаза парня уловили невысокую фигуру в черной ветровке, за спиной у которой висела гитара. Юра сначала прищурился, а потом прикрыл рот ладошкой, чтобы не вскрикнуть — это был Азамат! Разом позабыв про затекшие конечности, омега быстрее пули взлетел на свой этаж и шмыгнул в квартиру, запершись на все замки. Опустив ведро на пол, парень подкрался к двери, а после начал осторожно выглядывать в глазок, где пока никого не было. Сердце Юры громко билось, а в голове стучала кровь — каким бы боевым и смелым он ни был, он боялся этого мужчину. Особенно после того случая в квартире Марии Геннадьевны, где Азамат ясно показал, НАСКОЛЬКО он сильнее Юры. А сейчас, когда омега глубоко беременный и почти беспомощный, альфе одной руки хватит, чтобы скрутить его. Вот, двери лифта скрипнули, и на площадке показался самый ненавистный Юре образ. Азамат выглядел как и всегда, непринужденно и спокойно, и Юра уже смелее приблизился к глазку. Но, стоило Юре встать в полный рост и начать смотреть, как… Азамат, внезапно развернувшись, резко приблизился к его двери и посмотрел прямо в глазок, заставив Юру испуганно закричать и шарахнуться назад. Неловко споткнувшись, омега упал на спину, зашипев от боли. Затекшие мышцы пульсирующе заныли, но, к великому счастью Юрия, никаких болей в области живота он не ощутил. Ноги будто сковало от ужаса, а руки стали ватными и мелко тряслись, и Юре казалось, будто он герой фильма ужасов — вот, сейчас входная дверь медленно распахнется, скрипнет и на пороге появится Азамат… с бензопилой. С минуту просидев на полу и прислушиваясь к тому, что происходило за дверью, Юра опустил одну руку на живот, мысленно извиняясь перед сыном, а после встал на колени и поднялся на ноги. Подходить к глазку он больше не рискнул, и потому тихо прошел на кухню, решив отвлечься от страха, от которого едва ноги не подкашивались. Это ж надо было такую хрень вытворить… черт, этот Азамат точно не маньяк или не сумасшедший?! Разве нормальный человек станет пялиться в чужие глазки, где все равно ничего не видно… а, может, он почувствовал его запах? Но как, дверь же такая толстая, как и стены… Мысленно проматерившись и забив на свое обещание не ругаться до рождения ребенка, Юра достал из морозилки фарш и принялся нарезать овощи. Нужно отвлечься от неприятных мыслей, которых за последнее время и так было в изобилии... Постепенно готовка увлекла Юру, и он позабыл про мерзкого соседа, вслушиваясь в голос радио и сосредоточившись на приготовлении ужина.

*Неделю спустя*

— …Короче, в итоге мы помирились, и теперь у нас все хорошо, — завершил свой рассказ Юрий и встал на ноги, когда на плите засвистел чайник. — М-да, поругаться из-за такой фигни… жесть какая-то, — протянул Поли, подцепив из вазочки печеньку. — Все-таки смотрю на тебя и все меньше хочу замуж, вот честно. — Нет, Поли, ты думаешь не совсем в том направлении, — Юри поудобнее перехватил маленького двухлетнего омежку, усаживая у себя на коленях. Малыш звонко рассмеялся, заставив Юру тепло улыбнуться и скосить на него добродушный взгляд. Виктор и Юри прилетели в Казахстан накануне вечером, чтобы посмотреть на первый этап международных соревнований. Они поселились в отеле в центре города, но сегодня Виктор и Отабек с самого утра ушли на каток, а Юри приехал в гости в квартиру Отабека и Юры вместе с двухлетним сыном Елисеем. Ко всему прочему, омега был уже во второй раз в положении, и Юрий лишь мысленно подивился на «шустрость» Виктора. — Почему это не так? — фыркнул Поли. — Сплошная ругань, слезы, истерики… так и до деревянной крышки не долго. А у тебя с твоим мужем такого не бывает? — Не бывает, — улыбнулся Юри, и Плисецкий, не выдержав, скептически хмыкнул. — Нет, серьезно. Просто мы с Виктором уже не так молоды, а когда женились, то имели четкие планы на будущее и достаточно хорошо друг друга знали. А Юра и Отабек еще очень молоды, отношения их развиваются стремительно, и у них просто нет… житейского опыта, что ли. — Ой, да ладно, — Юра отодвинул чашку Никифорова подальше от него и налил кипяток. — Просто у каждого есть свои косяки. И наши косяки немного крупнее ваших… Юри снисходительно улыбнулся, невольно поддев этим омегу, но промолчал. — Вы еще многого не умеете, уж не обижайся, — когда малыш требовательно протянул маленькие ручки к чашке, Юри ласково отвел его миниатюрные ладошки в сторону и поцеловал в лобик, когда крошка начал хныкать. Ребенок еще раз звонко рассмеялся и переключил внимание на кисточки скатерти, что так кстати оказались на одном с ним уровне. — Я скажу тебе одну вещь, а ты просто послушай меня, не перебивая. Альфы — те же дети, просто с большими руками и ногами. Ну, и соображают побольше. Но, тем не менее, они не такие мягкие, не такие уступчивые, порой даже не такие понимающие и ласковые. — И че? — не понимая, к чему клонит омега, спросил Юра. — Я это и так уже понял. — Это-то ты, может, и понял, — снова улыбнулся Юри. — Но пойми еще одну истину — омега — хранитель очага. Он должен оберегать семью, поддерживать огонь. А для того, чтобы огонь горел ровно, нужно уметь вовремя задувать пламя, когда оно слишком разгорается, или наоборот — когда огонь гаснет, подкидывать туда дров. — Я тебе че, философ что ли? — раздраженно поинтересовался Юра. — Попроще никак? — Я клоню к тому, что омега должен уметь изгибаться и правильно выбирать русло для развития той или иной ситуации в отношениях. — Вздохнул Юри, пропуская грубость младшего товарища мимо ушей. — Ты должен уметь заглаживать конфликты, а лучше — и вовсе не давать им развиваться, и… слышать что говорит тебе Отабек, а не просто слушать. — Про последнее не понял, — положив на тарелку очередной кусок торта, пробурчал Юра. Все, этот третий кусок точно будет последним… или четвертый… — Это значит, что тебе бы стоило не просто выслушивать Отабека, но и при этом принимать его чувства, представлять себя на его месте. А еще вы должны разговаривать. Это очень важно. Вы должны не слепо обвинять друг друга во всех смертных грехах, а анализировать поступки своей половинки, задумываться, отчего, например, Отабек повел себя так, а не иначе. А после говорить об этом и находить путь к примирению... — Ой как сложно, — присвистнул Поли, пораженно уставившись на Юри. — Это ж капец какой-то, а. Не семейная жизнь, а уроки аналитики какие-то. — А так и есть, — улыбнулся Юри и опустил руку на едва заметно округлившийся животик. — У омег та еще доля в этой жизни… признаться, мы с Виктором тоже не идеальны, и пару раз у нас были серьезные ссоры, но мы быстро мирились, понимая, что не можем друг без друга. Это все приходит с опытом, методом проб и ошибок. И у Юры с Отабеком будет также, просто им до этого надо дойти. — Я надеюсь, что у нас все обойдется простыми пробами и без ошибок, — мрачно произнес Юра, думая о том, что скандалов с Отабеком ему хватило по горло. — Мы любим друг друга, так что сможем прийти к общему решению. — Конечно сможете, — еще раз улыбнулся Юри. — Вы же истинная пара, а истинные никогда не расстаются. — Редко такое бывает, — хмуро пробурчал Поли, и омеги одновременно с удивлением посмотрели на него. — Мои родители тоже были истинными, но это не помешало им развестись. — А почему они разошлись? — удивленно спросил Юри. — Ведь истинные, как говорят, «созданы друг для друга», зачем же противиться природе? — А они и не противились, — равнодушно пожал плечами Поли и подпер щеку кулаком. — Просто мой отец был очень ревнивым, а после начал перебарщивать с алкоголем, и это вкупе дало взрывную смесь. Папа сначала пытался вытянуть его, терпел все эти его пьяные крики, грубость, даже когда он поднимал руку, терпел… но потом однажды отцу взбрело в голову что я не его сын, и он меня спьяну выставил на лестничную площадку раздетого зимой, пока папа был в магазине… И, в итоге папа так сильно обиделся, что ушел от него. Потом, к слову, отец одумался, просил прощения, но папа уже не принял его обратно, хотя он почти сразу после ухода папы бросил пить и уже больше десяти лет ни разу не напивался. Так что, «истинность» не гарант вечного брака и счастья. — У твоих родителей вмешался внешний фактор — алкоголь, — покачал головой Юри. — Так бы, не пей твой отец, то у них все было бы хорошо, даже несмотря на ревность. — Да знаю я. Просто где тот факт, что любой другой истинный альфа не возьмется за что-то подобное? Алкоголь, наркотики, азартные игры… — Ой, не мели ерунды, — перебил его Юра. — Тут еще от характера зависит, от силы воли… Я уверен в Отабеке, он надежен, как скала. — Ну да, не всем везет… — в голосе Поли промелькнули грустные нотки, и он опустил глаза. — Мне кажется, что у нас в семье что-то вроде проклятья — мой прадедушка-омега потерял мужа на войне, дедушка-альфа умер почти сразу после рождения папы, и дедуля-омега воспитывал его одного, вот и папа меня в одиночку на ноги поднимал вместе с дедулей… но альф в нашем доме почти век не было, и омеги одни рождаются. — Надо же, как бывает, — выдохнул Юри, сочувствуя омеге. — Но не нужно верить во всякие "проклятия" и опускать руки перед счастьем. Не списывай все на прошлое и думай своей головой, потому что почти все в жизни, равно как и в отношениях, зависит от нас. И тебе стоит самому понимать, что если встретишь истинного альфу, да даже если и неистинного — в случае чего, спуску ему не давай. — А давай по шее, — завершил Юра, и все трое одновременно рассмеялись. Елисей с непониманием окинул взрослых внимательным взглядом огромных ярко-голубых глаз и попытался незаметно сунуть в рот понравившуюся кисточку от скатерти, но получил легкий шлепок по пальчикам от Юри, который хоть и выглядел расслабленно, но ни на секунду не выключал режима «папы». Юра кинул на них мягкий взгляд из-под полуприкрытых ресниц — подумать только, а ведь у него совсем скоро тоже родится такой же очаровательный и непоседливый малыш, за которым придется следить с утроенным вниманием, заставлять слушаться, гладить по волосикам и целовать в щечки, когда крошка будет расстраиваться. Почему-то от этих мыслей у Юры на душе стало совсем тепло, и он мечтательно улыбнулся, даже не представляя, как он мог раньше отказываться от своего счастья. И правда, все познается методом проб и ошибок… — Ну ладно, давай еще раз померь тот костюм, что мы купили, и я побегу на каток, — Поли отставил кружку в сторону. — Да, в последний раз, пока Отабек не вернулся, — улыбнулся Юри. Кивнув, Юра составил посуду в раковину, и они все вместе прошли в спальню, где на кровати лежал красивый белоснежный костюм. Помимо того, что омеги втроем собрались в квартире у Юры, чтобы обсудить подготовку к свадьбе, с утра, пока еще не было пробок, они отправились по магазинам в поисках свадебного костюма для Юры. Обойдя несколько торговых центров, что Юра, который был в конце шестого месяца беременности, что Юри, у которого только заканчивался первый триместр — оба жутко устали. Вдобавок, маленький Елисей не желал вечно сидеть в слинге на животе у папы, и спустя час начал хныкать. В конечном итоге, они выбрали один из множества костюмов в магазине авторской одежды. Брюки и пиджак были идеально-белыми, как и свободная рубашка с красивым, узорчатым воротником, отделанным волнообразной тканью. Свободный покрой не мешал животику Юры, что имело немаловажное значение, но и не выглядел мешком, а наоборот, элегантно подчеркивал его положение. После такого шопинга все трое отправились обратно на квартиру Юры и удостоверившись, что альфы еще не вернулись с катка, еще раз перемерили покупки, а после засели на кухне и открыли купленный в кондитерке торт, одновременно с этим обсуждая всякие мелочи. Звать большое количество гостей Юра не хотел, но увы, его планам не суждено было сбыться — мать Отабека уже спустя день после их возвращения домой начала названивать альфе, убеждая, что они уже готовят двор для свадебного торжества. Сначала Отабек пытался отнекиваться, но потом, когда Айгуль начала названивать по двадцать раз на дню, а Юра не дал решительного отказа, согласился. Поэтому теперь выбирать ресторан смысла не было, но блюда, украшения и тому подобное Юра смог перетянуть на себя, хотя и эту часть мать альфы хотела организовать сама. В очередной раз достав костюм из упаковки, Юра скинул с себя кофту и домашние шаровары, оставшись в одном нижнем белье. Омега медленно приблизился к зеркалу и замер, осматривая себя. Признаться, в последнее время он хоть и привязался к своему ребенку и по-настоящему его любил, но смотреть на изменения своего тела было невыносимо. Большой живот выпирал наружу, а на коже были видны небольшие растяжки. От накаченных мышц осталось одно название, и его некогда длинные и стройные ноги теперь довольно заметно опухли, а мышцы на икрах и бедрах едва проглядывались. Сам Юрий в целом совсем не поправился, даже наоборот — лицо осунулось, под глазами пролегли синие мешки, а кожа была бледной, потерявшей цвет. Последний триместр давался ему достаточно тяжело, и все обстоятельства, по воле наложившиеся на этот период, также сыграли свою пагубную роль. Неожиданно на глаза омеге попалась фотография в рамочке, что стояла на комоде — на ней были изображены Юра с Отабеком, стоящие на набережной в Италии. Сердце болезненно кольнуло — тогда омега был свеж и бодр, выглядел здоровым и привлекательным, а теперь… «- Подумать только, какое жалкое зрелище…» — печально пронеслось в мыслях Юры, когда он снова перевел взгляд на зеркало. Признаться, в последнее время он совершенно не следил за собой, не собирая волосы в прически, не пользуясь кремами и не нося никакую одежду кроме той, что была удобной. Кажется, даже его боевой нрав пал жертвой огромного живота и апатии… И что об этом думает Отабек?.. — Не расстраивайся из-за внешности, — парень невольно вздрогнул, когда сзади к нему приблизился Юри. — Многие омеги выглядят замучено и уставшее на последних сроках, и это абсолютно нормально, потому что каждый переносит беременность по-разному. Я тоже сильно похудел, когда носил Елисея, потому что у меня были проблемы со здоровьем… А ты часто переживал стрессы, и это точно сказалось. Но знаешь, я не думаю, что Отабек разлюбит тебя из-за подобной ерунды. Нет, внешний вид — это важно, но, тем не менее, это не самое главное. Сейчас, как бы жестко это не прозвучало, тебе надо смириться с округлым животом, опухшими конечностями и потускневшей кожей. А знаешь почему? Потому что когда ты родишь своего малыша, то сможешь все вернуть обратно — и фигуру, и красоту. Растяжки всегда можно помазать кремом, если сами не пройдут, а уж хорошо поесть, мне кажется, ни для кого не составляет труда. Но если сейчас ты еще больше будешь угнетать себя, то вполне возможно, что малыш родится слабеньким, и его придется лечить. А дети, особенно маленькие, болеют долго и затяжно, а если что-то врожденное, то тут могут уйти годы на лечение… просто подумай о том, что сейчас действительно важнее. Мне почему-то кажется, что Отабек поддержит тебя во всем и везде поможет, потому что очень тебя любит. Не стоит так переживать. Юра перевел на мягко улыбающегося омегу полный слез взгляд, а после тихо уткнулся носом ему в плечо, громко всхлипнув. — Я понимаю, как это тяжело, — продолжал понимающе говорить Юри, поглаживая скулящего парня по спине. — Я понимаю, как это страшно — бояться потерять красоту… конечно, я никогда не отличался привлекательной внешностью, но я опасался потерять даже те частички, что были. Понимаю, как ты боишься, что Отабек перестанет любить тебя из-за «испортившейся» внешности. Я тебе скажу сразу — он не уйдет, но лишь при одном условии. — Каком? — всхлипнул Юра, подняв покрасневшие глаза на омегу. — Если ты останешься собой, — просто улыбнулся Юри, убрав прядку волос с лица парня и заправив ее за ухо. — Не теряй себя, и все будет хорошо. Юрий лишь еще раз всхлипнул и утер слезы, наконец-то поняв, о чем ему хотел сказать новоиспеченный Никифоров, который, к крайнему удивлению, оказался таким мудрым омегой.

*ﻩ*ﻩ*ﻩ*ﻩ*

Сделав резкий взмах ногой, Отабек совершил свой коронный четверной прыжок, а после, твердо приземлившись, грациозно взмахнул руками, продолжая исполнять программу. — Ты в отличной форме, — уважительно произнес Виктор, опершись одной рукой на бортик катка. — И так много прыжков… признаться, я удивлен, что ты сумел вставить четверной лутц во вторую половину программы — это достойно высокой оценки. Ты очень вырос по прошествии трех лет. И почему-то мне кажется, Юра в этом тоже сыграл свою роль, да? — Спасибо, — улыбнулся Отабек и, протерев лоб полотенцем, услужливо поданным Виктором, шумно выдохнул. — После того, как я влюбился в Юру, и мы так… «недосказано» расстались с ним после Гран-при Барселоны, моей душе покоя не было. Я писал ему, звонил, а он ни разу не ответил… Сначала я впал в состояние близкое к депрессии, потому что мне было непонятно, почему истинная пара отвергла меня, но потом нашел выход — я стал усердно, с утра до ночи заниматься, чтобы не давать хода мрачным мыслям, и старался быть лучше других фигуристов, чтобы встретиться с Юрой на следующем Гран-при… и в итоге смог пробиться в финал только спустя три года... Знаешь, когда есть, ради кого работать, можно и горы свернуть. — Согласен, — кивнул в ответ Виктор. — Но я не думаю, что Юра тебя отвергал — он просто испугался, только и всего. Он хоть и выглядит напыщенным, вредным и самостоятельным, на самом деле довольно робкий и стеснительный. Тем более, сейчас вы вместе, а это значит, что он переборол этот страх. И это очень хорошо. К тому же, он забеременел и ради тебя и ребенка сумел оставить свою блестящую карьеру… Честно сказать, весь российский лед был в шоке, когда он объявил об уходе. Яков чуть в обморок не упал, а Лилия рыдала и обнимала Юру, но, наверное, понимала его чувства, потому что не просила остаться. Знаешь, такие поступки стоят очень дорогого. Сойдя с катка, альфы скинули коньки и опустились на длинную лавочку. Утренние лучи весеннего солнца, светившего в огромные окна зала, слепили глаза, и мужчины поморщились, прикрывая лица руками. — Ну, вообще, Юра не сразу принял происходящее, — Отабек открыл бутылку воды и сделал несколько глотков. — Сначала все было хорошо, но потом я понял, что он не до конца принял ребенка и мое покровительство как альфы. Он многое скрывал от меня, а недавно мы жутко поссорились из-за того, что он все время, как мы приехали, таил от меня секрет и не доверял… И Отабек пересказал Виктору историю о своем омеге и Азамате, стараясь не добавлять к имени альфы всякие витиеватые ругательства, которые так и норовили выскочить. — А ты не думал над тем, почему Юра не рассказывал тебе об этом альфе? — вдруг спросил Виктор, невольно удивив Отабека. — Ну… он боялся, что я брошу его, — неуверенно пробубнил мужчина, скосив глаза на Виктора. — А почему еще? — То есть, ты злился потому что твой омега боялся, что ты уйдешь от него? — Ну… да… — протянул Отабек и нахмурился, чувствуя, что вопрос звучит как-то настораживающее. — Вернее, нет. Я злился из-за того, что он не рассказывал мне, что не доверял. Неожиданно Виктор усмехнулся, и альфа еще сильнее нахмурился. — Нет, ты не понял: я спросил о причине Юриного поведения, а ты ответил мне про недоверие. А ПОЧЕМУ он тебе не доверился, ты не подумал? Отабек уже хотел ответить, но в следующий миг пораженно застыл с полуоткрытым ртом, внезапно осознав, что не знает ответа на этот вопрос. Он даже не задумывался о подобном! И почему-то это начало его раздражать. — Не знаю, — честно ответил мужчина, начиная лихорадочно размышлять. — Ну… наверно, потому что Юра такой, у него вообще были проблемы с дов... — А ты не подумал, что, возможно, причина кроется в тебе? — вдруг резко перебил его Виктор, серьезно посмотрев на парня. — Почему ты винишь только его? — Я не виню его! — тут же запротестовал Отабек. — Я… я не давал ему поводов не доверять, он просто базируется на своем прошлом. — А ты уверен? Черт. Да что за вопросы такие... раздражающие, что ли? Чего Виктор хочет от него? Альфа снова не ответил, пытаясь припомнить прошлое и причины, почему бы Юра мог питать к нему недоверие. Отабек же все время заботился о нем, проявлял только любовь и никогда не вел себя недоброжелательно, а у Юры было непростое прошлое, омега и сам говорил, что виною его недоверию — страхи из-за матери и тому подобного… — Ты просто не знаешь всей истории, — усмехнулся Отабек, будучи уверенным в своей правоте. — Все наши размолвки — из-за Юриного недоверия или его банальной вредности. То ему кажется, что я чего-то не досказал, а сам в это время молчит в тряпочку! И еще обижается на меня! И знаешь, вот это меня реально возмущает — почему я должен делать то что не делает он?! Отабек так распалился, что даже взмахнул руками. Прядка волос попала ему на лицо, и он сдул ее, обратив взгляд на Виктора. А после этого Отабек невольно… растерялся, окончательно перестав понимать, к чему Виктор завел этот разговор. Старший альфа смотрел на него с каким-то… сочувствием, одновременным укором или чем-то таким, и это невольно еще сильнее разозлило Отабека. — Я в чем-то не прав? — Да нет… — Виктор усмехнулся и перевел взгляд на каток. — Ты прав. Отабек раздраженно фыркнул и встал на ноги. «- Ну и к чему же тогда был этот разговор?» Что-то было не так, Отабек понимал это нутром, но что именно он не понимал - альфе было неведомо. Это довольно сильно злило альфу, но устраивать разборки со старшим он не хотел, и потому принялся натягивать коньки обратно. — Пойду еще раз откатаю программу. — Не оборачиваясь к Виктору, хмуро произнес Отабек. — Давай-давай, я уже устал стоять на льду, поэтому останусь тут, у бортика, — словно не замечая мрачности парня, добродушно обозвался альфа. …Отабек вышел на лед и совершил очередной идеальный прыжок, а Виктор, опершись на бортик, без особого внимания наблюдал за ним, погрузившись в свои мысли. «- Кажется, я немного ошибся, считая Отабека полностью зрелым альфой… Все-таки, он еще слишком молод и горяч, чтобы уметь слушать и вникать в слова… Нехорошо… Очень нехорошо… Ему еще столько нужно понять… Жаль только, что, это понимание придет к нему только на примере опыта. Но самый главный вопрос — чего же это будет стоить Юре?..»