Красно-серебряное трио

      Гарри Поттер и Драко Малфой обучались на факультете Слизерин уже два месяца. Драко узнал, что его друг отменно летает на метле — в общем-то, как и он сам — и теперь его шансы попасть в следующем году в команду уменьшились. Это напрягало, но также заставляло тренироваться упорнее. Также зельеварение показалось друзьям несколько странным — Снейп постоянно докапывался до Гарри, вглядывался в него, кривил губы, но взгляд не отводил. Именно поэтому Поттер относился к нему с большей осторожностью, чем к другим учителям.        Уизли пытался сдружиться с Гарри, но его условием было прекратить общение со всеми слизеринцами. Драко на это лишь хмыкнул. Полностью лишать себя общения с десятком людей ради Уизли, с которым пообщался меньше суток — не самое разумное решение.       Что же касается гриффиндорки Гермионы Грейнджер — она вызывала интерес лишь первый месяц обучения. Драко испытывал к ней некое отвращение потому, что она маггла. Однако Гарри относился к ней снисходительно. Сама девочка отвечала на каждом уроке, за что уже была прозвана заучкой, зубрилой и лохматой всезнайкой. Драко тоже не отставал в учебе, но зарабатывать по десять-двадцать баллов в день — это нужно действительно быть… Зубрилой.       Последним уроком в день Хэллоуина были Заклинания с гриффиндорцами. Драко лениво направлял палочку на перо, произносил заклинание, взмахивал палочкой и… Ничего. Возможно, все дело в том, что он не горел желанием. Леветируя предметы весь август, ему это порядком поднадоело. Пэнси Паркинсон, с которой он был в паре, тоже не проявляла особых усилий, в отличие от Гарри, который неоднократно взмахивал палочкой; Гойл ошарашенно на него смотрел. Повернувшись к гриффиндорцами, блондин увидел Гермиону Грейнджер и Рона Уизли — по идее, он, Драко Малфой, вообще не должен обращать внимание на какую-то магглу и нищеброда Уизли, — последний что-то буркнул и отодвинул перо, на что девочка самодовольно задрала голову и, наведя палочку, подняла перо под самый потолок.       Несмотря на то, что Грейнджер маггла или, как говорит отец — грязнокровка, у Драко появилось некое уважение к гриффиндорке, хотя бы за удовольствие, полученное от выражения лица Уизли.        — Превосходно, мисс Грейнджер! — пропел профессор Флитвик. — Десять очков Гриффиндору!       Расстройство, смешанное с злостью от того, что какая-то девчонка из мира магглов получила баллы для факультета за то, что сам Драко умеет делать не хуже, появилось в груди, разрастаясь, словно чудовище.       Сразу после того, как прозвенел колокол, Драко собрал пергаменты и, дождавшись Гарри, Крэбба и Гойла, направился в гостиную факультета. Будучи обозленным, он не желал ни с кем общаться, надеясь успокоиться к пиру в честь Хэллоуина.

***

       — ТРОЛЛЬ! В ПОДЗЕМЕЛЬЯХ! ТРОЛЛЬ!       Вопль профессора Квиррелла поднял панику в Большом зале — все ученики закричали, вскочили со своих мест. Драко, Гарри, Крэбб и Гойл — не исключение.        — ТИХО! — прогремел властный голос директора. Подростки тут же замолчали, однако паника не утихала. — Старосты, проводите всех учеников до своих гостиных. Учителя, за мной.       Драко, Гарри, Крэбб и Гойл пошли за своей старостой. Уже когда они вчетвером покинули Большой зал, Гарри вдруг остановился.        — Что с тобой? Идём! — сказал Драко, притормозив. Крэбб с Гойлом нехотя остановились.        — Я слышал, как Рону сказал кто-то из гриффиндорцев, что Гермиона Грейнджер весь день плакала в туалете! Она ничего не знает о тролле!        — И что? Она же… Маггла! — возмутился блондин. Он переживал, что они не успеют пройти по подземельям через тролля.        — И? — удивился Гарри. — Она ведьма, а не маггла, к тому же, она знает куда больше, чем я сам. Ты как хочешь, а я иду.       С этими словами Гарри развернулся, оставив Драко дрожать от возмущения, раздражения и утихающего испуга.        — А вы идете? — процедил мальчик, обращаясь к Крэббу и Гойлу. В его голове созревал план. Гарри все ещё думал, стоит ли продолжать общение с Уизли.        — Мы не собираемся бежать на помощь маггле… К тому же Снейп…        — Ясно, — отрезал он. — Зато я буду единственным другом Гарри Поттера, мальчика, который выжил, возможно, в будущем он станет самым могущественным волшебником, превзошедшим Того, кого нельзя называть, и Дамблдора.

***

       — Вингардиум Левиоса! — произнес Драко и, взмахнув снова палочкой, ударил дважды тролля. Тот упал, на секунду троим, находящимся в туалете для девочек, показалось, что он умер. Но вдруг они услышали всхрап.        — Спасибо, — поблагодарила девочка, вытирая незаметную слезу рукавом пыльной мантии. — Не знаю, что бы я без вас делала.        — Из-за чего ты здесь? Уизли? — надменно растягивая слова, но стараясь при этом быть дружелюбным, спросил Малфой, пока Гарри помогал гриффиндорке подняться.        — Да, он… То есть… Не только… У меня вообще нет друзей, поэтому… В общем, это неважно. Я не должна жаловаться, — девочка глубоко вздохнула.        — Так, ясно, идём отсюда, пока учителя не пришли, — с этими словами Драко, слыша шаги Гарри и Грейнджер, направился в соседний коридор, что обычно пустовал. Но не сегодня.        — И что же вы, трое, позвольте узнать, делаете здесь, когда тролль бродит по школе? — возмутилась МакГонагалл, которую трио встретили вместе с другими учителями в этом коридоре.        — Ну, мы… Эм… — начали мямлить первокурсники. Драко понимал, что если срочно что-нибудь не придумать, то им попадет.        — Тролль не бродит по школе, профессор, — хамовато ответил он.        — Мистер Малфой! Объяснитесь, кто-нибудь!        — Это Рональд Уизли, профессор МакГонагалл, — ровно произнесла девочка. — Я имею ввиду… Не то, чтобы он виноват во всем… Вы же знаете, я ни с кем не могла подружиться, а Рон лишь указал мне на это сегодня, после Заклинаний. Он сказал, что… Что я нудная заучка, и именно поэтому у меня нет друзей. Также он добавил, что я его раздражаю. В целом, его мнение не особо много для меня значит, но все же это стало последней каплей. Я очень расстроилась и пошла в туалет, просидев там весь день. Когда я наконец успокоилась, то увидела тролля… Я не знала, что он здесь, в школе. Если бы мальчики не узнали, что я была там, то я могла бы уже быть… Мертвой.       При всем отвращении, что ему внушал отец к магглорожденным, Драко испытывал жалость — Малфой испытывает жалость! — к этой девочке, а ещё неисчерпаемый гнев к Уизли.        — Мисс Грейнджер… — вздохнула МакГонагалл. — Что ж, с мистером Уизли я разберусь позже. А что касается вас, молодые люди, то мне хотелось бы подробнее узнать, как вы узнали о местонахождении мисс Грейнджер, и как одолели взрослого горного тролля.        — Я услышал, как кто-то… Кажется, Невилл Долгопупс, говорил, что Гермиона весь день плакала в туалете для девочек, — просто ответил Гарри. — А Драко воспользовался заклинанием «Вингардиум Левиоса» и ударил тролля дважды его же дубинкой.        — Десять очков Слизерину за отменное заклинание левитации, мистер Малфой, — между делом произнес Флитвик, что заставило мальчика гордо ухмыльнуться. Теперь не одна Грейнджер показала свои способности профессору.        — Что ж, говорите, тролль был в туалете? — уточнила МакГонагалл. — Хорошо, а теперь идите в свои спальни. Живо!        — Гермиона, — начал Гарри в соседнем коридоре. Драко мысленно попросил его остановиться, замолчать. Не хватало ему ещё терпеть Грейнджер, в качестве приятельницы его друга. — Ты говорила, у тебя нет друзей… Мы могли бы быть друзьями, как думаешь?        — Это было бы здорово, — девочка зарделась.        — Драко, ты? — брюнет вопросительно посмотрел на друга.        Он, закатив глаза, протянул руку так же, как это сделал минуту назад Гарри. Ему не хочется разрушать дружбу с ним из-за этой гриффиндорки. Поттер уже объявлял бойкот на то, что Драко отрицательно отзывался о Гермионе. Видимо, придется потерпеть эту магглорожденную девчонку, пока Гарри Поттер сам не поймет, что с такими как она общаться не стоит. А сейчас Драко будет делать вид, что терпим к ней. Отец говорил ему сделать все, чтобы подружиться с мальчиком-который-выжил, ведь он может стать могущественным волшебником в будущем. В понимании у Малфоя-младшего это значит, что, несмотря на реакцию остальных и на поведение Поттера, нужно не прекращать общение. Да и сам Гарри довольно интересный собеседник, как выяснил мальчик за прошедшие два месяца.       Гермиона Грейнджер, судя по улыбке до ушей, была ужасно счастлива обретенным друзьям. Ее реакция вызвала невольную усмешку Драко. Возможно, терпеть лохматую, но умную девочку, будет не так уж и сложно.       В голове слизеринца уже звучал голос отца, осуждающий его за общение с магглорожденной, но на это у Драко уже был аргумент — он делал все возможное.       Разжав руку через полминуты, мальчик повернулся к Гарри Поттеру, что начал что-то говорить.        — Встретимся завтра у Большого зала после завтрака, у нас же как раз совместное Зельеварение. Уверен, Крэбб и Гойл хорошо поладят с тобой, — счастливо произнес он. Драко пришлось закусить губу, чтобы не сказать, что Винсенту и Грегори не доставит удовольствия общение с магглой. — Пока.        — Пока, — улыбнувшись, попрощалась девочка. Драко лишь кивнул на прощание, но этого было вполне достаточно, по его мнению.        Уже через минуту троица разошлась в разные стороны — Драко и Гарри пошли в подземелья, а Гермиона в башню Гриффиндора, им не очень-то хотелось нарваться на преподавателей и лишиться так необходимых им очков.