Я никогда не вернусь

— Лидия... — чуть слышно произнёс Стайлз. — Лидия! Я не могу... не могу... Стайлз прислонился к стене и начал медленно скатываться на землю. Благодаря только одному виду, можно было сказать как ему сейчас плохо, и какую боль он испытывает. Рыжеволосая тут же опустилась к нему, чтобы поддержать. Веки парня медленно начали прикрываться. — Нет, Стайлз! Ты не должен умереть, слышишь? Погибнуть должен Ногицунэ, Стайлз, но не ты, только не ты! — В моей.. в моей комнате на комоде лежит письмо для тебя, пожалуйста.. прочти его, — Стилински говорил из последних сил, его губы дрожали. По щекам Лидии предательски потекли слёзы, обжигая нежную кожу девушки. Казалось, они жгли не только щеки, но и сердце. С каждой секундой Стайлзу становилось все тяжелее, он дышал из последних сил, ради неё. Он хотел провести последние секунды своей жизни в объятиях любимой. Это все, чего он хотел уже многие годы. — Рядом с любимой и смерть не так страшна, — сказал Стилински, но с какой-то легкой и спокойной улыбкой. Он смотрел прямо Лидии в глаза самым нежным и любящим взглядом, несмотря на всю ту боль, что прожигала его тело изнутри. — Стайлз, не говори так! — Лидия замотала головой. Слезы то и дело текли ручьем. — Ты будешь жить, ты меня слышишь?! — Её голос медленно утихал. Она не хотела этого признавать, но она понимала, что Стайлзу осталось от силы две минуты. — Лидия, пожалуйста.. Пообещай мне кое что. Пообещай, что никогда меня не забудешь. И просто знай, что.. я люблю тебя. Она это знала. Она это чувствовала. — СКОТТ!!! КТО-НИБУДЬ!!! Кто-нибудь... Пожалуйста, помогите.. Стайлз, не оставляй меня, Стайлз, прошу! — она захлёбывалась собственными слезами. Лидия понимала: либо сейчас, либо никогда. Она медленно наклонилась к Стайлзу и поцеловала в его ледяные губы, оставляя мокрый след на щеке. — И я тебя.. — чуть слышно ответила рыжеволосая. Он это знал. Он это чувствовал. Он не хотел умирать. Боже, как он не хотел умирать! Даже испытывая самые страшные муки, ему было хорошо. Ему было хорошо умирать на ее руках. Но его час пробил. Глаза медленно закрылись, грудь сделала полный вдох и выдох, а сердце прекратилось биться. Она все еще держала его руку в своей, не желая отпускать. Лидия, еще не отойдя от шока, медленно зашла в комнату Стайлза. Все осталось прежним. Словно через пару минут он сам зайдет сюда и будет делать домашнюю работу, или искать какую-то информацию в интернете о чем-то сверхъестественном. Возможно, он мог бы играть в видеоигры вместе со Скоттом. Но он больше не зайдет в эту комнату, и ничего из этого не произойдет. Ведь его больше нет. Стайлза больше нет. Девушка подошла к доске, на которой парень записывал все зацепки, которые они находили, когда раскрывали то или иное преступление. Осторожно провела рукой по красной нити, ведущей к Дому Айкена. Воспоминания всплывали одно за другим, это причиняло еще большую боль. О, как же Лидия хотела, чтобы все это было всего лишь страшным сном! Но нет. Это все на яву, и Стайлз действительно умер. Она медленно села на его кровать, на которой они когда-то разговаривали о Джексоне и Бэрроу и провела рукой по синей, как океан, постели. Она была холодной, словно лед. К горлу подступил ком, а глаза наполнились слезами, что уже текут быстрым ручьем. Но тут, внезапно, ее взгляд падает на комод. Тут-то Лидия вспомнила о письме, о котором говорил Стайлз. Она тут же подскочила и не спеша подошла к комоду. На нем стоял ее рисунок в рамке, а рядом лист бумаги, на котором было написано "Для Лидии". «Лидия. Любовь всей моей жизни. Если ты читаешь это, значит я действительно нашел подходящий момент, чтобы отдать тебе это письмо, потому что знаешь.. Я действительно боялся это сделать. Я влюблен в тебя с третьего класса. Всю свою школьную жизнь я восхищался тобой, твоей красотой, твоим умом, твоим умением подавать себя. Ты была, остаешься, и будешь для меня идеалом. Да, много лет ты меня не замечала, и встречалась с другими парнями. Мне было больно, я признаю, но я хотел лишь одного: чтобы ты была счастлива. Ведь наверное, любовь - это состояние, в котором счастье другого важнее, чем твое собственное. И надеюсь когда-нибудь, ты найдешь человека, с которым будешь испытывать то же самое, пусть это буду и не я. Но знаешь, когда ты меня поцеловала, чтобы остановить паническую атаку, в тот миг - мир словно застыл. Я буквально поверил в чудо, ведь моя мечта осуществилась, я смог почувствовать вкус твоих губ. Не знаю, повторится ли это, но я никогда не забуду тот день. И когда этому всему придет конец, пожалуйста, скажи, что не забудешь меня, потому что бог свидетель, я никогда не смог бы забыть о тебе.»