Андертейл, ты ли это?

Пробуждение встретило меня дикой болью во всём теле: голова раскалывалась, а само тело чувствовало себя так паршиво, будто все мои косточки хладнокровно переломали на мелкие части, что теперь остро впивались в кожу изнутри. Руки, ноги, бёдра… Боль ничего не оставила без внимания. Я попробовала пошевелить конечностями. Вроде не сломаны. Хотя — я даже усмехнулась такой привычной для меня мысли — пара переломчиков не помешала бы. Появилась бы причина пропустить школу. Но нет, всё происходило слишком несправедливо: невозможно болит всё, а двигаться могу. Если и поверят на слово, то дома дадут посидеть от силы недельку, а затем, как всегда, пинком в школу загонят. Когда я убедилась, что моё тело в порядке, в голову тут же полезли следующие закономерные вопросы: что произошло? Каким образом я здесь оказалась? Где это — «здесь»? Но голова оставалась пуста. И лишь воспоминания о собственной личности медленно всплывали в воспалённом мозгу. Рейчел. Семнадцать лет. Самый обыкновенный подросток, — вырисовывались в голове сухие факты. Заурядная личность с не менее заурядными наклонностями — ненависть к школе, чужим указаниям и правилам — конечно же, кроме их нарушений. Где-то ещё лет с девяти я поняла, насколько глупо и невыгодно в этой жизни плыть по течению, и всё это время активно с ним боролась — с учителями, родителями, а порой даже и законами. Про учёбу можно было вообще не спрашивать — я на неё как забила в пятом классе, так и не отбила до сих пор. В груди приятно потеплело, когда мысль перескочила на любимые занятия и увлечения: демоны, ад, сатанизм, расчленёнка — всё это было невероятно мило моему сердцу. Настоящим сатанистом я, конечно, не являлась, но Дьявола вызвать могла. Точнее, попытаться. Любила я не только библейских демонов, но и мультяшных — Билл Шифр из Гравити Фолз, полюбившийся мне со своего первого появления, внёс свою лепту даже в мой лексикон, заодно и прихватив словарный запас моих знакомых: вместо «Слава Богу» мы теперь исправно говорили «Слава Биллу» или уж «Слава Дьяволу» на крайняк — для избавления от тавтологии. С религиозной символикой у нас в компании тоже были свои «приколы». Где-то на просторах интернета вычитав, что перевёрнутый крест относится к Сатане, мы принялись во всех ситуациях, когда крестятся в шутку, использовать именно его — вряд ли, конечно, помогало, но зато было прикольно. В целом во всех книгах, фильмах, мультиках и сериалах я всегда, ещё с самого раннего детства, любила злых персонажей. А кровавые сцены с расчленёнкой или вселением Дьявола вызывали у меня неподдельный восторг! Конечно же, я постоянно болела за психов с ножом или темной магией, которые хотят к чертям собачьим стереть этот мир с лица земли, и искренне надеялась, что им этот план удастся. Ну, естественно, в рамках фильма или книги. Хотя, кто меня знает. Я не всегда была такой. Мама любила частенько рассказывать гостям, как в детстве я таскала домой всяких зверюшек, будь то бездомные котята или раненные голуби, и слёзно умоляла родителей их вылечить, оставить жить у нас. Мама отчего-то любила предаваться этим воспоминаниям, в отличие от меня — лично мне такие истории только портили имидж. А именно — образ того самого «худшего примера» семнадцатилетней девушки — кошмарного сна многих семей. Зато в него входили ссоры с родителями, регулярное посещение кабинета директора, любовь к року и просто боевой музыке, рваная одежда в тёмных тонах, ну и обязательный атрибут в виде вредных привычек — сигареты с алкоголем у нас были в частом ходу, но вот до наркоты добираться пока не приходилось (ничего, думаю, всё ещё впереди). И вот как раз с этими пунктами я справлялась на отлично, дополнив картину недавно окрашенными волосами. Теперь те были чёрными, как моя душа, и с красными концами, в цвет крови моих врагов — по крайней мере, примерно такими словами я рассказывала о новой причёске своим знакомым. При попытках вспомнить какие-нибудь события посвежее, в голову пришло только это. Лето, солнце, школы, Слава Биллу, нет, друзей всех растаскали родители по дачам и курортам, и делать, следовательно, нечего. Вот я и торчала целыми днями в интернете, просматривая без цели разные сайты и видео. Подобное занятие, казалось бы, не может надоесть, однако вскоре и оно стало вызывать только скуку и раздражение. Но тут я решила обратить внимание на название какой-то, судя по всему, известной игры. Натыкалась я на неё уже не в первый раз. Делать всё равно нечего, так почему бы и не посмотреть? Называлась она достаточно странно — Undertale. Игра, по всей видимости, далеко не для моего возраста и тем более типа людей, но серость и однообразность дней уже настолько надоели, что я была готова на всё, лишь бы развеять эту скуку. Естественно, я скачала её. Думала, порублюсь немного, подтвержу, что это глупая развлекаловка для мелких, и удалю со спокойной душой. Игра действительно оказалась далеко не в моём стиле, ведь я всегда любила что-нибудь для людей постарше: запрещённое, необычное, пугающее (хотя глубоко внутри я всё же понимаю, что мне просто хотелось казаться старше своих лет, «ломать стереотипы»), а тут… Цветочки, козочки, только лепреконов, блюющих радугой, не хватает. Сначала я пыталась внушить себе, что это дрянь полная и мне не нравится, а продолжаю играть я просто чтобы убедиться в этом. Так сказать, удостовериться. Но потом поняла — подсела, полюбила, чёрт возьми, всех этих персонажей. Когда осознание этого стало слишком ясным, чтобы скрывать, и я самой себе призналась в такой «слабости», мне стало невероятно стыдно. Удивительно, что во мне вообще присутствует это чувство. Когда я не слушалась родителей, врала учителям, пробовала курить, пить, то стыда не было вообще. Абсолютно никакого. Хотя нет, может лишь капельку, и то — поначалу. А тут из-за какой-то совершенно безобидной и незапрещённой игры меня всю, до красных ушей, заполняло смущение. На самом деле, мне легко объяснить подобную реакцию: дело в том, что в нашей компании что-то безобидное и разрешённое имело совершенно обратное значение и считалось непозволительным. Постыдным. Так что после такого осознания я валялась без сна несколько ночей подряд, с ужасом представляя, как высмеют меня мои друзья, если узнают, что я полюбила какую-то пиксельную игру для малолетних, мораль которой гласит, что дружба и милосердие всегда побеждают. Но вскоре, когда я прошла её, я так прониклась этим миром и персонажами, что забила на всё и упивалась музыкой, артами и анимациями. Через некоторое время, прорыскав по сайтам, я узнала о том, что в той самой игре есть путь «геноцида», в котором в тебя будто бы вселяется мёртвая девочка, эдакий демон, и заставляет убивать всех. Как истинный ценитель зла, я, естественно, сразу же принялась за дело. Не желая отрываться, я перезапускала игру по несколько раз, продолжая мучить и убивать монстров. Вскоре моим любимым персонажем стала Чара, что, думаю, ни капли не удивительно. Так я и провела около месяца — заставляя монстров страдать, напевая песенку «мы сотрём подземный мир», нарываясь на bad time, ну и — куда же без этого — в чудесные дни горела в аду под пение птиц. Целыми днями я рисовала маленького демона в полосатой кофточке с окровавленным ножиком, не вынимая из ушей наушники с музыкой по Андертейл. Одним словом, радовалась жизни. И вот совсем недавно, кажется, ещё вчера вечером — правильнее будет сказать уже ночью, — я отрыла что-то о том, что есть различные фанатские вселенные по Андертейл. Но вычитать мне удалось только об одной — эту вселенную называли «UnderFell». Хотя я и о ней толком ничего не узнала. Кажется, все персонажи там являлись злыми, а оформлено всё кругом было в красно-чёрных тонах, включая и их самих. В общем, по этим характеристикам я эту вселенную уже полюбила, однако родители пинками погнали спать. В иных обстоятельствах я бы, конечно, не послушалась, но на следующее утро у нас с друзьями была запланирована фотосессия: ветер, крыша, высота, смертельная опасность — одним словом, романтика. Пообещав себе следующим вечером сразу по приходе домой разузнать об этой аушке побольше, я легла спать. Кажется, с этими мыслями и уснула. А вот что было дальше, хоть убей не помню. И вот я лежу неизвестно где с дикой болью по всему телу и вообще понятия не имею, что произошло. Можно, конечно, предположить, что я неудачно упала с кровати, но это же как надо было лохануться, чтобы упасть настолько неудачно, да ещё и с обычной низкой одноэтажной койки… В носу чувствовался затхлый запах сырости. Поморщившись, я всё-таки заставила себя распахнуть веки. То, где я лежала, а точнее будет сказать — валялась, уж точно не являлось моей комнатой. Весь обзор загородили жёлтые лепестки, так что пришлось, с омерзением опираясь на влажную землю, принять сидячее положение. Судя по возвышающемуся впереди уныло-серому потолку, я очнулась в пещере, лёжа прямо посреди поляны из многочисленных золотых цветов. Подняв голову, я вперилась взглядом в голубоватое небо с проплывающими по нему дымчато-серыми облаками. Пещера, золотые цветы, дыра… Проклятый Дьявол, да я же попала в Андертейл! И сейчас преспокойно сижу на могиле Чары. Однако что-то в этом месте не давало мне покоя. Возвышающуюся впереди арку окружали две вытянутые колонны, покрытые мелким кроваво-красным мхом. Камень то ли из-за освещения, то ли сам по себе выглядел настолько тёмным, что казался буквально чёрным, особенно ярко демонстрируя контраст с красным мхом. Красное, чёрное — в голову приходила лишь одна ассоциация. Неужто Андерфелл? Как бы это ни казалось странным, но от мысли о том, что я попала в жестокий мир кровожадных убийц (иначе почему их называют злыми, если только они не убивают всех подряд?), в душе загоралось пламя энтузиазма. Как я говорила прежде, всё жестокое и злое всегда меня привлекало, и этот случай не был исключением. Я довольно потёрла ладони, предвкушая, как растрясу эту пещеру. Знала бы я тогда, к чему это всё приведёт… — Сейчас я вам устрою такой геноцид! — воинственно прокричала я, схватив с земли неподалёку длинную, заострённую на конце палку и, размахивая ею, словно ножом, представила, будто кровожадно убиваю вставших на пути монстров. Я вся была переполнена решимостью. С таким настроем, позабыв про боль, я вскочила на ноги, и, не роняя найденной палки, двинулась в путь, весело напевая себе под нос «Мы сотрём подземный мир».