***
Проходит еще несколько часов, на небе уже вознеслась Луна, а воздух мало того, что холодный, так еще и очень быстрый, из-за чего путнику приходится начать ползать, чтобы не быть снесенным ветром с ног. Он ползет, пользуясь не глазами, так как из шлема практически ничего не видно, а интуицией. Он не знает, куда его такой метод приведёт, но иного способа он не знает. Спать посреди бури – ни в коем случае не вариант, так что приходится рисковать своей жизнью. Он ползёт, перестав как-либо следить за временем, желая лишь выбраться или найти хоть что-то. Он ползет, и ползет, как вдруг натыкается своей головой на что-то. Потянув руку вперед, путник водит ей по стальному корпусу. Едва привстав, он пытается осмотреть находку. Тыкая руками куда попало, рука случайно находит рубильник. Стоило лишь потянуть, как вдруг открывается вход внутрь. Зайдя внутрь, путник пытается очистить шлем от песка и грязи, чтобы осмотреться вокруг. Оказывается, что угроза для жизни путника уже перестает быть значимой, так как ему попадается летающий корабль – пока что неясно, кому он принадлежит, но в такой трудный момент это уже и не имеет значения. Закрыв вход на борт, путник кое-как снимает свой шлем и впервые за долгое время видит окружающий его мир своими глазами. Точнее, глазом, так как левый глаз был поврежден в одной из прошлых передряг и был крепко перевязан во избежание роковой для самого глаза травмы. Его черная борода длиной до плеча кое-как сочеталась с потерявшими синий оттенок длинными редеющими волосами и множественными шрамами, ссадинами, синяками и гематомами на лице. Правое ухо имеет небольшой разрез около ушной раковины, а в левое вставлены два тонких кольца. Кровь из носа уже успела засохнуть, полностью перекрыв воздух в одной из ноздрей. Пальцы левой руки продолжают дико жечь после длительной и нескончаемой песчаной бури, потому они в первую очередь перевязываются. Путник полностью снимает свои доспехи и начинает вытряхивать песок и камни из одежды и портянок на ногах. Темно-синий протез правой руки хоть и забился песком в местах сгибов, но управляется намного лучше сломанных механизмов в доспехах. Взяв наруч левой руки, путник проверяет заряд батареи и откладывает его в сторону, увидев, что батарея полностью разряжена. Шлем тоже оказывается непригодным для дальнейшего пути. Пустой баллон с кислородом не применялся уже значительно дольше, чем пришлось преодолевать бурю. Затем путник достает бластер и пытается его разобрать своим перочинным ножом, чтобы наладить спусковой механизм. Просидев с ним не менее часа, все же попытка починить единственное пригодное оружие оказывается удачной и, скорее всего, ненапрасной. Найдя пригодное место для сна, путник решает не сопротивляться соблазну царства Морфея и почти мгновенно засыпает.***
Проснувшись после сладкого и долгого сна, путник осматривает корабль на предмет наличия полезностей. Сам корабль был бедно оборудован, да и его размеры не внушали уверенности. В это же время снаружи продолжалась буря, конца которой уже месяц не видно, потому выходить наружу не было ни единой причины – можно перетерпеть бурю на борту этого, по всей видимости, брошенного корабля. Главное, что следовало бы сделать в данный момент – войти в кабину пилота, которая, как будто специально, была заперта, чтобы туда не заходили такие, как сам путник. Механического замка в двери не было, так что перочинный нож в такой ситуации бесполезен. Однако, можно попробовать войти иначе – сломать металлический корпус возле двери и найти блокиратор двери, сломав который, будет отключен замок, но и дверь не будет открываться автоматически, поэтому придется двигать ее внутрь вручную. Отойдя от двери, путник с разбегу бьет в корпус, разломав его достаточно, чтобы вручную выдернуть сломанные элементы. Найдя металлический блок блокиратора и провода, которые к нему были подключены, он разрезал провода, отключив блокировку двери. Осталось лишь ухватить дверь и сдвинуть ее. Вцепившись правой рукой в дверь, а левой воткнув перочинный нож в проем, затем резко дернув в сторону, путник открывает дверь. Войдя внутрь, он видит окровавленные лобовое стекло и панель управления, а сбоку лежит растерзанный, скорее всего, инопланетянами пилот. В груди у него торчала металлическая балка, его лицо было окровавлено, а часть зубов были выбиты, по всей видимости, в предсмертной драке за жизнь. Включив панель управления кораблем, путник видит на экране три небольших окна, на которых отображается местоположение и расстояние всего экипажа. Первый находился в самой кабине и уже был мертв. Второй находился за пределами корабля и находился вне зоны досягаемости – видимо, попытался убежать подальше от корабля и потерял связь с внешним миром, как и сам путник. А вот третий находился где-то на корабле, где еще путник не проверял. Выйдя из кабины, он осмотрелся и нашел дверь вниз, в багажный отсек. Из своего личного (и очень солидного) опыта, он понимал, что на подобных кораблях есть два пути в отсек – через персональный пульт управления и панель управления. Найдя подходящую функцию на панели, путник открывает дверь в отсек и наблюдает не менее выразительное зрелище. Там лежал солдат с простреленной головой, согнутыми руками и бластером, лежащим возле того, что когда-то было головой. Вывод очевиден, как никогда – он оказался в безвыходном положении и пошел на тот шаг, который посчитал наиболее подходящим в такой ситуации. Не выдержав, путник оттаскивает тело пилота и в отсек и закрывает его, не желая больше видеть их двоих. Затем он пытается через панель попробовать запустить корабль и улететь. Но, что было вполне предсказуемо, корабль не шелохнулся ни на йоту. Тогда осталось попробовать связаться с внешним миром, но не через встроенный в доспехи приемник, а через корабль. После нескольких плясок с бубном связь удалось установить, но из-за бури сигнал был плохим, поэтому не удалось передать ни одного сообщения по ту сторону. Теперь только один вариант – ждать окончания бури. Она вполне может затянуться еще на несколько недель, а достоверных прогнозов даже в цивилизованном мире не всегда найдешь, что говорить о пустоши, где даже связи нет...***
Пробыв еще неделю взаперти на корабле, путник пытался починить свой шлем, но у него не оказалось подходящих деталей, несмотря на их относительное разнообразие в техблоке с инструментами и запчастями. Затем он попытался наладить свою механическую руку, начавшую после произошедшего неделей ранее барахлить. Заодно он открыл свой перевязанный левый глаз, который после нанесенного урона перестал двигаться, но его зрение осталось прежним. В целом, доспехи были в хорошем состоянии, но для тех целей, что преследовал путник, хорошего состояния было явно недостаточно. Осознав, что непригодная для нынешних условий винтовка со сломанным прицелом уже не понадобится, он ее разобрал и переделал в оружие ближнего боя, дополнительно добавив утяжеляющие грузы под корпус. Путник собрал новый инвентарь из восстановленных доспехов, модифицированного оружия, остатков припасов на корабле и небольшой кучи ткани. В один обычный для пустыни вечер буря внезапно остановилась, что позволило путнику на следующее утро выйти наружу и осмотреться. Вокруг не было ничего, посреди пустынной равнины одиноко стоял нелетающий корабль. Вспомнив про ситуацию, путник снова попробовал взлететь, но двигатели приказали долго жить. Также он попробовал связаться с кем-либо – связь удалось установить, но сигнал был недостаточно силен, чтобы вместо помех были разборчивые слова. Путник попробовал разобрать панель управления, чтобы вытащить модуль связи и использовать его в другом месте, но он не понял, что следует отсоединить, чтобы ничего не повредить – подобная технология не была ему достаточно хорошо знакома. Переждав еще один день, путник выдвигается в путь в облегченной форме – без шлема и наручей, обмотав руки и шею тканью. Впервые за несколько недель он мог идти спокойно, а не ползать из последних сил, но из-за полученных ранее травм шел прихрамывая. Отойдя от корабля на несколько метров, путник в последний раз взглянул на корабль, который больше ему ничем не был полезен, после чего смело пошел в дальний путь.***
После нескольких дней в пути путник доходит до речного берега на самом дне горного каньона. Никакой растительности поблизости не было, которой, впрочем, не было давно. В последний раз он наблюдал растительность в небольшой низменности с солеными водами – это было одинокое перекати-поле. Следующие несколько недель не было ничего – даже воды не было на долгие сотни километров, потому приходилось небольшую флягу хранить неделями, потому в таких условиях очень часто беспокоила жажда. Фляга была пуста чуть более, чем наполовину, потому путник быстро слил оставшеюся воду, тщательно помыл флягу и заполнил новой водой, а затем начал жадно хлебать прямо из реки, пока была такая щедрая возможность. Вдоволь напившись, путник начал оглядывать местность и заметил хижину на вершине каньона. Каньон был очень длинным и широким, потому единственным способом попасть на ту сторону в кратчайшее время было залезть вверх по скале. Вручную даже на пару метров будет проблематично взобраться, а на целую сотню – тем более. Придется обходить пешком – перепрыгнуть или перелететь такое расстояние не получится. Собрав все свои вещи, путник пошел обратной дорогой в поисках пути к хижине. Когда он вышел на вершину каньона, на небе уже вовсю сияло солнце, а ветер приятно обдувал, что уже невероятно удивляло – в такой местности даже в холодный период днем редко бывает холодно, тем более, что до этого периода еще достаточно долго. Хотелось бы надеяться на удачу, а не на погодную аномалию. Но, скорее всего, будь это аномалия, то вокруг либо заморозки начали появляться, либо растения начали прорастать из скал – так выходит, что ни того, ни другого не было и близко видно. Скалы обжигают при контакте с ними, да и из них ничего не растёт – и это если проигнорировать отсутствие песка в этот спокойный период без бурь. И посреди этой пустоши, где примитивные черты жизни встречаются раз в сотни километров, еще умудряется кто-то находиться. Океаны давно исчезли с поверхности, поэтому воду добывают только на дне редких каньонов и в глубоких шахтах. Растения давно не использовались для выращивания пищи, так как их в этом деле заменили машины, синтезирующие еду из ничего. Да и вообще, естественных ресурсов практически не осталось, поэтому вместо них стали применять солнечную энергию, которой всегда с избытком хватало. Технология была настолько дешевой, что ее не покупал в первую очередь только ленивый. Коммунистическое общество с полным социальным равенством и отсутствием свободного бизнеса дает практически каждому возможность заниматься своими делами, заставляя вместо себя работать плюмботов. Хозяйством давно занимается только искусственный интеллект, производством, за некоторыми исключениями, тоже занимается ИИ. Почти всем общество обязано роботам. Поэтому технофобы и отсталые в технологическом плане кочевники только и могут, что заниматься всем вручную, утверждая, что роботы не смогут в случае чего испортить плоды их трудов. Вот только навыков у них явно не хватало, поэтому в этой пустоши, где время от времени строили стоянки и лагеря, остались лишь камни и грязь. Посещая подобные памятники истории, до глубины души поражаешься тем, насколько смертельная тишина этих мест передает дух того времени, когда здесь процветали кочевые поселения. Сегодня никто и не вспомнит о тех временах, поэтому такие мимолетные моменты надолго остаются в памяти, а иногда и изменяют чьи-то жизни в другую сторону, заставляя задуматься. Оглядевшись вокруг, путник решает пуститься в путь.