В танце по крышам

      Томас прополоскал рот и сплюнул зубную пасту, когда почувствовал, как чьи-то руки прошлись вдоль узкой спины, задержавшись на округлых бедрах. Кристофер приобнял Тома за талию и подвинул ближе к себе, одновременно поглаживая впалый живот и пах сквозь тонкую ткань трусов, иногда проникая юркими длинными пальцами под резинку. Том резким движением повернулся к Крису и притянул того ближе к своему лицу, дразня его губы шустрым тонким кончиком языка. Крис усмехнулся и первым коснулся пухлых правильных губ своими, целуя мягко и размеренно, нежно оттягивая нижнюю губу и лаская подвижный язычок. Томас тяжело выдохнул прямо в лицо своего альфы и двинулся бёдрами немного вперед. Крис тут же подхватил хрупкое тело Тома и посадил того на гудящую стиральную машину, пристроившись между тонких раздвинутых ног.       — Прямо здесь? — голос Тома прозвучал хрипло, но бодро.       — А почему бы и нет? — игриво протянул Крис, стянув с себя домашнюю футболку.       Томас отстранился и окинул своего альфу томным взглядом, любовно очерчивая плавные изгибы мышц на сильном животе, а затем сдернул с собранных в низкий густой хвост волос резинку. Крис тут же ласково провёл ладонью по узким плечам, стряхивая светлые мягкие пряди за спину, после снова впиваясь в приоткрытый рот. Всё нутро альфы сжалось под давлением настойчивого вязкого медового аромата, в то время как Том готов обессиленно упасть в руки Криса под тяжестью обволакивающего всё его хрупкое тело терпкого запаха сочных листьев.       — Мой хороший, — выдохнул Крис прямо в ухо Томаса.       Крис наклонился к шее своего омеги и провёл кончиком языка к маленькому острому ушку, слизывая выступившие на молочной коже капли солёного пота. Том сжался, когда почувствовал, как влажный язык прошелся вдоль хрящика и остановился на кончике уха, откуда плавно сошёл к раковине, густо смазывая вязкой слюной.       — Отпусти, — мягко проговорил Том, уткнувшись носом в шею Криса, который тут же отстранился.       Том стал на ноги, спрыгнув со стиралки, и, ткнув Крису в грудь ладонью, заставил того сесть на низкую детскую табуретку и облокотиться спиной о холодный край ванны. Сам омега опустился на колени и одним внезапным движением стянул с Криса широкие домашние штаны вместе с бельём.       — Давно такого не было, а? — припухшие губы Томаса растянулись в игривой полуулыбке, а голос теперь звучал сладко и вязко.       Резвый шаловливый язык прошёлся по влажной от смазки головке, затрагивая уздечку кончиком, а после опустился вниз, касаясь совсем легонько, подразнивая. С губ Криса сорвался томный вздох, и мужчина, положив тяжёлую ладонь на светлую макушку омеги, съязвил:       — Уже и не помню, когда ты меня последний раз баловал.       Томас на секунду оторвался от своего занятия и широко улыбнулся, после чего вновь накрыл член губами. Ладони омеги легли на бёдра Криса, до побеления сжав кожу, когда Том постарался заглотить полностью, расслабив податливое горло и прикрыв глаза. Крис от удивления и глубины ощущений даже немного приподнялся, однако совсем скоро горячие пальцы Томаса, прошедшиеся вдоль напряжённого торса, заставили его вернуться в исходное положение.       Том выпустил член изо рта и вобрал в лёгкие побольше воздуха, чтобы отдышаться, а сам в это время водил ладонью вдоль ствола. По носу скатилась капелька пота и, задержавшись на вздёрнутом кончике, упала на губу, Том тут же слизал её, обведя контуры губ проворным язычком.       — Иди сюда, — поднявшись со стула и размяв широкие плечи, Крис поднял Томаса с колен и, коротко поцеловав за ушком, поставил его перед стеной, заставив опереться на неё локтями и слегка нагнуться.       Томас вздрогнул от холода кафеля и уткнулся в него горячим лбом, пытаясь остыть и перестать подрагивать. Он слышал дикое биение своего же сердца, ощущал своё тяжёлое дыхание и видел, как под губами плитка покрывается паром.       Крис провёл языком вдоль промежности, из раскрывшегося колечка сочилась вязкая ароматная смазка, и Крис с упоением слизал её, целуя мягкие упругие бедра и оставляя на них багровеющие засосы и едва проявляющиеся следы от укусов. Томас сильнее вжался в стену и издал томный, наполненный страстью и болью ожидания стон. Крис гладил подрагивающие под тяжестью собственного веса ноги, ласкал член и яички, поднимаясь выше, к напряжённому животу.       Крис поднялся на ноги и подтянул Тома к себе, жадно и горячо целуя, терзая губы, настойчиво погружая свой язык в чужой рот, щекоча дёсны и пройдясь по ряду ровных мелких зубов.       — Давай уже, — потребовал Том, двинув бёдрами навстречу.       Крис блаженно улыбнулся и обнял своего омегу, поддерживая.       — Как пожелаешь.       Свободной рукой он направил член ко влажной от естественной смазки дырочке и медленно вошёл — сначала плавно и дразняще, после сильнее, полностью погружаясь. От нежных и размеренных толчков Крис перешёл к более настойчивым и быстрым, вгоняя член как можно глубже с новой силой, делая перерывы только на то, чтобы стереть со лба пот и сделать пару вдохов. Томас не мог сдержать полных желания и накрывшей его с головой страсти стонов, срывающихся на звонкий полукрик.       — Тише, солнце, ребёнка разбудишь, — смешливо прошептал Крис, не сбавляя бешеного темпа.       Руки омеги скользили по влажному кафелю, ноги упёрлись в ванну, Том с трудом держался и вскоре почувствовал, как его накрыла волна оргазма, и он больше не ощущал ничего, кроме тяжёлых ладоней своего альфы на собственных пылающих щеках.       — Чёрт возьми, — выдохнул Томас, присев на край широкой ванной и запрокинув голову.       Крис провернул круглый кран влево — полилась горячая вода. Том не успел обернуться, как оказался на дне ванной, которая еще не успела разогреться, а потому контраст между ней и горячей, но ласковой водой ощущался ещё сильнее. Крис залез следом, заставив Тома подвинуться. Омега положил голову на плечо мужчины и блаженно прикрыл глаза, пока руки Криса нежно гладили его тело, смывая следы их приятного утра.       — Криков не слышно было? — не открывая глаз, спросил Том со всё такой же полуулыбкой на лице.       — Разве что только твоих, — усмехнулся ему в ответ Крис, приподнявшись, и выдавил в руку из тюбика пахучий шампунь.       Томас потерся спиной о грудь альфы.       — Намылишь меня?       Крис наклонился, чтобы поцеловать Тома в порозовевшую щёку, и после стал мылить послушные густые волосы, пропуская их сквозь пальцы и собирая в неаккуратный пучок.       — Что ты делаешь? — смеясь, спросил Том, привстав и обернувшись.       Его большие светло-голубые глаза, обрамлённые густыми светлыми ресницами, излучали такую нежность, что Крис на секунду загляделся и после, кратко улыбнувшись, поцеловал своего омегу в лоб.       Смыв мыло и слив грязную воду, Крис первым вылез из ванной, а затем помог и Тому, который едва держался на ногах и не сразу смог твёрдо на них устоять, поэтому Крис любовно оглаживал его плечи и бедра полотенцем, стирая с кожи остатки тёплой влаги.       Уже на кухне, одетые и довольные. Томас пёк блины, а Крис достал утреннюю газету и теперь лениво листал её. Среди почты лежал бледно-розовый конверт с белым бантом у края, адресованный Томасу. Поверх имени и адреса отправителя ярким маркером был нарисован ряд сердец, через которые прочитать что-либо было невозможно. Томас аккуратно разрезал край конверта и достал оттуда содержимое: несколько фотографий и записка: «Люблю тебя, Томми». На фото шестилетней давности — Кевин и Томас, улыбающиеся и держащиеся за руки. Томасу показалось, будто бы что-то застряло между складками конверта: он тряхнул им, и оттуда на стол вылетело тонкое золотое кольцо.