what a feeling to be right here beside you now,
holding you in my arms
—Чонгук, мне вот интересно, — Парень перевернулся на спину и удобнее устроился головой на коленях брюнета.
—Ммм? —Гриффиндорец посмотрел сверху вниз на блондина и поправил капюшон его мантии.
—Какой пароль сейчас от гостиной Гриффиндора? — Пак протянул губы в усмешке, перехватывая руку Гука, сплетая пальцы и устраивая их руки на своей груди.
—Отважное сердце. А у вас? —Гук нахмурился, не зная, можно ли вообще говорить это слизеринцу, но когда он думал о морали, если дело касается Чимина?
—Чистая кровь.— Парень проронил едва слышимый смешок и закрыл глаза, расслабляясь и тая в сильных руках.
Чонгук тоже усмехнулся, подумав что-то вроде «кто-то разве мог сомневаться?», но вслух ничего не сказал, скользя взглядом по безмятежному лицу Пака.
Сегодня выходной день, а для всех учащихся был организован поход в маленькую деревушку, которая находилась недалеко от Хогвартса.В том месте, конечно же, нельзя было встретить ни одного маггла.Местные жители любили, когда к ним приезжали ученики из школы, и с удовольствием предоставляли у себя в домах убежище и ночлег.Да и сами юные волшебники были рады выбраться за пределы школы, ведь вне Хогвартса контроль сопровождающих учителей становится меньше от большого количества народа, а соответственно, свободы становится больше.Когда неделю назад с утра в гостиной Гриффиндора Чонгук увидел объявление об этой поездке, он сразу решил, что не поедет.А ещё он очень надеялся, что Чимин принял такое же решение.И Чон не прогадал, ведь блондин решил не ехать тоже, так как чем меньше народу в школе, тем больше времени можно провести друг с другом.
Ну, а теперь по порядку.
Чон Чонгук—гриффиндорец, на шестом предпоследнем курсе.Парень общительный, доброжелательный, глупым не назовешь, но и зубрилой—тоже нет.Ум имел от рождения, пользовался им исправно.Среди однокурсников и ребят с факультета сильно известным не был, но и тихоней не был тоже.Друзей имел много, как раньше было сказано, обладал доброжелательностью, а вместе с ней ещё и очарованием.Ребята его любили и тянулись.Но близких, настоящих друга у Чона была два— Мин Юнги, который был
всегда часто недовольным и хотел спать, учился средне, в лидеры не стремился, старался быть незаметным и внимания к себе не привлекал, но был вполне славным малым, который совет всегда даст и пинка под зад тоже, если нужно будет; и Ким Намджун, человек, разговаривающий умными заученными фразами из книг, учился на отлично, но травологию и зельеваренье терпеть не мог— то котел уронит, то травы спутает и ещё чего хуже—в общем, человек был крайне неловкий, но заботливый, списать даст, с заклинаниями поможет и подарки от родителей с каникул привезет.Втроём они дружили с первого курса, делили вместе шишки с неудачных полетах на метлах, первое разбитое сердце от отказа девочки с Пуффендуя (Джун тогда плакал почти целую ночь) и гостили друг у друга на каникулах.Парни счастливы и благодарны уважаемой шляпе за то, что распределила их всех в Гриффиндор, а то может и не познакомились бы вовсе.Короче говоря, Чонгук был среднестатистическим учеником-волшебником и это ему очень нравилось.
Пак Чимин—слизеринец, на том же шестом предпоследнем курсе.Звезда Слизерина и школы в целом. Кумир младшекурсников и старшекурсников.Местная задирала и хвастун.Главный нападающий команды квиддича, везде ходит со своим кругом общения (или как называет это Чон —шайкой), в который входит неугомонный, шумный Ким Тэхен, по совместительству лучший друг Пака, не менее шумный, но более спокойный Чон Хосок, и весёлый, но немного холодный и адаптивный Ким Сокджин, который об этих маленьких детишках и заботится. Часто ребята объединяются с такой же «шайкой» ребят с Когтеврана во главе с Пак Чанёлем, ходят по коридорам школы, задирая младшекурсников и раздражая учителей.Вместе с Когтевранцами в этой золотой группе 9 человек, все ученики их знают и завидуют, мечтая к этой элите хоть как-нибудь приблизиться, особенно к самому главному—к Чимину.Сам парень, если честно, такого повышенного внимания не любит и никогда не хотел, просто так получилось, но когда он все осознал—отказываться от всего этого уже было поздно.В итоге, блондин решил оставить все как есть и подражать себе тому, кем студенты его возомнили.Лучше так, когда боятся тебя, а не ты.Но вообще Пак не такой, каким его видят—он совсем не злой, не холодный, улыбка у него широкая и искренняя (близким людям разумеется), иногда даже даёт потискать себя за щеки Сокджину и любит обниматься с Хоби.Но ведь люди, не зная правды и смотря поверхностно, придумывают себе небывалое и верят в это.Чимину приходится тоже верить и подстраиваться, чтобы себя в обществе удержать.
Чонгук с Чимином друг друга сначала совсем не любили и война между ними была ничем не оправданная.Просто Чонгук поверил слухам, просто Чимину не понравился Чонгук.На втором курсе Пак вылил тарелку супа Гуку на голову, а последний в ответ выхлестнул стакан воды Чиму в лицо.Мин тогда посмотрел на брюнета ошарашено, непонимающе.Он не думал, что кто-то станет ему перечить, но тут появляется совсем потерявший страх гриффиндорец.После этого начался весь кошмар.Постоянные задирания Чимина и колкие словечки в ответ Чонгука, злые взгляды, насмешки, заколдованные перья и метлы (Чим тогда из-за Чона упал с приличной высоты и руку сломал).Профессора ругаются, оставляют на отработку совместного наказания, а на утро после этого самого наказания один—с синяком под глазом, второй—с разбитой губой.
Перевернулось все в один момент, на пятом курсе.
/Flashback/
Чонгук взял книгу, которую прислал ему брат из родного Пусана, бережно положил её в рюкзак к тёплому пледу
и мятному чаю в термосе, накинул золотисто-коричневый шарф вокруг шеи, и спешно спустился по ступенькам из спальни, выйдя из гостиной, а после из башни Гриффиндора, предварительно предупредив Намджуна о своих намерениях почитать книжку на той поляне рядом с лесом, которую они с Юнги нашли совсем недавно. Джун одобрительно кивнул, попросив вернуться до того, как начнёт темнеть.Парень отмахнулся, обещав скоро вернуться, и с довольной улыбкой двинулся в сторону леса, ожидая единение с собой и книгой.
Подходя ближе к поляне, Чон увидел силуэт парня, сидящего прямо на траве.Шарфа на нем не было, Гук не смог понять с какого факультета этот незнакомец.
Парень сидел спиной к Чонгуку, и видимо, не слышал его шагов.Когда между ними осталось метров 5,Чон узнал эту чёрную макушку, и очень удивился.Чимин сидел в полной тишине и одиночестве, без своей знаменитой компании, и даже без этого ненормального, по мнению Гука, Тэхена.Пак сидел, согнув колени и сложив на них руки, а сверху на них—голову. Гриффиндорец остановился совсем близко от него, когда услышал тихие всхлипы.Парень подумал, что ему показалось, но с каждым разом всхлипы становились все сильнее и горестнее.Чонгук растерялся, как бы смешно это не звучало, он никогда не задумывался о том, что он—Пак Чимин—может плакать, да ещё так, что с каждым новым всхлипом у Чона сердце замирает и болезненно отзывается.Парень просто стоит и смотрит на слизеринца, слушая его истерику и медленно разбиваясь внутри.Что за чувства он испытывает, он и сам понять не может, но единственное,
что он хочет сейчас—это успокоить парня перед ним.Гук медленно подходит к нему и кладет руку на плечо.Чимин вздрагивает и резко поднимает голову, смотря на Чонгука заплаканными, красными глазами с лопнувшими сосудами, с белыми дорожками слез на опухших щеках и блестящими от тех же слез губами.Чонгук успевает запомнить каждую мелочь, каждую деталь, которую раньше даже и не замечал.Пак смотрит удивленно и совсем расстроено.Гук хмурится, отрывает взгляд от его лица, садится рядом с Чимом на колени, но руку не убирает.
Чим дышит отрывисто, и губы его дрожат.Новая волна истерики подкатывает, он отворачивает голову от Чонгука, чтобы тот не видел его в таком разбитом и слабом виде.Пак представляет, как завтра в школе все будут шептаться о нем и сплетничать, ведь Чон обязательно всем расскажет.От этого становится ещё хуже, слёзы с новой силой начинают бежать из глаз, их парень закрывает и с силой жмурит, пытаясь остановить влагу.В следующую секунду он чувствует окутывающее тепло и горячие руки на спине, которые с силой прижимают к чужому плечу, и невесомые поглаживания по спине.
—Не плачь, Чимин.—Чон понять себя и своих действий не может, но прижимает к себе дрожащее тело сильнее и прижимается щекой к чужому виску.
Чимин плачет ещё долго. У Чонгука уже затекли ноги и неприятно покалывает колени от твердости земли, но шевелиться он не смеет и даёт Паку прийти в себя и успокоиться.Слизеринец обхватывает его руками в ответ и судорожно цепляется за мантию по бокам.Парень ещё дрожит, но больше не плачет и не задыхается.Чон и сам успокаивается и отходит от шока, потому что состояние темноволосого его не на шутку напугало.
Когда Мин совсем успокаивается, Чонгук отпускает его из захвата рук и смотрит на него сверху вниз.Чимин боится смотреть на него и взгляда старательно не поднимает.Он трет глаза своими кулачками и смотрит по сторонам. Солнце уже село, значит сидят они здесь уже прилично.Пак не понимает, что Чон здесь вообще делает и зачем он делал все это.
—Что ты здесь делаешь? —голос у него совсем тихий и хриплый, глаза мутные, сильно припухшие.Чим решается и смотрит на Гука, ожидая ответа.
—Я сюда книгу почитать пришёл, но не судьба, видно, —Чонгук говорит также тихо, боясь спугнуть Пака атмосферу, и молчит, не рискуя спросить.
—Прости, что помешал.—Чимин опускает взгляд и смотрит на руки, которые после немедленно прячет под рукавами мантии.
Чонгук ничего не отвечает, тянется к рюкзаку и достаёт термос с чашкой, откручивает крышку и наливает тёплый чай. Пак молча наблюдает за ним, чувствуя приятный запах мяты и мелиссы. Чон протягивает ему чашку и взглядом указывает выпить содержимое.
—Спасибо.—Чимин берет чашку в руки и отпивает, согреваясь и невольно успокаиваясь окончательно.Кома в горле, который мешал дышать и говорить, больше нет.
—Что случилось, Чимин?
Пак не успевает сделать новый глоток чая, замирает и напрягается.Он молчит и не двигается несколько секунд, Чон пугается, думая, что сейчас у парня снова начнётся истерика.Но Чимин улыбается, той самой улыбкой, которую Чонгук видел бесконечно много раз, эта ухмылка значит «я лучше вас всех, и вы знаете это». Чон ненавидит её.Полгода назад он не сдержался и проехался кулаком по ней, чтобы стереть, чтобы не видеть.Чтобы заткнуть Пака, когда тот переступил все ступени и перешёл все границы дозволенного в их словесных битвах.Чимин тогда поморщился от резкой пульсирующей боли в висках и ухмыльнулся ещё шире, тихо смеясь.Чонгук в первый раз так глупо проиграл, показав, что слова слизеринца его ранят.
—Хочешь рассказать всей школе, что видел меня в таком состоянии? Умный ход, Чонгукки.Правда, если я скажу, что ты просто грязный гриффиндорский врун, кому поверят: тебе или мне, сам посуди?
Чонгук злится.Пак видит это по набухшей вене на его шее и напрягшимся мышцам плеч под мантией.Парень смотрит разъяренными глазами, поджимает тонкие губы и сжимает руки в кулаки.
—Я не собираюсь никому ничего рассказывать, —брюнет отчеканил каждое слово, —Можешь быть уверен.Тебе не надоело, Чимин? Я устал от этой войны.Я не хотел всего этого.У тебя что, маленький выбор « мальчишек для битья»? Почему ты именно меня выбрал? Знаешь что, хватит с меня.Это было смешно и забавно в младших курсах, но сейчас это все больше напоминает детские забавы.Мне надоело.
Чимин молчит.Ему хочется рассказать Чонгуку всю правду, выложить все, что на душе и выплакаться, но кто ему Чон? А еще, Пак и сам не знает ответы на вопросы Гука.Когда-то это просто…случилось.Случилось раз и дальше как зависимость, которая строилась по плану:
1)Видишь Чон Чонгука.
2)Придумываешь обидную шутку по поводу его заячьих передних зубов или про нелепого друга.
3)Закидываешь руку на плечо Тэхену, показываешь взглядом на Чона, надеваешь самоуверенную ухмылку и направляешься прямо к гриффиндорцу.
И Чимин решается.
—Я не знаю, Чонгук.Я правда не знаю.Когда ты вылил на меня воду тогда, я был удивлён.Будь кто-нибудь другой на твоём месте, он бы заплакал и убежал.А ты дал мне отпор.Мне понравилось это.Я почувствовал, что я не со стенкой играю, а с живым человеком.Это интереснее.Но мне быстро надоело.Я не хотел всего этого, Чонгук, с самого начала.Ты думаешь, я хотел такую репутацию? Нет.Это все началось на первом курсе.Марк тогда уронил меня и посмеялся со своими друзьями, а я коленки расшиб, больно было.Марк смеялся ещё больше из-за того, что я заревел.Я стоял и слушал их оскорбления и насмешки, совсем не понимая, откуда в этих детях столько злости.За меня тогда Тэхен с Хосоком заступились.Драка началась.А Джессика с Когтеврана, которой я тогда нравился, все это видела.Она растрепала всему курсу, какой я крутой и как этого знаменитейшего Марка сильно побил.Почему это всем так понравилось —я тогда и не понял, но со мной хотели дружить, а кто-то боялся.Мне это не нравилось, я хотел рассказать всем, что я Марка и пальцем не тронул, что это он надо мной смеялся, не я тут такой замечательный.Но Тэхен остановил, сказав, что так лучше, что лезть никто не будет.Я и послушал его.До сих пор жалею.Лучше бы рассказал все всем сразу, чем сейчас переживать все это.Это не моя жизнь, Чонгук, понимаешь? Я хочу просто учиться, не привлекая к себе лишнего внимания и не запугивая какого-то несчастного человека.Мне это не нравится.Но остановиться я уже не могу.Я ненавижу это.—брюнет выдохнул и опустил взгляд.
Чонгук молчал. Ему только что, сам Пак Чимин раскрыл свою душу.Гук часто наблюдал за Паком, смотрел со стороны,
пытался заглянуть в его черепную коробку, чтобы понять этого человека. И теперь, когда все карты раскрыты и Чон знает всю правду, легче не становится. Ему жаль Чимина.Жаль за то, что он сломался таким образом, за то, что общество сделало его таким.Сейчас, когда Пак снял с себя все маски, Чонгук видит настоящего парня.
—Чонгук, прости меня.Я был очень груб с тобой.Все, что я говорил когда-либо, это неправда.Я сам в это никогда не верил.—продолжил Чимин после короткой паузы, посмотрев Чону в глаза.
У Чимина красивые, темно-коричневые глаза с медовым отливом.Чонгук никогда не замечал это.
—Это был не ты.Не тебе за это извиняться, а тому колючему и злючему.
Чимин засмеялся, а Чонгуку показалось, что солнце снова выглянуло и греет так тепло и сладко.
/End Flashback/
—Пойдем ночевать сегодня ко мне? —Чонгук поворачивает голову на Чимина, который идёт так близко, что их с Чоном плечи соприкасаются при каждом шаге, и берет в руку его ладонь.
—Чонгукки, тебе что, зелье подлили какое-то? —Пак крепче ухватился за руку парня, искоса поглядывая на него, но не останавливаясь и продолжая путь в школу.
—У нас все уехали, кроме Юнги, но он мешать не станет и никому ничего не расскажет. —Чон пропустил мимо ушей слова Мина, упорно уговаривая парня пойти сегодня с ним.
—Но как ты себе это представляешь?«Уважаемая Полная Дама, я тут из Слизерина, но я к Чонгуку, это мой парень, мы поспим с ним вместе, впустите, пожалуйста?», так что ли? На её крик сбегутся все профессора, меня Снегг исключит из школы.
—Ты забыл, кто мои родители, Минни? Думаешь, у меня нет ничего, что позволит тебе зайти и остаться незамеченным? —Гук многозначительно подмигнул.
—Не может быть.
—Ага.
—Только не говори, что родители дали тебе с собой в школу мантию-невидимку.
—Именно так.Ну так что? —Чонгук остановился и за руку развернул Пака к себе лицом.
—Может лучше ты ко мне? —Пак сморщил носик (поговорим о том, что у Чонгука сердце удар пропустило, ибо эту милую, забавную черту Чон находит неприлично очаровательной?) и ближе прижался к Гуку, обвивая его шею руками.
—Я? К тебе? Я в подземелье? Прости, Чимин, но я туда никогда в жизни не пойду.Там же холодно! И сыро.Как вы вообще там живете? Там даже света нормального нет! —Чонгук легко отцепил от себя руки парня, и тихо посмеиваясь возобновил шаг в школу.
—Какой же ты зануда, Чонгук!
***
Чимин честно не хотел в Башню.Огромные золотисто-оранжевые флаги с гордым львом по центру его нисколько не привлекали, возможно только вызвали неприязнь.Как ни крути, но Слизерин и Гриффиндор «не дружат» издавна, и эту черту факультетов уже никогда не изменить. Чонгук же к людям с серебристо-зеленым гербом с устрашающей змеей особой любви тоже не испытывал.Ну, разве что к одному.Не смотря на это, спускаться в подземелье он категорически отказался, и Чимин, героически вздохнув, решился идти с гриффиндорцем в Башню.
Время близилось к полуночи, когда парни встретились в общей гостиной.Чон приоткрыл подол мантии, запуская Чимина и поправляя края, чтобы точно остаться незамеченными.
—Чонгук, перестань ступать мне на ноги! Ты не задумывался о том, чтобы начать поменьше есть? Я как на тебя в столовой не посмотрю, так ты ведь вилку из рук вообще не выпускаешь.У тебя желудок бездонный, что ли? —Пак шикает, старается говорить настолько тихим, но понятным шепотом, насколько это возможно.Чонгук прижимается к нему сзади вплотную, ведь мантия-невидимка не настолько большая, чтобы уместить под собой двоих парней.При каждом шаге Чон наступает Паку на пятки, толкает коленями в бедро Чимина, и последний уверен, что в одном месте Чонгук точно набил ему синяк.
—Так ты наблюдаешь за мной, пока я не вижу, малыш? Не знал, что ты считаешь меня настолько привлекательным.—Рука Гука невзначай легла на талию Пака и несильно сжала, показывая, что убирать ее парень явно не собирается.
—Идиот.
—Твой идиот.
***
Чимин скидывает с себя и Гука мантию сразу же, как только они переступили порог гриффиндорской гостиной.В школе—тепло и даже душно, а под толстым покрывалом тем более.Пак, привыкший к прохладе подземелья, ныл всю дорогу о том, что ему ужасно жарко, тесно и неудобно.
—Пришли, наконец.—На лестнице послышался тихий топот и хриплый низкий голос, а после показался низкорослый парень, одетый в черную футболку и короткие шорты, в руках у которого подушка и одеяло, —Пак Чимин, чем обязаны вашим приходом в наше столь скромное убежище? —Юнги подошел к парням, небрежно кинул на диван подушку и перевел взгляд на Пака, усмехаясь.
—Я вижу, меня ждали.Лично полы драил, Мин? Твой отец настолько бедный, что тебе приходится подрабатывать школьным уборщиком, м?
—Дерьмовый слизе…
—Хватит! —Чонгук выступил вперед, закрывая Чимина своей спиной от замахнувшегося кулака Мина, и оттолкнул парня, —Хен, он же специально тебя провоцирует, неужели ты не понимаешь? —после он развернулся к Паку, который стоял за его спиной, сложив руки на груди и скучающим, незаинтересованным в происходящем взглядом скользил по стенам, камину, гербу и габиленам именитой гостиной, —Ты сюда подраться пришел?
—Я всего лишь защитил себя.
—Какие мы обидчивые! —Юнги хмыкнул, устроившись на диване и закутываясь в одеяле.
—А тебе, я вижу, правда глаза колит?
—У каждого своя правда, Пак.Твоя мать, что, действительно спи…
—Хен! Чимин-а, пошли отсюда уже! —Чонгук схватил напрягшегося слизеринца, готового в любой момент кинуться к Мину и проехаться костяшками по его лицу.
Но Чимин лишь послушно последовал за ним, напоследок сверкнув глазами на развалившегося парня.
Юнги лишь снова ухмыльнулся, заметив, и окончательно устроился на диване, готовый провалиться в долгожданный сон.Перед тем, как заснуть, он подумал о том, что миниатюрный Чимин смотрится рядом с Чонгуком вполне гармонично.
***
—Он что, боится спать со мной в одной комнате? Я, что ли, зверь какой-то? Что плохого я ему сделал? —Пак остановился у окна рядом с кроватью, смотря вдаль на безмятежную гладь озера и большую, серебристую луну.
Чонгук остановился позади него, скользя взглядом по тонкой фигуре парня, который сейчас, в кромешной темноте, освещаемый лишь таинственным умиротворенным светом ночного светила, выглядел особенно маленьким, нежным и трогательным.
Гриффиндорец бесшумно подкрался к блондину, кладя большие ладони на тонкую талию, а подбородок на плечо, прижимаясь широкой, но еще совсем юношеской грудью к хрупкой спине.
Он мазнул влажными губами по основанию шеи, заметив, как дернулся парень в его руках, и продолжил путешествовать по новому, недоступному для него раннее, участку заветного тела.Гук начал подниматься по шее, не пропуская ни единый миллиметр мягкой кожи, покрытой мурашками.Он оторвался на несколько секунд, только для того, чтобы пройтись языком по губам, смочив их, и прижался в выступающему кадыку, продолжая свой путь по линии челюсти.
Чимин дрожал и жался ближе к крепкому телу.Он зажмурил глаза и откинул голову вбок, давая Чонгуку больше места для его решительных действий.Чон умело воспользовался предоставленным шансом, скользя носом по всей длине шеи, вдыхая естественный запах Чимина, заводясь и заводя Пака.
—Остановись, Чонгук…
—Не похоже на то, что ты действительно просишь меня об этом.
—Нам нельзя, только не в школе.
Чон замер, после выдохнул и оставил напоследок поцелуй на скуле Чимина и уткнулся лбом в плечо парня.
—Я знаю, Чим.Пойдем в кровать.Мы устали за сегодня.—парень потянул несопротивляющегося парня за собой, подходя к кровати.
Откинув одеяло, Чонгук лег и подвинулся на другой край, освобождая место слизеринцу. Кровать прогнулась под весом двух тел, шуршание одеялами прекратилось и наступила неловкая тишина.Оба парня не могли отпустить произошедшее двумя минутами ранее, Чимин не мог справиться с смущением, а Чонгук жмурил глаза, пытаясь отогнать картинки, которые подкидывало его сознание, картинки того, что могло бы случиться, будь они не в чертовом Хогвартсе, а где-нибудь дома у Чона на каникулах, например.
Оба парня легли по разным сторонам кровати, неловко соприкасаясь руками, ведь размеры кровати не позволяли оставить между друг другом хоть какое-то расстояние. Чонгук отвернул голову к окну, не зная, что сказать и как себя вести, а Чимин взглядом потолок сверлил.
—Прости меня.—послышалось два голоса в одну секунду.Пак удивленно заморгал глазами, так же как и Чонгук, и они одновременно развернули головы в направлении друг друга.Чимин не выдержал первым.
Он откинулся на подушку, закрывая глаза и засмеялся.Чонгук смотрел на него не отрываясь.Он слушал его смех и ему казалось, что по потолку рассыпались миллионы звезд и галактик, что с его улыбкой невесомая волшебная пыль оседает вокруг, позволяя пропустить себя сквозь тонкие пальцы, зачерпнуть горсть в ладони, попробовать, ощутить, услышать.
Он подумал, что никто никогда не был влюблён больше, чем он в этого парня.
Чимин перестал смеяться, развернул голову к Чонгуку, и,поборов смущение, прильнул к гриффиндорцу.Положил голову на его грудь и обвил руками вокруг поясницы.Чон недолго думая, обнял парня одной рукой, устроился удобнее и прижал Пака ближе к себе.
—Что будет дальше, Чонгук?
Совсем тихо, почти не слышно, будто боясь.
Чонгук тоже боится.Взрослой жизни, неодобрения родителей, непонимания его будущих коллег.Ему пророчат большое будущее, ведь с выдающимися родителями никак иначе.Чонгук боится.Родители ни за что, никогда в жизни не примут.С детства из него растили достойную замену родителям,его с ранних лет видят на почетном месте в Департаменте, и такой сын—позор для них.Ведь Чону не нужно все это.Ему не нужна та жизнь, которую родители для него готовят.И он боится разочаровать их.Но больше всего, даже если все это собрать вместе и умножить на бесконечное количество раз, он боится потерять человека, который сейчас так трепетно прижимается к нему.Он боится лишиться его любви.
—Ты согласен жить
со мной в обычном мире, Чимин? В мире, где ты и я будем обычными людьми с простыми людскими проблемами, но мы будем преодолевать их вместе? Согласен?
—
Всегда.
И лучше жить без магии, чем друг без друга.
