по рельефу твоих губ

сехун возвращается из универа около пяти. от него пахнет сигаретами и осенним ветром, а на подошву левого конверса прилип оранжевый листок. чонин смотрит на него одним глазом, выглядывая из-под одеяла (отопление не включили - конечно, сентябрь же - холодно, как на эвересте). по телевизору документалки national geographic, что-то про север. в квартире мерзнут руки, а сехун красится в пепельный. от взгляда сехуна- у чонина тоже север. сехун просиживает вечера за иероглифами, завалившись книгами. у него пальцы испачканы в чернилах потёкшей ручки, глаза уставшие и красные - раздражённые от экрана и тусклого света над книжками. сехун такой гранж - сидит в мягком компьютерном кресле, сгибая правую ногу, светя дырявыми коленками - в огромном сером свитере пытается не умереть в своих завалах. чонин ходит по квартире, заучивая наизусть шекспира. языковые факультеты - они такие. сехун хмыкает, потому что не знает английского, но тот отрывок, который чонин бубнит уже полчаса, успел запомнить чисто на слух. чонин не оценит - он заебался от желтых стикеров сехуна с иероглифами, которые тот расклеивает на любую плоскость, чтобы визуально запомнить. завалы - учёбы, кофейных кружек, упаковок из-под таблеток и витаминов - немного душат. но чонину так тепло, потому что сехун сидит со своим кирпичным лицом, морщит брови, когда не может вспомнить детали каллиграфии или перевод. тепло, потому что дурацкие привычки сехуна - водить круги по вискам, раскручиваться на стуле, щурить глаза от усталости - и чонин, кажется, знает их все. - я устал, - ноет чонин, подбородком облокачиваясь на спинку кресла сехуна. сехун выглядит так, будто заснёт, стоит ему моргнуть. - пошли посмотрим телик? - только не твою китайщину. - и не твою англоклассику. - рик и морти? - рик и морти. сехун обнимает чонина поперёк талии, когда тянется за пультом. конспекты - чёрными гелевыми, синими шариковыми, ядерно-жёлтым - везде. в рюкзаке сехуна завалявшиеся пустые пачки от сигарет, сломанные наушники и старые ручки. чонин смотрит на сехуна через квартиру, когда уходит; смотрит на сехуна через университетские коридоры, опаздывая на пару английского; смотрит на сехуна через парк, улыбаясь в воротник пальто. чонин смотрит на сехуна. сехун - перманентно уставший - иррационально эстетичный. сводит чем-то тупым и ласковым - глубже выступающих рёбер - сильнее судороги. сехун пьёт американо и приваливается к плечу чонина. сехун курит мальборо и бедром касается ноги чонина. сехун живёт и- сехун - невыносимо невозможно на истории валят всю группу, сехун спит в автобусе и просыпается в тридцати минутах от своей станции. - забери меня, чонинни, я не ебу, где я, - сехун бормочет в трубку телефона (у него пятнадцать процентов), закуривает посреди района без единого указателя (у него предпоследняя). - как я тогда должен узнать? (сехун мучается с gps-локацией, прочёсывает ближайшие дворы на наличие сквозных магазинов или намёка на адрес. и всё же) и всё же, чонин приезжает на такси через двадцать минут. таксист немного злой и неразговорчивый, чонин нервно трясёт коленкой, когда сехун садится в машину. у чонина денег на самый дешёвый кофе и один проездной. сехун извиняется угловато и колюче. засыпает на плече чонина, привычно пахнет сигаретами, непривычно не затыкает уши наушниками. чонин ждёт несколько минут, прежде чем ласково погладить его по голове. за окном такси темнеет и зажигаются фонари. чонин думает о незаконченных рефератах тонких запястьях ужине и о том, что лучше купит сехуну сигарет. через несколько месяцев сехун говорит, что в универе одобрили его заявку на стажировку в китае. - там всего пара недель и занятия каждый день, - улыбается чонину дождливо, пасмурно. чонин переваривает. - планируешь возвращаться? (просто что с ними вообще такое) - а у меня есть выбор? - ты знаешь, о чём я. сехун притягивает его к себе за шею - у чонина ни галактик, ни млечных путей; у чонина нихуя и холодные руки сехуна - очень по-девчачьи жмётся, и чонину вообще как-то непривычно, неправильно, криво, и, блять, так необходимо. - я вернусь, - больше уверенно, чем не, - так что не ищи пока нового соседа. ты же знаешь, что не буду ты же знаешь, что -- ты же чонин даёт сехуну подзатыльник и отходит от него, кидая взгляд на собранную сумку. сехун тихо смеётся - господи, он и так всё знает, - и клеит на входную дверь новый стикер. сехун пишет: пекин, высотки, странная, но прикольная еда, метро - хуй проссышь, какие-то парни с потока. чонин улыбается и сохраняет селки. сехун пишет иногда: архитектура, выставки (тебе бы понравилось, ты же у нас дрочишь на европу), виды из общаги и парень с потока. чонин скучает. первую неделю чашка сехуна с использованным чайным пакетиком стоит на его столе, а настольная лампа жрёт электричество. видимость сехуна - чонин покупает красный мальборо и курит в окно в своей комнате - привычными мелочами. незаправленная кровать, разбросанные полотенца и одежда. сломанные наушники. четыре хитровыебанных иероглифа на желтом стикере. чонин тратит весь вечер, пытаясь подобрать их в электронной версии и не материться на стрёмный почерк. в итоге он отправляет фотку исину. исин смеётся в голосовых, звонит чонину и почему-то говорит о китайской поэзии. чонин трёт глаза и пинает пустую пачку. под конец исин говорит: не скучай. чонин слабо улыбается. don't miss me на жёлтом стикере каждый раз, когда чонин закрывает за собой дверь. чонин скучает. признаётся себе не сразу, но - окончательно. смотрит рика и морти, китайские фильмы. экранизацию гамлета. курит. читает великого гэтсби. пьёт американо. оглядывается - и очень пусто. чонин клеит новый стикер what if i do сехун возвращается без синяков под глазами, обнимает чонина, выходя из аэропорта - чонин попёрся встречать его в четыре утра - и улыбается. сехун весь из улыбок и красных китайских фонариков. но всё ещё пахнет мальборо и невкусным кофе - чонин целует его в висок и говорит, что скучал. сехун - улыбается. в этот раз такси вызывает сехун, чонин засыпает на его плече, а сехун берёт его за руку. плюс десять. пасмурно. уютно. сехун - черепичные крыши, сехун - звук дождя, сехун - звёзды под облаками. как-то вечером они пьют вино, которое притащил сехун. у них в гостях исин и чондэ (который уходит первым, потому что чертовски устал). они говорят об универе, французском модерне, густаве и врубеле. немного о пляжах паттайи, новой девушке бэкхёна, желании чонина улететь в норвегию (желательно - с сехуном, но об этом они не говорят). (о сехуне и чонине они по умолчанию не говорят) сехун краснеет от вина и гладит чонина по коленке - исин не замечает - чонин мажет по нему взглядами-улыбками. весь вечер в слабой дымке - чондэ уносит с собой французские саунды к фильмам - исин включает что-то акустическое. чонин смотрит на сехуна - в глазах у него столько же демонов, сколько было у врубеля. у сехуна модные цветы на рубашке в стиле гуччи из секонда, а профиль - такой антично-идеализированный. сехун - модерн, сехун - целый перфоманс, сехун - искусство. сехун курит свой мальборо красный - не изменяет традициям - и часто сыплет какими-то китаизмами - иногда специально, чтобы побесить чонина - которые исин даже не замечает. чонину жарко - от вина, от худи, от- они целуются, когда исин отходит позвонить чондэ и узнать, нормально ли он добрался до дома. они целуются, когда исин уходит. они целуются, когда чонин тихо включает свой осенний плейлист из английских песен. французский модерн переходит во французские поцелуи, у них относительно красивый винтаж и символизмы. они целуются. чонину - очень. не вечно же им быть такими недо- любленными / чонин любит сеул (немного - осло), импровизацию в студии под американскую попсу и засыпать в сехуновой кровати. сехун любит пекин, американо напротив студии, театры китая. / - ты опять в пекин? сехун отводит глаза. он заправляет кровать, скидывает большую часть шмоток в чемодан, не оставляет стикеры и грязную посуду. - я так понимаю, уже не на две недели? сехун постит в инстаграм фотку из китайского метро, ставит хэштэг фроубэк фёрсдэй, пишет 'скоро буду'. чонин не спрашивает, адресовано это ему или китаю. они немного говорят о том, что наконец-то кончился семестр, преподы заебали и надо устроить прощальную пати сехуну с алкоголем и грустными трэками. сехун просит ламповую тусовку; зовёт чанёля; чонин зовёт исина, чондэ и минсока. исину хватает то ли такта, то ли похуизма, но он не комментирует подавленного чонина, который не может перестать пялиться. чанёль звонит бэкхёну и передаёт телефон по кругу - бэкхён всё извиняется, что не смог приехать - чондэ обнимает сехуна за плечи и говорит, что они все будут скучать. минсок смеётся и говорит сехуну не забывать хёнов. чонин в основном молчит и держится подальше от сехуна. а потом сталкивается с ним на кухне, когда тащится туда с сигаретой в зубах. сехун сидит там на подоконнике со своим альт-роком и пивом в одной руке. - ведёшь себя так, будто я навсегда. не дуйся. - ведёшь себя так, будто это хуйня. отдай пиво. у сехуна даже пиво крафтовое. - не хуйня? - нет. сехун не любит врать, поэтому он не разбавляет тишину тупыми обещаниями. чондэ тащит чонина послушать, как исин и чанёль джэмят, спасая сехуна от неловкой ситуации (сехуну не неловко) и глазами говоря, что будет должен (это ещё с хуя ли). у чонина глаза побитой собаки, а у сехуна вылет через двенадцать часов. когда все расходятся, сехун молча обнимает чонина, утыкаясь носом в шею. чонин - такой голодный до ласки, прости иисус, мы всё проебали - жмётся к нему, как к спасательному кругу. сехун шепчет ему что-то - до коротких разрядов под кожу - и не выдерживает - обещает всякие тупые вещи. рой салливан был ударен молнией семь раз, и выжил - чонин чувствует это электричество каждый раз, когда дыхание сехуна касается его кожи, но почему-то не умирает. сехун не осуждает чонина, когда тот не сдерживается и целует его напротив здания аэропорта (он опять прётся его провожать рано утром, потому что не умеет по-другому). сехун слабо улыбается ему в губы, забитый чемодан стоит рядом с ними, на парковке от силы пять машин, но чонину так поебать - он целует сехуна как в последний раз, кусая губы. сехун отстраняется и машет ему со своей мягкой, снисходительной улыбкой. стук чемодана по бордюру, слабый ветер, растрепавший чёлку, пара розовых рассветных полос. чонин запоминает мелочи, но не запоминает, как сехун растворяется в толпе возле регистрационной стойки. а потом всё просто течёт - равнинно-спокойно, пасмурно-дождливо. и опять осень, квартира без отопления, свалка конспектов и много дешёвого кофе - из универа и напротив студии. только без сехуна. чонину нормально, наверное - скроллит инстаграм, лайкает летние фотографии кристал, комментит красивые снимки чондэ и чунмёна. скидывает смешных собак чанёлю, гуляет с бэкхёном, ходит на хорроры с кёнсу, выбирается в ресторан с исином. покупает чизкейк сыльги, провожает её до дома. знакомится с девушкой бэкхёна, устраивает им фотосет - хреново, но от души - бэкхёну даже что-то нравится. из чонина херовый писатель, но он помогает чанёлю написать английский текст для баллады, ставит хорео под депрессивные трэки исина. чонину нормально. наверное. вряд ли. в инстаграме сехуна - пекин, какой-то парень, их тусовка, еда, алкашка, какой-то парень, ночной вид с высотки, сехун с каким-то парнем. по отметке на фото чонин узнает, что это лухан, он живёт в китае, и, судя по всему, очень неплохо сходится с сехуном. у луханя закрытый инстаграм: чонин бесится два дня, а потом кидает запрос на подписку. - хватит вести себя, как сучка-бывшая, - говорит ему бэкхён тем вечером. кёнсу соглашается с бэкхёном, и чонин закатывает глаза. - мы не встречались. - а это и не важно. когда чонин возвращается домой, ему приходит уведомление об одобренной заявке. с последнего сообщения сехуна чонину проходит около трёх недель. в инстаграме луханя - милые селки, милые девочки, милые собачки. маст-си луханевского инстаграма - местный турист этрэкшн - шикарный и пафосный сехун в сичэне. в знакомой рубашке гуччи-из-секонда. чонин усмехается. а в последней сторис лухан целует сехуна, большим пальцем нажимая на те самые скулы, об которые чонину нравилось селфхармиться. на фоне ночной сичэн с большим национальным театром, о котором пиздел сехун после одной из документалок. чонин скринит несколько раз, скидывает чондэ, и раздражённо пинает англо-китайский словарь. (чондэ хотя бы не припрётся с двумя бутылками соджу, как это совершенно точно сделал бы бэкхён. бэкхён на чеджу с тэён, и чонину даже немного жалко) на следующее утро в сторис сехуна китайское 'прости' на желтом стикере. бэкхён подбивает чонина выложить какую-нибудь милую фотку с девушкой - предлагает кристал, сыльги - косится в сторону тэён (получает от неё по башке) - чонину немного смешно, он напоминает бэкхёну о поведении обиженной сучки-бывшей. чонин вздыхает - на улице дождь, он идёт с кристал под одним зонтом, потому что не хочет, чтобы она промокла - и просит сфотографировать его на фоне этой сеульской серости. на фотографии - линия челюсти чонина, воротник утеплённой джинсовки и чёрная худи - между губ (по их ебливой традиции) красный мальборо - и подпись в инстаграме nevermind