Часть 1
22 июля 2017 г. в 16:59
Последнее совместное приключение Сорея и Миклео вышло, мягко говоря, неудачным. Во-первых, погода к середине дня испортилась, и друзьям пришлось исследовать руины под дождём и сильным ветром. Во-вторых, Сорей активировал какой-то механизм, и серафиму пришлось одному сидеть за закрытой дверью среди холодных каменных стен, пока друг искал способы вызволить его. И когда попытки Сорея спасти Миклео наконец принесли результат, выяснился третий неприятный итог сего дня. Серафим подхватил простуду.
По пути домой Сорей весело делился своим впечатлением от похода, а Миклео иногда замедлял шаг и начинал кашлять в кулак, чтобы Сорей не узнал о болезни и не начал винить себя и свою неосторожность при исследовании.
— Что-то случилось? Заболел? — всё-таки услышал. Миклео отвёл взгляд от зелёных глаз Сорея.
— Нет, в руинах было пыльно, в носу до сих пор неприятное ощущение, — приукрасил Миклео, продолжив путь. Но с каждой минутой, проведённой под ледяным проливным дождём, состояние ухудшалось, а перед глазами начинало плыть, поэтому он схватил Сорея за запястье, чтобы хоть немного удержать равновесие, отчего тот удивлённо распахнул изумрудные глаза, внезапно почувствовав холодные пальцы серафима через ткань рубашки.
— Ты замёрз? Заболел же, я прав?
Но когда взгляд Сорея упал на Миклео, он понял, что этот вопрос был лишним. Серафима сильно лихорадило, о чём свидетельствовала дрожь по всему телу и неспособность продолжать путь на своих двоих. Внутри заиграла совесть вперемешку с виной, поэтому Сорей даже не задумался, когда присел возле Миклео, подставляя свою спину.
— Садись, я постараюсь быстрее добраться до дома, — поторопил Сорей. В любом другом случае Миклео предпочёл бы отказаться от подобных способов перемещения, но сегодня его отказ мог ранить Сорея и заставить ещё сильнее чувствовать вину. Он не хотел допускать подобного, поэтому смиренно вскарабкался на спину. От согревающего тепла Сорея и одолевающей собственной слабости серафим не заметил, что уснул, прижавшись щекой к плечу друга.
Спустя некоторое время Сорей добрался до домика Миклео. Он аккуратно опустил его на кровать, избавил от промокшей насквозь одежды, при этом долго провозившись с многочисленными ремешками, и уложил под одеяло. Какое-то время он сидел рядом, придерживая голову серафима и глядя на его покрасневшее от температуры лицо. Волосы, ресницы и щеки всё ещё оставались мокрыми от дождя. Сорей тяжело вздохнул и дотронулся пальцами свободной руки до щеки Миклео, легонько провел вниз по скуле до подбородка, старательно избавляя от воды. Ресницы дрогнули. Из приоткрытых губ доносилось прерывистое дыхание.
— Прости, — извинился серафим, от чего Сорей резко одёрнул руку от его лица, смущённо пробубнив что-то, — прости, что заставляю тебя волноваться.
— Извиняешься? Миклео, это целиком и полностью моя вина, — возмутился Сорей.
— Из-за меня придётся какое-то время забыть про руины, — грустно ответил серафим. — Можешь осмотреть их один.
— Без тебя? Что ты такое говоришь? Должно быть, температура так влияет на тебя?
— Холодно, — произнёс Миклео, и его губы задрожали.
— Ты весь горишь, — Сорей нахмурился, когда смахнул со лба светлые локоны и дотронулся до кожи лишь подушечками пальцев. — Лежи, а я схожу к старику и попрошу лекарств.
Сорей поёжился, когда подумал о старике и о том, какой нагоняй его ожидает, но медлить не стал. Вскоре он вернулся с разными склянками, сел на кровать возле Миклео и принялся лечить. И когда серафим вновь уснул, Сорей собрал все склянки и понёс их обратно к старику.
— Дед, как мне сделать, чтобы Миклео выздоровел ещё быстрее? — вдруг спросил он. Старик ненадолго задумался, затем с помощью своей трубки указал на стопку книг.
— Найди там какой-нибудь рецепт восстанавливающих закусок.
«Восстанавливающие закуски?», — повторил про себя Сорей, вспоминая, как Миклео всегда готовил какие-нибудь сладости для него, и это действительно придавало сил.
— Думаю, это подойдёт! Спасибо, деда! — с этими словами он взял книгу и направился изучать её в домик Миклео.
Листая книжку с рецептами, он изредка кидал взгляд на спящего серафима. Первое время он тяжело дышал, и Сорею приходилось постоянно подбегать к нему и менять компресс. Но позже лекарства начали действовать, и теперь он спал так крепко и сладко, и напряжение, в котором всё это время находился Сорей, понемногу отступало. Видимо, даже в приключениях нужно иногда делать перерыв, чтобы вот так отдохнуть.
За окном начинало темнеть. Перелистнув страницу, Сорей увидел простенький рецепт. Мягкие вафли! Сорей уже предвкушал, как удивится Миклео, увидев его кулинарный шедевр. Но всё началось из ряда вон плохо: несмотря на все старания, мягкие вафли слегка подгорели и вовсе перестали быть мягкими.
— Почему? Я ведь сделал всё так, как тут написано… — расстроился Сорей. Всю ночь он провозился с готовкой, и солнце уже поднималось над горизонтом, освещая спящую деревню. От вчерашнего ливня не осталось и воспоминаний. Сорей смиренно ждал, когда серафим проснётся, но сам не заметил, что уснул прямо за столом.
Миклео всегда встаёт рано. Поднявшись с постели, он почувствовал какой-то сладкий запах выпечки. Как только он зашёл в кухню, взгляд тут же упал на спящего Сорея, затем на неудавшиеся вафли. Уголки губ Миклео слегка приподнялись. Серафим накинул на плечи друга одеяло, а сам устроился напротив него, наблюдая за тем, как тот крепко спит. Но простуда не отступала так быстро, как хотелось бы.
— Апчхи! — раздалось в комнате, Миклео смущенно прикрыл рот ладонью, но было уже поздно. От неожиданности Сорей распахнул глаза и, увидев перед собой серафима, растерялся, вскочил с места и замер, пытаясь сказать что-то.
— Доброе утро, — улыбнулся Миклео. Вид Сорея был слишком забавным.
— Д-доброе! — Сорей заметил, что неудавшиеся вафли стоят прямо перед серафимом, и тут же завопил, — не ешь их!
Миклео направил взгляд своих фиалковых глаз на друга, тот взволнованно отодвигал тарелку. Тогда серафим положил свою руку на руку Сорея, тем самым останавливая его.
— Это для меня?
— Угу, — Сорей смущенно отвернулся. — Старик сказал, что так ты быстрее поправишься.
— Почему тогда я не должен их есть?
— Они испорчены. Я даже не уверен, что их вообще можно есть.
Миклео потянулся своими тонкими длинными пальцами к верхней вафле, аккуратно поднес её к губам и откусил немного.
— Очень вкусно, — Миклео так ласково смотрел на Сорея, что тот невольно расплылся в улыбке, наблюдая за тем, как с тарелки исчезла последняя вафля. Сорей понимал, что вафли действительно получились отвратительными, но серафим и глазом не повёл, уминая угощение за обе щеки.
— Если ты не выздоровеешь, то придётся готовить мне, — ещё шире улыбнулся Сорей, хитро сощурив глаза.
— Что? Нет, я уже здоров! — выпалил Миклео, и комната наполнилась задорным смехом друзей.