***
Под обстрелом из ручных самострелов, отряд гренадеров закованных в тяжелую броню, преодолел открытое пространство вокруг здания почты, захваченного преступниками. Командир, которым являлся самый крупный и тяжелый минотавр, со всего разгона врезался в металлическую входную дверь, оставив на ней глубокую вмятину и вырвав из гнезда замок. В тот же момент, его подчиненные ударами кулаков разбили окна первого этажа, после чего закинули внутрь газовые гранаты. Дверь выдержала еще два удара бронированной туши, а на следующий заход просто ввалилась внутрь помещения. Град выстрелов высекал из стальных пластин искры, взрывы нескольких осколочных гранат, оставили на доспехах великанов неглубокие царапины. А затем начался короткий, но ожесточенный рукопашный бой...***
"Железная гвардия", чеканя шаг с недоступной для живых существ синхронностью, окружила пригородный район Таурена и подчиняясь беззвучной команде, начала сжимать кольцо. На первый взгляд это были самые обычные минотавры в стальной броне, украшенной вязью укрепляющих рун, но стоило лишь взглянуть в тускло светящиеся синим сиянием стекла глазниц, как все сомнения исчезали. Вооруженные длинными алебардами и короткими мечами, порождения рунной магии и некромантии, с механической точностью выверяли каждое движение. Вламываясь в дома, срывая двери с сараев, они осматривали каждый сантиметр пространства. Некоторые минотавры пытались оказать сопротивление вторженцам, но за свою смелость получали тяжелые удары рукоятями мечей или обухами алебард. Идущим следом за "Железной гвардией" солдатам, оставалось только собирать растерянных граждан в группы, оказывать помощь раненым и выслушивать обвинения от родителей испуганных детей. Им и самим не нравилось происходящее, но приказы командования никто не оспаривал, успокаивая свою совесть тем, что враг мог успеть подготовиться, если бы они попытались вывести гражданских. Внезапно, один из домов, ничем не отличающийся от соседних жилищ, вспыхнул изумрудным огнем, а затем разлетелся обломками бревен и осколками камней. Неживые воины, находившиеся рядом с источником взрыва, были повалены на землю ударной волной, но ощутимого вреда это им не причинило. Взрывы повторились еще несколько раз, принося разрушения, но при этом каким-то чудом так никого и не убив. Операция продолжилась...***
Принцесса Зарин, невысокая кобыла с небесно-голубой гривой, стояла у стены большого подземного зала и немигающим взглядом наблюдала за рабочими особями своего улья. Чейнджлинги выбегали из боковых туннелей, неся на спинах деревянные или железные ящики, сгружали свою ношу рядом с округлой дырой в полу, а затем снова уносились в коридоры ведущие на верхние этажи, чтобы принести новую партию грузов. В нарушаемой лишь цокотом сотен копыт тишине, совершенно не верилось в то, что где-то наверху ведутся ожесточенные бои между воинами роя и неживыми марионетками минотавров. "Ничто не предвещало… Что же, так не могло продолжаться вечно. Надеюсь что Лимон сможет как-нибудь выкрутиться". Поморщившись от ощущения гибели еще дюжины своих сородичей, Зарин устало прикрыла глаза. Нагрузка на ее разум была слишком высокой, даже для менталиста с опытом в пол сотни лет координации действий всего улья. Однако же, расслабляться было нельзя ни на секунду, слишком многое оставалось спасти из убежища, в один миг прекратившего быть уютным и безопасным. Все началось с того, что вышедшие на улицы городов военные, начали атаковать замаскированных охотников, уже не первый год живших среди граждан Республики под видом земных пони. Ослепляющие и оглушающие гранаты, усыпляющие газы, не смертельные но болезненные разряды молний, от которых мутнело в глазах и судорогой сводило все мышцы, а так же дротики со снотворным, способные с одного попадания свалить с ног взрослого минотавра. И словно этого было мало, у двурогих обнаружились артефакты, излучение которых было способно развеять скрывающую иллюзию, (к счастью работали они не постоянно, а в импульсном режиме, разом накрывая область в пять-шесть десятков квадратных метров, после чего требовалось время на перезарядку). Граждане, в первые минуты возмутившиеся подобному произволу стражей порядка, увидев как их знакомые из земных пони превращаются в покрытых хитином монстров, реагировали по разному: одни впадали в ступор, другие начинали паниковать, а некоторые нападали на чейнджлингов. В результате, сеть шпионов и агентов влияния, уже почти прекратила свое существование, а сейчас немногочисленные сумевшие скрыться сородичи, отдают последние приказы завербованным минотаврам и земным пони… среди которых тоже началась чистка. Ящики, окутываясь телекинетическим полем, вереницей исчезали в дыре в полу, которая вела в тайный ход, давным давно созданный как раз на случай побега. Конечно, жаль было оставлять ресурсную базу, да и подобный провал обещал сильно ударить по статусу принцессы, пошатнув ее позиции в общей иерархии, но с другой стороны, кроме Зарин в Республике вообще никто не смог закрепиться. "Королева будет недовольна". – "Принцесса, вам пора уходить". – Донесся до кобылы мысленный голос предводителя ее гвардейцев. – "Враги уже почти пробились к вашему этажу, и мы больше не можем их удерживать. Рекомендую полное обрушение улья, вместе с детонацией боеприпасов". – "Действуйте". – Дала разрешение Зарин, после чего послала в ментальную сеть смесь чувств гордости, сожаления, одобрения и вины. – "Рой вас не забудет". Подойдя к краю дыры в полу, принцесса застрекотала крыльями и взлетела. В последний раз оглянувшись на место, служившее ей домом долгие годы, вампирша решительно упала вниз, замедлившись только перед самым дном провала. "Что же, теперь нам будет гораздо тяжелее… Эти излучатели – очень неприятное изобретение. Но не все еще потеряно, в конце концов, если нельзя работать напрямую, это лишь означает что нужно использовать посредников". Запретив себе думать о сегодняшних потерях, принцесса перевертышей побежала вглубь туннеля, похожего на стеклянную трубу. Впереди и позади, разведывая обстановку и перенося грузы, двигались рабочие особи и воины, освещающие себе путь сиянием рогов. Через несколько минут, позади раздался звук взрыва, но туннель почти не пострадал. В тот же миг, Зарин перестала ощущать свой улей, из-за чего на глазах выступили слезы злости, боли и какой-то детской обиды. "Клянусь роем, что не успокоюсь до тех пор, пока все твари виновные в нападении, не отправятся на встречу с предками".***
Тик-так, тик-так, тик-так... Проснувшись на жесткой кровати, явно не в своей спальне и даже не в гостинечном номере, Лимон Хард потратила почти десять секунд, чтобы вспомнить где находится. Светло-желтые стены, белые потолок и пол, тусклый свет пробивающийся сквозь решетчатую дверь, все это навевало очень нехорошие мысли... "Проклятье!". В голове яркой вспышкой промелькнули последние события прошедшего дня, а круп уколола фантомная боль от попадания дротика с транквилизатором. Министра сельского хозяйства Республики, захватили в собственном доме во время обеда, не позволив даже пискнуть в свою защиту. "Грубияны". Выбравшись из-под тонкого одеяла, кобыла спустилась на чистый гладкий пол. Голова не кружилась, тело не болело, да и место заключения, напоминало скорее камеру содержания высокопоставленных особ, подозреваемых в преступлениях против государства, нежели какой-нибудь грязный подвал, где держат заложников преступники. "Даже и не знаю, что из этого хуже". Процокав копытцами по полу, земная пони прижалась мордочкой к решетке и щуря глаза от яркого света, стала осматривать смежную комнату. В довольно маленьком помещении с все теми же желтыми стенами, за тяжелым деревянным столом сидел минотавр в военном мундире, увлеченно читающий сложенную пополам газету. – Вы что-то хотели, мисс Хард? – Не отрываясь от своего занятия, приятным бархатистым голосом спросил охранник. "Мисс? Не "госпожа"… Ну да это еще ничего не значит". – Не могли бы вы...? – Кобыла сделала паузу, ожидая что минотавр представится, но так и не дождавшись, продолжила говорить. – Не могли бы вы ответить на мои вопросы? – Только на те, на которые мне разрешено отвечать. – Прежним вежливым, но отстраненным тоном, произнес собеседник. – Где я нахожусь? – Решив первым делом узнать самое главное, земная пони чуть отстранилась от решетки и шире открыла глаза, успевшие привыкнуть к свету, оказавшемуся не таким уж и ярким. – Следственный изолятор номер двенадцать. – Отчеканил военный, на морде которого появилась легкая усмешка. – Вам это что-то говорит? – В чем меня обвиняют? – Проигнорировав встречный вопрос, (в котором ощущалась явная насмешка), продолжила разговор Лимон. – В измене родине, сотрудничестве с агентами вражеской разведки, сговоре с представителями народа чейнджлингов, расхищении государственного бюджета, непристойном поведении в общественном месте и участии в ритуалах культа Дискорда. – Меланхолично перечислил охранник. – Издеваетесь? – Земная пони округлила глаза. – Какой еще культ Дискорда? – Значит возражений на счет остальных обвинений нет? – Собеседник отложил газету на край стола, потер уставшие глаза и уперев локти в колени, с интересом посмотрел на кобылу. – Мисс Хард, мне точно известно лишь о паре обвинений, которых вполне хватило бы на пожизненное заключение… или расстрел. Настоящий расстрел, а не как с Тореро. Однако же, учитывая ваши заслуги перед республикой, думаю что возможны более мягкие варианты. Так что советую подумать над тем, что вы скажете следователю и чем сможете искупить причиненный вред. Минуту они боролись взглядами, но затем почти одновременно отвернулись. В наступившей тишине было слышно только тиканье настенных часов, стрелки которых показывали пол восьмого. – Давно я здесь? – Решив продолжить получать почву для размышлений, спросила земная пони. – Вас привезли вчера вечером, а сейчас утро. – Не замедлил отозваться минотавр, вернувший свой взгляд к заключенной, но на этот раз сконцентрировавшись не на мордочке, а на подтянутой фигуре. – Завтрак принесут к девяти, допрос начнется в десять. Так что вы еще успеете привести себя в приличный вид. Фыркнув, министр сельского хозяйства одарила минотавра гордым взглядом, мотнула спутанной гривой и отошла вглубь своей камеры. Кроме жесткой, но чистой кровати, в дальнем углу помещения находилась ниша с горшком и раковиной, над которой висело зеркало. – Нельзя ли включить свет?! – Окликнула заключенная военного, повернув голову в сторону решетчатой двери. Ответа не последовало, но через некоторое время в потолке вспыхнул белый светильник. Лимон поднялась на задние ноги и, уперевшись передними копытцами в край раковины, посмотрела на свое отражение. С той стороны стекла зеркала, на нее взирала растрепанная кобылка, которой явно не хватало расчески и щетки для шерстки. "Как там говорила Зарин? "Даже на казнь нужно идти гордо, чтобы все вокруг ощущали себя плебеями на приеме у королевы"". Улыбнувшись уголками губ, земная пони включила воду и начала умывать мордочку. Вряд ли подруга говорила о настоящей казни, но с тем что касалось сохранения достоинства, Лимон была согласна. "И если меня до сих пор не осудили, хоть и имеют какие-то доказательства, значит им от меня что-то нужно. Осталось только правильно себя поставить...". (Конец отступления).