Even death falls in love sometimes

Машина приехала быстро. Не успел я выйти на улицу, как пошарпанная временем, красного цвета Тойота со светящейся вывеской «Такси» подъехала к моему дому. Дверь мне открыл, добродушный и щуплый на лицо, дядька лет 40. Я картинно приподнял спортивную сумку и тот помог открыть мне дверь салона. Сумку я кинул на заднее сиденье автомобиля, рядом с окном, а сам пристроился ровно посередине, так как на переднем сиденье ездить не любил. Когда водитель и я наконец устроились на своих местах, тот начал заводить машину. Салон у этой старенькой колымаги довольно чистый. Все стоит на своих местах. На зеркале заднего вида, туда-сюда качается маленький плюшевый мишка. Водитель слегка поворачивает голову в мою сторону и ждёт заданного ему адреса. — К аэропорту, пожалуйста. — водитель кивает и мы трогаемся с места. Последующее время я сидел не издавая ни звука. По тихим ночным улочкам проходили одинокие силуэты. Машины ревели и мчались по ночным дорогам. На сером, от облаков, небе еле-еле можно было разглядеть луну. Мы ехали медленно, иногда застревая в нескончаемых пробках, благо, я вышел пораньше. Термос, который был так щедро подарен мне Клайдом, согревал холодные руки. Когда мы застряли в очередной пробке, водитель что-то нервно буркнул и достал из переднего кармана своей кожаной куртки пачку «Parliament». -Блять, как же это задолбало. — произносит водитель уже в слух, выдувая сигаретный дым в приоткрытый оконный проём. Стоявший в пробке мужик на шикарном чёрном Гелендвагене, в чьё открытое окно попадает едкий дым, грозится моему водителю кулаком. Тот, в ответ лишь показывает ему средний палец, стряхивает пепел в окно, снова затягивается и окурок идёт в след за пеплом. Моё любопытство берёт верх и я всё-таки спрашиваю водителя. — Что, работа надоела? — как можно более беспристрастно спрашиваю я, глядя на бомбящего мужика, в чью машину залетел ещё и пепел от сигареты. Блин, вот же придурок! Мог бы догадаться, что надо окно закрыть! Водитель выжидает несколько минут, крепко сжимая в своих мощных ладонях руль, словно пытается сдержать внутренний поток эмоций или же чего-то ещё или же, просто пытается не дать мне по морде. К моему удивлению не того, ни другого не происходит. Он молчит. Конечно, кто я такой чтобы он отвечал мне на вопросы? Простояв ещё несколько минут в пробке мы двинулись дальше. До аэропорта ещё пару кварталов. Я решил проверить всё ли на месте. Билет — есть, наличка и документы при себе…ах, да. Сигареты. Я, помниться, уже говорил, что курю мало и только тогда, когда мне очень нужно расслабиться. Сейчас не было ни единой причины переживать или в чём-либо сомневаться — просто хотелось. Сигаретным дымом пропахла иномарка, на которой я приехал. Сигаретным дымом пропахла кухня в оставленной мною квартире. Сигаретным дымом затуманен мой разум. И почему я не остался с Клайдом сегодня? Что меня потащило в другой штат именно в этот вечер? Любопытство? Жажда мести? Я уже и сам не знаю что. Я поднялся со своего места и открыв дверь машины, вышел наружу. В лицо ударил морозный воздух. Такой чистый и свежий, что захотелось обратно в заполненную сигаретным смрадом машину. Я вытащил сумку и начал рыться в кармане в поисках бумажника. Тем временем, мужчина вышел из автомобиля и встав рядом снова закурил. Отсчитав ровно 20 баксов, я протянул ему купюры. Водитель сначала посмотрел на меня своим пустым, туманным от сигарет, взглядом, потом опустил его на чуть помятые зелёные купюры. Вынув сигарету изо рта и покрутив её между пальцами, он всё-таки принял их. Потом открыв рот, хотел было что-то сказать, но тот лишь протянул мне мятую сигаретную пачку. Я вытянул оттуда одну и прикурил у мужчины. Тот, как-то по-странному хмыкнув, уселся за руль своей старенькой колымаги и на последок, помахав мне рукой, удалился во тьму ночного города. Я лишь проводил его взглядом. Постояв у входа ещё минуты 3 и докурив сигарету, я вошёл внутрь. Стеклянные двери-автоматы разошлись передо мной, впуская меня в огромное здание аэропорта. Пройдя ещё пару метров, я встретился с грозным взглядом охранника, который стоял рядом с металлодетектором. Он кивнул мне на стойку рядом с последним и сказал мне пройти сквозь арку. Конечно, у меня ничего не нашли, кроме, разве что, ключей и мобильника. Моё оружие создано из специальных сплавов, так что, металлодетекторы обнаружить в моей сумке ничего такого не смогут. Проводив меня испепеляющим взглядом, охранник снова принялся за разглядывание городского пейзажа за окном. Мой рейс ещё через 20 минут, а значит ещё есть время на занятие какой-нибудь чепухой, вроде проверки документов и всего остального. Термос, который был благополучно убран в рюкзак, хотелось наполнить снова, чтобы горячий и горький на вкус напиток обжигал горло, чтобы грел промёрзшие, до самых костяшек, пальцы. Но, к моему огромному сожалению, автомата с кофе я поблизости не отыскал. Усевшись на железную скамью, вблизи входа, я начал изучать глазами зал аэропорта. Ряды металлических скамеек едва ли не пустовали. В одном из дальних рядов, облокотившись на свой багаж, лежала девушка. Неподалёку от меня сидела компания ребят, которые что-то очень бурно обсуждали. Мужчина, почти в возрасте, сидел рядом с ними, явно мыслями уже давно не в этом месте, уставился в книгу. Табло рейсов маячило прямо посередине зала. Оно то сменялось бегущей строкой вылетающих самолётов и расписанием рейсов, то огромными красными цифрами, показывающими время. Оно не издавало ни звука, но в моей голове что-то само по себе воспроизводило надоедливый стук старых часов. Тик. Я снова оглядываю зал. Так. На табло высвечивается ровно 12:00. Тут раздается резкий оглушающий звук громкоговорителя. Девушка в дальнем ряду вздрагивает, чуть ли не падая. Просим пассажиров на рейс 354, пройти ко второму выходу. Внимание! Просим пассажиров… Ну, вот. Мне уже пора. Пройдя регистрацию и ряд других раздражающих процедур, я наконец попал на борт самолёта. Людей тут было предостаточно. Правда, мест 7-8 пустовало, но не суть. Мне очень даже повезло. В моем ряду всего две колонны мест. Мое около окна, а место рядом со мной по окончанию посадки так никто и не занял. И вот самолёт тронулся. Внутри стояла такая неимоверно спокойная обстановка, что мне стало немного не по себе. Некоторые тихонько перешептывались, другие уже отправились в царство Морфея. Некоторые просили стюардесс принести им ещё немного вина. Ну, конечно, что ещё можно делать на борту самолёта? Я сидел, уткнувшись в окошко. В нем открывался прекрасный вид на город. Маленькие жёлтые точки внизу…такие крошечные, словно маленькие светлячки в густой траве. А небо с такой высоты очень даже впечатляет. Разными оттенками синего расписано ночное. Где-то вдалеке оно ещё слегка светлее, чем вблизи, хотя сейчас уже глубокая ночь. Лёгкие серые облака, обвивают своими перинами лик полной луны. Разбросанные по небу, блестящие своим таинственным сиянием, драгоценные камни — звёзды. Все это, одно очень красивое, мерцающие при лунном свете, полотно сумерек. Свет внутри самолёта яркими бликами отражается на моем окошке. Фигуры стройных девушек и молодых парней — все они видны мне в отражении. Вот молодая стюардесса в красивой, цвета морской волны, форме подходит ко мне. Я оборачиваюсь: статная, с белокурыми вьющимися волосами до плеч. Глаза, как два изумруда, зелёные-зелёные. Ее тоненькая ручонка ложится на спинку пустующего сидения рядом со мной. — Не хотите ли вы чего-нибудь выпить, сэр? — она как-то по-детски искренне улыбается, что не ответить ей просто кощунственно. — А у вас есть кофе? — чуть улыбаюсь я. Та немного ошарашенно смотрит на меня, недоумевая. Ещё несколько секунд думает и снова ее тоненькая ручонка ложится на спинку, только уже на мою. — Вам какой? — она достает откуда-то из-за своего строгого синего пиджака немного потрёпанный блокнотик с ручкой и смотрит в ожидании моего ответа. — Американо, если можно. — та коротко кивает и удаляется в конец коридорчика за черную ширму, бросив напоследок свою до боли детскую улыбку. Что может быть лучше, чем кофе? Время на часах уже почти четыре ночи. Добрая половина пассажиров видит уже третий сон, а я всё никак не могу заснуть. Ещё одна бессонная ночь. Наверное, кофе теперь вместо крови льется по моим венам и не даёт мне покоя. Теперь я испытываю очень сильное желание закурить, ну прямо очень, но убаюкиваю свои желания лишь тем, что купить на борту самолёта — это то ещё самоубийство. Поэтому все свои мысли я топлю в четвертой чашке мокачино. Белокурая барышня с детской улыбкой приносит мне мой стаканчик и всё-таки пытается усесться рядом, но поймав мой недовольный взгляд понимает, что это дохлый номер и удаляется за черными занавесками. Я отпиваю глоток. Вкус с первого раза не поменялся, лишь его оттенок сменился с менее горьковатого на более мягкий. Не помню, как я отрубился, а самое страшное, что это случилось ровно после того как я выпил…тонику. Я уже сам не помню зачем. Просто взял и выпил. Мешать литр кофе и тоник, затея не из самых лучших, но чёрт его знает, что на меня нашло. Я очнулся уже на рассвете. Солнце своими алыми лучами выжигало радужку моего глаза. Голова не шутку болела, но потерпеть можно. До прибытия ещё битый час, так что можно попробовать снова уйти в мир грёз, пока моё тело мне это ещё позволяет. Так я провалялся ещё минут сорок и когда стюардессы начали сообщать о скорой посадке самолёта, я поспешил собрать все свои документы и проверить на месте ли все мои вещи. Вот я и на месте. Бойсе — место, откуда начинается моё своеобразное расследование. За последние два часа я уже успел найти себе неприметный хостел, почти в самом центре города. Комната лично моя, поэтому беспокоится не о чем. Односпальная кровать с тяжелым теплым покрывалом приятно прогибается под моим весом. Мягко и комфортно. Маленький письменный столик у окна, небольшой шкафчик. В принципе, ничего лишнего. Душевая в номере своя и слава богу, не хотелось бы постоянно париться о занятии очереди в ванну. Разложив свои вещи по полочкам в моем шкафу, я выглянул в окно. Вид не из самых лучших, но он хотя бы тут есть. Окно выходит на дорогу. Ничего особенного. Близился уже второй час дня, а мне бы не помешало перекусить. Недолго думая, я взял наличные и отправился в поисках нормальной забегаловки. Перед моими глазами мелькали яркие вывески бутиков и кафе быстрого питания. Запретив недалеко от моего хостела кофейню, я недолго думая направился туда. Приоткрыв дверь кофейни, я услышал над собой звеньконье колокольчика. Молодая девушка, стоящая за кассой запретив меня, перестала болтать по телефону и начала отряхивать свой фартучек темно-болотного цвета. Я сел за самый дальний столик у окна и принялся изучать меню кофейни. Тут кстати очень даже ничего. Мягкие кожаные диванчики коричневого цвета сочетаются с палитрой кофейных красок внутри заведения. Светло-серый коричневые стойки рядом с кассой, столешницы цвета молотого кофейного зерна, зелёные шапки светильников и разнообразные предметы декора, все как один связанные с кофе. Такое ощущение, будто тут всё пропитано этим напитком. Через два столика от меня сидит девушка, пьет кофе и рассматривает чёрно- белые заголовки утренней газеты. » Кто этот ночной мститель?» «Неужели у Жнеца появился помощник? — Вы уже выбрали что-нибудь? — я поворачиваюсь и обнаруживаю около себя официантку. — Эмм…да, конечно. Мне двойной эспрессо и чизкейк, пожалуйста. — девушка делает пометки в своём блокнотике и поспешно удаляется. Слишком много шума вокруг этого подражателя. Надо бы скорее его устранить. Заметив мой пристальный взгляд, девушка начала бешено водить глазами туда-сюда, затем немного подумав, сложила газету и направилась к выходу, перед этим оплатив уже лежавший, чуть поодаль от неё, счёт. Решив пока что больше не накручивать себя, я принялся за чизкейк, который был так любезно подан мне официанткой. Что может быть лучше утопление своих переживаний в чашке эспрессо и кусочке чизкейка? Закончив трапезу и оплатив счёт, я отправился обратно в хостел. Ветер каким-то чудным образом действовал на мой уставший организм. Веки слипались с каждой секундой всё больше, разум убаюкивала усталость. Кое-как, но я всё же добрался до уютной постели своей комнаты.

***

Проснулся я уже к ночи. В комнате было темно. Только экран мобильника освещал своим бледным отблеском потолок номера. Немного поморщившись и сделав над собой небольшое усилие, я дотянулся до надоедливого объекта свечения. Ровно пол одиннадцатого. Я наверное, мог бы плюнуть на всё и проспать ещё, как минимум, до шести утра следующего дня, но сон как рукой сняло. Что ж, самое время немного пройтись. Изучать крыши ночного города в полночь интереснее всего. Тишина тебе и покой. Можешь смотреть на туманное небо и выискивать там звёздные сплетения ночного неба. Можешь наблюдать за людьми, которые спешат домой после тяжкого рабочего дня. А можешь выслеживать свою жертву, словно зверь, затаившийся в полночном мраке ночных крыш. Низкорослый и широкоплечий, какой-то весь непропорциональный дядька, лет 30, ведёт под руку мою нынешнюю цель — Джимми Уолберна. Они о чём-то беседуют, иногда глухо посмеиваясь. Сам Уолберн, выглядит довольно необычно: классический костюм, с алым галстуком, который слегка поблёскивает под светом уличных фонарей. Тёмные волосы, аккуратно зачёсанные и можно даже сказать, уж очень прилизанные. Поблёскивающие в ночной мгле,запонки и лакированные туфли. Его сопровождающий — напротив: В обычной хлопковой толстовке, чей рисунок, даже при свете фонарей мне никак не разглядеть. Джинсы и коричневые сапоги. Его волосы небрежно развиваются по воздуху, взгляд скрывают стёкла очков. Они идут по улице не спеша, что-то бурно обсуждают. Я следую за ними по крышам. Спустя пару поворотов и закоулков, оба скрываются в тени невысокого здания многоэтажки. Ну, вот. Осталось только выждать момент и убить его. Вдруг где-то внизу послышались шаги и какое-то шуршание. Вскоре я услышал гогот и тяжёлый топот ног с последующей за всей этой возьнёй криками — » Вы его видели?! Видели?! Он на крышу рванул! Держи его!». Шаги ускорились и удалились в глубь здания, на чьей крыше я, собственно и прятался. Я немного насторожился и недолго думая, спрятался за, так вовремя попавшийся мне на глаза, выходящей на крышу, трубу вентиляции и затаив дыхание ждал. Руки зажали крепкой хваткой дробовики. Из-за маски воздуха не хватало, все эти кроссы по ночным крышам давали о себе знать, но я готовился к дальнейшей перестрелке. Спустя бесконечных пяти минут ожидания, на крыше здания послышались тихие шаги. Человек был явно один и вряд ли это были те парни, коих я слышал внизу. Тяжёлое сбивчивое дыхание било по барьеру тишины, который царствовал на крыше. Сначала, я долго думал, стоит ли проверять, кто же пожаловал, в такой поздний час, именно на эту крышу? И после долгих перепалок с самим с собой, я всё-таки выглянул. Мрак ночного города резал глаза, никак не соглашаясь выдавать мне хоть малейшую картинку загадочного гостя. Зато ветер, что так внезапно разошёлся не на шутку, помог. Звук развевающейся на ветру ткани и чуть слышный вздох. Буквально в 10 метрах от меня стоял человек. Не примерного телосложения ни пола неизвестного определить было нельзя. Лишь плащ, скользил по неунимающемуся ни на минуту, ветру. Капюшон — полностью скрыл лицо незнакомца. Он, переведя дух и оглядевшись вокруг, сел на край крыши и начал что-то пристально высматривать в окнах соседнего — того самого здания. Я последовал его примеру. Зажёгшееся на пятом этаже здание, окошко, вызвало у моего гостя краткий, но довольный смешок. Тот — закрутившийся в свой, необычайно длинный плащ, поспешил удалиться на соседнюю крышу. Заприметив что-то очень подозрительное в его действиях, я последовал за ним. Оставалось только ждать… Что будет дальше?