Посетитель

Лежа на больничной койке, Кагами пытался вспомнить причину своего попадания в столь непривычное место: из-за тупой боли в затылке мысли беспорядочно бродили в голове, не давая памяти нормально функционировать. Кажется, он подрался. Сильно подрался. Все началось на стритбольной площадке, когда компания уличных игроков решила «позаимствовать» корт у играющего форварда Сейрина. Аргумент вроде «Я пришел раньше вас» и предложение подождать полчаса, когда Тайга сам уйдет, не повлияли на конкурентов, они продолжили требовать скорейшего освобождения «их площадки», агрессивно, грубо, невоспитанно. Тайга, будучи человеком не слишком терпеливым, сорвался первым и вмазал одному из обидчиков, который нагло приблизился к его лицу, угрожая расправой. Конечно, Кагами мог просто уйти, но гордость не позволила, да и держать мнение при себе он не привык, а теперь, благодаря этому необдуманному поступку, о баскетболе можно было забыть минимум на неделю. Горе-воину оставалось лишь довольствоваться относительным выигрышем в драке: тем хулиганам нехило досталось, и если бы не трое на одного, наш герой мог бы смело одержать полноценную победу. Повернув голову направо, Тайга посмотрел на часы, висящие над дверью, стрелки которых лениво отсчитывали половину второго дня. И судя по календарю, прикрепленному неподалеку, в больнице юноша лежал один день. Баскетболист усмехнулся: его позабавило чувство потерянности, когда пришел в себя: казалось, будто проспал вечность, а на деле всего сутки. От созерцания палаты, парня отвлек звук приближающихся шагов, сопровождаемый голосами, доносившейся из-за двери. Один принадлежал молодой женщине: мелодичный и вкрадчивый, а второй парню: низкий, с пофигистичными нотками, но, тем не менее, сильный и достаточно громкий. Этот голос Кагами узнает везде. Когда дверь в палату открылась, Тайга поспешно отвернулся в противоположную сторону от выхода и притворился спящим. Ему совершенно не хотелось разговаривать, тем более с этим типом. - Сколько он уже здесь валяется? – спросил Аомине, стоя в дверном проеме. - Он поступил день назад в, - девушка взглянула на записи в журнале, - 19:45. В себя не приходил. - Ясно. – Они обменялись еще парой фраз и разошлись. Парень не спеша зашел в палату, поставил стул возле кровати и расстегнул молнию на белой кофте, после снял ее с себя, оставаясь в черной футболке. Симулянт упорно делал вид, что спит, напряженно вслушиваясь в любой звук, пытаясь понять, что в данный момент делает посетитель. - Эй, Кагами, может хватит строить из себя Спящую Красавицу? – Тайга слегка дернулся от неожиданности: никак не ожидал, что его раскроют так быстро, но продолжил свою игру. – Знаешь, - продолжил Дайки, - ты, конечно, ничего, но до принцессы далековато: размером не вышел. - Иди к черту, - зло пробубнил юноша, - на кой хрен приперся? - Волновался, наверное, - спокойно ответил тот, сев рядом с койкой. Кагами только хмыкнул и перевернулся на спину, удобнее устраивая свой слегка ноющий затылок, на мягкой подушке. – Лучше скажи мне, Тупогами, какого лешего ты полез в драку, когда силы не равны? - Откуда такие сведения? – Конечно, он понятия не имел о том, как попал в больницу, но тот факт, что Аомине знает подробности, ему не нравился. Парень ненавидел проигрывать ни в баскетболе, ни в драках, ни в повседневной жизни. Проигрыш бесил, задевал за живое, но еще сильнее злила осведомленность этого самодовольного придурка в его провалах. Двойной провал. - Тебя притащили сюда те мудаки, что огрели по голове, - проговорил сквозь зубы Дайки, смотря куда угодно, только не на лежащего потерпевшего, - хотя, наверное, стоит сказать им спасибо за то, что не бросили прямо там. После того, как я отхерачу каждого по очереди, конечно. – Раненный герой слегка смутился от увиденного: щек посетителя коснулся легкий румянец, а руки, скрещенные на груди, с силой сжимали друг друга. Он злился, злился и переживал из-за случившегося. В этом не было ничего удивительного, ведь они хорошо общались уже около двух месяцев, и связывали их отнюдь не дружеские отношения, но Тайга все не мог привыкнуть и каждый раз забывал. Да и запомнишь тут, когда вместо романтичных посиделок в кино с попкорном – баскетбольная площадка, вместо приятных слов – грубое обращение, вместо нормального первого раза – изнасилование в душевой после тренировки. В дальнейшем секс, после скупого объяснения форварда Тоуо о его дерзком поведении в душе, стал происходить по обоюдному согласию, но нежности так и не прибавилось, лишь животная страсть и похоть. Нет, горе-воин был не против, кроме изнасилования, конечно, но подобного рода связь нельзя было назвать нормальной. Поэтому сказать, что они встречаются, он не мог, но и отрицать любовную связь тоже. Поправка: секс-связь. - Можно подумать, они хотели помочь, а не за свои шкуры тряслись. Где сейчас эти кретины? - Выждав секунд пять, тихо спросил Кагами, наблюдая за успокаивающимся любовником. Дайки положил руки на кровать возле ног парня и, наконец, посмотрел на него. - Пока развлекаются: сидят под домашним арестом. Полиция ждет твоего пробуждения, чтобы узнать подробности. Те идиоты говорят, что ты начал первый, и я им верю, - потерпевший нахмурил брови, поймав на себе осуждающий взгляд. Он как бы говорил «Ты придурок и иного ожидать от тебя не приходится». – К тому же, ребятки все не хило так потрепаны и вполне вероятно, что так и отделаются домашним арестом. – Юноша ухмыльнулся, он радовался, что фрагменты, всплывшие в памяти, оказались правдивы, и ему удалось проучить обидчиков. - Че лыбишься, кретин. Доволен собой, да? – С издевкой спросил Аомине, - в следующий раз подумай о себе, а не о своей уязвленной гордости, иначе я приду и языком трепать, как сейчас, не стану, а просто прихлопну тебя сам. - А если я уже буду мертв? – Не прекращал улыбаться больной, с вызовом смотря на пододвигающегося ближе посетителя. Он чуть приподнялся на стуле и резко впился в губы слегка опешившего парня грубым, властным поцелуем. - Тогда я, блять, отнесу тебя на кладбище домашних животных, как в том ебанутом фильме, воскрешу и снова грохну, правда, перед этим еще и оприходую. – Прорычал в губы Дайки и также неожиданно, как и поцеловал, сел обратно. - Да вы некрофил, батюшка, - съязвил юноша и увидел, как мастер неожиданностей с ехидной улыбкой смотрит на внушительных размеров бугорок, в районе паха любовника. - Тупогами, серьезно? Для больного, у тебя нехилый стояк. – От услышанного лицо парня стремительно залилось краской. Он, было, открыл рот, чтобы ответить, но слова застряли в глотке. – Ты тут всего день, и, если верить медсестре, ни разу в себя не приходил, и завелся от одного дурацкого поцелуя? - Рико загоняла нас в последнее время, вот я и… - Смущенный Тайга повернул голову в сторону, лишь бы только не видеть довольной рожи Дайки. - И ты всю неделю, что мы не виделись, не дрочил? – Наш раненный герой отрицательно покачал головой, и попытался скрыть от чужих глаз свое хозяйство ладонями. – Понятно. – Выдохнул посетитель и бесцеремонно отодвинул руки Кагами в стороны, после чего опустил одеяло, открывая взору больничные штаны, и дотронулся до бугорка, начиная поглаживать поверх ткани одежды. - Аомине, идиот, ты чего творишь?! – Потерпевший резко повернулся в сторону нарушителя спокойствия и попытался убрать чужие руки от столь деликатного места. - А что, не ясно? Удовлетворяю тебя. Тебе еще неделю придется здесь валяться, и, зная тебя, могу сказать, что все это время ты к себе не прикоснешься, боясь быть застуканным. Знаешь, так сдохнуть от спермотоксикоза можно. – Слегка грубовато ответил Дайки, продолжая поглаживать напряженный член. Какая забота, нашелся тут, папаша! - Да, я боюсь быть застуканным, так что прекращай это! – Шипел Тайга, но попытки убрать от себя умелые руки прекратил, прекрасно понимая, что в данный момент остановить любовника невозможно, он сделает так, как сказал. Стояк, как уже успел выразиться Аомине, у Кагами был нехилый, поэтому, решив, что дружку партнера становится тесновато, перешел к более решительным действиям, освобождая член из плена одежды. Как только возбужденная плоть показалась на глаза, руки парня продолжили ласки. Медленно водя рукой по всей длине, юноша смотрел на покрывшееся румянцем лицо Тайги: он кусал губы и старался придержать вырывающиеся наружу тихие стоны сжимая простыни. - Я закрыл дверь, можешь расслабиться. - Блин, Аомине… - Дайки ухмыльнулся, когда парень сдался и пустил все на самотек. Форвард Тоуо с чувством выполнял свою «работу», водя ладонью по стояку, периодически зажимая головку и поглаживая мошонку, заставлял плоть сочиться смазкой. - Эй, - подал голос, расположившийся на кровати парень, - мне не нравится, что я здесь один получаю удовольствие. - Ничего не поделаешь, полноценно заняться сексом мы здесь не можем, даже я понимаю, что нас могут спалить. Все нормально, забей. – Хотя в их отношениях не было четкого распределения ролей, вел в основном Дайки, но чего Кагами не любил, так это быть полным пассивом. И сейчас, лежа на кровати, выгибаясь под умелыми руками, ему не хотелось бездействовать, тем более, видя стояк партнера. Пододвинувшись ближе к краю койки, он протянул руку к штанам и дотронулся до выпирающего члена. - Черт, Тайга, я же сказал, что все нормально! - И как ты потом планируешь идти по коридорам с таким стояком? – прерывисто проговорил юноша, медленно расстегивая ремень, - пододвинься ближе. – Впрочем, Дайки не долго ломался, и послушно пододвинул стул практически вплотную к кровати. Чуть повозившись с ремнем, а после с молнией джинс, второй начал наверстывать упущенное. Комната медленно наполнялась прерывистым дыханием и стонами, которые не выходили за пределы палаты: ребята вели себя как можно тише, чтобы не привлекать внимания, никому не хотелось прерывать процесс. Их руки двигались синхронно, доводя друг друга до исступления, но разрядка все не приходила, а возбуждение нарастало, и если бы не обстоятельства, которые загнали их во временные рамки, занятие любовью могло растянуться надолго. Сделав еще пару движений, Аомине склонился над пахом партнера и коснулся губами возбужденной плоти. Видя, что задумал любовник, Тайга принял более удобную позу для минета и взял в рот напряженный, влажный член до самого основания. Из уст Дайки вырвался сдавленный стон, который он тут же пресек. Не желая отставать от парня, Дайки провел языком по всей длине, после чего лизнул головку, будто беря на пробу, и приступил к делу. Хлюпающие звуки заводили еще сильнее, не давая здраво мыслить и оценивать ситуацию. Аомине тихо постанывал, не переставая ласкать, удовольствие, получаемое от рта Тайги, расплывалось по всему телу, концентрируясь внизу живота: приятное, но в то же время невыносимое ощущение, ведь глядя на своего партнера в столь пошлой позе, ему хотелось большего, ему хотелось Кагами до одури. Послав все к чертовой бабушке, он, не переставая делать минет, стянул с любовника больничные штаны вместе с трусами, оголяя упругий зад. Тайга недовольно что-то промычал, на что юноша ответил низким голосом: - Прости, но, черт побери, не могу… - Но ожидаемого сопротивления не последовало. Слегка удивившись, Аомине на секунду остановился и посмотрел на любовника: в его глазах читалось желание полноценного секса, ему было мало взаимодрочки и минета. Парень довольно улыбнулся и, прежде чем вернуться к делу, добавил: - Я ведь неделю тоже без секса жил. Кагами не стал возражать, когда партнер, осторожно поглаживая напряженное колечко мышц, ввел палец, смоченный слюной, и начал двигать им в такт движениям своего рта. Тайга уже не сдерживал стоны, которые приглушал лишь член Аомине, занимающий рот. За одним пальцем последовал другой, и когда в юношу поместилось четыре, Дайки быстрее задвигал рукой, понимая, что растянул партнера достаточно. Без лишних слов, они оторвались друг от друга, и Аомине осторожно перевернул Тайгу на живот, взбираясь на кровать, которая скрипела от каждого движения и прогибалась под весом обоих. Опустив свои штаны ниже задницы, парень любовался открывавшимся видом: задранная по пояс больничная рубаха открывала сильную спину, покрытую испариной, приспущенные штаны оголяли безупречные ягодицы, которые так и напрашивались. Видя, как партнер хватает лежащую у изголовья кровати подушку и подкладывает под лицо чтобы в дальнейшем вцепиться в нее зубами, Дайки понял, что пора приступать. - Черт… - Простонал юноша, навалившийся всем телом на красноволосого. – Тайга, тут есть салфетки, или еще что? – Он чувствовал, что скоро кончит, но прекрасно понимал, что не стоит оставлять следы их бурного секса, поэтому хаотично высматривал на тумбочках хоть что-то, во что можно было излиться, но, как на зло, ничего подходящего не попадалось на глаза. - В меня… - Прорычал в подушку прогибающийся под любовником Кагами. - Я не ослышался? – Аомине слегка опешил от услышанного. – Ты меня не убьешь? - Да, блять, в меня! – голос парня срывался, выдавая его состояние: он сам был близок к разрядке. – Дайки, здесь нельзя следить, а я после… схожу в душевую. – От столь заманчивого предложения форвард Тоуо никак не мог отказаться, поэтому, сделав еще несколько толчков, излился в партнера, сжимая в объятьях крепкий торс. Ему бы поваляться с полминуты и прийти в себя от долгожданного оргазма, но время поджимало, а любовник еще не кончил. Перевернув Тайгу на спину, и, на мгновенье залюбовавшись его красным лицом, он склонился над пахом, беря в рот уже готовый взорваться член. Хватило каких-то пару движений для того, чтобы Кагами кончил, заполняя рот партнера горячей спермой, которую тот, не раздумывая ни секунды, проглотил. - Ты… - Казалось бы, куда еще больше краснеть, но лицо больного приобрело буквально багровый оттенок. Он ошарашено смотрел, как Дайки тщательно вылизывает его обмякший член, как мама кошка вымывает своих котят. Аомине никогда не позволял кончать в рот, равно как и Тайга не разрешал кончать в него, но сегодня, похоже, был особый случай. – А ты меня не убьешь за это? - Я всего лишь провожу обмен биологического материала. – Сказал любовник, и, вылизав дочиста, натянул больничные штаны на партнера, - нам нельзя оставлять следы, забыл? - Кстати, - сказал, стоя у выхода, Аомине, - на вкус твоя сперма просто отврат! - Знаешь, я тоже кайф не ловлю от ощущения твоего «биологического материала» в заднице, - тут же нашелся Кагами и показал другому средний палец. - Мы квиты. – Ухмыльнулся посетитель и, перед тем как выйти, добавил уже с серьезной интонацией голоса, – Я серьезно, Тупогами, не смей рисковать своей шкурой из-за всякой херни, иначе я… - Да-да, я понял. - Ни черта ты не понял, на то ты и Тупогами.