Записки убийцы.

Осень. Как же я раньше любил это время года. Особенно в детстве, когда отец брал меня с собой пострелять из ружья. Мы никогда не стреляли по животным, так как я считаю это бесчеловечным, зато еще тогда я выработал хороший прицел. Как же я любил осенний лес, он будто охвачен пожаром. Но пожаром безопасным, даже красивым. Как же приятно было чувствовать легкое дуновение ветра на коже, дуновение, которое так щекотит ее. Как здорово было наблюдать за уносившимися в прекрасном танце ветра листьями над нашими головами, за шуршанием опавшей листвы под ногами, как приятно было слышать шелест страниц только что прочитанной книги. Но это было раньше. Теперь я ненавижу осень, ведь осенью произошло, то, чего я так боялся… Смерть. Смерть дорогого мне человека, который за два года стал мне ближе всех в моем окружении. Он каждый раз читал меня, как раскрытую книгу. Да я сам и не сопротивлялся, более того, мне это нравилось. Мне нравилось, когда он смотрел на меня сканирующим взглядом, и в этот момент мог увидеть движение малейшего мускула в выражении моего лица, мог за секунды прочитать все в моих глазах, причем даже то, что я так отчаянно пытался скрыть. Но он так и не дошел до конца. Оставил книгу недочитанной. Он так и не узнал, что я, Джон Хэмиш Уотсон, его люблю… В тот день жизнь разделилась на до и после. Сейчас, вспоминая это, все снова как наяву. — Прощай, Джон, — Шерлок бросает телефон, сказав эту фразу. — Неееет!!! — в ужасе кричу я. Я бегу к Шерлоку, в голове крутится лишь одна мысль «Лишь бы успеть». А куда успеть? До сих пор я так и не понял. Я ведь его не поймаю. Но тогда меня это не волновало. Я даже не помню, как тогда оказался около его тела. Помню лишь, что мерил его пульс. Пульс, которого не было. В тот момент мне казалось, что остановилось не его сердце, а мое. Проснувшись в собственной кровати, я понял, что это всего лишь сон. Сон, который ждет меня каждый раз, когда я ложусь спать, чтобы разбудить и заставить кричать от неимоверного страха. Но знаете… я привык. Раньше я не понимал, как можно привыкнуть к боли. Теперь понимаю. Боль — неотъемлемая часть моей жизни. Жизни без Шерлока Холмса. Понежившись немного в кровати, я пошел заварить себе кофе, понимая, что не смогу больше уснуть. Хоть я и англичанин, но спокойному чаю предпочитаю горячий, с чуть горьковатым послевкусием кофе. Сегодня кофе показался мне чересчур горьким, и я решил смягчить его молоком. Открыв холодильник, я увидел смотрящую на меня голову. Нет, я не схожу с ума. Это голова, которую Шерлок принес для очередного эксперимента. У меня так и не поднялась рука выкинуть ее. Воспоминания снова закружились неприятным вихрем, отдающим где-то в районе висков. Я невольно улыбнулся, разбавляя кофе молоком. — Шерлок, ведь точно так же, без права на выбор, ты влился в мою жизнь, — понимая, что вслух разговариваю сам с собой, я продолжил бессмысленный монолог. — Зачем я говорю это вслух? Все равно никто не услышит. — Ну почему же никто? Я услышу, — на мгновенье мне показалось, что это голос Шерлока. Но это не мог быть он! Обернувшись, я увидел сидящего в кресле Майкрофта. Наверное, мне уже пора сходить к психотерапевту. — Здравствуй. Зачем пожаловал… — взглянув на часы, я понял, что уже половина пятого, — …в четыре утра?! — Здравствуй, Джон. Я знал, что ты не спишь, — надменно ухмыльнувшись, сказал Холмс-старший. — Но как… Ах, камеры… — закатив глаза, сказал я. — Ты стал догадливее. Но я зашел, чтобы проведать тебя, а не напомнить про камеры. Я подавился кофе. — Что?! — Что ты так бурно реагируешь? Я просто проезжал мимо и зашел проведать, в этом нет ничего странного, — продолжая опираться на собственный зонт, он добавил, — у тебя к двери было прикреплено письмо. Я повертел конверт, взяв его в руки. На одной стороне было написано «Джону Ватсону». — А с чего бы тебе проверять, как я? Да и к тому же письмо приносить? — Все мы, Холмсы, странные. Сам же знаешь. — спустившись по ступенькам, бросил он напоследок. Оставив конверт вместе с кружкой недопитого кофе на кофейном столике, я направился в ванную комнату. Увидев свое отражение в зеркале, я невесело усмехнулся. Если вдруг не будет денег на оплату жилья, я смогу поселиться в собственных мешках под глазами.