Скованная льдом

// Просмотр второй части "Хоббита" заставил меня вспомнить об этом фанфике, а заодно и о той главе, которая осталась неопубликованной и недописанной. Прочитав заготовок главы почти год спустя после написания, мне захотелось закончить её и дополнить ею фик, чтобы объяснить некоторые события, ну и добавить хороших моментов в историю любви героев. Действие главы происходит во время событий в главе Fade to black, прямо где-то посередине. Думаю поймете. Надеюсь дополнение понравится, всем читавшим этот фик ранее)// Очередной день поисков потайной двери, ведущей в гору, подходил к концу. Солнце лениво спускалось к горизонту, освещая западный склон горы чуть теплым красноватым светом. Торин устало уселся на утёс, понуро подпирая голову руками. Хьёрдис села чуть позади гнома, обняла его за плечи и уткнулась лицом в черную гриву короля. - Мы найдём эту дверь, - прошептала северянка. - Только не знаю, действительно ли я этого хочу, - еле слышно сказал гном. Девушка чуть отстранилась от него и повернула лицо Торина к себе. - О чём ты говоришь?- беспокойно вглядываясь ему в глаза, спросила она. - О той болезни, что охватила разум моего деда Трора. Когда блеск золота и драгоценностей затмевает всё остальное. Если я верну Эребор и меня настигнет эта болезнь, то я стану не лучше Смауга, а может и хуже, - ответил король, опуская глаза. - Я не верю, что тебя сломит жажда золота, - искренне молвила северная дева. - Я такой же, как и мои предки, - качая головой, сказал он. – Если меня постигнет та же участь, лучше убей меня, Хьёрдис. Я не хочу мучить тебя и других. - Я никогда этого не сделаю. Даже если ты сам захочешь меня убить, я не смогу пойти против тебя. Я буду рядом с тобой до конца, - уверенно заявила северянка. Торин глубоко вздохнул и привлек к себе девушку, крепко обняв. Она прижалась к нему как можно сильнее и уткнулась носом в его шею. Гном мягко улыбнулся и запустил свои пальцы ей в волосы. - Пообещай мне только одну вещь, Хьёрдис. Что бы я тебе не наговорил в дальнейшем, что бы между нами не случилось, помни, что я буду любить тебя до конца времён, - мягким тоном молвил король, продолжая скользить пальцами между её волос. - Обещаю, - промурлыкала северянка, млея от ласки. Мужчина поднял её лицо и осторожно поцеловал. Их поцелуй до сих пор казался чем-то невозможным, слишком горяч был гном и слишком холодна девушка. Но Торин сейчас упивался той прохладой, исходящей от его возлюбленной. Такой перепад температур лишь обострял чувства обоих. Целовались они довольно продолжительное время, чувствуя нарастающее отчаяние от складывающейся ситуации. Но всё-таки им пришлось оторваться от губ друг друга, северянка тяжело дыша положила голову на плечо гному, а он, обнимая её, тяжело вздохнул. Некоторое время они просидели в тишине, не роняя ни слова. Потом белокурая дева подняла голову и заглянула в ледяные глаза короля. - Торин, ты представляешь меня в своём будущем, когда ты вернёшь Эребор и займешь трон? – внимательно глядя в голубые очи, спросила она. Мужчина нахмурился, такого вопроса он никак не ожидал. - Конечно, - начал он было, но осекся и задумался. – Хотя тебя сложно представить примерной женой и королевской особой, - усмехнулся гном. Девушка ухмыльнулась ему в ответ, но быстро опустила глаза, а на её лице появилось необъяснимое выражение печали. - Ты ведь сам всё понимаешь, - с грустью сказала она. – Я сама себя не представляю в роли жены короля. Чинно со всеми общаться, воспитывать принцев и принцесс. Я дикарка, Торин. Я не знаю что такое семья, я не умею жить размеренной жизнью. Король внимательно всматривался в её лицо, он не хотел понимать, что она говорит. - Хьёрдис, ты просто не сталкивалась ещё с этим. Ты привыкнешь и сумеешь быть достойной королевой и матерью. Разве не этого ты искала, когда уходила из родных краев? - Я хотела найти это, но я ошибалась. Я уже не смогу изменить себя, свой характер. Никогда, - прошептав последнее слово, молвила северянка, но и сказанное чуть слышно, это слово прогремело как гром среди ясного неба. Гнетущее молчание раздалось между ними. Оно было громче любого крика и больнее язвительного слова. Торин опустил голову и с тяжестью сомкнул веки. В голове билась мысль, что ему надо было оставить Хьёрдис в Эсгароте, не слушать её речи, а просто оставить за бортом. Избавить себя и её от мучительной привязанности и этих невозможных отношений. Ведь всё прояснилось в один момент – они никогда не смогут связать судьбы друг друга, несмотря на те чувства, что вспыхнули между ними, как сухая солома в жаркий день. Слишком жаркий для неё, слишком прожигающий для него. Всё противоречило этим отношениям, а он не обращал на это внимания до наступившей секунды. Хьёрдис встала, освободившись от объятий, и отошла на пару шагов, задумчиво глядя на север. - Та руна, что на кулоне, - начала говорить она, прервав тишину, - это то, что давало нашим людям надежду на счастье после смерти. Мы не имеем права быть вместе, с тем, кого любим, но втайне почти все из нашего народа влюбляются. Тогда и настает время отдать вещь, с вырезанной на ней руной, тому, кому отдано сердце. Тот вправе принять или отказать. Так мы узнаем о взаимности. После этого они расходятся и больше никогда не остаются наедине, веря лишь во встречу за гранью этого мира. - И ты уйдёшь? – спросил гном, и в голосе его отчётливо слышались печаль и смирение. Он просто ждал вердикта. Девушка оторвала взор от севера, и опустила голову, выдерживая паузу. - Для меня уже нет пути назад. Я не знаю, что будет дальше, но сейчас я никуда не уйду. И если судьбе будет угодно, я умру или останусь жива, пока не совершилось всё что предначертано, я буду с тобой, - без сомнения твердо ответила северянка. – Но если ты вернёшь королевство и свершится всё, что должно, и оба мы останемся в живых, я не знаю, что будет с нами дальше. Торин кивнул, соглашаясь на это, хотя в мыслях своих был уверен, что наверняка не позволит ей уйти. Но Хьёрдис не была глупа, и понимала мысли гнома. Просто сейчас ей не хотелось думать о расставании. На сердце и так было нелегко, различные предчувствия одолевали её. Более того, она ощущала признаки беременности, хотя и не была уверена в этом. Во всяком случае будущее её зависело от того, что произойдёт в Эреборе, если они найдут дверь вовремя, чем девушка и занялась, выглядывая в скале признаки двери. - Похоже, что и сегодня мы не увидим потайной двери, - с огорчением признала северянка. - До дня Дурина у нас лишь ещё один день. Завтра мы обязаны найти дверь, - сказал Торин, вернувшись к мыслям об Эреборе, как будто и не было тяжёлого разговора. – Нам пора идти к отряду. Ты мне больше ничего не хочешь сказать, пока мы не пришли к остальным? - Нет, - быстро бросила белокурая дева и направилась к отряду. Ей не хотелось делиться своими догадками с мужчиной, пока она не была уверена. - Хьёрдис, - окликнул её гном, ожидая, пока она повернётся к нему. – Я люблю тебя, - молвил он с такой нежностью в голосе, на которую был только способен всегда суровый король. Улыбка тронула тонкие губы северянки, она подошла к нему, а он в первый и последний раз видел слёзы в её сияющих серых глазах. - Сердце моё навсегда отдано только тебе, Торин Дубощит, - непривычно дрожащим голосом сказала она. Они поцеловались, освещенные светом последних лучей закатного солнца, не зная, о том, что ждёт их впереди. Но именно в этот момент оба были счастливы абсолютно, как бывает лишь раз в жизни.