Бегом сквозь время

POV Джона

      Время летело с бешеной скоростью. Я не успевал замечать, как одно события сменяло другое. Особенно меня радовал Роджер. Он стремительно двигался на пути осуществления своей мечты. Он наконец смог купить себе знаменитый Ора Джексон. Я стал практически постоянным членом команды, выполняя все те же функции, что и обычный экипаж. Мне было очень весело. Приятная компания днем — веселая и простая команда, а вечером — старпом. Мы много разговаривали, пили, обсуждали будущие планы, занимались страстно любовью, хотя старались избегать тему прогрессирующей болезни Роджера. Этот человек действительно любил меня, всем сердцем, отдавал мне всего себя и не требовал ничего взамен. Я удивлялся его преданности мне и своему капитану, хотя свои чувства ко мне он проявлял только наедине.       Я с улыбкой наблюдал за прогрессом каждого члена команды. Шанкс с каждым днем все больше и больше походил на взрослого мужчину, Багги старался быть похожим на друга, но все же не успевал угнаться за ним, Роджер смирился с приближением неминуемого конца и просто шел вперед с улыбкой. Именно она вела за собой всю его команду. Я единственный знал, что этот пират не умрет. Он навсегда останется в сердцах миллионов людей, которые будут смотреть на его казнь. Но ему это пока знать не обязательно. Никому этого знать не следовало. Вся команда верила в лучшее.       Единственной беспокоящей меня вещью в тот момент было их приближение к Рафтелю. По божественным правилам я должен был открыть свою сущность хотя бы перед одним членом команды пока все они находятся на моем острове. Я не мог подойти к ним и сказать " Привет. Я врал вам все время про себя. Очень рад представиться, местный бог". Это даже звучало глупо. Я прокручивал варианты речи каждый вечер у себя в голове. Я просмотрел уже более тысячи сценариев, но не пришел к окончательном решению. Все казалось мне неправильным: слова, время, место. Но единственное, что я твердо решил по поводу этого разговора — это люди, которым я откроюсь. Первым был Рейли. Он будет единственным, с кем я поговорю на этом острове. Следующим будет сам капитан. Но этот разговор я отложил практически до самой казни. Я приду в его последний день жизни и поговорю с ним по душам. Это будет моё прощание. На этом этапе наши пути с большей частью команды разойдутся. Разве что ничего не знающий и влюбленный в меня по уши Шанкс будет настойчиво искать встречи со мной.       Но все пошло прахом в тот день, несмотря на мои девяносто девяти процентные расчеты. Сработал закон подлости. В то утро все мои планы на этот день начали рушиться, как карточный домик. Главным моим упущением было время. Роджер приближался к острову быстрее, чем я рассчитывал. И вот однажды вечером большой Ора Джексон замаячил на горизонте. Это привело меня в ужас. Я ходил из угла в угол, лихорадочно думая. Мне в голову лезли совсем бредовые идеи. Например, устроить срочный переезд на другой остров или все-таки отказаться от способностей бога. Но я собрал свои мысли в кучу. Надо было быстро отправляться на корабль, отводя от себя подозрение.       На корабле царила тишина. Вся команда уже спала. Я быстрыми и тихими шагами проследовал в каюту Рей-сана. Я скинул одежду и лег к нему. Мужчина слегка заворочался и закинул ногу к мне на талию. Я смотрел на него в свете луны, слегка улыбаясь. Я обнял его за плечи и прижал к себе. Он был горячим, я чувствовал биение его сердца. Я расслабился, и все мысли ушли на задний план. Сейчас все было сосредоточено только в этой комнате и только на этом конкретном моменте. Мне было хорошо здесь и сейчас. Я привязался к этой команде и к этому человеку.       На следующий день вся команда проснулась ни свет, ни заря. Все были возбуждены приближением к последнему острову. С самого утра установилась ясная ветреная погода. Теплый бриз дул в нужную сторону. Команда залезла на реи и подняла все паруса, стремясь поскорее добраться до заветной цели. Я тоже был наверху, на смотровой вышке. Я еще никогда не видел свой остров с такого ракурса. Он выглядел достаточно зеленым и живописным. Корабль быстро шел на сближение с этим куском земли. Радостное возбуждение росло. Молодым юнгам нетерпелось поскорее выйти на последний остров Гранд Лайн. Когда мы подошли на расстояние нескольких сот метров, вся команда высадилась в шлюпки, и матросы насели на весла, энергично гребя против течения. Я был в соседней лодке с Рейли. Я видел радостные глаза капитана и его старпома.       Мы пришвартовали лодки и ступили на белоснежный песок. Члены экипажа рассредоточились по острову, договорившись встретиться на закате около лодок. Роджер подмигнул нам, оставляя нас вдвоем. Мы двинулись в центр острова, пролезая через заросли кустарников, папоротников и высокой травы. Я не очень люблю эту часть острова. Она полна не очень приятных животных. Я крепко сжал широкую ладонь своего любовника. Мы вместе продвигались вперед шаг за шагом. Вскоре мы вышли на поляну, где стоял мой небольшой домик. Я стиснул зубы и изобразил неподдельное удивление. Рейли потянул меня за руку, желая обследовать эту хижину. Про себя я решил, что мне бы не мешало заняться тут небольшим косметическим ремонтом.       Мужчина со скрипом открыл массивную деревянную дверь и тяжелой поступью вошел внутрь. В моем скромном жилище царил настоящий хаос. Везде были разбросаны вещи, ведь я не ждал гостей так рано и не успел прибраться. Рейли с интересом рассматривал все, наблюдал, как летают и светятся в лучах солнца, пробивающегося сквозь небольшое окно, пылинки, осматривал странные для него вещи: мой телефон, фоторамку и многое другое.       Я напрягся, наблюдая за его поисками по моему дому. Вроде бы я спрятал все, что могло выдать меня, но чувство, что я что-то упустил, преследовало меня. Рейли уже направился в спальню... Точно, черт, черт, черт. Я не убрал из спальни небольшой рисунок нас, сделанный художником на одном из островов на Гранд Лайн, и его письма ко мне. Они лежали у меня на тумбочке в открытом виде. Мое секундное замешательство позволило мужчине бросить взгляд на них. Ну все, я пропал. Я зашел в комнату и увидел, как он меняется в лице. Одно из писем выпало у него из рук на пол. Рейли поджал губы и повернулся ко мне с одним листком бумаги в руках. На его лице читался немой вопрос. — Я могу все объяснить, — я услышал, как мой голос дрожит, — Это не то,что ты думаешь, — колени тоже дрожат, сердце сейчас вылетит из груди. Как девственник перед первым сексом. — Попробуй, — первый раз голос моего любовника звучал так холодно и отстраненно, — Я слушаю.       Пути назад уже не было. Он был закрыт моей же собственной рассеянностью. Я глубоко вдохнул и щелкнул пальцами. Ко мне вернулась моя изначальная внешность. В этом облике я был всего лишь подростком. Я предложил своему любовнику сесть. Собрав все мысли в кучу, я начал свой рассказ. Я старался не упустить ничего, ни малейшей детали в своем повествовании. Старпом лишь молча слушал, поджав губы. Его холодное молчание заставляло меня еще больше нервничать. Лучше бы он сказал, что он ненавидит меня, наорал, ушел или еще как-нибудь выразил свои эмоции. Но на его каменном лице я ничего не мог прочитать.       Постепенно мы переместились на улицу. Я уже рассказывал мужчине об острове, его истории, сколько народу здесь побывало. Рейли все так же молчал. Мы вышли на большую поляну. Посередине стояла огромная монолитная плита. Это был Рио Понеглиф, содержащий в себе истинную историю, пока что это мой самый большой труд. Я пересказал мужчине, стоявшему напротив меня, его содержание. Мне постоянно не хватало воздуха. Я дико нервничал. Для успокоения я трясущимися руками достал сигарету и закурил, с наслаждением вдыхая едкий дым и расслабляясь. Это пока было единственным средством для успокоения.       Я закончил свой рассказ. Мы так и стояли около Понеглифа. Солнечные лучи падали между на поляну, все затихло. Не было слышно ни ветерка, ни журчания ручьев, ни пения птиц. Будто сама природа замерла в ожидании. Сигарета уже почти догорела. Молчание становилось все невыносимее. Я поднял голову вверх, на палящее жаркое солнце. Я больше не мог смотреть в глаза этому мужчине. — Теперь все понятно, — наконец, голос Рей-сана нарушил гробовую тишину, — Я никогда не верил в то, что ты фруктовик. Слишком расплывчатые были описания твоего плода, — выдохнул мужчина, — Ты использовал нас, всю команду. Ты же бессмертный. Через несколько десятилетий ты просто забудешь о нас, об обычных смертных людишках, и пойдешь дальше. Тебе наплевать на чувства команды, ведь ты даже пальцем не шевельнул, чтобы спасти Роджера, — голос Рейли был пропитан злостью, — Ты просто развлекался со мной и Шанксом, давая нам ложную надежду на взаимность. Сколько таких у тебя было? Ты просто все время лгал и изворачивался, избегая правды и спасая свою шкуру. Ты просто трус. — Да, я трус, — я отвернулся, судорожно зажигая еще одну сигарету, — Но я никогда не использовал вашу команду. Я первый раз в жизни испытываю такое к обычным смертным. Первый раз я к кому-то по-настоящему привязался. Но я не могу нарушать естественный ход времени. Мой долг — поддерживать его. Наш капитан должен умереть. Его казнят через год в родном Логтауне. Но его душа останется вместе с его словами навсегда в этом мире, — я глубоко выдохнул, — Я никогда так не привязывался ни к одному смертному, Рей-сан. Я не врал о своих чувствах, — я сказал это совсем тихо, но мои слова подхватил ветер и донес их до нужного человека.       Рейли замолчал. Сжав кулаки, он развернулся и ушел в сторону лагеря. Я так и остался сидеть на месте. Впервые за восемьсот с лишним лет я плакал. Крупные слезы катились по моим щекам. Первый раз мне было так больно с кем-то расставаться. Это была еще не любовь, но уже глубокая привязанность, врезавшаяся в мое сердце. Я посмотрел наверх. Над главным мировым течением светило яркое солнце. На небе не было ни тучки, и эти лучи падали на меня, разрезая мою душу на тысячи мелких кусочков.       В лагерь я вернулся уже затемно. На ощупь нашел свой спальный мешок и провалился в тревожный и беспокойный сон. На следующее утро меня разбудили полуденные резкие лучи. Вся команда уже разбрелась по острову. Я встал и пошел их искать. Я обнаружил пиратов около Понеглифа. Стояла гробовая тишина. Все, кроме капитана, напряженно смотрели в пол. Лишь Роджер смотрел ввысь. Но лишь этого мне хватило для осознания того, что произошло. Моему приключению с веселой командой пришел конец. Я подошел и крепко обнял своего капитана. Тот похлопал меня по плечу и пробурчал что-то типа "не обижай Рей-сана".       К вечеру все стали расплываться. Шанкс оставил мне свой номер ден-ден муши для связи, с надеждой на мое скорейшее присоединение к команде. Все остальные плакали и обнимались, обмениваясь напутствиями и пожеланиями. Со мной не говорил только Рейли. Постепенно, один за другим, расплылись все члены команды Роджера, оставив меня в моем форте одиночества, Рафтеле.