Всё что угодно

      А его новую девушку кажется зовут Сохён. Высокая стройная шатенка, которая любит детей, животных, и если я не ошибаюсь, молоденьких богатых парней вроде него. Хотя, конечно же я прав. Они все такие. По крайней мере те, с которыми Чонгуку доводилось иметь отношения.       И вот, сейчас он развалился рядом со мной на диване, который стоит на этом месте, наверное, дольше чем я себя помню, и говорит о том, что в этот раз ему точно должно повезти, что милая Сохён просто не может быть такой же сукой, как все его прошлые девушки. Он смотрит на меня своими, сейчас такими добрыми карими глазами и всё повторяет, что вот в ней то он точно уверен, и что возможно они когда-нибудь заведут пару детишек и маленькую собачку, ведь иначе просто быть не может. Смотря на него и делая вид, что внимательней меня слушателя просто не найти, уже в который раз думаю о том, как же на самом деле везёт всем этим девушкам, рядом с которыми он становится таким невыносимым романтиком, каким никогда не был рядом со мной.

***

      Лёгкий весенний ветер тихо покачивает длинные светлые шторы, мерно гудит компьютерный процессор, а комнату освещает только голубоватый свет, исходящий от монитора. Завтра выходной, поэтому несмотря на то что уже давно перевалило за полночь, я всё ещё не сплю.       Курсор беспорядочно бегает по экрану, тогда как я сам нахожусь где-то глубоко в своих мыслях... А как же иначе? Мы с Чонгуком не виделись уже пять дней... Не то чтобы я считал. Он вроде бы уехал со своей Сохён куда-то к морю, потому что "в суете города очень сложно сполна насладиться друг другом". И вот, уже почти неделю я не слышал его голоса. Хотя зачем мне его слышать, я же не какая-то сентиментальная девица, которая и дня не может провести без своего любимого. Любимый... Даже в мыслях стараюсь не называть его так, достаточно и того, что он об этом знает. Лучше бы не знал...       Из мыслей выдёргивают глухие пинки во входную дверь. Руками так точно не колотят. Я не тороплюсь идти открывать, мало ли кого могло принести посреди ночи. Однако даже спустя несколько минут незваный гость не перестаёт ломиться в дверь.       Даже не знаю, стоило мне открывать дверь или всё-таки нет, потому что за ней стоял Чонгук. Пьяный Чонгук. Мог бы и догадаться, ведь он уже не впервые так заявляется ко мне в квартиру.       От него резко несёт алкоголем, вся одежда помята, в руках почти пустая бутылка какого-то дорогого вина, а в глазах не видно ни капли разума. Так он набирается только в одном случае — когда узнаёт, что его девушке от него нужны были только деньги, да дорогие подарки, что в сущности одно и то же. И в каждый раз, как в первый. Ну что за ребёнок.       Чонгук чуть пошатываясь проходит в прихожую и ногой захлопывает дверь. Я же просто стою и смотрю на него. А смысл что-то делать? Всё равно всё закончится точно так же, как и всегда.       — Ты знал, да? Знал же, сука, и снова промолчал... — пьяный шёпот куда-то в район ключицы. Никаких криков и обвинений, простая констатация факта. Конечно. Я всё знал, но кто бы стал меня слушать. Влюбчивый идиот.       Укус в подбородок, не сказать что приятно, но и не так уж и больно. Холодными, влажными от вина губами скользит по моей шее, а я только и думаю о том, как же надо было пить, чтобы столько расплескалось на лицо и на одежду.       Закрываю глаза и позволяю Чонгуку прижимать меня к себе как какую-то распутную девицу. Запускаю руку ему в волосы и слегка ерошу их, попутно вспоминая, как же круто было, когда они были длинней. От этого действия он чуть ослабляет объятия, и не убирая рук начинает с силой толкать меня в сторону дивана. В такие моменты я дико жалею о том, что у меня нет нормальной кровати. Загорелые руки подцепляют края моей растянутой домашней футболки, как бы намекая, что пора бы уже начать раздеваться, и резко тянут их вверх. За футболкой в полумраке комнаты исчезают шорты и глупые боксеры с сердечками... Боги, откуда они вообще взялись?! Чонгук также поспешно стягивает свою одежду, что я невольно удивляюсь, как у настолько пьяного человека может сохраняться такая ловкость рук, что он даже пуговицу на джинсах с первого раза расстёгивает. А я ведь даже трезвый не всегда так могу... Дальше мне уже не дают думать, настойчиво разворачивая лицом к дивану и заставляя встать на него коленями. Я, прекрасно зная, чего от меня хотят, опираюсь локтями о спинку дивана и наклоняюсь вперёд, чтобы Чонгуку было удобней. Смазки у меня дома не водится, да и кремами я не пользуюсь, так что я не спорю, когда к моему анусу прикасается смоченный одной лишь слюной палец. Он медленно надавливает и погружается внутрь. Ну да, палец — не член, он и без подготовки войти может, если постараться. Некоторое время он равномерно движется внутри меня, после чего пальцев становится уже два. В голову закрадывается мысль, что хотелось бы получать от всего этого процесса то же удовольствие, что будет испытывать партнёр, но я сразу же обрываю себя. Он не делает мне больно, пытается сделать так, чтобы я не чувствовал дискомфорта, хотя и не обязан... Но и я ведь тоже не обязан... Да, чёрт, не обязан подставлять кому-то свою задницу. Но подставляю.       За этими мыслями — боже, почему я вообще думаю в такой момент — я не замечаю, как Чонгук вытаскивает свои пальцы, но вот член, который входит в тебя не заметить невозможно. Всё-таки от слюны скольжение выходит так себе, поэтому я крепче сжимаю пальцами спинку дивана и стараюсь расслабиться. Чувствую, как сильные руки сжимают мои бока, а член входит всё глубже и глубже. Наконец, Чонгук останавливается и замирает, может привыкая сам, а может — давая привыкнуть мне.       В комнате тихо, только всё также шуршат шторы, да к гулу от компьютера прибавляется наше тяжёлое дыхание. Нет уместных ситуации стонов и несвязных просьб. Мне не настолько хорошо, он не хочет так сильно раскрываться передо мной, да и отношения у нас явно не те.       Первый толчок, и руки, сжимающие меня, опускаются на бёдра. Движения медленные и равномерные. Снова удивляюсь тому, как хорошо он себя контролирует будучи пьяным. По участившемуся дыханию Чонгука можно легко сказать что ему хорошо. Я рад. Мне же просто приятно чувствовать его тепло за спиной, знать, что это именно тот человек, к которому я вроде как испытываю нежные чувства. Только жаль, что мы никогда не делали этого лицом к лицу. Минимум контакта, но может это даже к лучшему, ведь я не знаю, какие эмоции выражает его лицо в такие моменты.       Толчки становятся быстрее, а значит он почти на грани. Я опускаю руку на свой член, уже давно чувствуя, что он стоит. Почему-то так всегда. Мне многого не надо. В такт движениям внутри начинаю двигать своей рукой. С губ срывается какой-то немного панический выдох и я кончаю в свою ладонь. Через некоторое время Чонгук тоже кончает и выходит из меня.       Пока он принимает душ, в который я уже успел сбегать первым, я не спеша раскладываю диван и ложусь поближе к стене. На самом деле, я не знаю, почему он каждый раз приходит ко мне. Не знаю, почему он трахает меня, а я позволяю ему это делать. А на утро он опять станет моим лучшим другом детства, заварит мой любимый липовый чай и ни слова не скажет о том, что было ночью.       Мне неизвестно, сколько ещё это будет продолжаться, но пока он выходя из душа будет вот так, как сейчас, ложится рядом и крепко обнимать меня со спины, утыкаясь носом мне в шею, я, кажется, готов позволить ему всё что угодно.