Ричард, а ты прочтешь?

      Дорогой Ричард,       Как часто ты задумываешься о смерти? Ты день и ночь помогаешь людям выжить на улицах этого города, в твоих руках оживают цветы и растения, своим мягким голосом ты способен успокоить миллионы детей со всей Земли, так вот скажи, ты задумываешься о смерти чаще, чем я?       Сегодня я убил человека. Его звали Мэттью. Три часа назад он рассказывал мне о Филчере - это его французская овчарка, кажется, босерон. Филчер любит котлетки от гамбургеров, поэтому Мэтт всегда, когда покупал еду в Макдональдсе, отдавал половину любимцу.       - Теперь Филчеру придётся переходить на здоровое питание и есть домашние фрикадельки, - сетовал Мэтт. - Моя мать не любит фастфуд. Надеюсь, она не отдаст его в приют, он ведь хороший мальчик. Никогда не гадит в доме, а лапы всегда чистые, можешь себе представить? Огромный, весёлый пёс, но лапы чистые.       Смахнув слёзы, Мэтт спросил, не найдётся ли закурить. На такие случаи у меня всегда припасена одна-две сигаретки. Затянувшись пару раз, Мэтт зажмурился на секунду, вздохнул, и мы направились в камеру. Пора.       Молча, я пристегнул его ремнями к креслу, пережал руку и ввёл в вену смертоносную иглу. Далее я лишь нажал на кнопку, и смотрел, как по трубке потек тиопентал натрия, а потом, спустя некоторое время, павулон и хлорид кальция. Почему так много веществ, спросишь ты? Всё предельно просто как дважды два: тиопентал натрия для анестезии, павулон – чтобы парализовать мышцы, ну а после того, как он начал задыхаться, хлорид кальция я ввёл, чтобы остановить сердце. Тудум, тудум, последний тяжкий вздох и всё.       Финита ля трагедия.       Приведя оборудование в порядок, я вышел из камеры. Спиной я чувствовал взгляд его матери, почти слышал невысказанное проклятье мне вслед. Я спустился на первый этаж, дошёл до кофейного аппарата в столовой. Налил себе горячий капучино и сел за столик у окна.       Кофе обжигал губы и горло, его горечь заполняла желудок. Она была такой же ядовитой, как и ненависть к себе, растекающаяся внутри меня подобно желчи.       Ричард, я не буду тебе лгать и говорить, что это лишь заказ общества, а я – исполнитель. Официальное разрешение суда не уменьшает всего ужаса происходящего, не оправдывает меня и мои действия. Я убийца, это правда. Скажу тебе больше, я хладнокровный убийца, я специалист своего дела.       За 10 лет «работы» я никогда не перепутал дозы, не заставлял лишний раз страдать приговоренных. Думаешь, я хвалю себя? Пусть будет так. Да, я палач, почти отброс общества, но эти люди заслуживали смерти. Мэтт, который рыдал, вспоминая любимого пса, не был так чувствителен, когда убивал несчастного парня на заднем дворе. Не думаю, что он проливал слёзы, нанося удары ножом один за одним, пока ран на груди жертвы не стало больше 10.       Видишь, я даже могу шутить на такие темы.       Ричард, я не боюсь твоего осуждения. Будучи карателем для других, я так же палач и для себя. Каждый день отвращение и сожаление о выбранном пути убивает меня. Мысленно я вколол себе тысячи инъекций, проглотил пачки таблеток. В этом я тоже специалист.       Ричард, пока существует смертная казнь, найдутся и палачи. Не я, так кто-то другой нажмёт кнопку и позволит яду достигнуть цели. Возможно, он будет более жестоким. Более неопытным.       И без сигарет в кармане.