Он шел

       Он шел. Шел один, наблюдая за белым драконом на небе, сотканным из облаков. Дракон изрыгал пламя, окрашенное закатом в красное. Солнце уходило за горизонт, заставляя дракона хмуриться и чернеть от злобы и обиды. Теперь пламя, извергаемое им, потухло, оставляя после себя дым.        Он шел. Шел по пустынной улице, вслушиваясь в мир вокруг. Будто резко опустевший мир. Машины, собаки, люди… Все затихло, давая ему волю создавать свою мелодию из своих шагов и шуршания одежды.        Он шел. Шел, скрываясь темным капюшоном. Шел, слыша только слабый шелест листвы и стук камня о камень под ногами. Камешек отскочил от его ноги, ударяясь о другой, более крупный. И он раскололся на две неравные части, с ровными гранями. Более слабый раскололся из-за более сильного…        Он шел. Его телефон давно разрядился, не позволяя ему окунуться в мир мелодий, где не нужны слова. Ноты делают все сами, передавая настроение, обстановку, фразы…        Он шел. Шел, ни разу не споткнувшись, несмотря на то, что всегда смотрел на небо. Он проходил эту дорогу сотню раз, запоминая. Но положение камней все равно менялось, а он не спотыкался, как когда-то случалось в детстве.        Дракон на небе разрастался. Он стал больше и темнее. Проснулся ветер, что стал поднимать пыль, создавая стену. скрывающую горизонт и все вокруг. Все, кроме неба. Высокое, красивое небо, что так близко, но так далеко. А он шел. Шел. провожаемый ветром, думая о рождении, смерти, возрождении…        Он шел. Шел, опустив голову и смотря под ноги. Пыль попадала в глаза, заставляя слезы течь. На пути ему попалась птица. Мертвая птица с потрепанными, грязными крыльями, лежавшая на земле в поломанной позе. Перья трепетали от ветра, а тело заносило пылью. Скоро ее здесь не будет. Ее передавят машины, оставляя кровавое месиво, что скроет земля, или утащит уличный кот, радуясь хоть какой-то еде. Он один будет помнить о ней, но не долго.        Он остановился, смотря на труп. Мысли темные, как небо. Но не красивые, как оно. Небо умеет быть прекрасным, даже когда злится, люди же так не умеют. Он переступил через труп птицы, собираясь уйти, но развернулся. Где-то глубоко в душе он надеялся, что она зашевелится. Но она не встала, не взмахнула поломанными крыльями, все так же продолжая лежать. Они оба решили остаться при своем: он - продолжить свой путь, а она - лежать на земле без движения        Небо закричало. Закричало пронзительным криком, побуждая ветер дуть сильнее. Только не понятно, зачем? Помочь ему избежать криков неба или же помочь самому небу.        Он шел. Теперь небо плачет. Плачет навзрыд, разрываясь криками, и бьет землю. Бьет сверкающими ударами ничем не повинную землю. А ведь все потому, что ушло солнце.       Он шел. Его капюшон насквозь промок, как и остальная одежда. Его сигареты пришли в негодность, хотя сейчас он о них совершенно забыл. Он понимал ветер. Понимал, зачем тот так сильно дул. Он хотел спасти землю от криков и ударов неба, но не мог. Ветер хотел помочь ему, скрывая ссору от него стеной пыли, но не смог. Поэтому сейчас он замолчал, терпеливо слушая истерику неба. Под ногами заструилась жидкость… Слезы неба или земли? Или это кровь? Кровь земли, что избивает небо…        Теперь он шел в грязной и промокшей обуви. Возможно, он заболеет, просто потому, что оказался не в том месте, не в то время. Просто потому, что небо и земля ссорятся. Ветер не выдержал их криков, и решил вмешаться в ссору вновь. Стало холодно. Мысли темнели вслед за небом. Теперь он не думал ни о чем, кроме смерти. Он представил, что это его кровь струится по земле тоненькими ручейками, что собирались в один большой, но потом разбегались вновь, образуя новые. Представил, что вместо трупа птицы лежит его труп. Безжизненно-холодный, с посеревшей кожей и промокшей одеждой, также заметаемый пылью…        Но он просто шел… Шел по той же дороге, что часто проходил от начала до конца.