полоски загара

— Как думаешь, он загорелый, ну, полностью? Когда Сокджин спускает очки пониже и смеряет его неодобряющим и всезнающим взглядом, Чонгук чувствует лишь слабые волны стыда. — Ну я к тому, что Чимин сказал, он вырос в Дэгу, а люди в провинциях не особо парятся насчет цвета кожи, поэтому. — Ты, похоже, очень много знаешь про этого нового спасателя, — ухмыляется Сокджин. Он подтягивает очки снова на переносицу, продолжая листать свой журнал «Вкусно, как дома», и Чонгук закатывает глаза. Чонгук приходил в этот бассейн годами, будучи инструктором по плаванию, так что когда он заявился на первые занятия этим летом и увидел новое лицо в кресле спасателя, где обычно сидел Чон Хосок, он должен был разузнать все детали. И если он и задавал своему коллеге Пак Чимину (который поздоровался с новеньким каким-то глупым рукопожатием-и-шлепком-по-груди, когда Чонгук пришел) вопросы более личного характера, чем обычно, то он легко может оправдаться тем, что — — Я просто любопытный, — пожимает он плечами. И решает проигнорировать издевательский смешок Сокджина. — Я проработал здесь два месяца, прежде чем ты спросил мое имя, — чеканит Сокджин. В ответ Чонгук смеется: — На два месяца раньше, чем стоило. — Эй! — Ему прилетает по голове журналом. — Ты мелкий говнюк, то, что я считаю тебя милым мужчино-ребенком и разрешаю брать мороженое из холодильника, нихрена не значит. Чонгук закатывает глаза, но улыбается своему хёну. И возвращается к рассматриванию его. Ну, в смысле, Ким Тэхёна. У него вошло в привычку, полагает он, за последние две недели с начала летнего сезона в бассейне — смотреть на него. Это ведь не вина Чонгука, что парень невероятно, несправедливо великолепный, несмотря даже на то, что Чонгук еще ни разу не видел его глаз, которые были скрыты за очками, украшающими его лицо. В любом случае, горячий парень видит горячего парня издалека, ухмыляется он сам себе. Сокджин смотрит на него так, словно читает его мысли, и улыбка так же быстро сползает с его губ. Ну и ладно, Чонгук же не специально это делает. Он просто всегда приходит на полчаса пораньше, чтобы не дать себе опоздать. (Чимин рассмеялся, когда услышал это, а затем перечислил количество раз, когда Чонгук опаздывал на свои занятия в предыдущие годы, и у него очень скоро не осталось пальцев на руках). А Тэхён как раз в это время оказывается на смене, сидит на своем стуле, улыбаясь детям, как какой-то морской принц… Черт, он благодарен всем богам за то, что Сокджин на самом деле не может читать его мысли. И нет, Чонгук еще не разговаривал с ним, только наблюдал иногда, как Чимин (как выяснилось, друг Тэхёна еще со старшей школы) подходит к нему поболтать во время перерыва, и как они оба хихикают над какой-нибудь наверняка тупой шуткой Пак Чимина. Чонгук предпочитает отсиживаться в снэк-баре у Сокджина. Не потому, что ему страшно, конечно же нет. Ему просто нравится сомнительный комфорт бара. Он готов поклясться, что иногда Тэхён тоже смотрит на него, но трудно сказать из-за этих его темных очков. И когда он смотрит, Чонгук совершенно точно не выпячивает свою грудь чуть сильнее, абсолютно нет. Кстати о груди, Чонгук не может нарадоваться своему выбору профессии, разглядывая ровную, загорелую, восхитительно выглядящую, широкую, обнаженную грудь Тэхёна. Господи, он бы взял и вылизал-- — Чонгукки! Чонгук вздрагивает, слегка краснея и пытаясь перестать, пока проклинает себя за то, что опять позволил своим мыслям унести его в далекие дали. — Ты снова рано, я не удивлен, — говорит Чимин, подмигивая и кивая в сторону поста Тэхёна боже он может не палить его еще сильнее черт. — Надо оплачивать счета. Деток учить. Время — деньги, ты же знаешь, — отвечает он. Чимин смотрит на него с озорной улыбкой, занимая стул возле барной стойки и быстро здороваясь с Сокджином. — Мхм, и ты здесь вовсе не для того, чтобы пялиться на Тэ-Tэ. Чонгук почти бьет Чимина по рту, хоть он знает, что Тэхён по меньшей мере в тридцати метрах и целом бассейне от них. — У меня нет подобных намерений, — отвечает он вместо этого, категорично отворачивая свой стул от бассейна, и вперяется взглядом в аппарат с попкорном. — Знаешь, ты ведь можешь в любой момент попросить меня познакомить вас. Хотя я не понимаю, почему ты не можешь сам это сделать, ты прыгаешь в воду с утеса, но боишься поздороваться с парнем, — поддразнивает Чимин. Чонгук бы запротестовал, что прыгать с утеса диаметрально противоположно эмоциям, но звук свистка отвлекает его от разговора. — Простите, ребята, но бассейн будет закрыт для индивидуальных занятий в ближайшие два часа! — кричит Тэхён. Когда дети начинают ныть, он отвечает им надутыми с сожалением губами, но быстро спрыгивает со своего стула и начинает раздавать стикеры с подводным снаряжением, пингвинами и пляжными принадлежностями, пока родители начинают собираться и укутывать своих детей в полотенца. Несколько — много — девочек хихикают, когда Тэхён машет им рукой на прощание, и когда основная часть людей уходит, Чимин спрыгивает со своего стула, хватает Чонгука за локоть и внезапно тащит его к, о господи, Тэхёну. — Тэ-Тэ, ты уже поздоровался с Чонгуком? — чирикает он, и Чонгук бы врезал ему, но Тэхён наконец-то, наконец-то снимает свои очки и смотрит на него самыми круглыми шоколадно-коричневыми глазами, что он когда-либо видел. — Нет, но Сокджин-хён много говорил о нем, — отвечает он с глупой улыбочкой, и внезапно мозг Чонгука заполняется столькими непристойностями, что первая вещь, что он говорит Тэхёну, это… — Ебать мой хуй. Его лицо становится пунцовым, как только слова вылетают изо рта, и он отчаянно хотел бы спохватиться на полпути и не говорить этого, но уже слишком поздно, и Чимин смеется в кулак, а Тэхён тоже слегка розовеет и... И. Тэхён коротко хихикает, прикусывая губу, и смотрит на Чонгука из-под своих охуенно длиннющих ресниц. И Чонгук определенно видит, как тэхёнов взгляд опускается на его грудь, благослови господь его недавнее увлечение тяжелой атлетикой. — Ну, я ведь не отказался, верно? — весело пропевает Тэхён, играя бровями с милой улыбкой, слишком милой для того, на что он только что намекнул, и прежде чем Чонгук может ответить и, вероятно, сказать что-то очень тупое, их маленький момент разрушают крики детей. Чонгук отгоняет мысли об обнаженном теле Тэхёна, когда какая-то мама решительно тащит свою дочь к бассейну. Абсолютно неподходящее время для этого. Тэхён с нахальной улыбкой надевает очки обратно и проводит рукой по бицепсу Чонгука: — Кажется, тебе пора возвращаться к работе. Он ударяет по его носу указательным пальцем и уходит, бросая «пока, Чиминни», слегка подпрыгивая по пути к своему месту. — Бро, — выдыхает Чимин. — Бро, — отвечает Чонгук. - Несмотря на то, что их первая встреча была не самой ординарной, — по мнению Сокджина, который завывает от смеха, передразнивая сцену, которую он наблюдал ранее со своего рабочего места — этого достаточно, чтобы Чонгук понял, что Тэхён слышал о нем (Сокджин обещал, что не выдал ничего компрометирующего), и что он заинтересован. Они перешли от статуса незнакомцев к обмену улыбками, к статусу здоровающихся-друг-с-другом, к тому, что Чонгук торчит у поста Тэхёна с пачкой украденных острых чипсов и закидывает их тому в рот во время перерыва, и все за несколько недель. И по мнению Чонгука, которому издалека подмигивает Тэхён, все не могло быть еще лучше. Он на шаг ближе к тому, чтобы узнать, такая же у Тэхёна загорелая задница, как и все его тело. — Я не могу! Мне страшно! Я утону и умру! Чонгук отрывается от улыбки Тэхёна и поворачивается назад к девочке, стоящей перед ним. Это та самая девочка, что плакала и громко кричала, когда они с Тэхёном впервые заговорили, и вот, три недели спустя она все еще отказывается нырять с головой в воду, не зажимая нос. — Сехён-а, я ведь уже объяснял тебе, если ты задержишь дыхание, то вода не попадет тебе в нос! А если и попадет, то Оппа спасет тебя, прежде чем ты начнешь тонуть, ладно? Она выглядит совсем не убежденной, но все равно кивает, слегка нахмурившись, и с решимостью на лице снова опускается под воду. А затем резко выпрыгивает, кашель сотрясает ее тело, пока она отплевывается и агрессивно сморкается. Чонгук отводит ее мокрые волосы с лица, когда она вновь начинает плакать от обиды. Чимин грустно улыбается ему с другого конца бассейна. Почему-то Чонгуку всегда отдавали учеников, которые отставали от своей группы, тех, кто не мог правильно двигать ногами, держаться на воде или, как Сехён, не могли задерживать дыхание под водой. Чимин говорит, что это потому, что харизма Чонгука заставляет детей преодолевать свои страхи, а сам Чимин слишком мягок с ними. Но в такие моменты, когда кажется, что невозможно научить ребенка даже основам плавания, Чонгук не знает, что ему делать, и разочарование на лицах родителей, когда они забирают ребенка с занятия и слышат, что прогресса нет, сильно бьет по нему. — У меня нос болит, — хнычет Сехён, и Чонгук сжимает ее нос, чтобы она высморкалась, и вытирает об свои шорты, зная, что фильтр унесет все из бассейна. — Я знаю, что болит, и что тебе тяжело, но ты уже так продвинулась! Помнишь, как ты вообще не хотела опускать свое лицо в воду? Сехён кивает и гордо полуулыбается. — Хорошо, давай попробуем кое-что другое… — Чонгук делает вид, что задумался. — Есть один метод, который используют Олимпийские чемпионы, он называется «белка ест орех». Сехён с интересом смотрит на него. — Тебе нужно надуть щеки, как будто ты белка с кучей орехов во рту, и сжимать их сильно-сильно, и тогда орехи не дадут воде попасть тебе в нос! — Он надувает щеки, чтобы показать ей, и, наверное, выглядит глупо, потому что Сехён начинает хихикать. Но она хотя бы перестала плакать и снова выглядит воодушевленной. — Ладно, я тоже хочу быть Олимпийской белочкой! — Она смеется и надувает щеки. — Оппа будет пробовать с тобой, хорошо? И на счет три Чонгук притворяется, что опускается в воду, а Сехён ныряет, и он смотрит, как она плывет сама. Скоро она выныривает, глубоко вдыхая воздух и шокированно смеясь. — Получилось! У меня получилось! — Она пищит, и Чонгук подхватывает ее на руки и кружится, чтобы поощрить ее (вовсе не потому, что она его любимица). Когда он опускает ее вниз, он успевает поймать теплую улыбку Тэхёна, наблюдавшего за их уроком. Тэхён показывает ему палец вверх. Чонгук притворяется, что ловит и съедает его. - Хоть бассейн и наполнен детьми, бегающими туда-сюда по скользкому полу, инциденты на удивление крайне редки. Есть два вида неприятностей, которые пугают всех в бассейне. Это когда кто-то справляет нужду или кто-то тонет. Слава богу, они не происходят одновременно, думает Чонгук. И стучит по дереву. Но что бы ни случилось, реакция у посетителей бассейна на это одна: страх. За последние четыре года, что Чонгук работал здесь, произошло только два ЧП, пока Хосок был на дежурстве. Первое — это когда десятилетний мальчик соскользнул с доски и ударился головой, падая. Второе — когда десятилетка поплыл на большую глубину за старшим братом и отпустил его руку. Оба раза бассейн погружался в полную тишину, разрываемую лишь криками обеспокоенных посетителей, пока Хосок не появлялся с кашляющим ребенком на руках. Так что у Чонгука чуть не остановилось сердце, когда спустя месяц с начала работы Тэхёна, он услышал крик о помощи. — Кто-нибудь, помогите! Мой брат тонет! Пожалуйста, помогите! На помощь! Чонгук немедленно повернулся к Тэхёну, который уже направлялся к девочке, без усилий спустившись со своего поста. Он незамедлительно прыгнул в бассейн, и Чонгук отчетливо слышал свое неровное дыхание, так же, как и Чимина, стоящего рядом. Это длилось не больше пятнадцати секунд, которые, впрочем, ощущались как несколько минут, и Тэхён наконец-то вынырнул, вдохнул и откинул воду со своих глаз и волос, укладывая мальчишку на спину. Он поднялся из воды и бросился к мальчику, начиная откачивать его с широко раскрытыми глазами. Когда мальчик начал кашлять и задыхаться воздухом, Чонгук увидел, как облегчение прошло по всему напряженному телу Тэхёна. Чонгук поспешил к бассейну, как только сестра мальчика перестала плакать, а он сам дал Тэхёну кулачок и пообещал больше не проверять, как долго он может находиться под водой. Чонгук стоял прямо перед ним, когда Тэхён поднялся и повернулся, его глаза были на мокром месте, и губы дрожали. Чонгук не раздумывая притянул его к себе в объятия, проводя пальцами по его мокрым волосам и шепча: — Все хорошо, ты молодец, ты спас его, Тэ. - Когда Тэхён откусывает огромный кусок от чонгукова мороженого-сэндвича и убегает к себе, Чонгук даже не может запротестовать и улыбается в ответ на подмигивание Тэхёна, чей рот весь в шоколадных крошках. — Так значит, это правда, — встревает Сокджин. Чонгук отвлекается и поворачивается на стуле к нему, пока тот заполняет холодильник пакетами сока. — Ну, что ты встречаешься с этим Мистером МакДрими Спасателем Кимом, — ухмыляется Сокджин. Обычно Чонгук бы ответил ему сарказмом, но вместо этого он сладко улыбается и кивает. — Поверить не могу, кто бы мог подумать, — Сокджин кажется искренне удивленным, и Чонгук бы оскорбился, если бы не был занят разглядыванием того, как его парень болтает ногами, сидя в своем кресле. В этот момент приходит Чимин и тянется, чтобы откусить мороженое Чонгука, но Чонгук легко отталкивает его и запихивает остатки себе в рот. Чимин начинает ныть. — Я не делюсь, — говорит Чонгук с ртом, полным шоколада и ванили. — Фу, поверить не могу, что я позволил моему Тэ-Тэ встречаться с таким придурком, как ты, — ворчит Чимин и дует губы, чтобы Сокджин дал ему тоже мороженое. — Я так близок, — улыбается Чонгук. — О чем это он? - — Б-блять, Тэ- Чонгук проглатывает стон, закрывая себе рот рукой так, чтобы она не мешала ему смотреть на то, как Тэхён берет его в рот. Рот Тэхёна такой узкий, мокрый и идеальный, и он говорит ему об этом, когда тот поднимает глаза, облизывая головку его члена, слегка улыбаясь. Господи, думай о детях, думает Чонгук и отчаянно пытается сдержать свои стоны, рукой вцепляясь в полки шкафа сзади него. Тэхён заглатывает глубоко, почти до горла, и громко стонет вокруг него. Блять нет, хуй с ними, не думай о детях. — Боже, твой охуенный рот, — глупо выдает Чонгук, умудряясь рукой отвести от лица Тэхёна прядки волос, слегка оттягивая их. Тэхён почти мурлычет, подставляясь под ласку. Внезапно Тэхён выпускает его изо рта с громким чмоком, и Чонгуку приходится сдержать еще один стон, потому что бля, нет, почему. — Гукки, — хрипит Тэхён, и Чонгук стонет из-за звука его голоса, ведь это из-за него. — Да, малыш, что такое? — выдыхает он, заставляя себя не думать своим членом, когда Тэхён смотрит на него так серьезно. — Мы можем поехать сегодня к тебе? — спрашивает он, закусывая губу, и его взгляд говорит, что они не будут смотреть фильм, поедая китайскую еду, как обычно, а займутся чем-то другим. — Конечно, малыш, только если ты готов и хочешь этого, — говорит Чонгук и хочет притянуть Тэхёна и нежно поцеловать. Но Тэхён сияет, практически излучая солнечный свет от радости, и снова берет Чонгука в рот с новыми силами. Чонгук переворачивает коробку с кит-катом, когда Тэхён на самом деле заглатывает его до горла, и Сокджин убьет его, если узнает. Но Чонгук не может заставить себя думать об этом. Он надеется, что никто не проходил мимо кладовой, когда он позорно кончал с именем Тэхёна на губах. - — Загорелая, — с восторгом говорит Чонгук. Тэхён оборачивается к нему с просящим взглядом. — О чем ты говоришь? — спрашивает он, ногой притягивая Чонгука ближе. — М-м, ни о чем, детка, — улыбается Чонгук, а затем наклоняется, чтобы сделать Тэхёну лучший римминг в его жизни. Тэхён не вспоминает об этом позже. - — Я и слышать ничего не хочу, — говорит Сокджин, когда Чонгук влетает в бар на следующий день. — Я… — Меня не интересует твоя сексуальная жизнь, Чон Чонгук, — перебивает Сокджин. Чонгук ничего не говорит, лишь улыбается сам себе и хмыкает, открывая леденец, вопреки протестам Сокджина. Когда ему кажется, что Сокджин вновь увлекся своим журналом, на этот раз это «Городской дом», Чонгук произносит это. — Загорелая. — Что… — начинает было Сокджин, но тут до него доходит, и он медленно поворачивается, чтобы посмотреть на Тэхёна. Чонгук откусывает весь леденец, прежде чем убежать, и оставляет краснющего Сокджина одного. — Что случилось с Сокджин-хёном? — обеспокоенно говорит Тэхён, наблюдая, как тот дергает себя за волосы и бьется головой об стол, чтобы избавиться от образов в ней. — Не знаю, — пожимает плечами Чонгук, улыбаясь, и Тэхён фыркает из-за очевидности лжи. Чонгук подмигивает ему, будто это секрет. — Люблю тебя, Тэ. Тэхён смягчается, легко ударяя его по груди. — И я тебя люблю.