Вакуум

Хэл долго плавает в темном необъятном вакууме, лишенном света звезд. Ощущений нет. Зеленый Фонарь не ощущает связи с телом, словно стал фантомной бестелесой сущностью. Иногда накатывают воспоминания, как спокойные волны на мягкий песчаный берег. Приходит целая вечность, прежде чем в темной бесконечной пустоте раздается звук - глухой стук, как от падения чего-то тяжелого на пол. Затем еще один. Шум нарастает, исходит со всех сторон, стремительно набирает громкость. С шумом приходят первые ощущения - жар и пульсация. Хэл Джордан пытается заткнуть несуществующие уши и приходит в себя от собственного шумного частого дыхания и бешено зашкаливающего пульса. Лица коругарца он не видит, лишь сферу золотого света чистой мощи Параллакса, надежно защищающую от космического вакуума. Слишком плотно переплетены сейчас их тела. Руки и ноги Джордана скованы золотыми цепями над спиной и голенями коругарца, создавая иллюзию любовных объятий. Заметив, что пленник пришел в себя, носитель самой Силы Страха ускоряет темп, вбивается в тело бывшего ученика грубыми рваными толчками, до боли стискивая сильными пальцами бедра Хэла. Хэл не кричит, его жалких крупиц сил не хватает на крики. Чтобы отвлечься хоть немного от ужаса происходящего, Хэл начинает считать толчки, сбивается со счета на шестом десятке. Впивается в пальцами в обнаженную спину Таала Синестро, ища если не милосердия, то хотя бы иллюзию добровольной близости. Будь они на одной стороне, у них был бы неплохой шанс оказаться в одной постели. А может, не настолько уж они по разные стороны баррикад. Джордан отдает себе отчет в том, что сохранивший свою мощь Синестро не только его не добил, а спас от верной смерти в открытом космосе, пусть и для своих темных целей. Хэл прикрывает глаза, поглаживает ослабшими пальцами твердую мускулистую спину Таала, тянется губами наугад и касается кончика острого уха коругарца, плотно обхватывает одними губами, посасывает, слабо тянет бедное доступное ухо на себя. Синестро реагирует на ласку мгновенно, замедляется, нежно скользит руками по обнаженному светлому телу человека, успешно находя особенно чувствительные точки, умело возбуждая, и вжимает красную ладонь в стояк Хэла. Хэл начинает подаваться бедрами навстречу члену коругарца и ласкающей руке. Оба кусают свои губы и понимают, что когда все закончится, между ними уже никогда не будет, как раньше. Ни один не сможет воевать с тем, кому дарил наслаждение.