dRuNk

      У Вани часто случались такие дни, когда он был полностью свободен: мог пойти куда угодно, делать что угодно и общаться с кем угодно. Чаще всего это происходило во время отъездов Саши, пока она гостила у родителей и не знала о происходящем дома. Обычно Ваня ходил на вписки или устраивал их у себя, хотя Саша категорически запрещала, боясь, что пьяные товарищи мужа окончательно угробят их и так не новую квартиру. Впрочем, парня это никогда не останавливало, и он продолжал веселиться в тайне от жены.       Этот день был как раз одним из таких. Точнее, он был последним днём свободы, ведь именно сегодня Саша возвращалась домой, а значит, чего-то особого сделать всё равно не получилось бы. Утро уже закончилось, и надо было придумывать планы на день. Идти неизвестно куда не хотелось. Ваня задумчиво пялился в потолок, прокручивая в голове события последней недели. За это время он успел познакомиться с новыми пацанами в баттл-рэперской тусовке, которые показались ему крутыми и перспективными. Один из них даже сунул ему в руки какую-то хуйню, мол, для Вани такого добра не жалко. Тогда Ваня удивился немного, но взял не столько из вежливости, сколько из любопытства. До сих пор он не знал, что это было, да и позабыл о произошедшем, но внезапно парня осенило: он достал из кармана небольшой чёрный мешочек, который получил вчера в подарок и высыпал на ладонь то, что хранилось внутри. Содержимым оказались разноцветные таблетки, о которых люди Ваниного возраста были наслышены достаточно. Парень хмыкнул и сунул их обратно, оставив в руке лишь одну, голубенькую.       «От одной ничего плохого не случится», — думал он, глотая таблетку. И правда, прошло минут двадцать, а эффекта всё ещё не было. «Херня какая-то», — решил Ваня и наконец встал с дивана. Он отправился на кухню, напевая приевшуюся мелодию из рекламы. Открыв холодильник и не обнаружив еды, парень вздохнул. В морозилке вроде бы остались пельмени, и он поставил воду кипятиться, чтоб не помереть с голоду. Этого волка кормила скорее жена, чем ноги, поэтому другого выхода он не видел. Приходилось питаться тем, что есть. Минут через десять нужно было накладывать пельмени, и когда Ваня сделал это и сел, желая по-быстрее заполнить пустоту в своем желудке, перед его глазами начали плясать странные фигурки. Заметив их, парень не взволновался, а даже наоборот — неплохо так расслабился. С каждой секундой фигурки приобретали более чёткие очертания, а всё, что было вокруг, расплывалось. Ваня наблюдал за этим действом будто бы издалека, безучастно. Его выражение лица говорило: «Ну, давайте, удивите меня. Так, в принципе неплохо, но можно и лучше, конечно». Голова освободилась от всех мыслей разом, и парень достиг нирваны. Всё испортил лишь звонок в дверь: Ване пришлось встать и впустить кого бы то ни было. Увидев человека, стоявшего за порогом, ему стоило удивиться, но фигурки ввели Ваню чуть ли не в транс, поэтому сил на удивление не было. — Чувааак, ты не вовремя, — запинаясь произнёс хозяин квартиры.       Парень, стоявший за порогом, только плечами пожал. — Я сейчас немного… — Ваня не знал, какие слова стоило подобрать, но собеседник закончил предложение за него. — Под кайфом, да? — Нууу, — протянул Ваня, пытаясь объясниться иначе, — в общем да. — Да ничего, Вань, мне всё равно долбишь ты или нет, возвращаться домой я пока не собираюсь. — парень провёл рукой по волосам и заглянул собеседнику прямо в глаза. — Пусти меня на пару часов.       Ещё пару секунд назад Ваня был готов выпроводить непрошенного гостя, но после его настойчивой просьбы, понял, что сопротивляться не сможет, так как тупо не в состоянии. Он просто распахнул дверь шире, и парень сам шагнул внутрь, закрыв за собой. Оба переместились на кухню и сели друг напротив друга. — Спасибо, — парень вновь обратился к Ване, — я знал, что ты меня впустишь, братан. — Не за что, — ответил он.       В комнате повисло молчание. Ваня разглядывал гостя со всех сторон, а тот в свою очередь краснел, замечая, как на него пялится друг. Мысли у Вани были самые неприличные, но он спокойно представлял, как ебёт парня напротив, и безо всякого стыда. Скоро до Вани допёрло, что нужно что-нибудь говорить, и он задал банальнейший вопрос: — Серёж, а чего пришёл-то? Что-то случилось? — Да Василиса заебала, — парень цокнул, — мы опять поссорились. Я решил пару часиков переждать, пока она успокоится. — Мм… — протянул Ваня, не зная, что ответить.       А в голове их секс уже представлялся в самых ярких красках: вот Ваня ускоряет темп, щёки Серёжи становятся краснее и краснее, и громкие протяжные стоны заполняют всё свободное пространство… — Вань? — А? — Всё в порядке? — Ага…       Наконец Ваня сфокусировал (насколько это было возможно) взгляд на Серёже. Он понял, что долго молчать было нельзя, да и потом, последний и так приходил крайне редко, чтобы не брать от этого максимум. Пришлось завязать разговор, хотя по похотливому взгляду Вани было заметно, что он мечтал явно о другом. Они болтали о всяких мелочах, но сосредоточиться не получалось. Всё сводилось к тому, что Ваня затыкался и молча наблюдал за действиями Серёжи: как тот самодовольно улыбался после собственных шуток, облизывал пересохшие губы, поправлял волосы и подмигивал Ване. Потом ему приходилось опять что-то говорить и снова затыкаться, чтобы немного попялиться на красивого друга. После очередного молчания со стороны Вани, слова собеседника привлекли его внимание. — Вань, ты считаешь это нормальным? — Серёжа глядел на друга с насмешливой улыбкой в своём фирменном стиле.       Лицо Вани выглядело непонимающе, словно он двоечник, тщетно пытающийся вникнуть в тему урока: — Что именно? — Разговаривать с самим собой, — щёки парня побагровели, но он выглядел очень уверенно. — Так я и не разговариваю с самим собой, с чего бы такие подозрения? — А сейчас? — Серёжа говорил с нотками осуждения в голосе, удивляя Петунина всё больше и больше, — Сейчас-то ты чем занят? — С тобой говорю, — произнёс Ваня так, будто это была самая очевидная вещь на свете.       В ответ он услышал лишь смешок. Серёжа качал головой. — Так, — парень начинал закипать, — что тут вообще происходит? Я сказал чё-то дохуя смешное или как это понимать? — А как хочешь понимай, — за секунду насмешливость сменилась серьёзностью, — вот только меня тут нет.       Такого поворота парень не ожидал явно: друг нёс хуйню, но всем своим видом показывал уверенность в правдивости этих слов. Расслабиться удалось, увы, не надолго, и чувство тревоги вперемешку со злостью овладело Ваней. Ему не нравился этот разговор, ой как не нравился. — Блять, Абба, ты меня разыгрывать собрался?! — воскликнул Ваня, — Если тебя тут нет, то почему я вижу твой наглый ебальник, а? — А вот эти вопросы уже не ко мне. Откуда мне знать, почему ты видишь человека в абсолютно пустой комнате да ещё и разговариваешь с ним? — сказал Серёжа, поправляя чёлку, — И, кстати, ебальник у меня на миллион, ты сам мне говорил.       «Так… теперь я понимаю ещё меньше, чем до этого», — подумал Ваня, почесав затылок. — То есть ты хочешь сказать, что это всё — моё больное воображение, а на самом деле я сейчас один сижу на кухне и ору в пустоту?       Серёжа ухмыльнулся, а сердце Вани стало биться чаще. Вся эта ситуация настораживала его, и больше всего на свете он хотел бы вернуть то кайфовое состояние, в котором он пребывал до прихода Аббы. — Ну, наконец-то, — саркастично бросил друг, — не прошло и полгода, как до тебя допёрло.       На минуту Ваня замолчал, раздумывая о чём-то. — И что ты собираешься с этим делать? — голос Серёжи прервал всякие размышления, и друг с укором покосился на нежданного гостя. — Да погоди ты! Даже пару минут спокойно посидеть не даёшь. Вот как я тебе за секунду решение найду? Тут думать надо. — А чё думать-то? — удивился Серёжа, — Снотворного выпей и спать иди. Я вообще удивляюсь, как ты живёшь, если тебе твои же собственные галлюцинации подсказывают лучшее решение, чем ты сам. — Не умничай! Нет у меня снотворного, а спать я не хочу и не могу. И да, нахера ты помогаешь мне? Я тут как бы размышляю, чё сделать, чтобы тебя уничтожить, а ты ещё и советы раздаёшь. — Не забывай, Вань, что я это ты, — друг многозначительно улыбнулся, — В любом случае я помогаю самому себе. — Правда? Тогда очень странно. Никогда не думал, что я такой долбоёб. — Эй! — обиженно воскликнул Серёжа, — Между прочим, пока я не рассказал тебе о том, кто я в действительности, ты хотел меня трахнуть. Так что перестань называть меня долбоёбом и делать вид, что я тебе не нравлюсь.       Ваня закатил глаза в ответ и кинул раздражённый взгляд в сторону друга: — Во-первых, я женат. Во-вторых, я не пидорас ебучий. И, в-третьих, даже если так, то не обольщайся, если бы я был во вменяемом состоянии, у меня бы и в мыслях не было поебаться с Аббалбиском.       От прежней доброжелательности не осталось и следа: парню хотелось врезать этой говорящей голограмме. Он чувствовал, что сходит с ума, но всё же остатком разума допёр, что надо быть чуточку терпимее. Галлюцинация не виновата, что она всего-навсего галлюцинация. В том, что Ваня принял её за человека, была и его вина. — Да-да-да, верю-верю, — огрызнулся Серёжа, — Прекращай уже оправдываться и думай, как прийти в себя до появления Саши.       Ваня успокоился и закончил бессмысленные приперания. В конце концов это выглядело крайне нелепо, поэтому пора было покончить с воображаемым Аббой и как можно скорее. Почему-то мысль об исчезновении этой странной галлюцинации, которая почти ожила в его глазах, приобрела характер и душу, показалась ему очень грустной. Эта необычная забота очаровала парня, и он не мог признать до сих пор, что глюки в его тупой башке стали для Вани чем-то важным. — Слушай, чувак, — парень замялся, однако продолжил свою исповедь, — ты, конечно, тот ещё мудак и постоянно мне противоречишь, но… Может, это не обязательно? Ну, в смысле, чтоб ты исчезал.       Серёжа смахнул воображаемые слёзы (такие же воображаемые, как он сам) и приблизился к Ване: — Ладно, придурок, я тоже тебя люблю и не хочу уходить, но у меня нет другого выбора. Прости, вынужден оставить тебя, ибо я всё ещё дурацкий сбой системы твоего мозга. Хотя да, мы классно поболтали, пока ты ловил кайф. И вообще, если бы я мог существовать, а ты бы не был женат, то мы бы обязательно потрахались. —  Наверно, глупо, но мне кажется, будто я потеряю крутейшего человека и пожалею об этом. Сорян, что кидаю тебя. — Да это ничего, расслабься, Вань. Действие наркотиков рано или поздно кончается, вот, кстати, и решение. — Точно, — разочаровонно произнёс парень, — что ж, раз уж нам сужденно расстаться, давай обнимемся на прощание.       Серёжа кивнул, и Ваня сократил расстояние до минимума, обхватывая тело друга тёплыми руками. — Ты какой-то слишком холодный, — сказал он, поморщившись, но всё ещё не разъединяя объятие.       Вдруг послышались звуки откуда-то из вне: в коридоре захлопнулась дверь, и кто-то, заперев её на ключ, двинулся в направлении кухни. — Ваня? — ошарашенный женский голос заставил парня обернуться и встретиться глазами с его владелицей, — Ты что, обнимаешь стену?       Убрав руки с твёрдой поверхности, Ваня вскинул брови вверх: «Хм, и правда стена. А где Абба? Так… ёб твою мать, как же стыдно…» — Ээ, ну да, мне просто жарко стало, вот и решил освежиться, так сказать, — нервно улыбнулся парень. — Так кондиционер же есть или окна, если прям приспичило. — пожала плечами Саша, — Ладно, умник, давай пакеты разбирай, мама гостинцев передала. — Ага, — крикнул Ваня вслед уходившей в спальню жене, добавив шёпотом, — и больше никаких наркотиков.