Арахнофобия

— Ну вашу мамашу! Уэйд выскакивает из здания, где только что была самая настоящая резня. И все бы ничего, вот только он сидел в засаде с полудня, ожидая плохишей ближе к вечеру, но все началось слегка раньше… В два часа дня. И теперь он, полностью залитый кровью и какими-то ошметками, стоит у центрального парка. Костюм прилипает к коже, а еще к рваным ранам по всему телу. Сраные сюрикены. Сраные, мать их, якудза. Что ж, Уилсон бывал в передрягах и похуже, да и дыры от пуль заживут, как и чертовы порезы. А вот идти через парк днем, истекая кровью и прихрамывая, не самая лучшая идея. Копы доебутся, придется им отвечать, чтоб свалить, наконец, домой. Но другого выхода нет, не будет же он ловить такси. Или будет? Уэйд спорит с голосами несколько минут, а потом видит, что люди вокруг стали обращать на него ненужное внимание. К черту, он просто быстро пробежится по парку, стараясь не шокировать молоденьких мамаш. Уэйд идет по тропинке, окруженной редкими деревьями, и попивает молочный коктейль, купленный в магазинчике на входе. А еще он прихватил очки в кислотной солнечной оправе, которые нацепил поверх маски. Ну что? Он просто пытается не привлекать внимания, но кажется, делает только хуже. Мужик, выгуливающий своего пса слегка зависает, завидев чувака в красном костюме в разводах, очках-солнышках и, блядь, с клубнично-банановым коктейлем. Его пес замирает с поднятой лапой, явно позабыв, что вообще-то отливал. «Какого черта?!», — думает Уилсон. Серьезно, в Нью-Йорке каждый второй — городской сумасшедший, с чего к нему столько внимания.  — Добрый день! — вежливо кивает он какой-то девушке, читающей на скамье книгу. — Прекрасная погода для прогулок, не правда ли? Любите йогу? Обожаю «собаку мордой вниз»! Та непонимающе пялится, явно готовая заорать, но не успевает и рта открыть, как Уэйд поспешно удаляется вперед. Да что с людьми такое? Он просто пытается быть милым парнем. То есть ему и усилий прикладывать не надо — Дэдпул милый, и спас их жопки от оравы японцев, которые хотели, на минуточку, опробовать в парке биохимическое оружие! И плевать, что за это геройство ему заплатили важные шишки из правительства, он бы и сам так поступил. Бесплатно. Скорее всего. Может быть. Половина пути пройдена и Уилсон, удовлетворенный почти незаметной прогулкой, ускоряет шаг, как вдруг слышит жуткий визг. Кричит ребенок. Уэйд автоматически останавливается, понимая, что напугал малявку. А он вовсе не хотел, потому что детишек обижать нельзя. Ни в коем случае. Посмотрев по сторонам, наемник обнаруживает источник вопля и видит, что не он послужил причиной страха. Мальчишка лет восьми сидит под деревом и трясет рукой, при этом заливаясь горькими слезами. Ну что же, пришло время славного Дэдпула — спасителя карапузов.  — Малыш, все нормально? — Уэйд подходит ближе и присаживается перед мальчиком, внимательно вглядываясь в детскую фигуру. Никаких повреждений он не обнаруживает, как и плохишей поблизости. — Кто тебя обидел? Скажи дядюшке Уэйду, он мигом разберется. Мелкий трет кулачками мокрые глаза, указывает в сторону пальчиком, при этом забавно поджимая губы. Уилсон прослеживает направление детской ручки взглядом и видит… паука. Обычного такого, темного, с мелким пушком. Ладно, может этот паукан и весьма жирный, но никакой угрозы собой не представляет. Только если не залезет в ухо, например во сне… — Ты испугался этого мохнатого проказника? — хихикает наемник, подворачивая маску до носа. С очками это наверняка выглядит странно. — Это всего лишь букашка, смотри! Уэйд снимает перчатку и осторожно берет убегающего паука в ладонь, поднося к лицу мальчишки.  — Видишь? Он безобиден и не причинит тебе вреда. Ребенок восхищенно округляет глаза и смотрит на маленького узника в чужой ладони, а потом чуть отодвигается, хмурясь:  — Но мистер, он ведь вас укусит!  — Не-а, этот не кусается, — гордо отвечает Уилсон, поглаживая паучка подушечкой пальца. Не раздавить бы. — А даже если и так. Комары вот кусаются. Ты что, боишься комаров?! В ответ мальчик решительно выдает: «Нет!». Добавляя, что вообще-то он большой, чтобы бояться каких-то там комаров.  — Ну и не хрен сопли распускать, — улыбается Уэйд, сбрасывая паучка на землю. Тот в ужасе убегает прочь. — Ты спасен? Миссия выполнена?  — А вам не больно, мистер? — вдруг спрашивает мелкий. Не сразу становится ясно, что именно он имеет в виду, но потом наемник понимает, что его рука выглядит так, словно побывала в блендере и обросла черт знает чем.  — О, ты об этом, — Уэйд быстро надевает перчатку, слегка смутившись. — Не, не больно, малыш. Супергерои не знают боли! Он встает и уже собирается уйти, даже разворачивается, как вдруг чувствует, что мальчик прижался к его ноге, заключив в объятия.  — Спасибо вам, мистер, — искренне говорит он, светясь неподдельной радостью. — Я никогда этого не забуду.  — Я Дэдпул, — мягко улыбается Уэйд, треплет мелкого по волосам, и расцепляет его ручки. Хватит сентиментальности на сегодня. Да и он вообще-то в кровище весь. Он уходит дальше по тропе, уже видит выход из парка и почему-то чувствует себя пиздец каким счастливым. Хорошая драка и болтовня с ребенком оказывается залогом хорошего дня. Может ему стать волонтером в приюте? Не, кого он обманывает, его хватит на пару дней от силы. Или же его выпнут за появление на работе в чьих-нибудь кишках. Так себе перспективка.  — Дэдпул! — слышит он позади и поворачивается, чтобы увидеть мальчика. Тот запыхался, догоняя его, но продолжает бежать. — Я увижу тебя снова? В глазах юнца столько надежды, что Уэйд чувствует себя неловко. На самом-то деле он никакой не герой, но зачем все портить. Не сегодня.  — Я уезжаю из Нью-Йорка и не скоро вернусь, — отвечает Уилсон, почесывая затылок сквозь маску. — Но ты можешь нацепить шмотки с пауком, и когда я вновь буду здесь, то узнаю тебя. Это всего лишь шутка, дурацкая, дабы не расстраивать мелкого. Но тот с уверенностью кивает и машет ему рукой. А потом, когда Уэйд уже совсем далеко и мог бы этого не расслышать, он кричит:  — Я Питер! Почему-то это имя надолго остается в памяти.