Show Me What I'm Looking for

Спокойное утро. Запах кофе наполнял комнату. Я читал свежую прессу, изредка кидая взгляд на Мисаки. Он, стоя спиной ко мне, творил что-то на кухне. Как бы я хотел, чтобы так продолжалось вечно... Вот так вечно мы кидали друг другу взгляды, как бы случайно соприкасались телами... Идиллия! Не выдержав, подхожу к нему, бесшумно ступая босыми ногами по холодному паркету. Обнимаю за талию, кладя подбородок на хрупкое плечо. Мисаки вздрагивает, деревянная лопатка, которой он несколько мгновений назад перемешивал мясо с овощами, падает на кухонный гарнитур. - Хватит... Щекотно! - он слабо сопротивляется, пытаясь загородить свою шейку от моих поцелуев. На губах счастливая улыбка. Вдыхаю такой любимый и родной запах. - Я люблю тебя, - шепчу куда-то в ухо. Мой мальчик вздрагивает. Не привык еще... Отстраняюсь, опуская голову вниз. Мисаки, повернувшись на одних носочках, впивается своими пальчиками в мою рубашку, и, притянув к себе, невесомо целует. Я окунаюсь в незабываемые ощущения с головой, совершенно забыв о реальности. Только ты и я, Мисаки... Только ты и я... - Мисаки... Акихико... Голос Такахиро заставил нас разорвать объятия. Тяжело дыша, я смотрю сначала на Мисаки, потом на не вовремя зашедшего Такахиро, и снова на Мисаки. Черт, приехали... *** Впервые я видел своего друга в таком гневе. Из глаз Такахиро сыпались искры, мат и оскорбления наполняли комнату. И, главное, из-за чего так возмущаться? Ну, встречаюсь я с его братом, что такого? Я, стоя около барной стойки, лишь закатывал глаза. Мисаки было тяжелее. Он сидел на диване, обхватив колени руками и спрятав в них свое лицо. Хотелось подойти и успокоить его. Погладить по голове, поцеловать... Но если я это сделаю сейчас, Такахиро меня убьет сразу, не колеблясь. Поэтому приходилось лишь бросать сочувствующие взгляды на своего любимого. Я не вслушивался в слова своего, уже, я чувствую, бывшего лучшего друга. Смысл был мне понятен уже изначально: я такой плохой, соблазнил Мисаки, развратная сволочь и так далее. Я и не смел спорить. А то еще припишут то, где я никаким боком не замешан. Переведя под конец дыхание, Такахиро бросил на стол конверт и, не смотря на нас, тихо проговорил: - Мисаки, я тебя забираю. Меня переводят по работе в Америку. Ты едешь со мной! Обсуждению не подлежит! Рейс AA 134. Через три дня. Отлет в 16 часов. Токио - Нью-Йорк. Не придешь к назначенному времени в аэропорт... Он не договорил. Лишь развернулся и зашагал прочь. Мисаки прожигал взглядом конверт, на его глазах появились слезы. Раньше он их хоть как-то сдерживал. Не говоря ни слова, он просто встал и зашагал в свою комнату. В ответ на мой возглас в спину: "Мисаки", он лишь тактично хлопнул дверью, закрывшись ото всех в своем маленьком мире. Тревожить его - было бы верх эгоизма и цинизма. Я и сам скрылся в своей комнате, полностью погрузившись в себя. А беленький конверт с билетом так и остался лежать на столике в гостиной... *** Стены давили на меня. Гробовая тишина пугала. Игрушки замолкли, как бы понимая состояние своего хозяина. Смотрю в потолок и пытаюсь разглядеть там ответы на своих вечные вопросы. Зачем я живу? Ради кого? Зачем я вообще появился на этот свет? На один вопрос я могу без колебаний ответ. Я живу ради тебя, Мисаки. И благодаря тебе. Ты мой свет в этом темном царстве. Я бы, наверное, уже давно загнулся. Но ты появился в моей жизни как раз вовремя... Значит, судьба... "— Мы встречаемся? — Тебя это так шокирует? Мы живем вместе, спим в одной кровати, я делаю тебя мокрым и грязным в разных местах, делаю с тобой всякие вещи, засовываю в тебя и то и это, и ко всему прочему… — Не смей говорить такие вещи вслух!!! — … ты до сих пор думаешь, что мы не встречаемся?" Смеюсь, несмотря на боль в глубине души. Как же я люблю тебя смущать... Как же я люблю тебя... "— Перестань избегать то, что тебе не нравится! — Английский — самый легкий язык в мире! Так что не тебе говорить мне об этом! — Я не убегаю от него! Он сам убегает от меня!" И все таки я научил тебя английскому... Даже на Рождество летали в Англию. Ты с таким рвением вникал в смысл каждого слова, сам общался с англичанами, сам разбирался в правилах... Сам, все сам... "Усаги, все хорошо. Я... Я люблю тебя!" Нет, это невыносимо... Сердце разрывается от ноющей боли, хочется выть и лезть на стенку. Приятные воспоминания и голос Мисаки заполнял мою душу. Мне придется выбрать, кто уйдет из моей жизни навсегда: мой любимый или мой друг. Друг, который раньше был безответной любовью. Все запутанно и нелепо. И в то же время эгоистично. Если я выберу Мисаки, я уже не отступлюсь. Я буду бороться за него. Но и... Мисаки тоже придется решить. Что он сделает: останется навсегда со мной, забыв свою семью, или же улетит с братом, бросив меня и начав там, в Штатах, новую и спокойную жизнь. Воображение предоставило яркую и реалистичную картину: Мисаки держит за руку какую-то девушку, ослепительно улыбаясь. Маленькие мальчик и девочка с криком "Мама! Папа!" запрыгивают к ним на руки и заливаются смехом. Бррр, меня аж передернуло! Я неожиданно почувствовал себя маленьким мальчиком, которого все неожиданно бросили. Знакомое состояние... Такое чувство, что я переместился во времени на двадцать лет назад, в детство. Голова совершенно не работала. Мне оставалось лишь сжаться в комочек и уснуть. На большее меня не хватило. *** Я слабак. Раньше я мог спокойно и хладнокровно делать все, что мне захочется. Но с появлением в моей жизни одного человека появилось некое чувство ответственности. Начинаешь обдумывать все свои действия. День отлета неумолимо напоминал о себе. А я так ничего и не сделал. У каждой идеи были своеобразные плюсы и минусы. Главный плюс: "Это возможно выполнить". А главный минус: "А согласится ли Мисаки?". Голова кипела, ритм жизни сбился. Я только и делал, что лежал, смотрел в потолок и думал, думал, думал... Мисаки тоже не выходил из своей комнаты. Я, пока не менее, не слышал, чтобы хлопала соседняя дверь. По логике, любимые перед разлукой должны быть все время вместе, чтобы хоть как-то заполнить образовавшуюся пустоту внутри. У нас же - все не как у людей! Мы будем сидеть в разных комнатах, думать друг о друге и мучить друг друга... Мы садисты и мазохисты, Мисаки. Мы созданы друг для друга. Мы просто обожаем делать друг другу больно... *** Завтра... Завтра он улетит за океан... Навсегда! Сердце снова сжимается. К горлу подступает ком. Дверь в мою обитель резко отворяется, впуская в помещение тень человека. Мисаки, а именно он являлся тенью, с трудом стоял на ногах. Впервые вижу его таким похудевшим. Встаю и, хватая его за руку, крепко обнимаю. Он плачет, обнимая меня в ответ. Я не могу расцепить эти объятия. Боюсь, что вот разомкну руки и он исчезнет, как мираж. Не хочу... Тело податливо отвечало на мои ласки. Я никогда не был так нежен! Никогда! Мисаки, прошу, запомни меня таким. Чтобы не случилось! Последний день мы провели вместе, не выходя из комнаты. Засыпали, сплетенные телами. Не отпущу! Никогда! *** - Я обещаю! Я заберу тебя! Просто... Пусть твой брат пока под успокоится! Мы стоим около выхода из квартиры и прощаемся. Прощаемся как будто навсегда. Хлопнула дверь. Я опустил голову. На время. Я отпускаю его на время... Все устаканится, и я заберу его оттуда. Пять минут... Десять... Двадцать... Мысли лились нескончаемым потоком. Неведомая сила толкнула меня. Я бросился бежать в аэропорт. В тот момент у меня не было даже мысли схватить ключи от машины. Аэропорт находился на конце города. Лето. Солнце слепит глаза, но на горизонте видны тучи. Некоторые капли дождя уже капали на асфальт, превращаясь в теплый ливень. Удивительное сочетание: свет и тьма, солнце и вода. Ты мой свет, ты мое солнце, Мисаки... Белая рубашка промокла насквозь, волосы липли к лицу, а дыхание стало сбиваться. Старость не в радость. Но я смог преодолеть большую часть пути на одном дыхании. Удивительно... *** В дали слышался звук взлетающих самолетов. Дождь закончился, а в небо взлетел Боинг. Только бы не ты... Только бы не ты... Уже будучи в здании аэропорта лечу к табло. Нью-Йорк - Токио. Улетел. Сердце замерло. Не успел.... Не... успел.... Прости, любовь моя... *** Кофе в кафетерии аэропорта оказался совершенно безвкусным. Мисаки готовил кофе куда вкуснее. Мисаки, прости меня. Прости мне эту слабость. Прости, за то, что я тебя отпустил. Прости за все! Все, не могу я больше травиться этим кофе. Не допивая несколько глотков, оплачиваю счет и иду на выход. Через окно видно солнце, мокрый от дождя асфальт и взлетающие самолеты. Подхожу к решетке на стекле. Касаюсь пальцами металлических стержней. "Пока, Кауроко..." Твой радостный крик, словно бальзам на мою душу. Пара слезинок скатилась по моим щекам. Мисаки, Мисаки... - Усаги? Я в изумлении поворачиваю голову на твой голос. На меня смотришь ты, собственной персоной. Глаза заплаканные, в руках - ручка от сумки, которую мы в молчании собирали сегодня утром. Все еще будучи в шоке, притягиваю его к себе и буквально сжимаю в объятиях. Мое.... Мое сокровище... Никому не отдам! Никогда не отпущу! *** - Ну не смог я улететь! Брат меня убьет! - Не убьет... Не позволю.... - Пойдешь наперекор ему? Ты же любил его... - А теперь я люблю тебя... И только тебя...