Страсть срывает вуаль

…Оглушительно и пугающе прозвучал громовой раскат, заставляя древний замок содрогнуться. Весь промокший под сильным ливнем и под ним же изрядно замерзший, человек в темном облачении целенаправленно шел по мрачным и пустынным коридорам, лестницам и галереям величественного Чернолюта, то и дело стряхивая со своих одежд вездесущие дождевые капли. Зодчий был раздражен тем, что застал такую прескверную погоду и в особенности ему доставил неудовольствие тот факт, что он ощутил всю ее свирепость на своей шкуре. Но, тем не менее, он упорно следовал за крошечным огоньком, который всегда провожал его в покои Повелительницы в такие их неформальные встречи. Коридор тем временем становился все темнее и уже, факелы попадались все реже, все больше и больше крутых поворотов словно в никуда. Вновь раскатился гром, но теперь он прозвучал как будто издалека, глухо и даже тоскливо. И это было неудивительно, ведь окна вдруг тоже пропали – сплошные стены. Миракл не узнавал привычной дороги. Либо огонек вел его какими-то новыми окольными путями, либо что-то здесь было не так. Зодчий в недоумении нахмурился. Шаркающей, грязно-каменной походкой он продолжил свой путь, не сбавляя шага. В образовавшейся темноте галереи мужчина не сразу разглядел железную дверь, внезапно возникшую перед ним, практически врезавшись в нее. Что-то тут не так, подтвердилась догадка Миракла. Эта была не дверь в покои Черной Королевы. Но он решил не останавливаться. Пошарив ладонью по шершавой и весьма холодной поверхности двери, он с трудом нашел ручку и вдруг замер в нерешительности. Словно наткнувшись на невидимую преграду, зодчий не смел сдвинуться с места. Он вдруг как будто услышал едва уловимый шелест ее тяжелых духов, и в мозгу уже ясно нарисовался ее обескураживающий образ: чувственные губы в неизменной красной помаде, обезоруживающий взгляд шоколадных глаз, острые и бледные, обтянутые кожей скулы, изящная шея с неповторимым узором синих вен, фарфоровые плечи в шелковой окантовке каштановых волос. Этот список он мог продолжать бесконечно. Но разве есть ли в этом смысл, если он тот единственный, кто может всей этой красотой безраздельно обладать. Обладать этой женщиной. Он в нетерпении дернул ручку и открыл дверь. - Нерейва, душа моя, здравствуй, - мягко произнес Миракл, заходя внутрь и плотно затворяя за собой дверь. - И ты здравствуй, Миракл, - прошелестел мелодичный женский голос из-за спины. Приятные тембры заставили волну мурашек пробежать по телу часовщика. Он в предвкушении обернулся. Да, она была особенно хороша в этот вечер. Как и всегда, ею был возвращен его любимый образ. На вид ей сейчас было лет 30-35, не больше; обычно плотное, строгое и закрытое ее платье было заменено на более легкое и свободное, подчеркивающее смелую зону декольте. Волосы не были собраны в прическу, шелковистые волны привлекательно обрамляли выступающие скулы. Королева сидела в кресле неподалеку от камина и жеманно стучала ноготками по подлокотнику. - Там, что, дождь? – прищурившись, вдруг поинтересовалась она, оглядывая с ног до головы вошедшего гостя. Миракл только набрал в грудь побольше воздуха, чтоб возмутиться ее неуместной иронии, но тут же сдулся, решив осмотреться. Убранство помещения, в котором они сейчас находились, разительно отличалось от интерьера самого Чернолюта. Комната была не очень большой, совершенно странной формы – стена, в которой расположился камин, была в несколько раз меньше противоположной. Алые с богатыми золотыми узорами обои на стенах, темный паркет устилал пол. С потолка свешивалась большая разлапистая хрустальная люстра, сплошь утыканная горящими свечами. Рядом с камином расположились два уютных бархатных кресла в бордовой обивке, возле одного из них – маленький деревянный столик. Между ними на полу лежал действительно гигантский узорчатый овальный шелковый ковер с пушистой золотистой бахромой по краям. Но больше всего Миракла поразило огромное количество зеркал – целая стена напротив двери была выложена сверкающими полотнами, словно зодчий и Королева находились в танцевальном классе. Все это время Нерейва с интересом наблюдала за недоумевающим часовым архитектором. Ее цепкий взгляд все скользил по мокрому пальто Миракла, по его помятой ветром шляпе. Неожиданно она, не выдержав, встала и неспешно приблизилась к гостю, осторожно захватывая лацканы. - Ты весь промок, дорогой, - с заботливой улыбкой Повелительница принялась расстегивать пуговицы. – Давай я тебе помогу? - Да, спасибо, - рассеянно ответил зодчий, переводя свой взгляд на подошедшую женщину. – Да, там буря – ливень, гроза и жуткий ветер, так мерзко, я замерз, - медленно продолжил он, позволив Нерейве снять с себя пальто. Королева повесила промокшую одежду мужчины на спинку кресла, а затем подвела зодчего поближе к огню. Несколько минут они в молчании стояли у камина. - О, тебе уже теплее, - резюмировала женщина, взяв Миракла за руку. Тот лишь чуть улыбнулся. - Скажи, а почему именно здесь? – медленно поинтересовался зодчий, окидывая взглядом помещение. – Здесь нет ни окон, ни часов. - Чтобы вместе потерять счет времени, - почти шепотом молвила Королева. – Прямо как в казино. - Заманчиво, - усмехнулся он, подходя на шаг ближе к женщине. – А что по поводу зеркал? Неужели в них есть такая большая необходимость? - Они множат желание… - голос Королевы сорвался. - Уже готова? – слегка улыбнулся Миракл. – Обычно уговоры занимают больше времени. Она жеманно улыбнулась в ответ и неспешно отошла к стене, выложенной зеркалами, обернулась к часовщику и, соблазнительно закусив губу, вдруг поманила его пальчиком к себе. Эта затея явно пришлась по душе зодчему, и он с очаровательной улыбкой последовал за Повелительницей. Взгляд Миракла вдруг выхватил крохотную капельку пота, неспешно ползущую по шее женщины. - Тебе жарко, - утвердительно заключил часовщик. Он стремительно подошел вплотную к Королеве и по-хозяйски примкнул к ее изящной ключице. - Не обольщайся, - с трудом подавив стон, произнесла Нерейва. – Это все из-за огня в камине, - продолжила она. - Я не верю тебе, Величество, - едва различимо прошептал Миракл, поднимаясь к губам Повелительницы. Томительный и медленный поцелуй захватил их. Пока никакой страсти или каких-либо других чувств. Губы были единственной частью тела, которыми они соприкасались: зодчий упирался руками о зеркало позади женщины, не давая ей возможности уйти. Впрочем, она вряд ли бы сейчас захотела. Как сладок был миг. Вдруг одна яркая мысль пронеслась в мозгу часовщика. Он с превеликим трудом оторвался от сочных губ Нерейвы и нарочито небрежно спросил: - Может, стоит немного выпить? Королева несколько секунд в задумчивости переводила дух, а затем выдала: - Да, пожалуй, я бы не отказалась сейчас от Кьянти, - выдохнула она. Миракл кивнул головой. Через секунду на столике материализовались два бокала вина. - Значит, красное сухое, - пробормотал он словно для себя. – А лично я предпочел распить бы с тобой какое-нибудь сладкое вино… - Чтобы быстрее вскружило голову? – усмехнулась Нерейва, изящным жестом беря в руки бокал. - Именно, - быстро согласился зодчий, подходя чуть ближе. - А тебе только этого и хотелось бы, да? – с вызовом прошептала Черная Королева. – Хотелось бы легкой и быстрой жертвы? Миракл ничего не ответил, лишь снисходительно улыбнулся догадливости женщины. - Впрочем, это уже не имеет смысла, - размеренно продолжил он. - Наконец-то инициатива начала исходить от тебя. А то раньше я чувствовал себя насильником, мучающим безвольную жертву. - Ты знаешь, Миракл, - начала разъяснять Нерейва, - когда тебе день и ночь приходится думать за всех, управляя государством, порой невольно хочется, чтобы иногда хоть кто-то все решал за тебя… - Управлял тобой? – неосознанно вырвалось у зодчего. Он уже трижды проклял себя за эту остроту. - Да, - странный ответ. – Управлял тобой… - согласилась неожиданно Королева. Ее глаза сверкнули томным блеском. - Давай выпьем с тобой за глупые стереотипы общества, чье влияние не позволяет нам открыто быть вместе, а сподвигает нас только на такие редкие и тайные встречи, - довольно необычный тост прозвучал из уст Миракла. - Давай, - женщина была солидарна. – Ведь именно в таких редких встречах под покровом ночи и кроется вся наша страсть и желание. Постоянные открытые отношения убили бы их, - веско продолжила она. - Мне по душе твои умозаключения, - одобрил мужчина. Раздался хрустальный звон соприкоснувшихся бокалов. – Как тебе вино? - Превосходно, - с чувством ответила Нерейва, отпивая. – Мое любимое. - Теперь буду знать, - заключил Миракл, - чем тебя спаивать, - улыбнулся. Некоторое время они в молчании пили, наслаждаясь тихой обстановкой вокруг, лишь камин периодически выпускал шумные снопы искр. - Здесь совсем не слышно бури, которая беснуется снаружи, - подметил часовщик. - Не переживай, буря сейчас будет здесь, - обнадежила его Королева, усмехнувшись. Зодчий мгновенно понял, о чем она толкует. Его взгляд вдруг словно затуманился, дыхание сорвалось. Он молниеносным движением выхватил пустой бокал из рук Нерейвы и с силой отшвырнул вместе со своим в дальний угол комнаты. Женщина не успела даже вдохнуть, как вновь оказалась прижатой к зеркалам. Зодчий пылко овладел алыми губами Королевы. Женщина с силой оперлась о холодную поверхность зеркала, не справившись с напором Миракла. А он вдруг выхватил одну тонкую шоколадную прядку ее волос и принялся довольно грубо наматывать ее на свою руку. Нерейва чуть нахмурила брови и с недовольством разорвала поцелуй. - Сколько говорила, Миракл, - раздраженно начала она, отстраняясь. – Не накручивай мои волосы, мне не нравится. - А мне не нравится, когда ты не снимаешь красную помаду с губ перед нашими встречами, - мгновенно парировал зодчий. – Я потом весь в ней, - осуждающе причитал он. На удивление, Черная Королева практически не оскорбилась этим заявлением. Она ловко наэферила влажную салфетку. Ее острый взгляд был направлен сейчас прямо в насмешливые глаза мужчины. Скользящим жестом Нерейва начала счищать красную помаду со своих искривленных от легкого недовольства губ. Миракл с нескрываемым интересом наблюдал за ее действиями. Вдруг салфетка коснулась и его лица. - Я немного тебя запачкала, - наигранно-заботливо произнесла Повелительница, аккуратно убирая красные пятна. Еще через несколько секунд фертида звонко щелкнула пальцами, убирая салфетку. Она вновь уставилась на зодчего, иронично поджимая губы. - Ну, что, теперь доволен? – едко поинтересовалась Королева. - Доволен, - ответил часовщик после недолгой паузы. Он резво примкнул к чуть порозовевшим губам Нерейвы, но все еще был не в силах коснуться ее. Зодчий вновь оперся руками о зеркало, не разрывая жгучего поцелуя. Скорый, но совершенно смакующий ритм этой незатейливой ласки кружил им головы. - Ближе… - раздался вдруг приглушенный шепот Королевы сквозь поцелуй. Зодчий недоуменно открыл глаза, приостановившись. - Смелее, - начала тихо разъяснять женщина и, словно подавая часовщику пример, аккуратно сплела свои пальцы на его затылке. – Обними меня…ну же! Миракл действительно почувствовал прилив смелости и придвинулся ближе к Нерейве – настолько близко, что ощутил давление бусин ее платья на своем торсе. Его руки плавно соскользнули с зеркала и осторожно обвили точеную талию Королевы, прижимая ее к себе еще сильнее. Она довольно улыбнулась сквозь поцелуй. Руки зодчего нащупали тугой корсет ее платья. Даже сквозь плотную ткань Миракл ощущал ее неистово стучащее об грудную клетку сердце, но при этом дыхание Нерейвы оставалось совершенно спокойным. Удивительная способность, о которой знал только он, зодчий. Скользящим жестом правой руки он обхватил тонкую шею. На удивление, она оставалась холодной, словно фарфор. Он с нежной осторожностью коснулся синей ленты венки на бледной коже. Ее тихий вздох. Ему мало. Он начал осыпать ее шею трепетными поцелуями, ожидая реакции. Ее дыхание участилось, а ногти с силой впились в плечи Миракла. Уже лучше. Его губы вновь переместились на ключицы, следом на плечи. Ожерельем теперь тянулась по шее и груди дорожка долгих и влажных поцелуев, которая возвращалась то к губам, то к скулам Нерейвы. Страшно давил корсет, мешая вздохнуть глубже, сильнее выдохнуть и громче застонать. Но она не хотела просить Миракла расстегнуть. Нет. Хотела, чтобы он сам почувствовал болезненное ее желание избавиться от удушающей шнуровки. Тяжелый выдох, который пощекотал часовщику ухо. - Я слышу, как неистово колотится твое сердце, - зодчий поднялся к лицу Королевы и невесомо поцеловал. Он вдруг провел ладонью по ее груди. – Где развязывается твой корсет? - Вот шнуровка, - невнятно прошептала Нерейва, поднося руку Миракла к бантику из лент. Зодчий опустил взгляд. - Серьезно? – он приподнял бровь. – Я думал, это муляж. - Развязывай уже, - скривилась женщина. Часовщик больше не стал сопротивляться. Он схватил кончик черной атласной ленты и неспешно потянул, развязывая бант. В предвкушении из уст Повелительницы лютов томно, словно с надрывом исторгся стон. В нем практически не было никаких эмоций, но он словно отразился от многочисленных зеркал и стал громче, приятнее к слуху зодчего. Он заспешил. Лента податливо скользила в руках Миракла, выскакивая из петель корсета. Нерейва почувствовала свободу грудной клетки и судорожно глубоко вздохнула. Показательным жестом часовой архитектор смял ленту, оказавшуюся в его руках, и швырнул ее на пол. Корсет хоть и имел плотный каркас, но все равно в отсутствие шнуровки начал расходиться в стороны, открывая прелестный вид на соблазнительную ложбинку между грудями Черной Королевы, на ее пикантную родинку и подтянутый живот. Зодчий возбужденно облизнул пересохшие губы. Не медля ни секунды, он начал очень быстро расстегивать пуговицы на своей рубашке, половина из которых отлетала под напором хозяина. Нерейва наблюдала за этим зрелищем с вызывающей улыбкой, постепенно отводя края корсета все дальше друг от друга, все сильнее обнажая грудь. Наконец Миракл расправился со своей рубашкой, вовлек женщину в новый поцелуй. Его ладони легли поверх ее пальцев, держащих корсет и все платье в принципе. С особым рвением и напором он скинул этот удушающий остов с нежного тела Повелительницы, полностью обнажая верхнюю половину ее тела. Зодчий вновь прижался к Королеве всем телом. Потрясающе приятный тесный контакт кожи с кожей. Именно им сейчас упивалась пара. Вновь горячие поцелуи, дерзкие прикосновения, тяжелое дыхание. Руки Миракла грубым образом стащили оставшееся платье с тела Нерейвы. Одежда упала на паркет. - Какие потрясающие чулки, - часовщик схватил бедро Повелительницы Лютов и прижал ее согнутую в колене ногу к себе. – Так и хочется разорвать… Королева в ярости отпрянула. - Только попробуй! – запальчиво предупредила она. - А вот и попробую, - передразнил ее зодчий, хватая ремешок, держащий черный сетчатый чулок. Возмущенная Королева в отместку сильно укусила Миракла за губу. Тот вдруг отчаянно взвыл то ли от боли, то ли от азарта и увлек женщину за собой. В следующую секунду они оба покатились по мягкому шелковому ковру. Нерейва вмиг оказалась под зодчим. Она только хотела возмутиться его травмоопасной выходке, как вновь была заткнута страстным поцелуем. Часовщик зарылся сверхчувствительными пальцами в лоснящиеся темные пряди, которые теперь разметались по шелковым узорам ковра. Температура в комнате словно накалилась. Поцелуи стали жестче, агрессивнее, по горячей коже скатывались соленые капли, только разжигая страсть. Язык Миракла ловко скользнул по шее женщины, щекотнул ключицу, добрался до нежной груди. Королева не смогла сдержать томный стон. Зодчий осыпал ее тело обжигающими поцелуями, ласкал чуткими ладонями бархатную кожу груди, талии и живота, с упоением прислушиваясь к каждому стону Повелительницы, к каждому голодному вздоху, к собственным ощущениям. Ее руки блуждали по спине часового архитектора, по плечам, терялись в черных волосах на затылке. Миракл спустился еще ниже, аккуратно расстегнул поясок на ее талии, держащий чулки, и стянул всю эту конструкцию с тела женщины. Стройные ноги вмиг обвились вокруг зодчего, прижимая ближе. И снова пылкие поцелуи, скользящие касания. Худые пальцы Нерейвы проворно метнулись к пряжке ремня на брюках часовщика. Ей не терпелось. Мягкий ковер под ее спиной ласково щекотал чувствительные зоны, обостряя чувства. Уже даже воздух будто вибрировал от напряжения. Со сладким вздохом облегчения она услышала, как лязгнула пряжка – брюки были скинуты. Осталось совсем немного… - Ну же, Миракл! – зашептала Королева. – Не медли, прошу! Зодчий оставил ее реплику без ответа. Он сам уже горел от возбуждения. Уже совсем близко. Слишком близко, чтобы медлить! Еще секунда и…! Звонкий тягучий стон отскочил от зеркальной поверхности стены, завис где-то под потолком и разразился осколками желания, отравляя часовщиков сильнее. Неистовая страсть овладела их телами, заставляя исторгать из утроб сладостные вздохи, глухое рычание. Прерывистое дыхание Нерейвы опаляло плечо Миракла, ее молящие стоны и зовущие прикосновения разжигали в нем неукротимый огонь. Такой просто так не потушишь. Ритм ускорился. Дрожали зеркала, бушевало пламя в камине, словно поддерживая действо. Шелковый ковер пошел складками. Тела влюбленных сливались в огненной пляске страсти, не желая останавливаться. Особенно громкий стон вдруг вырвался Королевы – ее алый маникюр оставил багровый полосатый след на бликующей в свете камина спине зодчего. Тот в ответ крепче сжал дразнящие бедра Повелительницы. Ритм стал еще стремительней. Их рваное дыхание теперь звучало в унисон. В изнеможении Нерейва начала шарить рукой по ковру, словно ища поддержки, как вдруг была перехвачена цепкой кистью Миракла, который прижал ее ладонь к своей груди. Темп все нарастал и нарастал. Они чувствовали, что пик уже близко. Уже совсем скоро фееричный, буквально оглушающий оргазм накроет их. Ну же, еще немного! Несколько последних, особенно глубоких толчков доводят часовщиков до предела. Два громких стона в унисон прокатились по комнате, заполняя ее всю. Вот он, взрывной финал непередаваемого удовольствия. Они оба на мгновение остановились, тщетно пытаясь вздохнуть. Как же блестели ее глаза в тот миг, пронеслось в голове у зодчего. Они все еще прижимались друг к другу, практически не в силах пошевелиться. Миракл с жаждой припал нежным поцелуем к приоткрытым в немом крике губам Нерейвы, тут же получив ее охотный ответ. Оторвавшись, они вновь заглянули друг другу в глаза. Часовой архитектор откатился от Королевы, лег с нею рядом на ковер. Усталым жестом стащил с близстоящего кресла легкое покрывало, набросив на себя и женщину. Еще несколько минут прошли в попытках восстановить дыхание. Они больше не касались друг друга. Страсть перегорела, им больше не нужно. Нерейва вдруг чуть приподнялась, придвигаясь к стене. Дрожащими пальцами она вывела на запотевшем зеркале всего несколько цифр: «29.05.20**». Миракл все понял без слов: такие негласные сообщения Королева оставляла ему после каждой их сессии страсти. - Здесь же, - пытаясь совладать с дыханием, прошептала Повелительница Лютов. Зодчий только кивнул в ответ. Удивительно, они ни разу не говорили друг другу ни слова о своих чувствах. Они даже не были уверены, что чувства как таковые существуют. Их связь больше напоминала болезненное влечение, нездоровую потребность друг в друге, сухое сосущее желание просто иногда быть единым целым. Пустая, быстро перегорающая страсть подавляла собою зачатки возможности постоянного совместного счастья.

***

- Поклянись мне, что ни одна живая душа не узнает о том, что здесь произошло, - стальной голос Черной Королевы, которая в данный момент завязывала шнуровку на своем корсете, прорезал вновь наступившую тишину. Ее глаза выжидающе уставились на Миракла. - Ты просишь меня клясться в этом после каждой такой нашей встречи, - устало пробормотал зодчий, застегивая помятую рубашку. - Суровые времена, милый, - ее голос ужесточился. – Я хочу быть уверена в завтрашнем дне. - Глупости… - выдохнул мужчина, останавливая свой взгляд на искривленных губах Огневой. - Зодчий… - прошипела она, соблазнительно обнажая зубы. Он усмехнулся, раздражая ее еще больше. - Клянусь, - наконец прошептал Миракл. Королева удовлетворенно кивнула. Часовщик тем временем снял свое просохшее пальто со спинки кресла и натянул его на себя. - До скорой встречи, душа моя, - попрощался он. Гость уже положил ладонь на ручку двери и рассеянно обернулся. Нерейва вдруг сорвалась с места, подошла вплотную к зодчему и впилась ему в губы пламенным прощальным поцелуем. - Я буду ждать, - оторвавшись, горячо прошептала она. – Береги себя. Миракл добродушно улыбнулся, ласковым жестом заложил прядь растрепанных волос за ухо и выскользнул из комнаты, на миг задержав холодные пальцы Королевы в своей руке. Буря так и продолжала хозяйничать в небе, устраивая вакханалию, когда званый гость Повелительницы покидал замок Чернолют…