***
Вчера. Спарринги. Урарака хочет сбить Бакугоу, но она слишком медленная, когда она близко он заставляет её нырнуть носом на мат, переворачитает девушку на спину, нависает над ней, заводя руки ей за голову. Обездвижена. В этот момент он чувствует её запах, такой приятный. Карамель и, кажется, клубника. Это возбуждает почти мгновенно. Урарака чувствует его возбуждение, краснеет, отводит глаза и, вроде бы, предпримает попытки высвободиться, но тщетно. Парень наклоняется к её шее и принюхивается. Омега. Не просто омега, а ЕГО омега. Ему трудно объяснить свое мнение на этот счет, но слезть с неё он не может. Но не успев ничего предпринять, Бакугоу чувствует как его стаскивают с девчонки. -Здесь вам не арена брачных игр, поумерь свой пыл,- говорит Айзава Бакугоу и сажает его на скамейку, - остынь. В тот момент Бакугоу списал внезапное возбуждение на адреналин, хоть какой-то, переизбыток чувств и близость девушки. Кстати, омеги, кстати, течной. Уж слишком сильный запах. Очако до сих пор на матах, пытается отдышаться, с опаской посматривает на Катсуки. Потом просит у учителя разрешение выйти. Затем вылетает из зала. Это тоже бесит Бакугоу, будто она пытается уйти, убежать от него, его взгляда, его запаха. Он знал, что Урарака почувствовала его запах и всё прекрасно поняла, потому что... Потому что просто знал, ну нахера ему отчитываться перед самим собой.***
Урарака паниковала. Течка наступила как-то очень неожиданно, ей в школу надо, где дофига альф, а она вся такая омега, да к тому же ещё и течная, скрыть запах просто нереально. О нереальности скрывания запаха она узнала, когда в комнату вошла Яомомо и тут же вышла за пределы её комнаты. -У тебя что? Течка? Такой приторный запах, ужас,- говорила она, прикрывая нос. Нет, Момо тоже омега, но такой запах для нее слишком яркий,- блин, ты ещё и в школу собралась. -А ты не знаешь как скрыть этот запах?- с надеждой спросила Очако. -Это нереально, могу только прокладки дать. -Ну хотя бы. Спасибо. А потом спарринги. Бакугоу. Такой тяжелый и приятный запах. Она чувствует, что количество влаги между ног увеличивается. Краснеет. Становится страшно. Как-то приятно страшно. Что это за приступ некоего мазохизма? Но она чувствует его возбуждение, можно списать это на переизбыток чувств или что-то другое, но она буквально знала, что причина в ней. А его запах стал таким тяжелым, что он буквально вталкивает ей в голову, что убежать не получится. Никогда. А потом Айзава-сенсей стаскивает Бакугоу и Урарака чувствует что дышать стало легче, но тот запах... Его ей не хватало. Из мыслей о запахе гражданина Бакугоу её вырвал внезапный спазм в животе, от чего желание почувствовать член в себе несколько усилилось, поэтому красная как спелое яблоко, девушка собралась с силами, с горем пополам встала с матов и, отпросившись, вышла из зала в мед.кабинет. С этим надо что-то делать, иначе, зная характер Бакугоу, стоит бояться, что он придёт.***
Утром Очако даже с кровати встать не смогла. Возбуждение было слишком сильным, а смазки было слишком много. Тело слегка потрясывало, ноги и руки дрожали. Единственное что девушка могла сделать- лежать на кровати и мириться с тем, что сейчас происходит. В таком состоянии она не может идти в школу, поэтому берёт телефон, что под подушкой и отправляет сообщение в деловом стиле Айзаве-сенсею с извинениями за отсутствие на предстоящих уроках. На несколько минут она расслабилась, а потом за дверью послышался шум шагов, а потом еле уловимый запах, напоминающий землю, закрался в комнату. Киришима. Ещё один альфа класса 1-а. Он стучит в дверь. Урарака молчит, пусть думает, что её нет в комнате. Но спустя минуту он продолжает стоять. Ну он же не войдет? Он же ничего не сделает против её воли? Это же что-то противоестественное, верно? Он же по-сути добрый, что ли, да? Умоляю, только не входи. Урарака всхлипывает от желания и отчаяния. Поджимает под себя ноги и понимает, что было бы не плохо сменить одежду. Она чувствует альфу рядом, не своего, но всё же. Сознание в данный момент еле удерживает тело девушки под контролем. Инстинкты, они сильнее любого голоса разума. И когда она уже почти готова произнести, даже не произнести, а прошептать "войдите" случается что-то вроде чуда. Бакугоу. Его шагов пока даже не слышно, но его запах уже на этаже. Такой приятный, тяжелый, властный, даже запах Киришимы пропадает на его фоне. А может его уже и на этаже нет? Теперь слышно и шаги Катсуки. Запах усиливается, а Очако сворачивается в комок на кровати, зарываясь под одеяло с головой. Желание и отчаяние, эти чувства внутри неё... Она не знает что делать. Дверь открывается. Бакугоу даже не утруждает себя постучать в дверь. Он подходит к кровати девушки и в его сознании лишь одна мысль, что он хочет её укусить. Странное желание не правда ли? Учитывая, что ты дрочил на эту девчонку буквально пять минут назад и хотел засадить ей по самый узел, а она сейчас такая растерянная, податливая, даже сопротивляться не будет. А пока Бакугоу собирается с мыслями Урарака опять чувствует что-то странное, опять этот странный приятный страх. Когда Катсуки в комнате, то под одеялом уже не чувствуешь себя, как за каменной стеной. -Я не могу, пока не скажешь, что хочешь этого,- хрипел от запаха карамели Бакугоу. В его голове уже давно стоит картина, где он берёт её в различных позах, но в реальности они всего лишь пятнадцатилетние дети и не важно, что будущие герои. Катсуки это прекрасно понимает, он ведь не глупый, да? Теперь в комнате стояло молчание, нарушаемое лишь частым дыханием омеги. Сквозь плотные шторы почти пробились солнечные лучи, из-за этого стало чуть менее темно. Бакугоу отодвинул одеяло, открывая вид на красную, почти плачущую омегу, и оголяя плечо. Желание укусить бесило, учитывая, что с ним ничего нельзя было поделать. Катсуки готов был рвать и метать из-за желания прикоснуться к Урараке, чего он не мог позволить себе сделать. -Я не могу, - шептала Очако, сжимая в кулачках простынь,- я не могу, но так... Хочу... Он наклоняется к ней, вдыхает такой приятно-приторный запах и еле сдерживает себя. "Случайно" касается кончиком носа за её ухом от чего она скулит и пытается сжаться от невыносимого желания ещё больше. -Есть же таблетки, почему ты не пьешь их? -Врач запретила, сказала, что при первой... Могут пойти потом проблемы... И... Не надо, ничего ты не понял,- она начинает дышать чаще, чтобы сдержать стон, от очередного спазма,- я хочу чтобы ты меня коснулся, но... Катсуки не терпит, если она хочет, так пусть будет почти так. А что это было про понял-не понял? Кто дал ей право решать понял он или нет? Её оправдания, принципы и сопротивления не сделают погоды никому. Он касается её сквозь одеяло, затем стягивает его, как абсолютно ненужное. От этих движений Очако вздрагивает и хочет начать сопротивляться, но касание внутренней стороны бедра заставляют забыть всё и открыть рот в немом удивлении. Бакугоу возбужден и мучает себя совершенно осознанно, прикасаясь к этой омеге. Желания взять её, защитить её от каких-нибудь Киришим и не отпускать, были сильны и ужасно давили на самоконтроль, когда он касался её. Приступы мазохизма, странные вещи. Смазки было много, она пропитала постельное белье, пижамные шорты, она стекала по ногам. Чувство пустоты и неудовлетворённости сжигало девушку изнутри. Странное чувство приятного страха усиливалось. Бакугоу переворачитает девушку на другой бок и завороженно смотрит в карие стоящие на мокром месте глаза омеги. Он прищуривается и, вдыхая потрясающий запах карамели и клубники, целует дрожащую от жара Очако. Забирается руками под черную майку и оглаживает талию и спину. Она стонет в поцелуй. Кожа стала слишком чувствительной. Урарака понимает, что эта волна желания и обилия смазки скоро утихнет, поэтому делает глубокий вздох, собирается с силами и легонько толкает Бакугоу в грудь, чтобы тот отошел и пытается сесть. Он понимает, чего она добивается, но не отступает и заставляет Урараку лечь обратно. -Ничего такого до выпуска, кроме метки,- хрипит Катсуки. До Очако долго доходил смысл сказанного. Она удивлённо вскрикивает и хватает Бакугоу за плечи, когда он кусает её в место между шеей и плечом, оставляя след,- теперь уж точно никакой Киришима не подойдет. А потом он отходит немного, смотрит с удовольствием на свою работу, затем пренебрежительно оглядывает саму тяжело дышащую Очако, которая смотрит на него как-то непонятно. Она смотрит на него с недоумением и слегка охрипшим голосом говорит: -Опять издеваешься? -Ага, как же. Делать мне больше нечего,- говорит парень с негодованием, смотря на свою омегу. Да гад, да не самый сдержанный и порядочный, но не настолько же! И он не настолько самонадеянный, чтобы оставлять омегу не меченной в школе, где дофига альф, - вечером зайду проведать, а сейчас лежи. И только попробуй мне возразить!- В его кулаке заиграли маленькие искорки. Он не собирался её трогать в таком состоянии, но придать весомости своим словам было нужно. А то знает он, что без страха в компании идиота Деку ничего не делается. Урарака сглотнула и легла обратно на кровать, с опаской косясь на руки Бакугоу. Он вышел из комнаты, прихватив с собой сумку с учебниками, но оставляя после себя очень важную вещь. Запах. Только теперь Очако поняла на что он похож. Кофе и корица. Ошеломляющий запах. Вместе с парнем, казалось, и ушла первая волна. Девушка наконец-то смогла хотя бы спокойно сесть и облегченно выдохнуть. Хоть всё и было не так ужасно, как представлялось вчера, а чувство приятного страха никуда не делось. Однако, наверное, стоит пересмотреть свое отношение к Катсуки, ведь он четко дал понять, что теперь ей никуда не деться и сделать, то что должен был сделать по природе, не сделал. -Момо офигеет,- с какой-то странной усмешкой сказала Урарака в пустоту.