Сон с четверга на пятницу

POV Грей - На-а-ацу… - прошипел я над ухом едва проснувшегося Саламандра. Парень хотел было потянуться, но не смог этого сделать: его тонкие запястья были прикреплены стальными наручниками к железной спинке кровати. Пару раз он неуклюже дернул руками, а потом открыл глаза и, насколько это было возможно, приподнял голову. Моя наглая ухмылка привела его в ступор. Драгнил протяжно замычал, смотря на меня. Глаза его удивленно расширились. Он инстинктивно сжал челюсти, но столкнулся с преградой в виде каучукового шарика на кожаном ремешке. - Тебе понравится… - В руках я держал черный резиновый фаллос, который я в предвкушении поглаживал пальцами. Глаза Саламандра округлились от ужаса. Фаллос этот был значительно больше, чем мой собственный член, но меня это нисколько не коробило. А вот Нацу испугался. Он взвыл и с силой дернул руками, но наручники были из самого крепкого материала. В итоге Драгнил лишь до крови содрал кожу на запястьях под наручниками и слегка прогнул спинку кровати. Но из наручников не высвободился. Он глухо зарычал и брыкнулся всем телом. Ноги его тоже были прикованы к противоположной спинке кровати в цепи, но менее крепкие. Я довольно ухмыльнулся, видя, как в его взгляде плескается животная ярость. Казалось, отпусти его на свободу, и он разорвет меня на куски. Поить его афродизиаком слишком скучно и до жути банально. Хотелось добиться его подчинения без использования таких козырей. Пора начинать. Саламандр окинул меня полным ненависти взглядом и дернулся всем телом, в попытке отодвинуться от меня, когда я присел на краешек кровати рядом с ним. Его тело было до предела напряжено. В ущерб себе, он лежал в неестественной позе, неудобно прогнувшись, от чего его руки начинали светлеть. Еще немного, и они онемеют от недостатка притока крови. Я ухмыльнулся и провел указательным пальцем по его каменному прессу. Фаллос я пока убрал, еще не время. Прочувствовал его напряжение своими пальцами и скользнул ниже. Мое прикосновение отдалось новой волной ярости. Он неловко брыкнул коленкой, и чуть было не зарядил мне в бок, но я успел перехватить ее и оттянуть вниз к жесткому матрасу, чтобы поближе рассмотреть его достоинство. Нацу возбужден? Неужели эта односторонняя игра его заводит? Его тело говорит само за себя. Щеки его покрылись легким румянцем. Он пытался контролировать свое тело, но тщетно: потаенные желания брали верх. Он понял, что я догадался, и попытался дернуться еще раз, чтобы хоть как то прикрыть свою наготу, но я не дал. Пора бы уже разнообразить нашу сексуальную жизнь и добавить… магии? В ладонях я сколдовал прозрачный кристалл льда. Провел пальцами по острым граням - ими можно доставить легкую боль или, при желании, оставить царапины. Саламандр непонимающе уставился на мою ладонь. Он даже перестал брыкаться и на время успокоился. Я повернулся к нему. Наши взгляды встретились. Воспользовавшись его заминкой, я оттянул его колено в сторону. Длинные пальцы левой руки ловко сомкнулись у основания его возбужденной плоти. А в правой руке в моих ловких пальцах перекатывался медленно тающий кристалл. Драгнил утробно зарычал и взбрыкнулся, пытаясь высвободиться из моей крепкой хватки, но причинил себе лишь боль. - Не дергайся, больнее будет. – Произнес я с ухмылкой и сжал его член у основания. Саламандр с силой закусил губу и тихо захрипел. В уголке губ появилась круглая капелька крови, которая медленно стекла по его щеке. Я поймал ее пальцем и слизнул. Привкус железа всегда нравился мне. Я окинул взглядом его запястья: крови там было значительно больше. Оставлю их на потом. Ледяной кубик опустился на головку его возбужденного члена. Нацу дернул ногами и сдавленно застонал. Его голос приятной дрожью отдался и во мне. Я провел кристаллом по стволу возбужденной плоти к самому основанию, где еще находились мои цепкие пальцы, которые то и дело сжимались кольцом. Драгнил часто задышал, все-таки ему приятно. Еще пара дрожек по его члену вверх вниз и я бросил эту ставшую скучной игру. От тела Саламандра исходил жар. Грудь его ходила ходуном от нехватки воздуха и возбуждения, которое сформировалось в паху. Он повел ногами, видимо, пытаясь избавиться от него, ведь когда не приходит разрядка, мышцы сводит до боли и все тело ноет. Но я еще не наигрался. - Тебе жарко? – Мой голос до жути спокоен. Нет ни легкой дрожи, ведь я тоже возбужден и воздуха не хватает, нет заинтересованности, которая была в душе. Его тяжелое, шумное дыхание говорило о многом, можно было и не спрашивать. Ответа, разумеется, не последовало. Нацу слишком гордый, чтобы так просто сдаваться. Точнее, сдаваться он не умел. В генах не заложено. Я манерно приподнял свободную ладонь вверх и сколдовал шесть новых кристаллов. Поменьше чем предыдущий, но еще холоднее и тверже. Я захватил все шесть пальцами, перевернул ладонь, так чтобы Драгнил их видел. И отпустил. Его тело инстинктивно напряглось еще сильнее. С моей ладони они полетели ему на грудь и на пресс. Соприкоснувшись с его напряженным телом некоторые отскочили и, вновь упав, покатились по его животу ниже, а некоторые, острыми гранями проделали маленькие дырочки из которых начала сочиться кровь. Его дерганья не мешали мне наслаждаться кровью. Я слизывал капельки с сочащихся ранок, и, если кровь перестала течь, высасывал еще. Кожа Драгнила покрылась мурашками. Ему холодно от шести кубиков льда? Я ведь забыл, что не позволил им таять. Магия сама по себе не работает. Но ведь мои руки холоднее, чем жалкие кристаллы. И не потому что я владею магией льда. Потому что никто не смог меня разогреть. Только Саламандр. Мои холодные ладони легли на его грудь. Я выпустил его плоть из захвата, но Нацу не успел что либо предпринять, потому что я ловко запрыгнул на него. Пальцами я чувствовал его сбитое дыхание. Я слегка поерзал попой по его возбужденному члену. Он глухо зарычал. - Тебе приятно? – Я навис над его лицом. В глазах плескалась затуманенная ярость. Даже дрожа всем телом от удовольствия, он не терял остатки разума. - Хочешь пить? – Я сколдовал прямо во рту еще один кубик льда. Только грани сделал скругленные. Глотать собственную кровь, порезав язык и десны, не было желания. Наши взгляды вновь встретились. Нацу снова попался в плен моих глаз. И я использовал это. Ловко стянул каучуковый шарик, припал к его влажным от слюны губам и протолкнул языком внутрь его рта кубик. Позволил кристаллу медленно таять на наших губах. Хоть Драгнил и сопротивлялся поначалу, но даже он с удовольствием рассасывал ледяной кристалл, ловил его зубами и вылизывал языком. Ледяной кубик переходил то в мои губы, то в его, с каждым разом становясь все меньше. Но даже после того, как последние его капельки растаяли на губах Нацу, которые я тут же слизнул языком, он не отпрянул от меня и продолжил наслаждаться поцелуем, сам принимая непосредственное участие. Я же с немалым удовольствием посасывал его нижнюю губу, из которой продолжала сочиться кровь. Пока он позволял, медленно исследовал его рот, прошелся язычком по гладким зубам, небу и добрался до влажного и немного прохладного язычка. Саламандр застонал прямо мне в рот. Я ведь и сам не заметил, как начал ерзать попой по его возбужденной плоти, заводя его еще сильнее, но не настолько, чтобы разрядиться. Слишком увлекся желанными губами. Я резко разорвал поцелуй и вновь надел каучуковый шарик так, что Драгнил не успел среагировать. Нацу успел лишь прикусить его зубами и недовольно выдохнуть, когда он понял, что бесполезно его снять: ремешок очень крепкий. Я медленно провел языком по его шее, на секунду остановившись на его пульсирующей жилке, и спустился вниз, к груди, которая то и дело тяжело вздымалась от нехватки кислорода в легких. Пару засосов я все же оставил: в память об этом замечательном дне. Спустя час они потемнеют и станут бардовыми, их можно принять за гематомы. Соски Саламандра встали от холода слегка подтаявших кубиков. Кожа на животе и на груди была прохладная от кристаллов. Я смел их за ненадобностью, ведь мои руки намного холоднее. Левая ладонь легла на его грудь, а правая спустилась по животу к возбужденному члену. От моих ледяных рук Драгнил невольно вздрогнул и сжался. По его загорелой коже побежали мириады мурашек. Но я все равно согрею тебя своим холодом. Крепко сжимаю его член у основания. Саламандр вздрагивает всем телом и шумно вздыхает. Но вскоре, грубые ласки я заменил на более нежные: медленно провел пальцами вверх к влажной головке, с силой надавил указательным пальцем, от чего он встрепенулся всем телом и не сдержал стон, и проделал ту же самую дорогу обратно. Пальцы мои поочередно терзали его бордовые соски. Я и сам получал удовольствие, надавливая на них, играя пальцами и прикусывая зубами, чуть оттягивая вверх, а потом зализывал больные укусы. Вскоре руку, которая терзала плоть Драгнила, я заменил ртом. Я медленно вбирал его в свой рот, немного посасывал и, несмотря на нехватку кислорода и тошнотворное состояние, старался поглотить до самого основания. Нацу больше не мог сдерживаться. С каждой секундой стон его становился все громче, а дыхание лишь сильнее сбивалось, от чего он чуть было не задыхался. - На-а-ацу, - негромко позвал я его, склонившись над ним так, чтобы он мог меня увидеть и не сломать себе шею. Глаза Саламандра расширились от страха, когда он понял, что я собрался сделать. Я с особым усердием вылизывал собственные пальцы, смазывая их слюной. Но ее было недостаточно. Я достал из под кровати лубрикант и вылил немного себе на ладонь. Свободной рукой я развел его ноги в стороны и слегка приподнял бедра. Усмехнувшись взгляду Драгнила, я приступил к делу и медленно начал вводит сразу два пальца внутрь его. Стоны стали еще громче. Нацу откинул голову назад и зажмурил глаза. Больно или приятно? Пальцы с легкостью проскользнули внутрь него. Пара слабых толчков туда и обратно и он уже сам начал подаваться навстречу моим холодным пальцам, тихо постанывая от растекающегося по телу удовольствия. Драгнил отвлекся снова, упустив одну важную деталь: с чем я пришел к нему в самом начале. Резиновый фаллос лежал под кроватью вместе с лубрикантом. Я быстро нащупал его пальцами и поднял с пола, потом схватил смазку и, открыв крышку с вязким содержимым, вылил на него, сильно запачкав все вокруг и себя тоже. Пальцами я размазал смазку по фаллосу. В следующую секунду я вынул пальцы. Нацу громко выдохнул и повел ногами. Я слегка шлепнул его по колену, вновь развел ноги и начал медленно вводить резиновый фаллос. Саламандр надрывно застонал, а ведь он еще вошел не полностью. Видимо, ребристая поверхность добавляла еще больше острых ощущений. Я протолкнул его практически до основания и остановился, давая Драгнилу привыкнуть. Он выгнулся всем телом и протяжно застонал, видимо прося меня о продолжении, ведь каждая секунда бездействия доставляла ощутимую боль в мышцах, заставляя их часто сокращаться. Уже быстрее я начал вытаскивать фаллос обратно, попутно наблюдая за реакцией Нацу. Он буквально метался по кровати, стирая запястья рук в кровь. Я вновь обхватил пальцами его возбужденный член и начал водить по нему, постепенно ускоряя темп. Про фаллос я тоже не забывал. Каждый толчок внутрь делался все ощутимее и, даже, больнее. С каждым разом усиливая ритм, Саламандр стонал все громче и метался все сильнее. Он уже сам начал подаваться навстречу фаллосу, который теперь без труда проходил до самого основания и задевал простату. Нацу выгибался непонятным образом, я даже переживал, что он что-нибудь себе вывихнет, с силой толкаясь вперед. Еще пара сильных и ощутимых толчков, и Драгнил с громким стоном кончает, изливаясь мне в ладонь и себе на живот. *** - Гре-е-ей! - Грей, вста-авай! – Легкое прикосновение пальцев к моему затылку и ласковый голос над ухом. - Грей, Грей, ну проснись же, наконец! Я с трудом разлепил глаза, которые отчаянно не хотели открываться. Отлежавшаяся на подушке щека противно зачесалась, и я дернул рукой, чтобы прекратить зуд. Потребовалась лишь секунда, чтобы я, удивленно выдохнув, подпрыгнул на кровати и окончательно проснулся. Мои запястья были прикованы к кровати стальными наручниками, и ноги, к несчастью тоже. Я с трудом поднял голову и посмотрел вперед. Нацу стоял у изголовья кровати, поглаживая пальцами огромных размеров резиновый фаллос. «Чертовы сны!» - Ругнулся я мысленно. – «С четверга на пятницу сны вещие, значит сбываются!» Только сбылось все не так, как я ожидал и явно не в мою пользу. Чувствую, этот день я запомню надолго.