Седьмое море

POV Бьякуран       Когда я был совсем маленьким, то от слишком занятого своими непонятными тогда для меня взрослыми делами отца я услышал одно достаточно распространенное в народе поверье, в котором говорилось о том, что если искупаться в семи морях, то станешь счастливым. А учитывая постоянную занятость своего родителя и, как мне кажется, почти полное безразличие со стороны моей так называемой матери, я впервые в жизни задался целью и решил проверить правдивость поверья и искупаться во всех семи предложенных народной молвой морях.       И впервые правдивость этого поверья я сумел проверить в детстве, но об этом я почти ничего не помню, ведь человек впервые подаривший мне мое пусть и небольшое счастье давно ушел из моей, чем-то похожей на само безграничное то тихое, то бушующее море, жизни. И с тех пор сколько бы раз я не выбирался на море, а выбирался туда я может быть от силы еще два раза, искомого мной счастья там даже и не было, а эта немного детская и наивная мечта о том, чтобы все-таки найти долгожданное счастье начала потихоньку забываться.        А началось все с того, что мой отец самым загадочным образом исчез, а мать, поддавшись чужому влиянию отправила меня то ли в пансион, то ли в закрытую школу. И с тех пор я потерял надежду увидеть море, а ребята, окружающие меня, почти в открытую смеялись над моей наивной мечтой. И вот пройдя через множество достаточно злых насмешек, я стал воспринимать свою жизнь как игру, где каждое мое решение или слово поддержит или уничтожит моего предполагаемого оппонента, а маска, созданная его обмануть, настолько срослась с моим лицом, что я сам невольно поверил в сотворенный мной образ.       И остался бы я таким навсегда если бы в моей жизни не появился рыжий и лохматый гений, скрывающий наивный и безмятежный, на момент нашей встречи, взгляд, под толстыми линзами очков. И глядя на него впервые я невольно вспомнил о море. И почему-то тогда мне невольно припомнился отец, который так же как и я, неумело смастерив кривобокий кораблик, пытался его запустить при этом пряча свое недоумение за серьезным и озабоченным взглядом. Наверное тогда я тоже был счастлив. Но это счастье утонуло как и мой самый первый бумажный кораблик: мой друг, увлекшись наукой стал постепенно отдаляться от меня, а я чувствуя непонятную горечь старался заглушить ее поедая различные сладости, до которых дотягивались мои слегка загребущие ручки.       А вот во второй раз о море мне напомнила маленькая черноволосая девочка с глубокими голубыми глазами, которую я впервые увидел на своих первых переговорах. И уже тогда, наученный горьким опытом, я решил создать для нее, что-то похожее на золотую клетку, способную огородить ее от враждебно настроенного мира. Но и это желание не принесло мне долгожданного счастья: своими безрассудными действиями я сломал ее. А сломав, понял, что я сам невольно схожу ума утопая в глубине ее глаз, хранящих далеко не детскую мудрость.       А вот в третий раз море само ворвалось в мою бурную жизнь, отразившись в золотисто-янтарных глазах хрупкого шатена. И если сначала оно было спокойным, то потом из-за моей довольно жестокой игры на нем разыгралась настоящая буря. А я, отдавшись собственным безумным воспоминаниям, утопал в золотистом взгляде как в самом заветном для меня седьмом море.       И, наверное, уже тогда я подписал себе приговор. Вот только мое давно забытое упрямство мешало признать мне это, и я подавшись и моменту и сиюминутной прихоти бросил последний для меня вызов мальчишке в глазах которого плескалось заветное для меня золотое море, то море, которое мне впервые показал мой отец. Но вот боем и решительно-спокойным блеском золотых глаз я любовался недолго: в мой бой каким-то странным образом была втянута моя маленькая знакомая, зачем-то почти напрасно пожертвовавшая своей жизнью. И эта ее самоотверженность и горькая ярость мальчишки, посчитавшего себя виновником трагедии, на миг смогли выдернуть меня из пучины моего собственного безумия.       И вот теперь оглядываясь назад, в уже не существующем для меня будущем, я понял, что стремясь подчинить мир своим пропитанным фальшью прихотям потерял то что было по-настоящему дорого мне. И уходя из этой неразумно разрушенной мной реальности, я впервые искренне улыбался: ведь только проиграв я нашел свое самое заветное Седьмое море.