- Не зли меня, Ковбой!

В Стамбуле у агентов выдался свободный денек. Нестерпимая жара, палящее солнце и ужасная духота не способствовали прогулкам, поэтому троица сидела в номере Соло отеля «Pera Palace» и отчаянно пыталась себя развлечь светской беседой. Выходило неважно: Курякин, сидя чуть поодаль, вновь играл в шахматы с самим собой, Соло изучал утреннюю газету. - Как насчет холодного шампанского? – не стерпела Габи продолжительных посиделок в помещении без алкоголя. - Виски, - тут же отозвался Наполеон. - Нет, спасибо, - проговорил Илья, не отвлекаясь от доски. Через несколько минут двое из троих уже наслаждались прохладными напитками. Габи – смотря в окно, Наполеон – на часы, висящие напротив. Курякин, слегка скосив глаза, наблюдал за девушкой. Маленькая кисть руки, изящно держащая бокал, взгляд прекрасных карих глаз, устремленных вдаль, в обрамлении пушистых ресниц, нежная кожа, обнаженная чуть больше обычного открытым платьем… Илья случайно задел дрогнувшей рукой фигурку пешки. Звук падения заглушился пушистым ворсом ковра. Агент незамедлительно кинул беглые взгляды на присутствующих. Габи все так же смотрела с высоты восьмого этажа на Стамбул, Наполеон внимательно изучал полосу новостей. Илья успокоился и снова переключился на доску, позволяя себе изредка задерживать взгляд на девушке. Соло приподнял газету чуть выше, пряча усмешку. Американец видел больше, чем хотелось русскому. Он видел все. Неловкие выражения лиц обоих, когда он стремительно заходил в их номер, легкую красноту на лице Большевика при малейшем упоминании о возможном существовании связи между ним и Габи и ярое отрицание очевидного. Вот и сейчас, стоило ему смотреть на девушку чуть дольше положенного, в руках появилась знакомая дрожь. Соло едва удержался от очередной колкости, видя выражение лица Ильи. «Он правда думает, что я ничего не замечаю?» - в очередной раз задал риторический вопрос Наполеон. - Может, спустимся пообедать? – снова нарушила молчание Габи. Кивок от обоих. - Через десять минут, - ответил Соло за двоих. - Жду внизу, - проговорила девушка уже в дверях. Едва Габи покинула помещение, Наполеон заметил: - Она действительно красива, но не стоит из-за этого разбрасываться шахматными фигурами. - На что ты намекаешь? – таким грозным и оскорбленным тоном, Соло почти поверил в правдивость его возмущения. - Пешку подбери, - улыбнулся американец. Илья скосил глаза и понял, что так и не удосужился поднять злосчастную фигурку. Но признаться Наполеону в том, в чем он никак не мог признаться даже себе – нет, никогда! - Не зли меня, Ковбой! - Даже не пытаюсь. Смотри, а это не Габи в машине? – указал он вниз, стоя на том месте, где недавно стояла девушка. Илья мигом подлетел к окну. Площадка перед отелем была чиста. Американец снова улыбнулся. Наполеон спускался к обеду в темных очках.