Фабрика жизни

— Ты такой… Такой… — Да, и какой же я? — улыбнулся Чет и продолжил тащить груз на плече, почти не чувствуя вес молодого альфы, в сторону забронированного накануне номера. — Сильный, крепкий, очаровательный… — мямлил переросток в шею омеги, который кивал и пропускал мимо ушей пьяный бред. — Классный… — Конечно, милый, — отозвался тот, заметив нужные цифры на следующей двери. — Как скажешь. Наконец, достигнув цели, Чет провел электронным ключом по пластине замка и ввалился внутрь, захлопнув дверь ногой. Тело попутчика он с небрежной аккуратностью скинул на широкую кровать в центре номера. Обычный, нисколько не роскошный сьют стоил достаточно много для скромного бюджета омеги, но дело всегда стоило свеч. Убедившись, что альфа окончательно отрубился, Чет отправился в душ, снимая по пути одежду. Элегантный костюм, один из пары, что пришлось приобрести для таких свиданий, был аккуратно развешен на вешалке. Дорогая подогнанная ткань, выгодно подчеркивающая отличное для его возраста тело, являлась самой ненавистной покупкой за последнюю пару лет. Фигура менялась слишком часто, и было абсолютно не предугадать, какими предстанут формы после реабилитации. Двадцать лет назад Чет был маленьким, щупленьким ангелочком, пятнадцать — высоким и резким, как хлыст, десять — широкоплечим красавчиком-моделью, пять — поджарым и гибким хищником. Год назад Чет был практически неотличим от любого альфы, который нормально питался и вел активный образ жизни — такой же грозный накаченный здоровяк. Но вернуть привычную форму омега не успел, срочно отправившись на охоту из-за нужды в деньгах. Зеркало в ванной отразило всю историю Чета с момента, как омега преодолел пубертатную планку. Тонкий шрам на ключице от ножа какого-то пьяного ублюдка в клубе, крестообразный рубец от случайной шрапнели от газового баллона, мелкие белесые следы на бедрах от битого стекла и, разумеется, прямой широкий разрез от сечения. Но больше всего следов, конечно, было невидимо никому, кроме близких и друзей, которые знали. Теплый душ освежил и прочистил голову, поэтому второй раз Чет увидел напускную оболочку, на которую и клюнул молодой сновидец на кровати. Статная ровная фигура была богата мышечной массой, пусть и лишенная резких черт. Широкие бицепсы и крупные бедра даже сейчас выделялись своим объемом, но недостаток времени не дал вернуть усохшую за три месяца грудь и спину. Если на мгновение забыть о хирургических следах, то средних лет человек в зеркале мог оказаться кем угодно. Альфы могли принять его за альфу, не учуяв запаха, а омеги также часто ошибались, списывая на плохой нюх. Но немногие из вторых впоследствии жалели. Вернувшись из душа, Чет приступил к распаковке, без труда перемещая удивительно легкое для альфы тело. Рэндел, как тот представился в баре, а документ из одежды подтвердил, был разодет, как классический мажор. Деньги родителей блестели в дорогих запонках, модной одежде, элитных духах и ухоженной внешности. Чистые, лишенные мозолей руки, сухопарые мышцы, молочно-шоколадный загар, безволосая кожа, широкий в груди и тонкий в бедрах — приятная картинка радовала глаз и возбуждала в привычной манере, но у Чета сегодня была другая роль, которую он исполнял лишь раз в несколько лет. Небрежно скинув на пол приталенный пиджак и раскрашенную майку, омега методично избавил альфу от штанов и белья, оставив лишь короткие носки, бесконечное количество мелких амулетов на шее и напульсник с часами. Но что Чета приятно удивило, так это отсутствие волос ниже пояса. В его молодости был абсолютный тренд на собственный запах, поэтому духи и одеколоны никто не использовал, отращивая волосы везде, где только возможно. Лишь сегодня, перед выходом, омега позволил себе избавиться от щетины, побрить подмышки и обработать триммером пах, однако он не шел ни в какое сравнение с гладкостью альфы. Увлеченный интересом, Чет приподнял ногу альфы, которая была тоньше его руки, и забрался пальцами под нежную кожу мошонки, чтобы провести грубыми подушечками по чистой и горячей ложбинке между ягодиц. Определенно паренек следил за собой на регулярной основе. И пока омега проводил свои исследования, подсознание Рэндела, видимо, среагировало на манипуляции с телом, как и подобало молодому организму. Вернув ногу на место, Чет с любопытством стал наблюдать, как слабая плоть медленно наливалась кровью. На полпути из тонкой кожицы выглянула головка, обретая форму крупной сливы, да и вообще, альфа оказался обладателем довольно приличного достоинства. Не такого большого, чтобы сравниться с теми, какие Чет видел в своей жизни, но смотрелась вся композиция действительно гармонично и красиво. Поглаживая ладонями гладкий живот и бедра, он ждал, пока член альфы обретет полную боевую готовность. Без стеснения Чет приник ближе, утыкаясь носом в промежность, и глубоко вздохнул чистый аромат без искусственных отдушек. Запах оказался неожиданно приятным: свежим, как утренняя роса, немного сладким, словно древесный сок, и терпким, будто молодое вино. Омега не часто прислушивался к ароматам альф, поэтому позволил себе утонуть в незнакомом и возбуждающем коктейле. Повинуясь инстинкту, Чет повел головой и потерся лицом вверх и вниз о горячую кожу ствола. Тот отозвался пульсом, украсив головку блестящей каплей смазки, которую он быстро слизал языком. Смакуя вязкую и терпкую субстанцию, омега на мгновение задумался о том, чтобы изучить языком все изгибы члена альфы более подробно, но с сожалением отбросил эту мысль. На развлечения не было времени. Под подушкой, как и ожидалось, нашлась пара комплектов для секса — презервативы среднего размера и пакетики смазки без запаха, услужливо предоставленные персоналом. Еще, как пояснял сайт отеля, в прикроватных тумбочках имелся набор разнообразных аксессуаров для секса, но сегодня ничто из этого не понадобится. Конечно, это не Нотингзон, но вполне на уровне места на одноразовый секс. Резинки Чет оставил на базе, а вот смазку забрал всю. Он успел растянуться и дома, и в душе номера, но год и семь месяцев без практики заставляли быть осторожным, тем более без течки. Сорвав колпачок с первого пакетика, омега вставил тонкий носик трубки между расслабленных мышц и выдавил в себя все до капли. Вторая упаковка размеренно уложилась вдоль всей длины члена альфы, блестя на свету соблазнительным объемом. Рот наполнился слюной, а руки слегка задрожали, пока омега неторопливо устраивал колени по бокам лежащего тела. Наметив самую удобную позу, чтобы переждать вязку, Чет приставил рукой скользкую головку ко входу и начал медленно опускаться вниз. Под тихое мычание член неохотно проникал внутрь, раздвигая тесный проход и заставляя прочувствовать каждый изгиб на рельефе ствола. Спустя несколько минут, последние сантиметры погрузились внутрь, и омега выдохнул с облегчением, не заметив, как задержал дыхание накануне. На пробу, Чет покрутил бедрами и недовольно зашипел, ощутив неприятное жжение. В последний раз такого не было, и если исключить гипоаллергенную смазку, то выходило только два варианта — либо усох сам омега, что не помогли даже полчаса растяжки, либо он недооценил размеры альфы. Потребовалось еще несколько драгоценных мгновений, пока задница не привыкла к наполненности. Словно в ответ на его просьбу, вторженец, наконец, надавил, где надо, и Чет в удовольствии прикрыл глаза. Опавший от мытарств член омеги снова стал наполняться жизнью, и не желая упустить это чувство, он отклонился назад, упираясь руками на колени альфы, начал с аккуратностью скользить на твердом стволе. Все-таки Чет успел позабыть, что значит быть снизу, обычным омегой. Накатывающее возбуждение было практически невозможно контролировать, а тем более, отказаться от него. Бедра ускорились мгновенно, едва неосторожный резкий толчок обжог оголенные нервы. Он слышал свое тело и знал, что к искусственной смазке на члене добавилась его собственная, а значит, о предосторожностях можно спокойно забыть. Будто по команде, мышцы живота задрожали, а дырка стала пульсировать, коротко сжимаясь в ожидании сцепки. Позабыв о всякой гордости, Чет начал прыгать на бедрах альфы, бессовестно трахая себя чужим членом под громкие хлюпы смазки и шлепки влажной кожи. Его собственный каждый раз тяжело бился о твердый живот, посылая разряды удовольствия снова и снова. Утонув в ощущениях, омега почти не понял, что происходит, когда внутри все принялось туго сжиматься, и едва не взбесился от остановки, но в следующую секунду чуть не отключился от оргазма. Узлу было все равно, что он чувствовал, раздуваясь все шире и шире и давя на все нервные рецепторы, которые только есть. Спящий Рэндел даже не шелохнулся, когда тот без сил упал на чужую грудь и стал на инстинкте вылизывать шею. Место сцепки пульсировало в синхроне, заставляя горячее семя с силой бить внутрь, а омегу извергаться наружу. Чет плыл по тем самым волнам экстаза, которые действительно стоили всех грядущих последствий. *** В кафе было уютно, но Чету было до лампочки на эту умиротворенную атмосферу. Его выстроенная годами система дала сбой — неожиданно и фатально. Сидящий напротив собеседник — тот самый молодой альфа по имени Рэндел — не хотел верить в реальность происходящего. Нахмурившись в стол, он буравил взглядом опустошенную чашку кофе, которую Чет растягивал до назначенного времени. В принципе, Рэндела винить было не за что. Не у каждого альфы мог повернуться мозг в сторону неожиданного залета во время случайного перепихона, когда специфического запаха у партнера и в помине не было. Тем не менее, дела обстояли именно так. С другой стороны, омега не упомянул о маленькой детали. У Чета была огромная проблема, продиктованная повышенной фертильностью — он мог забеременеть даже без течки. Еще в школе Чет залетел, с первого же раза, когда только-только лишился девственности, даже без узла. Тогда все обошлось без скандала лишь по вине влиятельных родителей альфы, немаленькой суммой заплативших за молчание Чета о личности отца. Хотя они беспокоились зря, ведь омега даже не помнил его лица — пьяного в доску студента, случайно попавшего на местную вечеринку старшеклассников. Тогда Чет, будучи невзрачным и рядовым омегой, решил воспользоваться ситуацией и сам буквально повесился на альфу, заставив лишить себя невинности. Парня только и хватило, чтобы всунуть, кончить и захрапеть, оставив возбужденного самим фактом совокупления Чета идти хвастаться перед одноклассниками о жарком сексе. Но тогдашние друзья мигом напомнили о вечеринке и о партнере, когда у Чета подтвердилась беременность. Так и покатилось. Свой природный недуг омега сумел адаптировать и получать выгоду. Да, Чет был шантажистом. Опытным, прозорливым мошенником, который спал с незнакомыми альфами, которых завлекал своей привлекательной оболочкой на вечеринках в клубах и барах. А затем, спустя месяц-полтора после акта небезопасного секса, предъявлял бывшему партнеру на одну ночь положительный тест на беременность. В народе даже ходила слава о таких омегах — «фабриках жизни», как прозвали этот неопределенный юридический казус в судебной системе, когда омега рожал от ночи с влиятельным, обычно уже состоящим в супружестве альфой и получал от него алименты на ребенка, существование которого скрывали от его супруга. Но на одном откате Чет, почуявший наживу, не остановился, а поставил деторождение на промышленный поток. Как итог, целая орава детишек с разницей не больше двух лет ждали дома папку-афериста. Это был уже двенадцатый заход, на котором омега хотел покончить со своим занятием. Алиментов, дохода от постоянной работы и государственной поддержки хватало с лихвой, а заботу о мальках разделили повзрослевшие дети. Лишь единожды «клиент» после новости о беременности не отбрехался деньгами, а намеревался все сделать по правилам. Похвально, тогда подумал омега, но на деле — быстро испарился из ресторана, где проходила встреча, выбросив одноразовый телефон по пути домой. Личный детский сад омегу вполне устраивал, и никаких «настоящих» альф в своем доме он не хотел, даже в обмен на финансовое благополучие. Он сам, как и альфы, предпочитал омег. Порядок событий был предрешен, а их содержание выстрадано годами и десятками таких же бесед, где альфа мялся, нервничал, кряхтел от натуги, но все-таки перечислял нужную сумму для откупа от залетевшего омеги. И Чет чуял своей чуйкой, что гладко и шелковисто в этот раз не получится. И вот, спустя три недели после злополучной ночи в отеле, анализ был готов с положительным результатом. Мигом Чет написал на номер альфы, телефон которого случайно-неслучайно нашел в снятых с бесчувственной задницы штанах, с коротким сообщением, ярко информирующим об отцовстве последнего. А также, там был указан адрес и время встречи для обсуждения путей решения проблемы. — Нет. Этого не может быть, — робко повторил опешивший от напора Чета альфа. — Как это — нет? У меня внутри зреет твой ребенок. И по закону, и по совести — он твоя обязанность. Я не против растить твое чадо, но детство в современном мире — дело затратное. Если ты, конечно, хочешь для него нормального, полноценного и счастливого детства. Что подумают твои друзья, твои родители, когда узнают о том, как ты поступил… — продолжал вещать омега, запугивая эмоционально и юридически жертву шантажа. Разумеется, Чет преувеличивал. Он бы никогда не поставил под удар своих детей, несмотря на неблагонадежное спонсорство, сопровождавшее рождение каждого из его ребят. За жизнь омега осознал, что откупы и подачки, по которым продавалась официальная бездетность альф, не меняли картину в денежном выражении. С учетом неоплачиваемого отпуска по беременности и всех трат, связанных с нерабочими месяцами, то эти суммы едва ли компенсировали зарплату за тот же период. Частенько Чет проклинал свою глупую голову за такие выходки из юности, имея нормальную постоянную работу, приносившую достаточно денег, дабы кормить все рты в одиночку. Но совесть и жадность от упущенной выгоды спасала единовременность этих переводов, которые с легкостью гасили взятые в прошлом кредиты. — Знаешь, что странно? Я не помню, как мы занимались сексом. Вообще. — Да? Ну, ты был в ударе и все такое… — помахал рукой Чет, словно отгонял букашку. — Правда? Интересно, почему тогда у меня ничего… — задумался молодой парень, кусая губы. — Не зудело? Да, так сказать, характерно. — Что зудело? — подозрительно нахмурился омега, впервые за время общения с Рэнделом попав в лимб непонимания. — Задница, — нечетко произнес покрасневший альфа, но быстро повторил, уловив замешательство собеседника. — Моя. Ведь я — гей. И был уверен, что ты — альфа. — Вот как, — оставшись внешне невпечатленным, в голове омеги панически забил набат, а в ушах заревели сирены. Слышалось только одно слово — гей! Гей! Миниатюрные Четы заголосили об отмене операции, что их всех, наконец-таки, посадят, а детей отправят в мрачные приюты. Поэтому следующим шагом избрал поспешное прощание. — О, мне пора. Приятно было увидеться. Удачи. — Стой! Я не хотел тебя обидеть, — залепетал Рэндел, ухватившись за его руку, и для Чета он был больше похож на подростка, которых он уже воспитал не мало и продолжал воспитывать по сей день. Такие же неуверенные в себе, но пытающиеся как-то исправиться, перебороть страх и найти в себе смелость посредством наглости. — Пожалуйста, выслушай меня! — Ладно, — вздохнул омега с поражением, оставив себе наметку никогда не рассказывать будущему отроку, насколько неуклюжим был их отец, и вернулся на место, засунув руки в карманы. — Шевелись, малец. У меня дел по горло. — В общем, я не знаю, как так получилось, что я напился настолько, что захотел быть сверху. Я никогда не спал с омегами и даже не думал, что смогу когда-нибудь… — зачастил альфа. — Эм, зачать. Даже родителям сказал, чтобы от меня никого не ждали. — Мда, трагедия, — цыкнул старший собеседник, обводя взглядом полупустой зал и пытаясь найти что-то интересное. — Вовсе нет. Я комфортно себя чувствую в своем выборе, — покачал головой парень с каким-то лихорадочным убеждением. — Но раз так получилось, что я смог дать жизнь потомству, то должен поступить как настоящий альфа. — А до этого ты себя таким не считал? — полюбопытствовал омега, наконец, вернувшись к изучению Рэндела. Нервный, храбрящийся щенок, не более. Даже его дети вели себя свободнее, а сам омега таких на закуску ел по долгу не самой законопослушной работы. — Нет. То есть, мне было все равно. Но окружающие ни за что не дадут забыть, кто и каким должен быть. — Понятно, — кивнул Чет на сумбурные объяснения, из которых стало ясно лишь то, что молодой альфа находился в психологическом перепутье между подростковым бунтом и принятием законов общества, пытаясь найти меридиан. — Давай ближе к сути, пацан. — Ага, так вот. Я предлагаю брак, — заключил парень, выжидающе уставившись на омегу. — Со всеми вытекающими. — Нет, — отрезал тот. — У тебя уже кто-то есть? — взметнулись очаровательные брови, заставив Чета на мгновение отвлечься. — Неа, — спустя мгновение, омега вернулся в реальность. — Мне просто не нужен альфа. — Но ты же беременный! Кто о тебе позаботится?! — скандально вскинул руки Рэндел. — Никто, — только и пожал плечами в ответ другой. — Опять же, я в этом не нуждаюсь. На крайний случай, старшие помогут. — Родители? — Дети. — Твои? — Ага. — И сколько им? — Двадцать два, двадцать и семнадцать… — начал перечислять Чет, вспоминая на ходу. — Погоди-погоди, — выставил ладонь перед собой альфа, по виду, потерявшись в беседе. — А сколько лет тебе? И сколько у тебя детей? — Тридцать восемь. А на моем счету через полгода станет дюжина, — похлопав себя по животу, еще крепкому и плоскому, ухмыльнулся Чет. — Мне девятнадцать, — пораженным шепотом выдал альфа с испуганными глазами. — Двадцать будет через месяц. — Заранее поздравляю, — пожал плечами омеге и вновь выбрался из-за стола. Пару секунд он наблюдал за невезунчиком, который впал в шоковое состояние, смотря мутным взглядом в философские дали, и принял решение. — Что ж, кофе была бодрящим, а разговор — содержательным. Ты мне ничего не должен. Я тебе — тем более. Приятно было познакомиться, Рэндел. Удачи. И без лишних слов он покинул ресторан, прикидывая в голове финансовый план семьи. Отчего-то, одноразовый телефон Чет решил не выбрасывать.