Senpai.

— Ты сегодня опять прогулял школу? — раздраженно смотрит Хёнвон, обходя шатена и останавливаясь позади него. — Это уже твой второй прогул за неделю. Неужели хочешь и дальше продолжать? — добавил старший, поглаживая расцарапанное плечо Чангюня от чего мелкая дрожь и неприятная боль разлетелась по всему телу. — Я устал, больше не могу… — тихо проговорил парень. Пальцы дрожали, руки неприятно ныли от туго затянутой верёвки, широкий ошейник не давал глубоко дышать. Всё тело было покрыто длинными, свежими царапинами, которые больно щипали. Кожа на коленках была стёрта совсем, а вибратор, что не давал ни на минуту расслабиться, продолжал вибрировать на второй скорости, растягивая измученного от пыток парня. — Сегодня мой день прошёл ужасным, — проигнорировав слова Чангюна, старший ленивой походкой подошёл к креслу, садясь в него и широко расставляя длинные ноги в сторону. — Помоги расслабиться своему сенпаю. — как можно слаще проговорил Хёнвон, расстёгивая ширинку брюк. Младший через силу подполз к парню. — Долго будем ждать? — нахмурив брови, Хёнвон схватил за макушку младшего, насаживая как чехол на свой член. Шатен давится, расслабляет горло и позволяет войти органу ещё глубже. Чангюн прикрывает глаза. — Слушай, а что это было за сообщение от той девки с пухлыми ляжками? — старший говорил слишком спокойно, но рука всё сильнее сжала мягкие пряди. — Сучки, вроде тебя, положено сидеть на поводке, рядом со своим хозяином. — Хёнвон резко насадил шатена до основания, обильно кончая тому в рот. Оторвавшись, Чангюн кашлял, разбрасывая остатки спермы и слюны по полу. — Сядь прямо. — младший ещё больше задрожал, но повиновался. Садясь с выпрямленной спиной на пол, парень болезненно застонал, кривя лицо. Вибрирующая секс-игрушка вошла до предела, проезжаясь точно по простате. У младшего сводило ноги, а руки болели ещё больше. Член уже посинел, он давно хотел получить разрядку, но эта блядская ленточка с кулончиком в виде сердечка не давала ему этого сделать. — Хватит! Перестань! — уже кричал темноволосый, сводя ноги вместе. — Я тебе не разрешал разговаривать. — Обжигающая пощёчина опалила жгучим жаром щёку Чангюна. Почти каждый день он терпит эти пытки. Парень устал от этой боли, устал каждый раз унижаться на камеру, но он не может уйти. Не может убежать из этого ада. Он словно щенок, который привязан к своему хозяину. Он любит Хёнвона, любит своего сенпая. Привязанность не даёт ему послать гуда подальше, хотя, он бы это давно сделал бы. Уже на протяжение недели Чангюн скрывает побои, следы от секса. Старается вести себя перед всеми как обычно, но резко оступается и начинает бояться, когда видит своего сенпая, своего дьявола. Чангюн хочет сбежать из клетки ада, но его крылья уже давно почернели и омертвели. Младший уже два дня не ходит в школу. Всё тело ноет, невозможно и делать шаг без боли, хотя он знает, что придёт его мучитель и будет наказывать. Хёнвон садистки улыбнулся, хватая младшего за поясницу и садясь на кресло, усаживая заплаканного Чангюна к себе на бедра. — Малыш, не плач, я же не убиваю тебя. — Слишком заботливо проговорил Хён, чуть туже стягивая ошейник на шее. Гюн кряхтит, дёргая ногами. — Ммм, хочешь уже его? Какая же ты шлюшка. — Старший ухмыльнулся, кусая за мочку уха и вытаскивая игрушку из парня, входя сразу же наполовину. Чангюн упирается в плечо своего насильника, облизывая кончиком языка ключицу. Спускается ниже, оставляя за собой мокрую дорожку и засасывает правую бусинку, от чего старший блаженно стонет. Хёнвон не имеет две стороны. У него их три. В первой он милый, ответственный и добрый сенпай, который в любом случаи придёт на помощь и поможет. Во второй он извращенец и садист, который спускает своего Цербера, сцепи. В третий даже невозможно объяснить. Это такая сторона, где и извращенец, и мазохист, и садист сливаются в одну массу, создавая слишком странного и страшного зверя. Хёнвон показывает свои две стороны только Чангюну, только он может чувствовать на своей шкуре это. Чангюн любил его и одновременно боялся. Тем временем шатен отвлекал себя от дискомфорта в пояснице, от жгучих ран на теле. В него входили, всё больше набирая скорость. Старшему надоело всё это, он резко встал, продолжая вбиваться в податливое тело. Хёнвон опрокинул того на кровать, продолжая долбить. Оргазм его настиг быстрее, чем он ожидал. Младший скулил из-за неприятных ощущениях, но что было дальше, он никак не мог представить. Хёнвон взял розовый резиновый член, смазывая его гелием. Сняв с себя брюки вместе с нижнем бельём и резким движением вошёл игрушкой в себя. Чангюн непонимающе смотрел на него, но он уже знал, что будет дальше, поэтому закусив нижнюю губу, он наблюдал за эмоциями парня. — Аахх... мальчик мой... — Че вытащил из себя предмет, усаживаясь на бедра младшего. — Хочу, чтобы ты меня жёстко трахнул. — прошептал на ухо, развязывая руки шатена. Чангюн впился в пухлые губы страстным, грубым поцелуем, грубо переворачивая того на живот входя тут же до предела и сразу же вбиваясь как кролик в своего сенпая. Хёнвон блаженно стонет, закатывая глаза и сминая красное одеяло. — Мне больно. У меня тело болит. Я хочу кончить. — Через каждый глубокий толчок говорил шатен. Потом вовсе неожиданно покидает тело сенпая, развязывая эту херню на члене. Чангюн больно бьёт по округлым ягодицам, ставя того раком и давя на лопатки. Чангюн продолжил вдалбиватся в это сейчас прекрасное тело. Чувствуя приближение оргазма, парень схватил Хёнвона за волосы, оттягивая на себя и с рыком кончая глубоко внутрь. Парни устало валятся на кровать, сейчас что-то убирать было тяжело, младший только развязал на себе этот ошейник, глубоко вдыхая кислород. — Мне понравилось. — Проговорил старший, накрывая обоих пледом.