Кватроченто

Большую часть боя меч оставался в ножнах. Выпад, удар, пригнуться вперед, снова удар. Лязг легкой брони и шелест тяжелой ткани над ухом. Всё казалось слишком наигранным, тихим. Здесь все понимали, что нет толку от восстаний, когда на службе у главной семьи стоит самый сильный человек Флоренции. После всех неприятностей, в виде Черной смерти, затяжных дождей после зимы и заметного упада экономики, жители начали всё чаще пытаться всё это изменить. То ли человеческая тупость, то ли инстинкты, но восстания не прекращались. Раз в месяц, два раза в месяц, приходилось возвращаться на площадь и пытаться объяснить беднякам, что ничего не изменится, даже если зарядишь дубиной в нос кондотьера. Почему-то именно сейчас взгляд падал не на восставших или на ладонь, которой прикрыл разбитый нос, а на еле заметную тропинку, которая заворачивала за угол очередного паба и попросту скрывалась за деревом. -Верните, что украли!-истошный вскрик и удивленный вздох, после которого тело упало лицом в грязь, а самодельный клинок был откинут в сторону. -Мы не можем помочь, -усталый и в тоже время раздраженный голос услышали в ответ восставшие, что были еще в сознании. Однако, даже ему было понятно, что деньги и правда крадут. Но нападать на синьорию было нельзя. Ведь ты сам у них на службе. Ведь ты сам частенько собирал деньги у жителей на постройку Палаццо Медичи-Риккарди. Вот только треть, если не половина, денег уходила в карманы знати. Оттого и приходилось периодически подавлять мелкие восстания. Благо, обходилось всё без смертей. Черная смерть и так унесла множество жизней, не стоило просто так ими раскидываться. -Шизуо, нам тебя ждать? -такой уже усталый голос прозвучал слева, в ответ получив вялое мотание головой. Солдаты прекрасно знали, как их руководитель не любит насилие и предпочитает побыть в тишине после подобных стычек. -Доложите Томио, что очередное восстание подавлено, -и будто решив что-то поменять, мужчина сам шагнул в сторону паба и казалось, что он напьется как его солдаты. Как и обычные люди сядет за деревянную стойку ,по краям которой будет видна редкая плесень,а на поверхности будут красоваться разводы от дешевого вина, которое так любят здесь. Бескрайние сады винограда , успокаивающая лоза гладит ладони ,как только собираешься украсть несколько гроздей для вина. И пока это дешевое пойло обжигает горло ,одна или две таких же дешёвых девушек будут сидеть рядом или на коленях ,нашептывая на ухо Венецианские стихи о гуманизме ,которые они услышали ,сидя на коленях более богатых мужчин. Но подобное времяпровождение ему не нравилось. Да ,можно было побыть с друзьями ,но сейчас не до этого, поэтому Шизуо резко завернул за каменное здание, шагнув на ту самую тропинку. Каждый шаг импульсом отдавался в висках, а капли крови, стекающие из-под носа и разбитой губы, в который раз, марали ворот белоснежной сорочки, оставляя непонятные узоры. Ботинки то и дело увязали в грязи, а края симары цеплялись за ветки шиповника. В голове не было ни одной здравой мысли. Было слишком много вопросов и столько же бесполезных ответов. Почему бы ему просто не быть правой рукой Томио, ведь предлагали. Почему бы не сидеть за тем же столом перед этой лживой знатью и не улыбаться им, косо поглядывая на дочь какого-нибудь борона, тихо перешептываясь с братом о том, какой у нее милый голосок. Смешки, улыбки, сделки, рукопожатия и больше, больше украденных денег. Почему бы не жить как Томио? Но вместо этого он выбрал быть Кондотьером. Хотел быть на ровне с Муцио или Браччо. Он бы мог с легкостью превзойти и их, с его-то силой, но не хотелось проливать чью-то кровь. Пускай меч так останется не тронутым. Обычно, все мысли сводились к брату, заданиям и тишине, которую хотелось слушать после всех этих восстаний и мелких войн между городами. Казалось бы, это проблемы глав враждующих семей. Почему бы не собраться за одним столом, заключить очередной союз и жить в мире? Но даже Медичи понимали, что это бесполезно. Лучше забрать себе чужие земли, чем этими же землями делиться с маловлиятельной семьей. Впрочем, с такой жадностью людей, Шизуо не останется без работы. Но даже имея высокое положение в обществе, в голове вертелась только одна мысль: «Как я устал», что совершенно не было на него похоже. Эта мысль перебивала даже усталость, отчего поход по неизвестной тропинке закончился слишком быстро и неожиданно. Заметив это, Шизуо, опустив голову, чтобы взглянуть на резко оборвавшуюся тропку, медленно перешагнул невидимый финиш, невольно выдохнув, будто наконец смог сбежать из этих мелких войн и шума города. Стоя неподвижно, внимательно рассматривая открывшуюся ему картину, блондин лишь задумчиво склонил голову к плечу, отчего несколько капель крови в очередной раз замарали ворот сорочки. С подобными мыслями он и забыл про кровь и что рука постоянно находилась у лица, закрывая ладонью пострадавшее место. Позади тихо шуршали кустарники, а перед глазами вместо леса, возник заброшенный парк. Возможно, здесь произошло какое-нибудь сражение и теперь люди обходят это место стороной. Либо в сотнях метрах отсюда стоял такой же заброшенный дом какого-нибудь богача, который сожгли и все попросту забыли об этом. Вариантов было множество, но зацикливаться на теориях блондин не стал, торопливо подойдя к такому же заброшенному фонтану и склонившись над позеленевшей от времени и растений воде, оперся руками о борта фонтана, местами треснувшие и заросшие мхом. Редкие капли крови, стекая из-под носа и падая в фонтан, оживляя его, окрашивали на миг стоялую воду и тут же растворялись, не оставляя даже намека на кровавую розоватость. Хотелось нагнуться ниже и с головой нырнуть в этот фонтан, но вместо этого Шизуо присел на край борта, опуская лишь руки в прохладную воду, не удосужившись даже засучить рукава. Круги на воде завораживали, а прохлада успокаивала и буквально лечила. Набрав в ладони спасательной воды, блондин молча уткнулся в них лицом, чуть зажмурив глаза. Часть воды благополучно стекла сквозь пальцы, с собой забирая почти засохшую кровь на ладонях и костяшках пальцев. Несколько раз повторяя эту процедуру, стирая остатки крови с лица, рук и шеи и расслабляясь от тишины, невольно подался вперед, ближе склоняясь к воде и руками опираясь о скользкое дно фонтана, лбом неожиданно уткнулся в нечто твердое и такое же прохладное. Несколько секунд потребовалось, чтобы придумать варианты того, на что можно было здесь наткнуться, но рука сама потянулась вперед, так же натыкаясь на холод. Не хотя выпрямив спину, Шизуо поднял голову, чтобы получше рассмотреть виноградную лозу перед лицом, после и вовсе сдирая ей рукой и откидывая на землю подле фонтана. Статуя, которую теперь ничего не скрывало, отчасти удивила парня и вызвала непонятную улыбку. Это был молодой юноша, сидевший на противоположной части фонтана, свесив одну ногу в воду, а вторую подогнув под себя. Одной рукой он упирался в борт фонтана, а другая была вытянута вперед, ладонью кверху так, будто он тянул руку, дабы забрать в свой мир. Плечо и бедра были скрыты за обычной тканью, как это любили изображать скульптуры. Вот только вместо серьезности, юноша загадочно и легко улыбался, чуть сощурив глаза и склонив голову к оголенному плечу. Скульптура была слишком странной. Отчасти женственное тело, и этот неживой взгляд. Не было тех мускул, бороды или легких складок жира, что обычно изображали на мужчинах. Была только легкость, загадочность и непонимание, как такая скульптура стояла здесь, заросшая лозой и травой, а не стояла в доме богатого сеньора или у тех же Медичи. -Ну и кто же ты такой? -не громко спросил блондин, чтобы не разрушать это спокойствие вокруг, убирая попутно остатки лозы и мха с белого мрамора. Но как и ожидалось, ответа не последовало. Странная находка удивляла и желая побольше узнать о ней, Шизуо поднялся с насиженного места и согнувшись пополам, не спеша стал обходить фонтан в поисках какой надписи. «Mostrami la strada giusta, Isaia»* Гласила еле заметная надпись на стенке борта около скульптуры. Надпись была такой же старой, но при этом легко можно было прочитать слова. -Исайя, значит, -задумчиво произнеся и наконец выпрямившись, уже лучше рассматривая скульптуру, скрестил так же задумчиво руки на груди. Вся эта находка была слишком странной и отчасти нелогичной. Сколько мог стоять здесь фонтан, что всё вокруг практически превратилось в лес, а вода в фонтане в болото. В какой-то момент даже захотелось перетащить всё это во двор Медичи, чтобы возвращаясь из редких походов или драк, можно было стереть кровь и усталость в этой прохладной воде, присесть около странной статуи, уронив голову на мраморное предплечье и просто расслабиться. Но лучше было оставить всё как есть. -А меня зовут Шизуо. Странное имя для итальянца, да? - уставший вздох после минутного молчания и рука сама потянулась вновь к статуе, краем сорочки стирая с тонкого запястья засохшую грязь. Именно сейчас хотелось, чтобы этот кусок мрамора ожил и с тихим смехом кивнул, попутно разминая затекшую шею с фразой: -Действительно, странное имя для итальянца, -даже в мысленном голосе этого творения слышались нотки насмешки и той же хитрости. -Действительно, -повторил вслух его слова, вновь опуская руки в воду, шевеля пальцами и тревожа растения на дне. Шизуо и сам не заметил, как скульптура в миг заняла все мысли, а когда же заметил, лишь тихо усмехнулся, рассматривая мраморное отражение в воде, искаженное редкими кругами из-за рук парня. Почему бы не сидеть за тем же столом перед этой лживой знатью и не улыбаться им, косо поглядывая на молодого советника главы соседней семьи. Из него бы вышел прекрасный стратег и воин. Стрелок, скорее всего. Ловкость и быстрота движений, вечная ухмылка и такой же легкий лук наперевес, а под кольтом с десяток острейших клинков. Тихий смех буквально взбудоражил соседние деревья и шиповник за спиной. И как подобные мысли пришли в светлую голову? Видимо, усталость взяла своё и бред вылился наружу. Конечно, хотелось бы еще побыть в этой расслабляющей тишине, но солнце не так давно скрылось за горизонтом и стоило бы уже возвращаться, чтобы не пугать своим отсутствием Томио и солдат. -Еще увидимся, Исайя, -махнув рукой на прощание и с легкой улыбкой от этой встречи, Шизуо поднялся с борта, направившись к той же тропе, что его сюда и привела. Возможно, статуя бы ответила ему, но вместо этого осталась стоять неподвижно. Но если захотеть, можно было увидеть, как по мрамору, еле заметными красными нитями, будто внутри оживала кровеносная система, кровь не спеша поднималась выше, на миг окрасив безжизненные глаза в вишневый оттенок, в сама скульптура моргнула, взглядом цепляясь за удаляющийся силуэт. -Если закрыть глаза и забыть о том, что происходит вокруг, даже через стены можно услышать, как Ринальдо жаждет упечь меня в тюрьму. -Синьория не позволит ему такую вольность. -Наша война проиграна, Флорентийцы недовольны, а экономика падает. Ты сам знаешь, что половина Сеньории недовольная нами, тем, что мы помогаем крестьянам. После смерти сеньора Леоне, его место займет Альбицци, за ним последуют другие. И что нам остается? -Переманить Гонфалоньера на свою сторону. С нашими запасами в банках мы можем подкупить сообщников Ринальдо. -Да что с тобой сегодня такое, Шизуо!? Ты один из лучших кондотьеров Италии, готовый сражаться до последнего, а не как остальные, пока не кончатся деньги. Но сейчас ты похож на деревенского идиота, который не понимает элементарных вещей! - взмах рукой и ваза, наполненная фруктами летит на пол, благополучно разбиваясь, а сами фрукты, откатившись на пару метров, практически сразу были собраны молчаливой служанкой вместе с осколками. -Они не примут деньги, а если и примут, даже если мы их запугаем, Ринальдо обладает той же властью, что и мы. Остается только надеяться, что Бернардо всё же одумается и останется на нашей стороне. Если Сеньория отнимет у нас все деньги, всю прибыль, мы потеряем всё. Шизуо, до этого с не охотой слушая своего «начальника», смог наконец оторвать взгляд от вина, медленно перетекающим по стенкам кубка и взглянув на собеседника, только пожал плечами. Конечно, он всё понимал и прекрасно знал, что в скором времени всё изменится не в их сторону. Точнее, не в сторону Медичи. Он же может спокойно перейти на службу к новой семье, хоть это и оставит неприятный осадок на душе и его репутации. Не раз приходилось наблюдать, как Сеньория превращалась в обычный рынок, где всегда выигрывали Медичи, но теперь всё могло поменяться. Пожалуй, последние дни он и правда был слишком задумчивым, невнимательным, может даже слишком спокойным, коим редко можно было его встретить. Кто-то даже успел пустить слух, что гроза Флоренции влюбился, но эта идея быстро выветрилась. Да и не было в золотистых глазах этой любовной искорки. Никого из девушек особо не решался с ним заводить какие-то отношения из-за сложного характера и этой работы, которая не дала бы сидеть дома с семьей. -Что успело случиться за такой короткий срок? -более спокойно спросил Томио, качнув головой на немой вопрос служанки о новых фруктах на стол. Кроме вина всё равно ничего не лезло в горло с подобными событиями вокруг. -Ничего. Абсолютно, -после минутной паузы ответил блондин, когда вино закончилось, а кубок был поставлен на стол, подальше от края, чтобы его не снесли как недавнюю вазу. Конечно, Шизуо просто не видел смысла кому-то говорить о том, почему могло поменяться настроение. Брат был на переговорах с соседним государством и вернется только через несколько дней. А начни этот разговор с Томио, пришлось бы и заветную тропку показать, на которой сам Шизуо не был уже почти неделю. Да и что он мог рассказать? Что нашел заброшенный фонтан с довольно интересной скульптурой? Да, этот образ не покидал светлой головы, а в песнях городских музыкантов теперь можно было понять хоть что-то. А может быть радовало то, что не было восстаний, никто не кидался камнями в окна и не было попыток напасть на главу Медичи, пока что. Даже через стены было слышно, насколько народ устал и как бы блондин не пытался отвлечься на новую находку, приходилось возвращаться в эту реальность. -Ты ведь и сам понимаешь, что в один прекрасный день власть захватят те, кому будет выгодно, что моя голова будет гнить в корзине, наравне с ворами и предателями. И всё только потому, что мы пытаемся защитить наш народ от этих самых воров и предателей, -проговорил Томио, периодически фыркая между словами, попутно потирая подушечками пальцев виски, хоть так надеясь снять напряжение. -Ну и что же ты предлагаешь делать? -пожалуй, подобные вопросы надо было обсуждать со своей правой рукой, ну или малым советом, но это наверняка бы кончилось либо спорами, либо одним разочарованием, ведь всё было и так понятно. В данной ситуации никакие деньги не спасут. Если Ринальдо получит власть, которую видит только во снах, то ему не составит труда переманить на свою сторону глупый народ. Особенно это легко было сделать, если на твоей стороне Гонфалоньер справедливости. -Залечь на дно и вести себя так, словно мы снова торгуем травами и медикаментами, -легко пожав плечами, глава Медичи наконец спокойно выдохнул, возможно, просто сонно и поднявшись из-за стола, опустил ладонь на плечо старого друга, пальцами чуть сжимая то, этим привлекая к себе дополнительное внимание. -Не витай в облаках, Шизуо, сейчас нет на это времени. -Я постараюсь, -улыбнувшись легко и убрав с плеча чужую руку, блондин сам поднялся из-за стола, стирая улыбку с лица сразу, как только Томио покинул зал. Наверное, стоило пойти к себе и лечь спать, но сон сняло как рукой и сейчас хотелось ощутить рядом ледяной мрамор вместо пухового одеяла. Именно поэтому Шизуо, прихватив со спинки стула плащ и накинув его на себя, бодрым шагом вышел из особняка. Без труда преодолев молчаливую охрану, резко свернул в переулок, попутно скрывая лицо капюшоном плаща, то ли чтобы скрыть себя от любопытных, хоть и редких, прохожих, то ли чтобы скрыться от моросящего дождя и ветра, пробирающегося даже через одежду. Как и в первый раз, тропинка притягивала к себе взгляд, но при этом была незаметной для остальных. Пьяные благополучно проходили мимо нее, заворачивая за угол паба, чтобы облегчить желудок от дешевого вина, а прохожие попросту не замечали. На миг показалось, что и тропинку и сам фонтан создало уставшее воображение. Но спустя несколько минут, несколько долгих минут и блондин, молча присев на край того же борта фонтана, склонился ближе к своему отражению, искаженному из-за мелкого дождя, зачерпывая в ладони прохладную воду и утыкаясь в ладони как в первый раз. Несмотря на то, что челка и так была мокрой от дождя, а мелкие капли стекали с капюшона, вода всё равно показалась безумно приятной, будто на улице разгар дня. -Знаешь, Исайя, ты немного засел у меня в голове. И это замечаю не только я, -начал односторонний диалог блондин, стирая с лица остатки воды, а руку отряхивая от нее же после. Пожалуй, со стороны это выглядело довольно странно, что адекватный человек придет ночью к статуе и будет ей говорить, что эта самая статуя буквально поселилась в светлой голове. Но для самого Шизуо подобный разговор казался вполне себе адекватным. Проведя кончиками пальцев по воде, без особого смысла, присел ближе к самой статуе. -Скоро сменится власть и всё изменится на в нашу сторону. Силы слишком не равны. Но знаешь в чем подвох? Меня это даже не печалит. Моя семья не потеряет ничего, однако, Томио может потерять всё. Банк, связи, может даже жизнь, кто знает, -Шизуо говорил тихо, будто кто-то мог услышать его, помимо статуи и деревьев вокруг. В городе мысли были об этом фонтане, по больше части, сейчас же наоборот. Снова усталость от происходящего, желание уйти с должности и прильнуть к семье. И неважно, что в скором будущем от Медичи мало что останется и это было очевидно. В голове ни одной здравой мысли, как это можно исправить и помочь старому другу. Только детские сказки, вроде восстания. -Я даже завидую тебе. Бездушная скульптура, никаких проблем, ничего, -перевел взгляд на юношу, усмехнувшись. Возможно, это ветер гуляет меж листьев, но Шизуо показалось, что скульптура тихо вздохнула. Он бы наверняка покачал головой или закатил глаза, будь внутри душа. Вместо пустоты, Шизуо внимательно наблюдал за немым собеседником, иногда закрывая глаза на несколько секунд, когда в мраморных глазах мерцал красный огонек. Рациональная часть мозга понимала, что на организм сказывается недосып и дневная усталость, но где-то в глубине хотелось думать, что скульптура его слушает и понимает, а не просто является прекрасным украшением этого парка. И пока в голове развивалась эта мысль, поднявшись на ноги, блондин снял с себя плащ и накинул его на худые плечи. -Не та сейчас погода, чтобы сидеть под дождем с одним куском ткани на бедрах, -отозвался он, объясняя свои действия, вернувшись после на место. Конечно, статуя не могла дрожать от легкого ветра, а мраморные волосы не могли промокнуть от моросящего дождя. Время здесь текло медленнее, но оттого, казалось, было легче даже дышать. Стоило бы подумать о том, что через два дня нужно снова собирать солдат для очередной войны между семьями, которая не продлится и трех часов. Переговоры? Это по части Каско, Шизуо же хватало нескольких ударов, чтобы дать понять, что соперники уже проиграли. Но всё равно приходилось сдерживать себя, чтобы не привлекать слишком много внимания, да и солдатам тоже нужно поучаствовать. Так будет снова. Победа, и в банке Медичи прибавится несколько кредитов на фамилии проигравшей семьи. Дождь наконец закончил свою работу, а вместе с ним и поднялся Шизуо. Шея слегка ныла из-за однообразной позы, а в глазах начинало неприятно покалывать. Наверное, скоро должен был наступить рассвет и стоило бы вернуться домой и отдохнуть. Но сейчас, взглянув на улыбающегося парня, хотелось лечь спать прямо здесь, чтобы минуты так приятно тянулись, а холодный мрамор за спиной успокаивал, не давая лишним мыслям пробираться в светлую голову. -Знаешь, Исаия, ты окончательно засел у меня в голове, -тише обычного произнеся вместо прощания и забрав свой плащ, чтобы никто ничего не заподозрил, Шизуо отошел на несколько шагов от фонтана, чтобы получше рассмотреть скульптуру, вновь замечая в глазах того мерцание, но не придав этому значения, шагнул в сторону тропинки. -Шизуо, успокойся! Хватит громить город! -Томио изо всех сил старался докричаться до друга, находясь в нескольких метрах от него. Новый удар кулаком в колонну, которая поддерживала арку, глухой треск и вся конструкция крыльца начала моментально падать. Из-за погрома в нескольких метрах вокруг образовалось облако пыли, которое выросло раза в два, как только блондин кинул часть колонны дальше по улице, вымещая на ней всю злость. Все люди, наблюдающие за происходящим и просто прохожие решили либо перейти на другую улицу, чтобы не попасть под горячую руку, либо уйти по домам и наблюдать за всем с окон, не забывая перешептываться между собой, накапливая слухи о случившемся. -Твои солдаты никчемные идиоты! Мой брат чуть не погиб из-за них, а ты говоришь мне успокоиться!? -негодовал Шизуо, повернув наконец голову в сторону главы Медичи. Томио, только открыв рот, чтобы попытаться оправдать своих солдат, перевел взгляд на окно своеобразной больницы и замолк, понимая, что здесь Шизуо был прав. Кадота, который должен был защищать его брата стоял впереди всех, около Томио, но не решился ничего говорить, разве что опустил голову, понимая сам, что здесь он не справился со своей работой. За два дня до этого. -Сеньор Каско, вы ведь понимаете, что Черная смерть подкосила всех нас, нашу экономику. После смерти Мелио Леоне мы потеряли ту власть, что имели. Мы не можем заплатить сейчас, дайте нам еще немного времени! -воскликнул мужчина, неотрывно смотря в карие глаза напротив, будто так он мог повлиять на итог переговоров. Вот только карие глаза смотрели на советника семьи Леоне, который пытался не уснуть прямо здесь, уронив свою почти лысую голову на стол. Атмосфера, царившая сейчас в главном зале была отчасти тяжелой и неприятной. Не спасало ни одно из лучших вин Флоренции, на которое у Леоне, по их словам, не было денег и сразу было понятно, что их личные запасы, предназначенные для продажи, уже практически пусты из-за подобных застолий. Казалось, около поместья собралась толпа людей с факелами, готовая разорвать всех Леоне, лишь бы они вернули деньги и им и Медичи. Вот только толпы не было, но был сам представитель Медичи с подобным же желанием. На первый взгляд Каско казался слабым, бесполезным и смазливым юношей. Но это было далеко не так. У Медичи он занимал важную роль — правая рука Томио. Именно поэтому всеми переговорами занимался именно Каско. Умен, хитер и имеет треть той силы, которой обладает его брат. Каждая встреча семей начиналась с того, что доверенный человек проводит своего рода расследование, чтобы можно было сразу понять, правдив будет собеседник или окажется обычной крысой, что обычно и случалось. Например, сейчас. Семья Леоне. Семья, нынешнее поколение которой жило на деньги своих потомков и обычных людей, по привычке отдающих им часть своих денег. Семья, занявшая в банке Медичи крупную сумму денег, чтобы они могли восстановить своё былое величие. Семья, у членов которой в каждом кармане по мешку с золотыми и взгляд попрошаек. Даже сейчас они пытались доказать, что из-за тяжелой экономики у них нет ни гроша. -Бессонная ночь, синьор? -Каско даже не пытался запоминать имена советников, а то и самих глав семей. Просто не хотел, не видел в этом смысла. -Да, долго не мог уснуть, - ответил тот самый советник с натянутой улыбкой, по которой было так легко понять, что он врет. Впрочем, весь его вид показывал, что этой ночью его не было дома. -Да, сложно уснуть, когда тратишь ворованные деньги в дорогом баре с парой шлюх на коленях, -согласился Каско, с легкой ухмылкой наблюдая за тем, как меняются в лице все представители Леоне. Пожалуй, стоило бы молчать, как это делают обычно, но такое яркое вранье раздражало. Изначально было понятно, что эта встреча бессмысленна и деньги никто добровольно возвращать не будет. Но и воровать не стоило, несмотря на то, что сами Леоне не брезговали такими методами, обманывая всех и живя припеваючи. Зачем пытаться наладить производство вина и его продажу, когда можно большую часть этого вина пить самим и бесплатно отдавать хорошим друзьям, медленно топя все деньги и уходя в долги. И теперь остается только притворятся бедняками, нагло воруя себе деньги. -Да как вы смеете!? -возмущенно воскликнул глава Леоне, вскакивая из-за стола, с грохотом упираясь ладонями в деревянную поверхность, будто сейчас он мог упасть в обморок от возмущения и искал опоры. -Я бы никогда не стал врать Медичи! Это клевета! За подобное нужно платить, -оскал, появившийся на лице Леоне не предвещал ничего хорошего. Охрана в миг обнажила мечи, готовясь напасть на пришедших. -Полностью с вами согласен. За подобное нужно платить, -может быть Каско и был одним из самых уравновешенных людей в Медичи, но даже его нервы могли дать сбой. Легкий взмах кистью, намекая действовать. Как бы он не старался, но деньги мирным путем не будут возвращены, никогда. Пожалуй, подобная работа подошла бы его брату. Выбивать из семей и остального отребья деньги. Но сам Каско не присутствовал при самом интересном и всегда старался покинуть помещение, а лучше направиться домой, ведь его солдаты справятся и без него. Не спеша, пока вокруг нарастал лязг металла, проклятия в их сторону, парень в привычном жесте накинул на голову капюшон плаща, да так и замер. Рефлекторно сжав плотную ткань капюшона, Каско опустил взгляд вниз. -Как низко, -прокомментировал он насквозь прошедшую стрелу у себя в боку, но не опускаясь до каких-либо просьб, дабы не мешать солдатам выполнять свою работу, Каско поспешил выйти из этого злосчастного поместья, оставляя после себя редкие капли крови на полу. -Кадота, меня ранили, -только и мог сказать он, рвано выдыхая и морщась от жгучей боли в боку. Конечно, подобное делать не стоило бы, но быстро обломав стрелу с обеих сторон, делая её в разы меньше, вновь тяжело выдохнул. -Продержись день, -отозвался Кадота, отходя от легкого шока, ибо раньше никогда и никто даже пальцем не трогал правую руку Медичи. Некоторые боялись их влияния, некоторые боялись тех, кто был в подчинении у Медичи. Но сейчас нужно было думать лишь над тем, как довести Каско до города и не дать ему умереть от подобной раны в пути. Меря шагами небольшой коридор, Шизуо пытался разобрать, что говорят лекари, и то, что он слышал ему совершенно не нравилось. С подобными ранами хоть и можно было жить, но задетые органы уменьшали этот шанс. Современная медицина не была самой лучшей, особенно после множественных смертей Чумных докторов, которыми становились лучшие лекари городов и стран. Желание помочь больным сводило их самих в гробы. Надеяться можно было на Бога, либо на самого больного и его силу духа. Хоть Каско и был силен, как физически, так и морально, но даже этого не хватало для восстановления. Проведя ночь в этой больнице, Шизуо так и не смог попасть к брату. Слабое состояние здоровья, нужен полный покой, уже поздно и еще множество вариантов отказа. Единственное, что оставалось, просто уйти отсюда, пока его не выгнали пинками на улицу. Хотелось сорваться с места и разгромить ко всем чертям всю семью Леоне, добить тех, кого не добили солдаты Каско. Разгромить всё, что попадалось на пути. День уже подходил к своему завершению и стоило бы вернуться в поместье, чего блондин не стал делать, решив попытаться отвлечь себя. Не доходя до знакомой тропинки, Шизуо резко свернул в лес, удлиняя себе дорогу до заветного фонтана. Костяшки неприятно ныли из-за недавнего выплеска эмоций на колоннах, но и этого не хватало. Ненависти, раздражения было слишком много, а того, на чем можно было бы вымести злость мало. Разве что деревья. Рывок и дерево с треском падает на землю. Пинок, несколько ударов и всё это можно относить к крестьянам на дрова. Сейчас Шизуо был похож на ребенка, отчасти. Силы много, эмоций много, а костяшки уже в крови, чтобы всё это продолжать. -Больше он не пойдет ни на одни переговоры, стычки семей и тому подобное. Будет сидеть дома и точка, -говоря сам себе, при этом обходя фонтан по кругу, Шизуо наконец остановился, дабы посмотреть в вишневые мраморные глаза. Видимо, он совсем сошел с ума, раз за ним следит статуя и в этом неживом взгляде читается усталость и легкая насмешка. -Что ты молчишь? -фыркнул блондин, сев наконец около статуи на борт фонтана, в привычном жесте опуская в прохладную воду, смывая в костяшек остатки засохшей крови, даже не замечая, как кровь плавно перетекает к мраморной ноге, попросту исчезая, не оставляя в воде красноватых капель. Эмоции сходили, уступая место усталости. Рассматривая всё, что попадало в отражение воды, Шизуо остановил взгляд на мраморной руке. Стань этот юноша человеком, наверняка бы заговорил о том, как тяжело столько времени держать руку вытянутой. Будто решив усложнить жизнь скульптуре, он уместил голову на чужую ладонь, устало прикрывая глаза. Прохлада от камня приятно остужала, отчего Шизуо придвинулся ближе к самой статуе, плечом касаясь такого же прохладного плеча. -Ты сводишь меня с ума, Исайя,- не громко произнес он, ставя то ли себя, то ли безмолвного собеседника перед фактом, с интересом слушая, как кровь течет по венам под мраморной кожей. Быть может, этот парень действительно живой и просто заколдован какой-нибудь ведьмой или самими Богами. Слабое, еле заметное, но тепло, периодически красневшие глаза только подливали масло в огонь этого легкого безумия. Ведь статуя не может ожить, а если и может, почему он не слышал о таких случаях раньше? Может, всё это просто казалось и Шизуо сам хотел, чтобы этот парень ожил. Может, всё это просто плод его воображения и нет никакого фонтана, а сам он сидит на земле, прислонившись к стволу старого дерева. Хотел забрать его отсюда и видеть чаще, чем раз в несколько недель. Ведь чаще попросту нельзя было. Кто-то мог заметить его отсутствие, а делить Исайю с кем-то не было ни малейшего желания. Редкие походы, редкие минуты спокойствия не хотелось терять так легко. Шизуо невольно вздрогнул, когда прохладные пальцы сначала изучающе огладили его скулу, а после и вовсе замер. Рука, беззвучно, будто это был вовсе не мрамор, а такой странный цвет кожи, выскользнула из-под его головы. Наверное, стоило бы прямо сейчас сорваться с места, убежать и больше никогда сюда не возвращаться. Но как только чужая рука принялась поглаживать светлые волосы, в голове будто послышался нервный смешок и смешок этот издал явно не он. -Исайя?-единственное, что Шизуо мог выдавить из себя, не решаясь поднять голову и посмотреть в наверняка покрасневшие глаза скульптуры. Ответа не последовало, как обычно, но тонкие пальцы продолжили перебирать светлые пряди, вызывая больше непонимания происходящего. Спустя пару минут, когда блондин смог более-менее оценить адекватно, хотя о какой адекватности можно было говорить, ситуацию, поднял голову, чтобы посмотреть на скульптуру. Вот только рука была вытянута как и раньше и ничего не намекало на оживление куска мрамора. Может быть, из-за всплеска эмоций ему всё это показалось, вот только всё тот же вишневый оттенок глаз давал понять, что всё это было взаправду. Несколько минут Шизуо вглядывался в эти глаза, ища в них отблески жизни, а после опустил взгляд на руку. Если статуя и правда может стать человеком, то нужно найти как это сделать. Либо, обратиться к старому знакомому. -Я еще вернусь,-сказал Шизуо больше себе, чтобы не терять уверенности из-за случившегося и поспешил покинуть это место, не оглядываясь назад, чтобы не видеть эти живые глаза. -Да пойми же, Синра, я не сошел с ума, он действительно ожил! -пытаясь доказать, что всё прошедшее правда, Шизуо практически тряс за плечи местного подпольного лекаря, коих было не так много. Находиться в подобном месте было по меньшей мере неприятно. Свет приглушен, чтобы с улицы не были видны силуэты внутри, на полках стоят множество банок, кувшинов то с органами животных, да и не только, то с настойками трав или просто сушенными гербариями. Около стен разбросан всякий хлам и даже не хотелось спрашивать ,что находилось в этих мешках и ящиках. В комнате стоял запах не по полыни, не то спирта, чем лекарь обычно дезинфицировал руки перед очередным опытом. Наверное, этот же спирт отчасти влиял на его сознание, ибо кто в здравом уме стал бы жить в одном доме с существом, о котором только ходят легенды и то, не в Италии. Семья Медичи, поднявшая все свои деньги с продажи медикаментов и лечебных трав, имела множество связей с разными представителями врачевания, к коим относились даже те, кого католическая церковь мечтала сжечь на кострах. Нашел противоядие от неизлечимой ранее болезни, помог вернуть человека с того света или просто пытаешься доказать, что твои сыворотки и настойки куда эффективнее обычных трав? Продал душу Нечестивому, гореть тебе на костре! Один из таких «магов» сейчас неотрывно смотрел в светлые глаза, пытаясь найти в них нотки лжи, вот только их не было. Вся эта ситуация была донельзя абсурдной и даже безголовая Дуллахан рядом казалась куда логичней, чем ожившая скульптура. -То есть ты хочешь сказать, что мраморная статуя начала оживать? -переспросил Синра, задумчиво поправив очки на переносице, которые успели сползти от удивления, и в ответ получил согласный кивок. Конечно, он слышал разные легенды насчет камней, что они могут сами двигаться, чуть ли не оживлять людей, если вспомнить философский камень, но вот чтобы скульптуры становились людьми — никогда. Синра хотел начать спорить с незваным гостем, но закрыл рот, как только перед лицом появилась рука, намекающая помолчать. Селти, та самая дуллахан, от которой по коже то и дело пробегали мурашки, в привычном для нее жесте забрала со стоящего рядом стола небольшой альбом и карандаш. Несколько секунд она сосредоточенно что-то в нем писала, а после повернула альбом к блондину, чтобы он мог прочесть написанное. Несколько раз перечитывая то, что было написано, Шизуо сначала хмыкнул, задумчиво потерев затылок, а после кивнул, подтверждая слова безголовой девушки. Дыма, исходящего из шеи на миг стало больше, что означало «Теперь всё понятно» и заметив это, подпольный врач выхватил из рук знакомого альбом, теперь уже сам читая, что же там было написано. -Выходит, либо ты, либо он, -подвел итоги Синра, откладывая альбом на стол, где он и лежал, постаравшись не задеть множество колб и разных склянок с мутной жидкостью. Шизуо только сейчас вспомнил, что вся кровь, которую он смыл с себя в том фонтане моментально куда-то исчезала. Если бы она растворялась в воде, то вода была бы розоватого оттенка, но нет, она так же оставалась кристально-чистой. Возможно, из-за его нечеловеческой силы кровь тоже была непростой. Это нужно было проверить, но уже попросту не хватало времени. Стоило заметить все изменения раньше. -Я что-нибудь придумаю, - в голосе прозвучали нотки благодарности за то, что Синра помог ему разобраться со всем и решив, что бессмысленно растягивать их разговор, первым вышел на улицу. Несмотря на то, что солнце в самом зените, в главном зале было темно, как поздним вечером. Свет не мог пробраться через тяжелую ткань занавесок, и не нужно было. Факелы на стенах прекрасно выполняли свою работу. В зале стояла приятная прохлада и такая же приятная, нужная сейчас тишина. Блондин, сидящий за главным столом, старался не уснуть, отвлекая себя мыслями о ближайшем будущем. Завтра утром в Сеньории должны были состояться выборы, на которых мог присутствовать только Томио и Каско, но из-за болезни, через возмущения остальных членов совета, вместо правой руки Медичи должен пойти Шизуо. Обычный наемник вместо правой руки, не самый лучший выбор, несмотря на то, что этот наемник знает всё, что происходит в семье, других семьях, и о том, что скоро произойдет. -Сеньор, вам нужно отдохнуть, -тонкий голосок одной из служанок вывел его из ступора и огонь, так завораживающи стекавший с потолка, по стенам, к самому факелу, вызвал странное раздражение, отчего кондотьер лишь повел плечом, всем видом показывая, что лучше его сейчас оставить одного. Наверное, отдых и правда бы не помешал, вот только было понятно, что выспаться не удастся. Из-за мыслей, планов, где-то скрытого желания сбежать к тому самому фонтану и просто молча сесть рядом с ожившей скульптурой. В какой-то момент появилась идея притащить умирающего повстанца или солдата к фонтану и насытить его кровью. Но сама мысль казалась слишком неправильной и неприятной, поэтому была сразу убрана из головы. Если всё пойдет так, как говорит Томио, то в ближайшем будущем стоит забыть об Исайе. Листки, сложенные в трое были собраны и сложены в большой кубок, который после поставили перед главой совета. Подобная процедура проходила несколько раз. Всё это время в зале стояла тишина, но как только объявили нового члена совета и гонфалоньера, поднялся такой спор, будто весь рынок перебрался в Сеньорию. -Но ведь за них было меньшее количество голосов! Всё подстроено! -Да-да, точно! Продажные крысы! -Бернардо не может быть гонфалоньером! Голоса звучали со всех концов, каждый пытался перекричать другого. Одни были против сложившейся ситуации, остальные же, в том числе и сам Альбицци молча усмехался, рассматривая встревоженного Медичи в другом конце зала. Сторонники банкиров, хоть и пытались что-то доказать, были заткнуты новым гонфалоньером. Томио смотрел на своих сторонников, на своих врагов и буквально слышал, как с их герба упал один из красных шаров. Уже сейчас он понимал, что это начало конца. Вот только не думал, что он наступит настолько быстро. И, казалось бы, после подобного потрясения нужно дать время, чтобы всё переосмыслить, но нет. Как только часы показали пять утра, а солнце только начало свой путь, около дома Медичи стоял сам Ринальдо с Бернардо, а позади находилось небольшой войско. Пару десятков солдат, ибо все знали, кто именно находился на службе у Медичи. -Томио де Медичи, сын Джованни ди Биччи де Медичи! Сегодня, 7 сентября 1433 года, вы приговариваетесь к казни за стремление поставить себя над рядовыми гражданами! Сдайтесь добровольно Сеньории! Томио, наблюдавший за всем этим из окна, перевел взгляд на Шизуо, стоявшего рядом. По одному взгляду было понятно, что выбора у них нет. Либо побег, либо смерть. Вся эта ситуация казалась просто сном. Еще один шар скатился с герба. -Шизуо, бери коней, мы уезжаем, -наконец смог сказать Медичи, отходя от шока, попутно затягивая ремень с ножнами на поясе покрепче. Стоило бы взять с собой хоть пару солдат, кого-то, кроме наемника. -А как же Каско? Мы должны его забрать!- опомнился блондин, рукой указывая на открытое окно. Всё еще были слышны требования гонфалоньера, но сейчас было не до них. -Нам не до этого,- ответил Томио, но заметив недобрую искру в темных глазах, лишь вздохнул, покачав головой. -Бери его и встретимся у леса. Дважды повторять не пришлось. Уже через несколько минут он стоял напротив парочки лекарей, что не хотели пускать постороннего к больному. Хоть Шизуо не любил насилие, но сейчас было не до принципов. Уложить лекарей было легко, как и забрать раненного брата, но вот добраться до места встречи было сложнее. Пришлось задержаться, обходя людей Ринальдо по всем закоулкам. С каждым прыжком лошади он чувствовал, с какой силой Каско сжимал его в объятиях, лишь бы не упасть сейчас на землю без сознания. -Догнать их! Догнать! -повторял Ринальдо и, казалось, этот голос звучал отовсюду. Сами Флорентийцы, услышав о награде за поимку беглеца, решили помочь новой власти. Конечно, таким оказалось на так много, ибо многие были за Медичи, но и препятствовать преследованию не пытались. Потребовалось не больше получаса, чтобы вся Флоренция уже знала о происходящем, а на улицах стало гораздо меньше людей, чтобы не мешать солдатам. -Шизуо, я не могу больше, -подал голос представитель Медичи, дергая брата за рукав рубахи, привлекая к себе больше внимания. Но блондин промолчал, заметив впереди знакомый силуэт друга. Без окрика или пустых разговоров, Томио последовал за Шизуо, краем глаза замечая, что за ними никто не гонится. Видимо, они еще пытались найти беглецов в городе и домах. Теперь нужно было бежать далеко отсюда. В другой город. Другую страну. Куда угодно, лишь бы их не нашли и не опознали. Затаиться на время и просто начать всё заново. Но мысли о будущем прервал Каско, из-за слабости упавший с лошади. Только сейчас блондин заметил знакомые заросли и деревья, мимо которых он ходил не раз. Это же и заметил его брат, вот только не подал виду. Он понимал ,что с подобной раной, даже с помощью подпольного врача, далеко они не смогут убежать. -Шизуо, ты рассказывал, что та статуя оживает от крови, -немного хриплый и совершенно уставший голос Каско заставил Шизуо поежиться от понимая слова брата. Взгляд пал на окровавленную руку парня, которой он пытался прижать ткань плаща к открывшейся ране. -Нет, -нахмурившись, ответил он, вставая с земли и подняв брата на руки. -Нам нужно быстрее добраться до города и найти помощь. Ты будешь жить и даже не думай о подобном. -Я хочу помочь тебе, -сейчас даже Томио понимал, что дальше они направятся без Каско, но молчал, не решаясь подтолкнуть друга к практически убийству родного человека, лишь бы они поторопились, иначе их поймают и убьют. За тот короткий промежуток времени, когда Шизуо пытался решиться отдать жизнь брата за скульптуру и не факт, что Исайя сам захочет идти с ним, позади послышались голоса. -Проклятье, -буквально прошипел он, всё же сажая побледневшего Каско на лошадь и сам забравшись позади, кивнул другу голову в сторону, намекая ехать за ним. До заветного фонтана отсюда было недалеко, не успокаивал тот факт, что из-за зарослей солдаты не сразу догадаются, что беглецы могли пойти в эту сторону. Точнее, они на это надеялись, вот только голоса не стихали позади. В воздухе витало заметное напряжение от данной ситуации. Никто не говорил ни слова. Будто все разом забыли как говорить, или просто не хотели нарушать эту тишину. Шизуо, стараясь выглядеть спокойным, хоть внутри бушевали эмоции, опустил парня в фонтан, бережно кладя его голову на борт. Он сам не понимал, как мог согласиться на подобный исход. Сам же Каско выглядел спокойнее обычного, будто точно знал, что он умрет не просто так и в будущем будет кому заботиться о брате. Скульптура с жадностью впитала в себя кровь, не оставляя и капли в прозрачной воде фонтана. Последний вздох Каско и первый вздох Исайи прозвучали в унисон. Красные глаза теперь с живой искрой в них, с удивлением посмотрели в темные глаза блондина. Юноша пытался осознать то, что сейчас произошло. Прохладная вода, годами стоявшая в фонтане теперь вызывала мурашки, а в груди непривычно билось сердце. Брюнет дышал глубоко и часто моргал, а когда же попытался встать с места, тут же пошатнулся и был пойман сильными руками. Непривычно было чувствовать, дышать, стоять на земле и ощущать прохладу земли. В алых глазах зажегся новый огонек интереса и теперь он более внимательно рассматривал держащего его Шизуо. -Может, ты одолжишь мне свой плащ? -усмехнулся Исайя, намекая, что при попытке встать, ткань, скрывающая части его тела благополучно осталась на земле. Находясь в некой прострации, он всё же снял с себя плащ и накинул его на плечи ухмыляющемуся брюнету. Всё же Синра был прав насчет крови, но это не привело его в восторг, ведь в фонтане всё так же лежал Каско. Смешалось всё, и радость от того, что всё получилось и Исайя теперь с ним и печаль от того, что он потерял брата. Томио же, наблюдавший за всех со стороны и пытавшийся просто понять, что здесь происходит и почему скульптура ожила и улыбалась, кашлянул в кулак, привлекая к себе внимание и указывая на город, намекая, что пора бы и бежать, а на любование друг другом еще будет время. -Нам пора, -согласился кондотьер, забираясь на лошадь и протягивая руку юноше. В миг ему показалось, что этот красноглазый может сорваться с места и убежать, оставив его одного, сорвав все планы. -Mostrami la strada giusta, Shizuo,- легко улыбнулся Исайя, беря парня за руку и забираясь следом на лошадь, в ответ получив такую же улыбку и тихий, расслабленный выдох Шизуо.