Третий лишний

После их примирения они вместе вернулись домой. Странная, непривычная тишина дома сменилась на приятное копошение. Эвен беспрекословно занялся готовкой, а Исак просто сидел за столом и наблюдал за ним. Казалось бы, они всего несколько дней были в разлуке, но по ощущениям прошло не меньше года. Они настолько привыкли к тому, что в любой момент могут поцеловать друг друга, что, не имея такой возможности, загибались, превращаясь в жалкую пародию прежних себя. Исак ушел так глубоко в раздумья об их ненормальной потребности друг в друге, что даже не заметил, как Эвен поставил перед ним тарелку с ужином. Тихое «прости» снова вылетело из его уст, и он был готов произносить это слово хоть каждые пять секунд, лишь бы только Вальтерсен оставался дома. — Ты как? — он осторожно сжал его руку и сел за стол. Сел рядом, чтобы быть ближе. Чтобы соприкасаться плечами при каждом движении. Да, то, что нужно. Украдкой смотрели друг на друга, как бы не замечая взглядов другого, и это было так естественно. Так необходимо, чтобы вернуть прежний ритм жизни обратно. Вино позволяло расслабиться. Уже не ощущалось того напряжения. Безграничная искренность. Безграничное доверие. Безграничная любовь. Ленивые поцелуи постепенно успокаивали после тяжелых дней, дарили надежду, что все вернулось на круги своя. Даже когда они поднялись наверх, в их комнату, парни легли в кровать и продолжали целоваться, распаляясь больше. Руки шарили по напряженным спинам, скользили по бедрам. Сжимали, мяли, ласково поглаживали любимые черты лица. — Исак… — прошептал Эвен, чуть отодвигая от себя младшего. — Я думаю, сейчас не время… — Мало ли что ты думаешь. Ты провинился, ты обязан понести наказание, хорошенько извиниться, — Исак подмял его под себя и поцелуями спустился к шее. Первой его мыслью было жестко выебать Эвена и только потом простить. Однако сейчас он хотел зацеловать, изнежить его, хорошенько подготовить и заняться с ним любовью. Поэтому он мягко сжимал его бедра, наслаждаясь прикосновениями, аккуратно согнул их в коленях и сел меж разведенных ног. Такой ракурс был по-особенному прекрасен. Чуть приоткрытые на выдохе губы, словно Эвен ждал, пока Исак поцелует его, подрагивающие ресницы и жаждущий взгляд. Исак встал с кровати, но, найдя в тумбочке смазку, сел обратно. Оценивающе пригляделся. — Коленно-локтевая, — лаконично приказал Вальтерсен, и тот беспрекословно выполнил указ. Такой послушный Эвен нравился Исаку куда больше. Он сел позади и передвинул Найшейма к себе, заставляя шире развести ноги и встать по обеим сторонам от него, а сам сжал коленями талию. Первое прикосновение сорвало мысленные тормоза, и Эвен гортанно простонал. Исак толкнулся языком чуть глубже в его дырочку. Исак вылизывал его всего во второй или третий раз, он не любил это делать. Но именно сейчас ему хотелось доказать, что он может принести Эвену удовольствие, что он лучше Вильяма, лучше всех. Вальтерсен обвел вход вокруг и снова толкнулся в его нутро, вырывая новые стоны, рваные вздохи и изредка различимый скулеж. Надо сказать, что, несмотря на свой небольшой опыт в этом деле, Исак знал, как доставить удовольствие партнеру. Он вспоминал, отчего сам готов был на все, и повторял это языком. Эвен сжимал простыни перед собой, но в конце концов уткнулся носом в подушки и вытянул руки, отклячивая попу сильнее. Да, глубже, вот так… Не позволив Найшейму кончить, Исак вставил ему один палец, врываясь без предупреждения. Сказать, что Эвену было «хорошо», — ничего не сказать. Он был готов ко всему, даже самому жесткому и извращенному сексу, но к обычному проявлению нежности… Что-то в голове сломалось. Просто, блять, щелкнуло и не вернулось на место. Младший трахал его двумя пальцами и, решив не слишком сильно его растягивать, вынул их и заменил головкой члена. Не хотелось обычного грубого траха, хотелось просто показать всю свою искреннюю любовь. Он рывками вошел в старшего, сжимая его бедра, и наклонился вперед, опираясь на руки, он целовал лопатки парня, облизывал, кусал и оставлял отметины. Эвен чуть повел бедрами, разрешая Исаку выебать его так, как тот желал первоначально. Резкие толчки выбивали душу, громкие стоны заполняли помещение, запах секса они, казалось, никогда не смогут убрать из их комнаты. А они не могли думать ни о чем другом, кроме как доставить удовольствие друг другу. Эвен старался подмахивать бедрами, прогибался в спине, шепотом умоляя не останавливаться, а Исак смотрел на его спину, покрытую легкой испариной, и сжимал его бока, натягивая на себя. Легким движением руки он смахнул капельки пота и потянулся к волосам, ведя рукой по позвоночнику. Резко потянул волосы на себя, заставляя того запрокинуть голову и выгнуться сильнее. Так, чтобы член входил глубже, чтобы Эвен сошел с ума от его действий. Старшему было больновато, но не настолько, чтобы остановить Вальтерсена, наоборот, это только раззадоривало, добавляло адреналина. — Исак… — на выдохе прохрипел Эвен, сорвавший от стонов и вскриков голос, и повернулся к младшему. Тот скользнул рукой по животу и сжал его член, начиная надрачивать в такт своим действиям. Потянулся и поцеловал его, глубоко, пошло, мокро. И в глазах обоих взорвались мириады звезд, они одновременно кончили и завалились на подушки, расслабляясь. — Ты, — Исак старался как можно быстрее сказать это Эвену, но проклятое дыхание путало все планы, — ты больше… никогда не будешь… общаться с Вильямом… ясно? Эвен кивнул. — И, боюсь, он… уедет… с двумя синяками…

***

Исак был верен своим словам и, только увидел Магнуссона, громко топая ногами, направился к нему. Скулу старшего украшал довольно сильный синяк, служивший очередным напоминанием невиновности Эвена и правдивости его слов. Не сказать, что Исак был не рад. За шкирку увел в кабинет Эвена и буквально кинул того туда. Но тот не упал. — Я, наверно, не говорил, но очень не люблю, когда трогают мое, — прошипел Исак. Удерживая старшего за грудки, он замахнулся и ударил в другую скулу. — Какого черта ты творишь? — завопил Вильям, однако Вальтерсен закрыл ему рот. — Если ты еще хоть раз попытаешься притронуться к Эвену, к моему мужу, то я за себя не ручаюсь. К нему подошел Эвен и приобнял за талию. И чтобы успокоить, и чтобы сделать Магнуссону больно. Повернул голову Исака к себе и медленно, врываясь тому в рот, поцеловал. И смотрел Вильяму в глаза. Исак любит Эвена. Эвен любит Исака. Очень простой баланс их вселенной. Старший закрыл глаза и отдался чувствам от поцелуя. Такие нежные, приятные, такие правильные. Забывшись в поцелуе, они не заметили, как Вильям сбежал от них, но… им было все равно. Им было наплевать и на последующие три дня, которые Магнуссон обязан был находиться в их универе. Не обращали никакого внимания на то, как тот с неприкрытой завистью, смотрел на них и сжимал кулаки, но не позволял себе подойти. Он потерпел поражение. А Исак и Эвен выиграли. Выиграла их любовь. Их вера, что они могут друг другу доверять. Ах да, метка на запястье Эвена восстановилась. Теперь они полноценные соулмейты. Или влюбленные. Или просто счастливые. Определение не важно, главное — их любовь смогла пройти проверку.