Вселенная бесконечна?

Бог — одинокий ребёнок, брошенный всеми в пустом магазине игрушек. Бродя среди полок, убивающий время. Понимая, что взрослым не нужен, Он собрал уж тысячи конструкторов разных, он распечатал всех кукол, Но он всё ещё ищет детали для паззлов, он всё ещё ходит по кругу Noize MC — Вселенная бесконечна?

— Мелло, ты веришь в теорию о параллельных мирах? Они в общей игровой. Ниа сидит на полу и сосредоточенно подбирает детали к своему новому паззлу. Мальчик, как и всегда, настолько безучастен, что кажется, будто этот вопрос прозвучал только в воображении Мелло. Да только то, как Ниа накручивает на палец прядь своих абсолютно белых волос, внимательно рассматривая головоломку, выдаёт его заинтересованность. — Допустим. Чью именно теорию ты имеешь в виду? — Мелло, который вовсе не планировал задерживаться, а всего лишь заглянул в игровую в поисках Мэтта, всё же позволяет втянуть себя в диалог. Любопытно, чего Ниа хочет добиться этим вопросом?.. Среди прочих предметов, изучаемых воспитанниками Дома Вамми, им также преподавался курс квантовой механики, и по учебному плану они как раз дошли до теорий мультивселенной. В их основе лежала идея о существовании альтернативных реальностей, и именно она часто являлась предметом пылких дискуссий среди многих физиков. Мелло напряг память, пытаясь в точности воспроизвести изученный материал. Теорий, которые отстаивали это положение, существовало несколько, но ведущими среди них были копенгагенская теория и теория американского учёного Хью Эверетта. Согласно Эверетту в нашей Вселенной постоянно рождается и ответвляется множество миров, в каждом из которых существует другая версия нас. Банальный пример, перед среднестатическим школьником стоит выбор о поступлении в художественную академию, о которой он мечтал всю свою жизнь, или в юридический университет, о престижности которого постоянно твердят родители. В одном случае он слушается родителей и становится посредственным юристом, упрятывая поглубже свой творческий потенциал, но также, если верить Эверетту, в момент нашего выбора одновременно возникает и ветка другой реальности, в данном примере — мир, в котором школьник пошёл против родительской воли и стал спустя время общепризнанным художником. И оба этих мира существуют параллельно, никоим образом не вмешиваясь в жизнь друг друга. Эта теория сыскала огромную популярность у писателей-фантастов, хотя среди учёных долгое время считалась абсурдной, и последователи классической квантовой механики отдавали предпочтение копенгагенской теории, согласно которой в момент выбора возможность альтернативы просто исчезала навсегда, оставляя реальным только единственный мир. Сейчас приверженцев Эверетта стало намного больше, но всё же вопрос оставался достаточно спорным. Смогут ли учёные когда-то найти ответ на него?.. — Естественно, я говорю о интерпретации Хью Эверетта, ведь именно вокруг неё до сих пор рождается множество дискуссий. Мне стало любопытно, что же ты думаешь по этому поводу. Мелло недоверчиво покосился на него. Стало любопытно? С каких это пор Ниа интересует мнение кого-то ещё? Тем более его мнение? Но послушно повторяет то же, что ответил на уроке: — Чья бы теория не рассматривалась, ни одну из них нельзя опровергнуть или подтвердить с помощью научного эксперимента. А ведь именно это является неотъемлемой частью научного метода, так что... Все теории такого рода носят скорее философский характер, и потому вера или неверие в них ничего не изменят... — заканчивает он уже не так уверенно, как начал. Не то, чтобы он когда-либо умел читать эмоции там, где их нет, но почему-то появляется чувство, будто Ниа хотел услышать от него что-то другое. Потому не очень понимая причины, торопливо добавляет: — Но чисто теоретически, думаю, да, теория Эверетта может быть правдивой, всё-таки мы находимся в единственной реальности и нам пока никак не узнать, есть ли что-то за её пределами. Есть ли там такие же мы… — Спасибо, Мелло. Твой ответ мне и правда интересен, — мягко произносит Ниа, в виде исключения глядя ему в глаза, и это почти смущает. Ниа не улыбается, но Мелло чувствует, что мелкий умник чем-то очень доволен, и это почему-то рождает у него острую волну протеста. Ну не может же ему быть правда приятно от такой простой и безыскусной похвалы? И главное, чьей! И он не отказывает себе в грубости: — Твой научный диспут окончен? Тогда сиди и дальше со своими паззлами, аутист недоношенный! — и он разворачивается, чтобы как можно скорее покинуть ставшую внезапно слишком тесной детскую, оставить позади эти давящие белые стены и убраться куда-то подальше, да хоть во двор к ребятам, чтобы этот чёртов Ниа с его тупыми вопросами ему и на глаза не попадался! — Знаешь, Мелло… — звучит ему в спину, — Несмотря на все наши разногласия, я бы очень хотел верить, что где-то в бесконечной Вселенной есть мир, где мы с тобой… не враги, — заканчивает Ниа почти шёпотом, будто что-то крамольное. Мелло замирает. Сердце предательски пропускает удар, и он невольно задумывается, а что, если бы правда? Вселенная бесконечна, и где-то в ней есть другой мир, а в нём другие Мелло и Ниа? В котором нет никакой борьбы за наследство L, в котором не нужно день за днём доказывать, что он лучший, в котором с Ниа можно просто дружить... Он вздрагивает от последней мысли и почти злится на самого себя, что за детский лепет? Глупость какая! Их с Ниа изначально разбросало по разные стороны баррикад, в этой гонке за первенство каждый сам за себя, и если Ниа этим тупым разговором хотел показать, какой он великодушный, типа «Смотрите, я готов протянуть руку врагу», и этим опять подчеркнуть своё преимущество перед Мелло, то пусть катится со своими тупыми уловками к Дьяволу, с ним такое не сработает! И Мелло, возмущённо сверкая глазами, уходит, не сказав ни слова, а уже вскоре со двора слышатся радостные вопли: кажется, скоро состоится жаркий футбольный матч с участием главного хулигана приюта. Ниа продолжает прерванное занятие, слегка закусив нижнюю губу. Белый паззл складывать сложнее обычного, тут нет рисунка, который дал бы подсказку, и нужно быть очень внимательным к форме деталей, чтобы преуспеть. Вторая половина дня постепенно близится к закату, и за всё это время не происходит больше ничего необычного. Вот подходит и пора готовиться ко сну. Мелло уже в кровати, читает учебник с квантовой механики, завтра занятия как-никак. Снова та грёбаная тема о параллельных мирах, и размышляя над вопросами в конце параграфа, он мимоходом задумывается о словах Ниа. Если бы такая возможность и правда была… — Знаешь, я был бы не против существования такой реальности, — тихо бормочет он себе под нос, практически засыпая. Закрываясь, глухо падает на пол ненужный учебник. Мальчик сладко спит, подложив ладонь под подушку, и ему снятся другие Вселенные, родители, которых он практически не помнит, и доверчивые глаза Ниа, который дружески протягивает ему ладонь. Просыпаясь на следующее утро, Мелло не помнит почти ничего. Кроме одного. Руку во сне он этому аутисту таки пожал.