Всё изменится. Тайны.

— Я хочу кое-что попробовать, — она отрывается и смотрит на него как-то так, как не свойственно ей, но это в миг рассеивается, когда она сама осознает, что сказала это действительно вслух, что пути назад не существует, а ещё то, что она должна сказать дальше. — Но, я до этого ещё ни с кем, — она громко сглатывает. — То есть, у меня ещё не было. — Ты точно уверена? — он сводит брови и внимательно смотрит на неё, принимая и для себя решение. Всё таки, неудачный первый опыт может испортить многое в будущем. — С тобой — да, — легко кивает головой, пытаясь вложить в эти слова всю возможную уверенность, которая есть в ней сейчас. — Всё будет хорошо, — Стайлз за всю свою жизнь ещё никогда так много раз никому не говорил эту фразу. — Веришь? Она ещё раз легко кивает и держа его за руку, делает несколько шагов назад, упираясь прямо в кровать. В голове у Лидии миллион и одна мысль, которая просто не даёт ей сейчас быть спокойной. Ритм, который отбивает её сердце кажется, скоро будет отбиваться от стен, будто от отбойников. Ей кажется, что она абсолютно точно пропустила несколько важных вдохов или выдохов. Она к чертям запуталась, да и сейчас это не важно. Важно то, что она не успела опомнится как поняла, что он неожиданно стал нависать над ней. Важно то, что он так нежно проходится по её губам, что все её страдания и боль будто исцеляются, исчезают. Важно то, что не смотря на весь спектр чувств, сумасшествие всего происходящего, малого количества воздуха и слишком частые удары сердца, она ощущает свой разум предельно чистым. Так, будто бы всё ненужное просто отсеялось и на местах, где было так много боли, стало зарождаться новое, яркое и удивительное чувство, признаться в котором, она всё ещё боится. Даже самой себе. Неожиданная, мимолётная, даже тихая мысль, кажется, рушит всё в момент. — Нет, я серьёзно. — Она останавливает его обхватывая ладонями, усеянное идеальным созвездием родинок, лицо парня и буквально заставляет саму себя смотреть ему в глаза, потому что знает, что только так можно говорить правду. — У нас Джорданом ничего не было. — часто дыша, она несколько раз утвердительно кивает, боясь найти в его взгляде или невербальном действии парня хоть долю смущения, в её словах. — Я верю тебе, чего ты? — Стайлз легко улыбается, кладя поверх её ладони свою и поднося к губам, целует пальцы, будто пересчитывая, не сводя взгляд с девушки. — Правда? — срывающимся голосом, на выдохе, спрашивает рыжеволосая, чувствуя, как эмоции опять берут над ней верховенство, как отголоски всего происходящего просто разрывают её разум и нервную систему окончательно. — Я думала, ты никогда больше не посмотришь даже, в мою сторону. — Ну нет, Лидия, только не плачь. — громко выдыхает он, чувствуя, как после его фразы девушка напряглась ещё больше. — Я не могу отделаться от ощущения, что я какой-то извращенец, когда ты целуешь меня сквозь слёзы. — Извини, — Мартин опускает взгляд и ловко вывернувшись из его объятий, садится на край кровати, в то время как настрой обоих, улетучивается с сумасшедшей скоростью. — Ты должна понять, что для меня не имеет никакого значения то, было у вас что-то с Джорданом или нет. Я верю тебе. — прикрывая глаза и упираясь лбом в её плечо, он обнимает девушку со спины, сцепляя замок из пальцев у неё на животе, тем самым показывая, что не отпустит её просто так, при этом добавляя вслух, — Всегда. — Знаешь, иногда мне кажется, что ты всего лишь снишься мне. — спустя пару минут молчания, начинает она. — Тут даже можно поспорить, кто кому снится, — он выдыхает, пропустив смешок и она чувствует, как резкий поток воздуха проходиться по её лопатке. — Знаешь, — она понижает воздух, — такое чувство, что вот-вот прозвенит будильник и я проснусь в своей комнате, а уже спустя десять минут буду нестись сломя голову на первый этаж, чтобы помочь маме приготовить завтрак, который понравится Майку. А если не понравится, а чаще всего, именно так и было, то всё утро выслушивать оскорбления и мне сильно повезёт, если невкусный, как ему казалось, завтрак, не окажется у меня на голове. Однажды он вылил на меня суп. — она шмыгает носом, когда мысленно вновь переносится в тот ад, в котором жила ещё несколько месяцев назад. — Больше ты не должна об этом думать, — он знает, что если начнет продолжать эту тему, то будет делать ей ещё больнее, вызывая всё новые и новые воспоминания, именно поэтому произносит эту фразу размеренным тоном и она действительно действует, так как девушка начинает успокаиваться. — Наверное, я просто боюсь, — неожиданно произносит она, спустя пару минут молчания. Её голос становится едва слышным и она ощущает, как парень сводит брови к переносице. — Я могу ждать столько, сколько тебе потребуется. Ты не должна переживать по этому поводу. — Стайлзу кажется, что это настолько понятная вещь, что он даже не думал о том, что ему стоит говорить ей об этом. — Нет, ты не понял, — она успевает осознать, что стоило подумать над формулировкой этого предложения лучше, — ну, знаешь, я боюсь сделать что-то неправильно. Как-то разочаровать тебя. Опыт у меня не очень, мягко говоря. — Она думала, что произнести подобные свои мысли, будет на порядок проще, — Ты и сам это прекрасно знаешь. Да и все эти ужасные шрамы, я сомневаюсь, что кому-то это вообще может понравится. — она прижимает колени к груди, насколько это вообще возможно и упирается лбом в них. — Скажи, что ты сейчас пошутила, — мучительно протягивает Стилински поднимая голову, — ты действительно думаешь, что секс для меня решающий фактор? — Это в любом случае важно. Не говори, что я не права сейчас. — она меняет положение головы и теперь упирается подбородком в углубление, между худыми коленями. — Важно, — соглашается он, — Но не настолько, чтобы думала, что я ожидаю от тебя навыков бывалой старшеклассницы, которая переспала с большей частью параллели. — А что, если я и была той самой старшеклассница? — она поворачивает к нему голову и смотрит прямо в глаза, наблюдая за его реакцией. — Значит, научишь меня чему-то новому, — он ей подмигивает, а её щеки покрываются румянцем. — Ты вроде бы такая умная, но не видишь главный смысл. — Какой смысл? — Мартин прищуривает глаза и пытается осмыслить его слова. — Важен не опыт, а то, что ты заставляешь меня чувствовать, когда даже просто находишься рядом, — он аккуратно убирает её волосы на бок, легко проходясь пальцами по контуру её уха, аккуратно ведя по шее, а она прикрывает глаза, пытаясь насладиться каждым его касанием. — Стайлз, не говори глупости, — она всё ещё боится, что может проснуться, что он может оказаться воображением её воспалённой фантазии, на фоне полного одиночества. — Если ты попыталась намекнуть на то, что до сих пор ничего не почувствовала, то только что, ты серьезно обидела меня, — он комично изображает обиду, а она начинает смеяться, прикрывая улыбку предплечьем, чувствуя, как густо краснеет, когда переводит взгляд на его штаны, в момент, когда он садится рядом с ней и тут до неё окончательно доходит, что он имел в виду. — Никогда бы не поверил в то, что ты можешь быть той самой старшеклассницей, — уголок его губ ползет вверх, а он проходится языком по внутренней стороне щеки, заставляя Лидию задержать взгляд, на его движении и растерянно отвести взгляд в сторону, при этом, он четко улавливает её безмолвный вопрос. — Хотя бы потому, как бурно ты реагируешь, даже на безобидные фразы и движения. Так что, на развязную старшеклассницу ты не похожа, прости, — он обхватывает её за плечи, прижимая к себе и она упирается лбом в его ключицу, вдыхая запах, исходящий от него. Она прижимается губами к его груди и ведет ладонью, вдоль линии ребер, к спине. — Лидия Мартин решила заставить меня почувствовать каждый миллиметр моей кожи, от её прикосновений, даже сквозь футболку? — он перехватывает её руку, переплетая их пальцы и она поднимает свой взгляд на него, смотря исподлобья. — На самом деле, я всё ещё не отказываюсь от своих слов, — девушка всё же потеряла былую уверенность, но тон её голоса говорит о полной серьезности этой фразы. Она ловко перекидывает ногу и садиться на его колени, от чего Стайлз, который едва успел сообразить что происходит, громко набирает воздух в лёгкие, когда видит, как высоко задралось её платье. Он улыбается, когда пухлые губы прижимаются к нему. Ему не нужно даже углублять поцелуй, чтобы просто осознавать, что он — сходит со своего чертового ума. Именно сейчас и именно от неё. Он никогда в жизни не ощущал столько всего одновременно, от чего просто кружилась голова. От одной лишь мысли о том, что происходит, можно начать задыхаться. — А вот целуешься ты классно, — произносит Стилински, когда отрывается от неё, не сводя взгляд с её припухших, из-за его зубов, губ. — Но я даже не хочу знать, — хмыкнув, дополняет он, но не успевает закончить фразу чувствуя, как девушка легко шлепает его ладонью по плечу. — Тебе и не следует знать, — кратко отрезает Лидия, слегка улыбнувшись. Она не хочет терять ни секунды на глупые разговоры, поэтому накрывает его губы своими, когда он начинает что-то говорить, а в итоге просто мычит что-то неразборчивое ей в рот, быстро забывая о том, что было в его голове, когда её язык с легкостью проходится по его нёбу, заставляя его издать какой-то протяжный звук, который сложно как-то конкретно охарактеризовать. Он не переходит, как ему кажется, грань «допустимого», лишь водит пальцами по её спине, сквозь плотную ткань платья. Лидия притягивает его за шею к себе, как можно ближе, стараясь максимально прижаться к нему, сдавливая коленями его бедра и ему всё больше кажется, что она таки знает секреты того, как можно свести его с ума. Ей же кажется, что она хочет растворится в нем. Практически замирает, когда чувствует, как внутри неё что-то переворачивается и волна этих чувств просто затмевает её рассудок. Она проводит пальцами по краю его футболки и забирается пальцами под ткань, а после, легко подхватывает её и тянет вверх, оголяя его торс. Он безмолвно противится ей, не давая снять с него футболку, поэтому Лидия переходит к, как он отметил это потом, лучшему худшему, что она могла придумать — опускает ладони на низ его живота и легко водит ними вдоль ремня, оттягивая его. — Мартин, ты сейчас играешь совсем против правил, — он отрывается от неё и часто дышит, тут же убирая её ладони, накрыв своими. — Эллисон всегда говорила, что неприятно будет только в первый раз, — девушка произносит это как-то сбивчиво, словно и сама боится усомнится в словах подруги. — Меня пугает только то, что для тебя я буду совсем «бревном». — услышав последнее слово, Стилински страдальчески закатывает глаза, не понимая, когда всё-таки прекратятся её сомнения, по поводу того, что ему плевать на этот факт. — Знаешь, — он прочищает горло, стараясь сформулировать предложение максимально понятно и правильно, — если бы от легких касаний каждого «бревна», у меня так стоял, меня бы давно записали в извращенцы Бейкон Хиллс. — он хмыкает, наблюдая за тем, как широко она распахивает глаза, стараясь не выдать то, как он смутил её сейчас, а Стайлз ловит себя на мысли, что сказал самую приличную формулировку из всех, которые пронеслись у него в голове. Тем временем, он отпускает её ладони и тянется к молнии на её платье, легко расстегивая его, не прерывая при этом зрительного контакта с девушкой. Он делает это настолько медленно и ааккуратно, словно даёт ей время на то, чтобы передумать, если в её голове проскочила хоть одна такая, мимолётная мысль. Больше всего его пугает то, что она решилась на это, из-за каких-то идиотских убеждения вслух, которые, он даже не хочет произносить. — Если тебе что-то будет не нравится или я сделаю тебе неприятно, ты не должна молчать, а сразу сказать мне об этом, хорошо? — серьезно спрашивает он, прежде чем начать избавлять её от абсолютно ненужной вещи. Она кивает головой, легко улыбаясь, в то время как Стайлз переходит к более активным действиям. Губами он припадает к молочной коже, на её шее, двигаясь к плечу, рукой помогая себе убирать ткань платья. Вторую руку он уверенно кладет на её бедро. Платье уже давно задралось выше, чем нужно и одним лишь движением он быстро помогает себе дотянуть его до уровня её талии. Неожиданно он меняет траекторию в противоположное направление и ведёт ладонью, от самой линии нижнего белья, легко оттягивая его вниз, тем самым вырывая у Лидии едва слышный стон, касаясь практически самого колена. Она прикрывает глаза, от концентрации такого количества прикосновений, которые просто сводят её с ума. Стилински помогает себе и полностью снимает с неё платье, отбрасывая его на кресло. Замечает то, как Лидия смущается в этот момент, но быстро берет себя в руки после того, как парень начинает легко водить пальцами по её волосам, касаясь плеча. Она, будто всё ещё опасаясь своих мыслей, легко толкает ладонями его в грудь и он откидывается на спину. Лидия нависает над ним, опять ухватившись пальцами за край его футболки и тянет ткань вверх, но в этот раз он не противится. Когда парень собирается выпрямится, чтобы помочь ей и отбросить вещь в сторону, она резко останавливает его, чем вызывает у парня непонимание. Девушка склоняется над оголённой частью его груди, оставляя на его теле поцелуи, что Стилински отпускает ситуацию, откидывается головой обратно на кровать и прикрывает глаза, не в силах держать себя в руках. Когда же он понимает, что она спускается ниже, а её пальцы, на удивление слишком быстро расправляются с его ремнем, до него доходит, что входит в её дальнейшие планы. В то же время, пальцы Лидии начинают резко её не слушаться, когда она всё больше начинает осознавать, что совершенно не знает, что и как делать дальше, отмечая про себя, что таки опыт, в подобных делах, который ей услужливо предлагали предоставить не единожды, мог бы не помешать сейчас. Хотя так же она отмечает, что не хотела бы получать этот опыт с кем-то, кроме Стайлза. — Я, конечно, более чем не против. — он приподнимается, опираясь на локти и смотрит на её тщетные попытки расстегнуть молнию, на его штанах, — Но мне кажется, для тебя сегодня итак много нового. — Но, разве ты не хотел бы? — она набирает в лёгкие как можно больше воздуха, пытаясь не встретится с ним взглядом, абсолютно точно признаваясь самой себе, что не создана, для таких неловких разговоров. — Хотел бы, — честно признается он, а после хмыкает и выпрямляется. Легко тянется ладонью, к её подбородку, из-за чего она поднимает на него растерянный взгляд. — Тогда почему ты остановил меня? — она проводит языком по сухим губам и непонимающе смотрит на него, быстро моргая, — Я что-то сделала не так? — Всё гораздо лучше, чем ты можешь себе представить, — он тянется к ней и проводит большим пальцем, по её щеке, — Но давай поговорим об этом, когда ты будешь меньше краснеть, от одной только мысли, хорошо? — он оставляет короткий поцелуй у неё на лбу, стараясь сдержать улыбку при этом. — Я просто подумала, что это будет, эм…— она пытается отвести взгляд в сторону и куда-то приткнуть свои руки, но чувствует себя слишком неуклюже. — Сегодня сконцентрируемся на том, что тебе должно быть приятно, договорились? — он подмигивает ей и Лидия чувствует, как её сердце отбивает сумасшедший ритм, едва не разбиваясь или уж точно не пробивая её грудную клетку, ладони начинают потеть, а дыхание, в который раз, учащается в разы. Стайлз внимательно смотрит на неё, будто пытается запомнить её лицо в мельчайших деталях. Лидия старается унять своё воображение по поводу того, как нелепо выглядит сейчас, с растрепанными волосами, припухшими губами и покрасневшими щеками. Он убирает прядь её волос за ухо, как она неожиданно тянется к его губам, искусно кусая их. Стилински легко переворачивает девушку на кровать, нависая над ней. Отрывается от её губ лишь на мгновение, чтобы лечь рядом и Лидия не сразу понимает, для чего. Парень ведёт ладонью по её животу, который давно уже впадает излишне сильно. Проходится по выпирающим бедренным косточкам и аккуратно оттягивает резинку белья в сторону, уверенно двигаясь дальше, не прекращая оставлять поцелуи на её лице. Несмотря на то, что мозг Лидии упорно кричит ей «Заметь, это ещё совершенно не значит то, что ты нравишься ему.», когда пальцы Стайлза начинают делать круговые движения и Лидия непроизвольно прикрывает глаза, шумно наполняя легкие воздухом, именно в этот же момент она отбрасывает все идиотские мысли в сторону. — Не думай о том, что тебе может быть неприятно, — он шепчет ей это на ухо, прокладывая дорожку из поцелуев от её скулы к губам, заставляя девушку прикрыть глаза и кусать нижнюю губу, пытаясь сдержать стоны, которые так и хотят вырваться у неё из груди. Она жмурит глаза и дергается всем телом, когда внизу её живота разливается резкая боль, про себя отмечая, что когда Джордан возил острым осколком по её спине, вырисовывая узоры, то ей, возможно, было даже больнее. Стайлз замирает, давая ей время привыкнуть к новым ощущениям и начинает двигаться в ней только тогда, когда она открывает глаза и дрожащей рукой притягивает его к себе за шею, перед этим сбивчиво шепнув что-то о том, что всё нормально.