Его личный грех

      Есть такие вещи, о которых не принято говорить. Чаще это касается частной жизни или постыдных увлечений. Их люди скрывают, опасаясь осуждения окружающих, боясь стать отверженными обществом. Но есть вещи, о которых непозволительно даже думать. Едва понимаешь, что голову начинает туманить морок собственной тайной страсти, стараешься отвлечься, не позволить развиться, расправиться и накрыть себя волной, из-под которой уже не выбраться.       У каждого человека есть его тайные желания. Некоторые дают им волю, но зачастую это что-то касающееся нестандартных сексуальных предпочтений: однополый секс, секс втроем, секс с трансгендером. Сейчас этим мало кого удивишь. В принципе, наш современный мир относится ко всему вполне терпимо, если ты не преступаешь закон. Но! Это все касается обычных людей, тех, которые живут в простых квартирах, ходят на обычную работу, общаются с такими же друзьями. Если от тебя не зависят жизни миллионов и судьба государства. От людей, обремененных властью, требуют абсолютной сдержанности во всех сферах. Ты не должен быть эмоционален, излишне позитивным, не должен быть толстым или слишком худым, и все твои мысли, цели и желания должны касаться только интересов родной страны. Ты должен быть идеален, похож на свою безукоризненную фотографию в утренней газете. Возможно ли это? Большую часть времени Майкрофт Холмс думал, что да.       Подъем в шесть утра. Завтрак, в котором число белков, жиров и углеводов было четко сбалансированно, а количество калорий подсчитано и учтено личным диетологом. Пять километров на беговой дорожке. Антея, срочные звонки, переговоры, подпись важных документов, встреча с послом. Уволить водителя, который в семейном кругу предпочитал делиться подробностями передвижений высших лиц государства. Пустяк, который может привести к катастрофе. Все подсчитывать наперед, каждый шаг, каждое слово, каждое движение мимических мышц. Возвращение домой в восемь часов вечера, иногда (довольно часто) позже. Ужин, состоящий только из белковой пищи. Дать по телефону последние указания Антее. Душ. Отход ко сну не позже десяти-десяти тридцати.       Каждый день, из года в год. Круговорот Майкрофта в природе. Он не мог вспомнить, когда последний раз был в отпуске. И был ли отпуск вообще? Кажется, только каникулы в университете. Его это не угнетало. Возможно, любой другой человек давно сошел бы с ума. Но он обладал стальной волей, которую закалял с подросткового возраста. И лично его такая жизнь более чем устраивала. ***       Он предпочитал думать, что не имеет слабостей. Возможно, если касаться только его личности, то так и было. Но… Слабые места, болевые точки, тонкие места есть у всех. Для Майкрофта этим, безусловно, был его младший брат. Шерлок Холмс. Безответственный, взбалмошный, с детства привыкший брать от жизни все. Его потрясающий мозг каждый день нуждался в новой информации, и Шерлок получал ее из всех возможных источников. В детстве – препарирование лягушек, в подростковом возрасте – химические эксперименты, позже – наркотики. Этот период в жизни их семьи Майкрофт предпочитал не вспоминать, а просто считать неким уроком или опытом. После очередного (кажется, четвертого) лечения в наркологической клинике Шерлок стал другим человеком. Сдержанным, холодным, грубым, но не менее гениальным. В глубине души Майкрофт гордился и собой и братом, что им удалось преодолеть этот период, хотя были моменты, когда он его почти ненавидел. Но был рад, что все позади.       Он уже и не помнил, когда впервые осознал, что не так уж холоден и равнодушен к желаниям плоти, как думал. Конечно, у него были отношения определенного характера во время обучения в университете. Но Майкрофт, как человек, который видел перед собой цель и твердо к ней шел, относился к этому очень осторожно. Ничего экстраординарного, никаких необычных практик. Симпатичная девушка из хорошей семьи. Она была скромна, образована и нетребовательна. Возможно, он бы женился на ней, но со временем понял, что не может иметь еще одну «болевую точку», на которую при необходимости могут надавить. Потом несколько коротких связей. С женщинами. О другом не могло быть и речи. ***       Раньше были моменты, когда он думал, что еще немного – и сойдет с ума. Все эти «людские страстишки», из-за которых он искренне презирал других, временами не давали ему спать. Но, по сравнению с ним, желания других казались просто детскими играми. Он хотел бы пойти к психотерапевту, к психиатру, но понимал, что не может этого себе позволить. Майкрофт Холмс, «мистер Британское правительство» совершил огромную ошибку, которая теперь своими сладкими и грязными снами не давала ему спать. ***       Пожалуй, это было слишком давно, чтобы настолько четко все помнить. Каждое мгновение, запах, чувства. Майкрофт никогда не думал, что он когда-либо окажется в таком положении.       В начале своей карьеры, когда его только стали рекомендовать на новую должность, он впервые понял, в какие опасные игры собирается играть. Шерлока похитили. Это было не сложно – проследить за ним, зайти в тот же притон, подождать, когда тот вколет себе дозу и забрать несопротивляющееся тело, которое мало что соображало. Сообщение о похищении поступило только через час. Связались с ним через два. Сообщили, куда подойти, сумму, которую с собой взять, запретили кому-либо говорить о произошедшем. Майкрофт был слишком молод, чтобы не поддаваться панике, но все же ему удалось оставить записку своему секретарю. Его ошибка была в том, что он пошел один, но он слишком боялся за жизнь своего брата.       В назначенное время он подошел к оговоренному ранее месту и увидел неприметную машину среднего класса. Дверь сразу открылась, и из нее наполовину вылез человек, внешность и акцент которого выдавала в нем выходца из Восточной Европы. - Добрый день, мистер Холмс. Садитесь в машину. - Мы это не обговаривали. Предполагалось, что я передаю деньги, получаю брата, и мы расстаёмся хорошими друзьями. - Именно к нему мы едем. Садитесь, мистер Холмс, не будем терять время. Майкрофт надеялся, что его сообщение уже дошло до адресата и необходимые меры начали предприниматься. Поэтому, прижимая к себе кейс, в который был встроен жучок, он сел на заднее сидение автомобиля. Едва, закрываясь, хлопнула дверь машины, к его лицу прижали едко пахнущий платок. «Эфир», - подумал Холмс, перед тем как отключиться. Очнулся он от боли в районе локтевого сгиба. Не имея пока способности двигаться, он из-под полуопущенных век равнодушно наблюдал, как в вену его привязанной руки входит игла шприца и через пару секунд почувствовал, как по телу разливается пьянящая легкость. Глаза широко распахнулись. - Здравствуй, спящая красавица, - проговорил незнакомый голос. Майкрофт хотел разглядеть его лицо, но не мог. Взгляд плыл, не задерживаясь ни на чем даже на мгновение. - Сейчас мы зададим тебе несколько вопросов, - другой голос. Майкрофт не мог определить, с какой стороны он раздается, - Как только ты ответишь на все – можете с братом быть свободны. Нет – будем работать над тем, чтобы получить ответы другими способами. По плохому, так сказать. Майкрофт не мог сосредоточиться. Он пытался, но не мог. В голове были только мысли о брате. Чуть повернув голову, в углу он заметил сгорбленную фигуру. - Ах да, - опять тот же голос, - Можешь поздороваться с братишкой. Не уверен, что он тебя услышит. Гвен, ты ему случайно передоз не устроил? - Не думаю, - голос с акцентом, - Хотя его сложно было свалить. Оно и понятно – на руках живого места нет. Торчок. - Ну, смотри. Слышишь, мистер Холмс? С братом все окей, можешь быть уверен. Так что, давай пообщаемся. Майкрофт слышал их вопросы, некоторые понимал, но ответить почему-то не мог. Хотел, но не мог. Сложно было даже разомкнуть губы. От несильной пощечины голова мотнулась в сторону. Неожиданно стало невыносимо весело, но даже на смех не хватало сил. Единственное на что он надеялся, что никто не заметит его возбуждения. Определенного, примитивного типа. - Майк, твою мать, сколько ты ему вколол? Он же овощ. - Как обычно, даже чуть меньше. Видимо, у него какая-то непереносимость или что-то типа того. - Типа того?! Ты знаешь, что с нами сделают, если он не заговорит? - А я что могу сделать? Может, ему кофеин вколоть? Взбодрится. - Ага, взбодрится он после этого дерьма. Ты слышишь, - очередная пощечина, от которой гулко зазвенело в голове, - Будешь в молчанку играть – начнем с твоим братишкой разбираться. Сотрудничать, так сказать. Послышались мерзкие смешки, какие-то комментарии, которые Майкрофт не смог разобрать. А потом…       Резкая вспышка света, шум, крики, несколько выстрелов. Он не знал, сколько все это продолжалось, но, почувствовав крепкие руки, которые его приподняли, услышав ободряющие слова, испытал невыносимое облегчение.       И вот он уже сидит в машине, рядом Фрэнк – его личный врач. Он подносит к его носу ватку с нашатырем, что-то вкалывает в вену. И сразу становится легче, хотя голова все еще как в тумане, но он хотя бы может говорить. - Шерлок? – собственный хриплый голос пугает, но он, по возможности, старается сохранять спокойствие. - С ним все в порядке, мистер Холмс. Он в машине, которая едет за нами. Им занимается доктор Стивенс, нарколог. - Хорошо. Домой, - достаточно четко для своего состояния проговорил Майкрофт и откинул голову на сидение. - Мистер Холмс, я бы все-таки рекомендовал отправиться в клинику. Ваше состояние все еще вызывает опасения. - Домой. И Шерлок. - Как скажете, - вздохнул доктор, - Думаю, Вы предпочтете, чтобы я сегодня остался у Вас. Вашему брату потребуется дополнительная помощь. - Да, - выдохнул Майкрофт, и в следующий момент провалился в глубокий сон.       Разбудил его Фрэнк, когда они уже подъехали к особняку Холмса. После тяжелого сна Майкрофт почему-то стал чувствовать себя еще более разбитым. Он попытался выбраться из машины самостоятельно, но силы все еще не вернулись, поэтому пришлось снова воспользоваться помощью доктора. Впереди люди из его охраны помогали доктору Стивенсу занести в дом Шерлока.       Внезапно его волной накрыл невыносимый страх за состояние брата. Как он? Почему он не двигается? Вдруг его обманывают? Стало невозможно дышать. Он начал хватать воздух открытым ртом и всем весом повис на помогающем ему докторе. Вокруг сразу засуетились, и Майкрофт почувствовал, как земля, в прямом смысле, уходит из-под ног. Через секунду он оказался в сильных руках охранника.       Сознание немного прояснилось, когда он уже был в своей спальне. Его уложили прямо поверх покрывала, в одежде, только сняли ботинки и ослабили галстук. В локтевой вене стоял катетер, от которого тянулась капельница. Рядом были только Фрэнк и два человека из службы безопасности возле двери. - Шерлок… - единственное, но самое важное, на что хватило сил. - В гостевой комнате, им занимается доктор. - В гостевую. Принести кушетку из кабинета, - он не мог сейчас позволить брату находиться вне поле его зрения. - Все хорошо, мистер Холмс, его состояние стабильно. В отличие от Вашего. Не думаю… - Выполнять.       Отчасти ему было стыдно за свою грубость, но сейчас просто не хватало сил на поиск вежливых слов. Единственное что он хотел – это оказаться поближе к Шерлоку, прямо сейчас.       Менее чем через двадцать минут все указания были исполнены. Кушетку поставили сбоку от кровати, поэтому Майкрофт мог вполне четко видеть брата, который лежал на кровати, накрытый тонким одеялом до груди. Только сейчас, видя, как равномерно поднимается и опускается в такт дыханию грудь Шерлока, Майкрофт смог немного расслабиться. Он здесь, он дышит, все хорошо.       В то время, когда его еще только должны были поставить на высокий пост, он не мог позволить, чтобы узнали о зависимости его брата. Это было слишком темным пятном на его репутации. Конечно, теперь скрыть все это вряд ли удастся. Но, в конце концов, можно будет как-то оправдать Шерлока, сказать, что он просто пошел в клуб отдохнуть, а там ему что-то подсыпали, после чего он оказался в притоне, откуда его и похитили. Доктор Стивенсон будет молчать об его истинном состоянии. Но если положить его сейчас в клинику, то все выплывет наружу. Допустить этого ни в коем случае нельзя. В душе Майкрофта боролись два чувства – страх за здоровье брата и собственные честолюбивые мечты. К сожалению, тогда он еще не знал, насколько с Шерлоком все серьезно.       Их оставили в покое только к полуночи. Доктор Стивенсон вколол братьям успокоительное и сообщил, что заночует в соседней комнате, чтобы при необходимости они могли обратиться к нему за помощью. От последнего укола Майкрофт чувствовал себя крайне странно. Он был в полусонном состоянии, но окончательно уснуть не выходило. Он вяло повернул голову и уставился на очертания брата на кровати. Тусклый синий свет, падающий из окна, придавал его лицу какое-то мертвенное сияние, и Майкрофт почему-то забеспокоился. Он вдруг подумал, что доктор мог что-то недосмотреть. Ведь он был сосредоточен на выведении из крови Шерлок той дряни, которой его накачали. Но никто не отменял переломы, вывихи, что-то подобное.       Майкрофт медленно поднялся с кушетки, скинул одеяло на пол, и осторожно двинулся к кровати. Присев на край, он стянул простыню, которой был накрыт брат. Несколько минут просто смотрел на худое тело, пытаясь вспомнить, зачем вообще подошел. Когда из глубины сознания, наконец, выплыл ответ, присел на край кровати, и взял его руку в свою. Осторожно ощупал от запястья до плеча, стараясь не разбудить. Теплый, невыносимо хрупкий. Быстро пробежал пальцами по грудной клетке, ощупывая ребра. В этот момент Шерлок открыл глаза. - Майк? Голос брата, такой низкий, хриплый, родной, заставил замереть. Сердце пропустило удар, а потом забилось с удвоенной силой. Восторг, что он снова слышит голос Шерлока, смешался с диким, долгое время подавляемым возбуждением, которое сейчас, под действием кучи препаратов, рвется наружу. Он мало что соображал. Первый и, пожалуй, последний раз, им двигало простое животное желание. Он прижался губами к испещренной следами инъекций локтевой ямке Шерлока, быстрыми сухими поцелуями пробежался по его плечам, забираясь сверху. Шерлок даже не сопротивлялся, только лениво следил за его действиями из-под прикрытых век. Майкрофт не задумывался ни над одним своим действием, просто потому что не мог. Устроившись между раздвинутыми ногами Шерлока, прижался к теплому бедру и, почувствовав такое долгожданное давление на член, понял, что на нем кроме нижнего белья ничего нет. Впрочем, как и на брате. Он двигался быстро, его толчки были совершенно хаотичны. Он просто терся о бедро ничего не соображающего парня. Потом Майкрофт мысленно сравнивал себя с кобелем. И содрогался от отвращения. Но в тот момент ему было плевать на все, кроме получаемого удовольствия. Губы неловко прижимались то к шее Шерлока, то к его плечу и, в конце концов, остановились на таких необычных губах. Он просто присосался к ним мокрым поцелуем и, не смотря на то, что Шерлок не сделал ни единого движения, чтобы ответить, и даже не разомкнул их, Майкрофту было достаточно просто чувствовать их под своим ртом. Оргазм накрыл его неожиданно, и мужчина мысленно порадовался, что темнота скрыла нелепое выражение удовольствия на его лице. Он рухнул на Шерлока, переживая последние отголоски пережитого блаженства, но через несколько минут был вынужден скатиться с брата, который настойчиво давил ему на плечи, сталкивая с себя. - Свали, Майк. Голос был по-прежнему хриплый и невыразительный, и такой обыденный, словно ничего не произошло, но на Майкрофта подействовал не хуже удара током. Он поднялся, снова накрыл брата простыней и двинулся к своей кушетке. Заснул, едва голова коснулась подушки. ***       Доктор Стивенс пришел рано утром. Осмотрев Шерлока, пришел к выводу, что его состояние окончательно стабилизировалось и единственное, что ему сейчас необходимо – сон, еда и отсутствие стрессов. Состояние Майкрофта так же не вызывало опасений. Затем к ним заглянул Фрэнк и пришел к тем же выводам. Майкрофт действительно чувствовал себя намного лучше, только слегка разбитым и уставшим, поэтому, поблагодарив докторов и убедив, что их помощь больше не понадобится, отправил всех по домам.       Ему вполне хватило сил, чтобы распорядиться насчет завтрака, а потом связаться с премьер-министром. Так же он решил, что следующие ночи вполне может провести в своей спальне. И только в очередной раз переступив порог гостевой комнаты, он словно свежим взглядом взглянул на все еще дремавшего брата, и почувствовал холодящий ужас. Он вспомнил. Вспомнил все, что случилось этой ночью. С поражающей четкостью. Он прижал ладонь ко рту, боясь разбудить брата всхлипом, который зарождался где-то в груди.       Майкрофт быстро вышел из комнаты, плотно прикрыв дверь. Для виски было еще слишком рано, но в тот момент его это мало волновало. Стакан, наполненный на два пальца, был мгновенно опустошен, но не принес привычного облегчения. Стало только хуже. Его невыносимо затошнило, и он едва успел добежать до ванной комнаты. В какой-то момент Майкрофту показалось, что все его органы вот-вот вывернет наизнанку.       Вместо еды он выпил чашку черного, очень крепкого кофе. Шерлоку же он распорядился отнести полноценный завтрак. Когда вернувшаяся горничная сказала, что брат хочет его видеть, Майкрофт почувствовал, что сердце сдвинулось со своего привычно места. Войдя в комнату, он увидел, что Шерлок полусидит в постели. Поднос с нетронутой едой стоит рядом. - Почему я здесь? – сразу спросил Шерлок, отодвигая поднос подальше. Майкрофт пытался понять, как к произошедшему между ними относится брат, но на его непроницаемом лице было сложно что-то разглядеть. - А где ты бы предпочел оказаться? В очередном притоне? Он не собирался быть резким, грубые слова вырвались сами собой. Впрочем, Шерлока, казалось, это ни капли не задело. - Не здесь. Твой дом всегда меня угнетал. Полагаю, я должен поблагодарить тебя. - За что? - искренне удивился Майкрофт. - Пусть я помню далеко не все, но основные события… В общем, спасибо. И извини. Это были последние благодарность и извинения, которые он услышал от брата. - Не стоит. Вряд ли это станет для тебя уроком, - вздохнул Майкрофт, надеясь, что выглядит правдоподобно, - Тебе необходимо поесть. - Может, позже, - на этих словах Шерлок закрыл глаза, показывая, что разговор окончен. Оставив брата одного и скрывшись в своей комнате, Майкрофт едва удержал себя от того, чтобы не сползти по стене на пол. Шерлок ничего не помнил! Как это возможно? Он же даже что-то говорил. Это казалось спасением, но и большим грузом. Ведь теперь, только ему с этим жить. ***       Шерлок пожелал покинуть особняк на следующий же день, и Майкрофт не стал его удерживать. С каждым днем он все больше осознавал ужас своего поступка. Он понял, что в ближайшее время сон станет для него непозволительной роскошью.       Шерлок все еще был слишком слаб, поэтому даже процесс одевания для него был достаточно затруднительным. От помощи он отказался, и Майкрофту приходилось с деланным равнодушием наблюдать, как Шерлок пытается застегнуть мелкие пуговицы рубашки. В конце концов, он не выдержал, и просто подошел к брату, помогая с оставшимися. Майкрофт старался делать это аккуратно, не выдавая своих истинных чувств. - Тебе нужно быть менее упрямым. - Решил поиграть в мамочку? – проговорил Шерлок, но от Майкрофта не укрылись нотки благодарности в его голосе. - Я частенько себя именно так чувствую, - ответил он, застегивая последнюю пуговицу и поправляя воротник его рубашки. - Правда？ - Аха. Нехарактерно для него, Майкрофт никогда так не выражался, но в этот раз пошлое «аха» вырвалось само собой.       Он буквально почувствовал, как закаменело тело под рубашкой, ощутил пристальный холодный взгляд. На несколько секунд его руки замерли. Он просто не мог поверить, что это произошло. Майкрофт поднял взгляд, чтобы убедиться, что ошибся, но, увидев маску отвращения на лице брата, понял, что это конец. - Замолчи. Ты так же звучишь, когда кончаешь. ***       Они пытались это забыть. У Майкрофта была работа, в то время как Шерлок предпочитал наркотики, как средство временной душевной анестезии. Следующие несколько лет им обоим казались адом. Попытки положить Шерлока в клинику, его постоянные побеги. До Майкрофта доходили слухи о его… связях, которые он заводил в тех же притонах.       Он знал, что брат его ненавидит и никогда не простит. С этим бы он мог справиться, но что делать с ненавистью к самому себе? В тот момент, когда из глубины чертог Шерлока выплыло это воспоминание, Майкрофт пополам со страхом испытал облегчение. Вот и все, больше нечего скрывать. Разделив свой грех с братом, он словно сделал его соучастником порока. Пусть это все было совершенно необоснованно, но плевать. Главное, что он не один в этой грязи. Хотя, от этого не намного легче.       Когда Шерлок все-таки прошел курс лечения успешно и начал сотрудничать с полицией, Майкрофт понял, что, наконец, впервые за долгое время может выдохнуть спокойно. Появление Джона Ватсона сначала насторожило, но, видя взгляд брата, которым он смотрит на своего соседа, успокоился. Собственная же личная жизнь его мало волновала. Работа, вот что важно. Когда в твоих руках власть, задумываться о чем-то подобном было банально некогда. Такой добровольный целибат не доставлял ему никаких неудобств. В какой-то момент, он просто пришел к выводу, что та злополучная, одурманенная ночь сделала его импотентом.       Единственное, что его радовало, так это то, что Джон Ватсон сделал его брата более мягким и… счастливым. По крайней мере, Майкрофту больше не приходилось убегать из квартиры 221В под звуки выстрелов. Он был рад за них, правда. Что же касается его самого… Мистер Холмс привык верить в лучшее. Да и что ему остается…