***
Джиу всё понимает. Понимает, что вновь сделала кровоточащую глубокую рану на груди обоим. Понимает чувства Мэттью, но с собой ничего поделать не может. Она просто такая. Слабая. Парень прав: ей нужен перерыв, не им, но ведь так и правда будет лучше. Джиу каждый раз со страхом в сердце говорит о перерыве. Она и правда боится его потерять. Любит настолько сильно как никого ранее. И боится, что когда в очередной раз ему позвонит в час ночи с единственной фразой «Спасёшь меня?», он не придёт или вообще не возьмёт трубку. Заблокирует её звонки и наконец-то начнёт жить счастливо, ведь именно этого он заслуживает. А рядом с Джиу счастья толком и нет. Лишь мимолётное. И холодные стены, что в одиночестве давят больше обычного, вино, сигареты, строго одна в день, сериалы без хеппи-энда, тихие уютные ночи в обнимку на кровати и любимый горячий шоколад. У Джиу бессонницы уже который месяц и частые кошмары, если удастся заснуть. Теперь она любит ночь, а вместе с ней полюбил её и Мэттью. Он всегда считал, что в ночном свете луны Джиу становится ещё прекраснее. Его ночной ангел. Джиу только ночью раскрывает ему душу, спокойно высказывает свои мысли, что давят на неё день изо дня в день. Высказывает всё, без лжи и недомолвок. Доверяет и знает, что он не принизит её как другие., Но без перерывов Джиу всё же не может. Она думает, что поступает не правильно. Появляется отвращение к самой себе, но мимолётное счастье не спасает. Чувство отчаяния не покидает её. Каждый день она тонет в своей боли всё глубже. Достигая дна — берёт перерыв. С Мэттью они встречаются второй год, и она срывается каждые пять месяцев. Просит его оставить её одну, дать ей неделю, ведь он не должен видеть её такой. Слабой, жалкой, сломанной. Он не должен видеть, как она плачет, плюёт на свои личные правила и выкуривает намного больше одной сигареты в день, как пьёт алкоголь вновь в неприличном количестве, почти ничего не ест и не спит ночами из-за грёбаной бессонницы. Но спустя эти ужасно долго тянущиеся семь дней наполненных истерикой, она вновь станет сильной. Всё ради него. Так и правда будет лучше. Легче (нет).***
Мэттью бредёт по ночному городу и, завидев яркую вывеску ночного клуба, в который друзья давно предлагали сходить развеется, направляется, забив на то, что Джиу совершенно против таких мест. Да и он вообще сам в не восторге от всех этих тусовок в помещениях полностью пропахнувших потом, развратом, алкоголем и табаком, но сейчас именно это ему необходимо как воздух. С джиу сложно, порой невыносимо, но без неё ещё сложнее. «Это всего неделя, всего-то 7 дней. Скоро всё будет хорошо» — мысленно убеждает себя он, заказывая чего покрепче у местного бармена. Мэттью также знает всё, что происходит с Джиу и пытается принять как ещё одно очень трудное испытание в жизни. Всегда ждёт, когда она снова наберётся сил, как позвонит с просьбой спасти от удушающего одиночества вперемешку с моральной, а то и физической болью — он сразу примчится. Она называет его солнышком в её вечной тьме и он готов им стать. Стать личным солнцем Джиу, что светит ярче обычного и светит только ради неё, пытаясь разогнать наводящие тоску тучи и темные, давящие тишиной и страхом от кошмаров, ночи.***
Прошла ровно неделя. На часах час ночи, а у Мэттью сон ни в одном глазу. Он сидел на кухне с небольшой чашкой свежезаваренного кофе и ждал звонок Джиу, точно зная, что она позвонит. Сейчас или через пять минут, но позвонит, в этом можно не сомневаться. И он оказывается прав: всего через несколько минут на кухне раздаётся рингтон телефона, что выбрала сама девушка, а на экране загорается фотография его малышки. Не ждав и секунды, он поднимает трубку и сразу срывается с места, уже зная, что сейчас она скажет лишь «спасёшь меня?» и сбросит, оставив лишь одни долгие раздражающие гудки. Джиу боится. Боится услышать отрицательный ответ и узнать, что он больше не придет. Боится остаться совсем одной. Мэттью это знает и больше никогда не бросит, даже на неделю. Он решил, что больше не уйдёт.***
Спустя двадцать минут на такси и вот Мэттью уже стоит у её дома. Достав из кармана дубликат ключей, он резко открывает входную дверь, быстро поднимается по подъездной лестнице и врывается в её квартиру — снова не заперла дверь. Джиу, чуть подрагивая от прохладного ночного ветра, стояла на балконе в лунном свете и Мэттью вновь сравнивает её с ночным ангелом. Он тихо подходит к ней и, накинув ей на плечи свою кожанку, обнимает со спины, от чего та еле заметно вздрагивает, а он лишь прижимает Джиу сильнее к себе, пытаясь отдать ей всё тепло своего тела. — Я скучал, — разрезает ночную тишину Мэттью, кладёт подбородок на её плечо и про себя отмечает, что девушка вновь похудела и надо бы завтра с утра побаловать его малышку обожаемыми ею блинчиками с вареной сгущёнкой. — Я тоже, — слова, что и ждал Мэттью. Он аккуратно разворачивает Джиу к себе лицом и нежно целует, на что она лишь улыбается сквозь поцелуй и, приподнявшись на носочки, отвечает. Джиу думает, что топит его: забирает с собой на дно молодость и счастливое будущее. Мэттью же считает, что нет ничего лучше, чем быть рядом с ней и пусть он уже близок к мазохизму, но Джиу — и есть его счастье, смешанное белое с черным будущее.***
Проходили месяца и всё вроде бы потихоньку налаживалось. Всё те же сериалы по вечерам, ночные посиделки, одна сигарета в день, редкие походы в кинотеатр и прогулки по паркам днём, если Киму удастся вытащить Джиу из квартиры. Она несильно в шутку бьёт его по плечу, мило надувает свои вновь откормленные Мэттью щёчки, и говорит, что ну не хочет на улицу, а он лишь кидает «Иди ко мне, мой рисовый пирожочек» и подхватывает её как пушинку на руки, запирает двери и спускается по подъезду на улицу. Она смеётся, говорит «Всё, Ким Мэттью, я согласна, только отпусти!» и снова смеётся. А он довольно улыбаясь, всё же ставит Джиу на ноги и до слёз рад вот так вот проводить рядом с ней время. Они идут в парк развлечений, где парень покупает сахарную вату на двоих, держит её за руку и увлечённо рассказывает забавную ситуацию из института. Джиу наслаждается моментом и любуется Мэттью — своим личным солнышко, что светит только для неё и ярче, чем-то, что над головой. Но она понимает, что счастье не вечно и дно вот оно, совсем близко и её скоро вновь накроет так, что даже просто дышать будет трудно. Злосчастную неделю не избежать — она уже как традиция.***
— Нам нужен перерыв, — снова заученная наизусть фраза. — Нет, — Мэттью лишь отрицательно мотает головой. — Давай попробуем. Он больше не хочет уходить, зная, что Джиу вновь будет переживать всю боль в одиночку. Он поможет навсегда выплыть на поверхность и найти сушу, чтобы она больше никогда не добиралась до дна. — Я помогу, давай сделаем это вместе. Мы справимся, мы же сильные, да? В ответ — тишина. Джиу молчит, смотрит ему прямо в глаза, не спеша отвечать. Она не ожидала такого поворота событий. Всё идёт не по написанному заранее сценарию. — Я люблю тебя, Чон Джиу, — слова, что они так давно друг другу не говорили, хоть и чувствовали. — И я всегда рядом, — он нежно целует её в лоб и обнимает так словно его хрупкая девочка прямо сейчас может сломаться, раствориться в воздухе. И ему не нужен ответ. Мэттью знает, что и она тоже. Джиу вновь в шоке. Всё не так, но это «не так» так приятно, что хочется, чтобы этот момент длился вечность. И она молча соглашается. Неуверенно отвечает на объятия, всхлипывает у него на плече и понимает, что впервые за эти годы плачет при нём. Плачет ничего не боясь и не думая, что выглядит жалко. На душе становится спокойно. Мэттью гладит её по голове, шепчет, что они сильные и у них всё обязательно получится, они найдут берег среди этого бескрайнего океана или уйдут на дно, но только на сей раз вместе.