маленькое пламя

Маленькое пламя. Маленький малыш Чонгук, родившийся с даром, который позволяет вытворять с огнём всё, что душе угодно. Родители всегда присматривали за ним, ухаживали и скрывали его талант от внешнего мира. От отца - сила, от матери - доброе сердце. Проказничество, дурачество, шалости, и вот - вспыхнуло маленькое чудо. Обжигаясь о спички, которые родители постоянно перепрятывали, раня пальчики, маленький Гук-и плакал долго, но лез за ними каждый раз, пока не научился контролировать свои силы сам. "Никогда не делись секретом своей силы с другими людьми", — всегда говорили ему родители, направляя ребёнка на правильный путь. Из друзей - небольшой плюшевый кролик и неиссякаемая энергия во всём. Пока мама наказывала не баловаться со своими возможностями, когда родители засыпали, он всё равно пробовал. Маленький огонёк на пальце, потом в ладошке побольше. Полная сосредоточенность и снова маленький огонёк на пальце... Но зато силой мысли! Рассказывая родителям о своих успехах, Чонгук гордился сам собой, хоть и не до конца понимал, что это такое и чем он владеет. Получая начальное и среднее образование на дому, парень верил, что вырастет сыном, достойным отца, и сможет пойти по его стопам. И только одно его пугало - он практически всегда был взаперти. Никаких знакомых или друзей, хотя он прекрасно осознавал, что нельзя позволять другим людям управлять твоими мыслями и силой. Думая, мечтая, создавая идеальный образ мужчины в будущем, стукнуло долгожданное совершеннолетие. Двадцать лет. Обещанная поездка вместе с родителями за рубеж во время холодной зимы - идеальный подарок. Но... Вы знаете, что такое - потерять всё в один момент? Остаться ни с чем. Чонгук знает. Ощутил в полной мере. Они все вместе собирались в общую поездку. В какую-то тёплую страну, которую родители специально подбирали для сына. Ничего не предвещало беды. Но судьбу не выбирают, как дар, семью, любимых и так далее по списку. — Чонгук, сейчас мы подгоним машину со стоянки. Выноси последние сумки и прямиком в машину. Парень кивает, наслаждаясь холодным воздухом. Он приятно обжигает лёгким морозом, покрывая кожу мурашками. Запирая квартиру, корячась с коробками, придерживая их в одной руке, Чонгук продумывает, каким будет ярким отпуск. Пляж, море, и то, что он обожает пробовать в ванне - зажигать огонь под водой. Развлечение маленького ребёнка, оставшееся любимым занятием парня до сих пор. Из тепла в холод, контраст так себе. Чонгук трёт ноги друг о друга, переминается, дыша медленно и тяжело. Решение найдётся! Сила мысли. То, чему парень научился совсем недавно. "Огонь - он внутри", — как-то сказал ему отец. Напрягаясь, сосредотачиваясь, Чонгук чувствует, как тело медленно, но верно, нагревается, а в глазах скачут огненные черти, радуясь собственным возможностям. Чем старше - тем круче. Звук машины, и парень поворачивает голову, видит, как его родители уже почти подъезжают к дому. Правда, отец с матерью о чём-то увлечённо разговаривают, не замечая превышенной скорости. Детей в такую погоду на улицах мало, но... Дальше всё произошло в считанные секунды. Момент. Чонгук видит растерянный взгляд папы, он пытается что-то переключить, сердится, а за ним и мама тоже. Пытается что-то сказать ему, потом замечает Чонгука, но сразу же отвлекается на отца. Парню не хватило времени подумать, что-то сообразить, он просто смотрел на то, как машина продолжает разгоняться, а отец совсем не следит за дорогой, ковыряясь в салоне. Испуганный взгляд матери, гололёд, потеря управления, машину занесло. Столкновение о невысокий бордюр, но по инерции машину заносит, и дальше она переворачивается всего один раз. Останавливает её столб с электрическим щитом. Заискрились провода, машина обездвижена. Коробки из рук сразу же падают, и Чонгук срывается прямо к тому месту. — Парень, стой! — кричит кто-то, и в следующую секунду его сбивают с ног, укладывают под себя. Оглушительный звон в ушах. Возгорание бензобака и огонь. Везде. Пламя, окутавшее машину полностью. Огромный чёрный дым поднимается в воздух, но Чонгук не чувствует практически ничего. Он не понимает, что происходит. Не даёт отчёта своим действиям. Но видит себя. Видит свою силу в самом жестоком обличии. Этот огонь не остановить, не убрать, не вернуть даже время назад - увы, Боги свыше решили, что такой дар не достанется никому. Вокруг шумиха, кто-то кому-то звонит. Через несколько минут словно из воздуха появляются машины скорой помощи и пожарные, соответственно. "Стойте! Там мои родители!" — хочется кричать, орать истошно, издавая немыслимые звуки, но Чонгук почему-то не может. Его словно парализовало. — Парень, ты окажешься там же, где и они, если рванёшь сейчас... Огонь. Огромные языки пламени постепенно угасают под сильными напорами воды, но дым - чёрный, словно тьма, продолжает возвышаться над крышами домов. Чонгук не понимает, что вряд ли что изменит, чувствует лишь, что человек, удерживающий его, довольно слаб по сравнению с ним, и пытается сбросить с себя тело, но неожиданно глаза прикрывает чья-то рука, и разум мгновенно затуманивается. Чонгук проваливается в небытие. Просыпается он дома в своей комнате поздно вечером и резко поднимается, чувствуя головокружение. Парень чешет затылок и резко вспоминает события минувшего дня. А за окном темно. Может, это был всего лишь сон?.. Чонгук встаёт, понимая, что он спал в одежде, а после проскакивает в родительскую комнату, обнаружив смертельную тишину. — Это не сон, — доносится сзади, и Чон вздрагивает, разворачиваясь. Позади стоит парень, облокачиваясь о дверной косяк. Он смотрит очень печальными глазами, и Чонгуку кажется, что этот взгляд какой-то успокаивающий. И это странно. — Где они? Да, конечно, ему хочется спросить кто ты, откуда взялся, как ты притащил меня домой и так далее по списку, но сейчас он не может отделаться от мысли о том, что его родители... Он просто пока не понимает. Не до конца. — Они... Они в больнице. Надежды мало, но оно не стоит того, чтобы бросаться в огонь и терять свою жизнь следом. — Я и есть огонь! — крикнул Чонгук, отодвигая незнакомца в сторону, быстро доходя до прихожей, на лету надевая кроссовки. Внезапно его обхватывают руки поперёк живота, и Чон почему-то не может сдвинуться с места. Снова. Как это работает? — Что ты делаешь? — Не даю тебе уйти. Ты только хуже себе сделаешь. Ты должен быть сильным, ты должен побороть в себе страх и всё, что тебя делает слабее. Его голос очень приятный, а объятия словно забирают себе всю боль и... страх? Как он понял, что Чонгук боится? — Кто ты? Парень всё так же крепко обнимал его, кончиками пальцев щекоча живот. — Меня зовут Хосок. Не пугайся, у меня всего лишь целебный дар. Я чувствую, что ты боишься. Ты переживаешь, не знаешь, как лучше поступить сейчас. Что делать дальше. Чонгук впервые дал волю слезам. Реальность ещё никогда так жестоко не обходилась с ним. Он оседает на колени, сажая за собой и незнакомца, который обрёл лишь имя. — Тише, тише... — парень не держит руки крепко, прижимаясь грудью к спине Чонгука. Что-то происходит внутри, Чон не может понять, что именно, но определённо его организм сейчас живёт своей жизнью. — Хей, малыш, тебе нужно ещё отдохнуть. — Как ты это делаешь? Чонгук с ужасом понимает, что плакать ему больше не хочется, страх и злость тоже медленно отступают. Как будто его состоянием управляют. И он уверен, что это делает Хосок. — Не бойся меня, я всего лишь хочу помочь тебе. — Почему я?.. — Что за глупые вопросы? Чонгук чувствует чужую улыбку, и ему становится легче. Ему сложно думать, все мысли разбегаются в разных направлениях. Ему хочется заплакать, но не удаётся, Хосок лишь напрягается сильно. — Ты прав. Мне нужно поспать. Просыпаясь, он чувствует, что его тело расслаблено, а сознание словно отталкивает волнение. За объяснением Чонгук идёт на кухню, откуда доносится приятный запах еды. Конечно, Хосок там. — Эм... Привет? — Привет, Чонгук, — отвечает парень, и Чон теряется. Словно почувствовав чужое смятение, Хосок добавил: — Звонили из больницы. Родители в тяжелом состоянии, но... Знаешь, надежда есть всегда. Прости, мне пришлось переночевать у тебя. Я приготовил завтрак, будешь? — Почему я не паникую? Почему я не боюсь поехать в больницу, почему не плачу и... Что у тебя за сила? Хосок усмехается, параллельно занимаясь сервировкой стола. — Это не сила, как у тебя, это скорее дар. Просто я понимаю настроение людей и могу улучшать его, если нужно. Это как исцеление, только не тела, а разума. — Как ты управляешь мной? Чонгук смотрит в упор на парня, который выглядит явно озадаченным. Наверное, Чон просто не так всё понял... — Я не управляю тобой, Чонгук. Представь, что я читаю твои эмоции. Ты боишься, я внушаю тебе доверие, что бояться не нужно, что страх только усугубляет ситуацию. Тебе больно от непонимания и осознания всего происходящего, и я забираю твою боль себе, словно... Дементор? Только наоборот. Дементоры забирают счастье, а я всю грусть. Чонгук садится за стол, переваривая всю информацию. По сути незнакомый парень пробыл полсуток у него в доме, каким-то образом прочитал мысли, что не даёт покоя, но в то же время выставлять за дверь и выгонять его не хочется. — Не бойся меня. Я просто помог тебе пережить самое страшное. Теперь ты можешь и сам контролировать себя. Я уйду сразу, как только ты успокоишься. — Хосок? — Чонгук замялся, на секунду переживая о том, что неправильно назвал имя того. Но, увидев подбадривающую улыбку, расслабился. — Спасибо. — Пожалуйста. Ты с виду хороший парень, пусть и замкнут немного. — Я редко общался с посторонними людьми. Родители скрывали мою силу от всех. — Не удивлён, признаюсь. Дальше всё происходит в абсолютной тишине, но это гробовое молчание не напрягает. Хосок, словно луч солнца, ходит по его квартире, собираясь. Прощается скомкано, словно не хочет уходить, да и Чонгук, признаться, не рад, что сейчас останется совсем один. Хосок рассказал про номера врачей и дал все контакты. Кроме одного. Своего. Когда дверь за ним закрылась, Чонгук почувствовал что-то сродни душевному опустошению. Тоска снова накатила по полной, и, казалось, Чонгук вот-вот сейчас сойдёт с ума. Но Хосок был прав. Самое страшное позади, Чонгук сейчас должен взять себя в руки и трезво отнестись ко всему. "Знаешь, надежда есть всегда" Прошла удручающая, мучительная, самая долгая в жизни Чонгука неделя. Дальние родственники пытались связаться с ним, но парень старался игнорировать их звонки, отвечая только самым приближённым к семье. Работники компании отца стали уповать и молиться на умственные способности Чонгука, чем неимоверно выводили из себя. Значит, они так легко попрощались с прошлым начальством? Вот ещё. Выкарабкается. "Знаешь, надежда есть всегда" О Хосоке с того дня тоже не было ничего слышно. Он как внезапно появился, так и исчез из жизни Чонгука. Пока не происходит их "вторая" встреча. Привычный ближайший магазин от дома Чонгука. Нужно всего лишь зайти, купить шоколадку и пакет быстрого питания, потому что готовить самому в последнее время просто невозможно, и уйти домой. Нет никакого желания стараться ради себя любимого. На кассе его пробивает от знакомого голоса. — Решил посадить желудок? Я думал, ты соберёшься с мыслями, — Хосок смотрит на него с лёгкой усмешкой, и Чонгуку становится почему-то стыдно. Он понимает, что парень почувствует его состояние и старается как можно скорее привести себя в норму. — Нет, просто... — Ох, Чонгук-и, так давно тебя не видела, — говорит кассирша, улыбаясь, но после её улыбка спадает. — Как ты? — Нормально. Учитывая то, что у него родители при смерти и сейчас он в полном одиночестве, а в голове лишь единственная фраза, сказанная Хосоком. Если это входит в пределы нормы, то да, нормально дела. Кассирша понимающе кивает и отводит взгляд, обращаясь уже к Хосоку. — Хоби, ты не можешь постоянно кочевать с места на место. Давай я подсуечусь, тебя возьмут ко мне... — Нет, спасибо. Я постараюсь сам. — Упрямый мальчишка, — девушка улыбается, пробивая его товар. — У тебя что-то случилось? — спрашивает Чонгук, не скрывая своего интереса. — Нет, ничего. Всё нормально. — У вас у обоих одно нормально на двоих. Хоби обманули с квартирой, теперь он кочует по разным местам, таскаясь с чемоданом по городу. Работать здесь не хочет, потому что я... — Хватит, пожалуйста. Хосок напрягся, и Чонгук даже без особенного дара понимает, что тому неприятен этот разговор. В голове сразу же зарождается план, совершенно нелогичный и спонтанный. Но это единственное, чего Чонгук действительно хочет в последнее время. Поблагодарив кассиршу и забрав продукты, Чонгук решил нагнать Хосока на улице, который быстро удалился после покупки. — Хоби! Парень оборачивается. — Что-то случилось? — спрашивает он, как только Чонгук нагнал его. — Ты можешь пожить у меня... Если хочешь, конечно, — добавляет Чон, понимая, что смущает собеседника таким резким предложением. — Ну... Даже не знаю. Ты уверен, что тебе нужен левый человек в квартире?.. — Мне в любом случае нужен кто-то, мне... надоело чувствовать себя одиноким. Хосок улыбнулся. — Обещаю сделать всё возможное, чтобы ты меньше волновался. Первые два дня Хосок метался по квартире в страхе что-то сломать или сделать не так. Чонгук время от времени подсказывал ему, что и как, не забывая упомянуть про то, что именно он здесь первый нуждается в поддержке. Оказалось, Хосок старше Чонгука на три года, поэтому к старшему намертво приелось "Хоби-хён". А ещё он с не менее трудной судьбой. Сирота с детства, оставшийся после совершеннолетия один в большом городе. Подработки, дешёвые хостелы и иногда кочевание у знакомых. Жизнь, превратившаяся в тяжёлую рутину и пособие жалкого выживания. Но как только Хосок переехал к Чонгуку, жизнь стала светлее. Врачи не говорили уверенно, но давали кое-какие надежды на то, что родители совсем скоро выйдут из комы, а дальше уже всё зависит от их организмов. — Чонгук... Я, кажется, что-то не так сделал, и чайник больше не работает, как и электричество во всём доме. Он смотрит на чайник, как на злейшего врага, и Чонгук усмехается. Не беда, починят. Вызовут мастера, но взгляд Хоби ему не нравится. — Позвоню в службу, ничего страшного. Чего ты так смотришь на меня? — Ты же можешь сделать это, разве нет? Ты можешь нагреть воду, тебе не нужно электричество для этого. Нет. Однажды он увидел, как мощь данной ему силы чуть не унесла жизни его родителей. — Что было, то было. Не по твоей вине, Чонгук. Ты говорил, что родители скрывали твою силу от злых людей, но от себя её скрывать не нужно. Гордись, Чонгук, я, например, в отличие от тебя, не могу защитить себя, если со мной что-то случится. И под конец добавляет. — Цени то, что имеешь. Чонгук, собравшись, несмело подходит к чайнику, кладя руку на ручку. Хосок ободряюще гладит его по плечу, и Чон концентрируется на чёртовом приборе. И вода нагревается. — Чонгук-и, смотри! — Хосок, прибежавший с улицы почему-то весь мокрый, счастливо смотрит на коробочку в своих руках. — Дети гуляли во дворе и подарили мне бенгальские огни! Давай зажжём вечером, когда стемнеет? — Помимо бенгальских огней, я так понимаю, они тебя ещё и порцией снега наградили? — Чонгук, опираясь о стену в коридоре, наблюдает за тем, как старший в спешке раздевается и несёт верхнюю одежду сушиться. Этим же вечером. — Чонгук, у тебя в доме нет спичек, это нормально? Чон смотрит на него, как на идиота, но последний этого почему-то не чувствует. Не понимает. Хосок долго смотрит на одинокую палочку в его руках. В глазах Чонгука вспыхивает пламя, как в детстве, и бенгальский огонь загорается вмиг, на что Хосок испуганно отбрасывает его в сторону, истошно вопя. На ковре палочка почему-то погасает. — Наверное, их нет, потому что они не нужны, когда есть я, — Чонгук ухмыляется, наблюдая за старшим, который, кажется, получил сердечный приступ. — Как... Ах ты чёртов садист, а если бы я к глазам поднёс?! — Ну я бы и не зажёг. — Почему она погасла? — Хосок осторожно берёт в руки злосчастную палочку, готовясь к тому, что Чонгук снова зажжёт её без огласки своих действий. — Потому что я могу остановить огонь, созданный мною... ... поэтому не смог спасти родителей... Хосок обнимает его, забывая про бенгальские огни. И Чонгуку снова становится легче, когда он кладёт голову на плечо Хосока. — Спасибо, — снова говорит он. — Я всегда удивлялся тому, как ты это делаешь, но ты невероятен. — Ты зажигаешь огонь и нагреваешь предметы силой мысли, а после называешь меня невероятным. Чонгук, тебе надо лечиться. Вместе им оказывается очень комфортно жить. Хосок заботливый, постоянно контролирует питание Чонгука и его режим дня. Сам же как будто с журнала про тех самых идеальных парней сошёл. Весь такой перфекционист, все кофты и футболки у него лежат в шкафу ровно, ни сантиметра в сторону, каждый день старается вытирать пыль и помогать с готовкой, уборкой и всеми остальными делами хозяйскими. Но самое любимое - это когда Чонгук нарочито дуется, чтобы Хосок поддержал его и успокоил. В такие моменты ему кажется, что он покидает просторы планеты и окунается в свой собственный мир, где нет ничего, кроме спокойствия и умиротворения. Врачи улыбаются приветливо, обещая, что у родителей Чонгука всё будет хорошо. Парень иногда задумывался о том, что бы с ним было, не появись в его жизни Хосок. Периодически они вместе играли с огнём, и Хосок каждый раз удивлялся возможностям Чонгука. Однажды он сильно обидел Хосока, когда, не подумав, сморозил шутку про танцевальные навыки старшего, а после долго извинялся, заблокировав все пути к выходу. Все ручки дверей, в которые хотел выйти Хосок, загорались, и старший не мог до них дотронуться. После таких ситуаций они обычно смеялись, хотя Хоби принципиально не готовил потом некоторое время любимые блюда Чонгука. Как-то так случайно получилось, что Чон пригласил Хосока к себе на ночь под предлогом того, что ему снова снится авария и родители. После того случая они спали вместе, и никого это не смущало. Всё было замечательно, кажется. Хосок был рядом, Чонгук больше не чувствовал себя одиноким, больше понимал в делах бизнеса, а родители и вовсе шли на поправку. Пока не случился один телефонный звонок. — Хоби-хён, представляешь, что мне сказали врачи? Чонгук был чересчур оживлённым, в его глазах плясали чёртики, и Хосок усмехнулся, глядя на него. — Мои родители уже на этой неделе смогут вернуться домой! Понимаешь?.. Я думал, что всё потеряно, но нет, не в этот раз. Здорово, правда? Хён? Старший смотрел на Чона с улыбкой, но она была какая-то странная, будто Хосок скрывал грусть. — Это замечательно, Чонгук! — воскликнул он, а после, отделавшись поисками работы, скрылся в комнате. После этого он вёл себя три дня очень странно и практически ночевал у компьютера. Однажды Чонгук застал его заснувшим прямо у экрана. На секунду бросив взгляд на поисковик, Чон потерял дар речи. "Однокомнатная квартира. Сдаю, недорого" "Сдаю комнату, соседи хорошие, оплата помесячно" "Комфортная квартирная площадь. Не обустроенная." И ещё очень-очень много разных предложений о месте жительства. Точно. Чонгук совсем не подумал о том, что по возвращении родителей, Хосоку нужно будет где-то тоже ночевать, а отец с матерью вряд ли поймут сына в этом отношении. Стало как-то не по себе от того, что старшего нужно будет отпустить... Чонгук так привык к нему и его приколам, пусть даже и дурацким порой, но зато стопроцентно поднимающим настроение. Парень характеризует эту привязанность, как симпатию к человеку, который помог в трудные дни. Но сам понимает и чётко осознаёт, что далеко не в симпатии дело. Интересно, а Хоби согласился бы жить с ним вдвоём? Или Чонгук так и останется с клеймом лучшего донсена? Его телефон начинает противно пищать, и Чонгук чертыхается, потому что этим сигналом разбудил Хосока. — Хён, ты заснул за столом. Иди в мою комнату, выспись. Мне... Нужно съездить к родителям. Старший зевает, закрывает компьютер и кивает, уходя. Чонгуку становится почему-то паршиво, и он решает, что обязательно сегодня же предложит Хосоку жить с ним отдельно. Попытаться ведь нужно?.. "Надежда есть всегда" Какая интересная история: ведь именно Хосок стал для Чонгука надеждой. Надеждой на то, что не так уж всё и плохо даже в самых экстренных ситуациях. Родители сильно покалечены, Чон всё ещё нервничает, смотря на весь ужас, что совершил он. Но те улыбаются и говорят, что всё самое страшное осталось позади. Там, где произошла авария. Они немного теряются, когда Чонгук спрашивает у них про старую отдельную квартиру, которую он помнит только по смутным воспоминаниям из детства. Родители ещё спрашивают про силу, про то, как Чонгук вообще пережил всё это. Конечно, для любого родителя его чадо останется маленьким ребёнком в сознании, и как не переживать, даже если этому ребёнку стукнуло двадцать. При возвращении домой парня окутывает странное волнение, и он ускоряется, чтобы попасть домой раньше нужного времени. И не прогадал. В квартире пусто, Чонгук пугается сначала, а потом замечает собранный чемодан. Тот самый, который он впервые увидел в магазине. — Хоби-хён! — О, Гук-и, ты вернулся, а я как раз собирался... — он берёт ручку чемодана и вытаскивает её, закрепляя в устойчивом положении. — Подожди, хён. Я хотел попросить тебя пожить со мной. Хосок удивлённо вскидывает брови. — В смысле у моих родителей есть небольшая квартира, и я бы очень хотел, чтобы ты был там со мной. Жил, да. — Чонгук, ты же знаешь, что я отвечу. Младшего прошибло током. — Я понял, что ты не хочешь ни от кого зависеть, но пойми, что здесь только я зависим от тебя, — голос предательски сорвался на последнем слове. — И я могу помочь тебе обрести в этой жизни всё вновь, только позволь быть рядом, ладно? Чонгук выдыхает, когда Хоби притягивает его за шею к себе, сталкиваясь лбами. — Мне так жаль, что тебе пришлось пережить всё это... — Тогда я бы не встретил тебя, — Чонгук смотрит на чужие губы, нервничая. — Давай попробуем... Младший, погрузившись в свои мысли, не сразу понял, что сказал Хосок. — Правда? Парень отстранился, и старший смог снова наблюдать маленький огонёк в его глазах. — Попробуем вместе. Чуть приподнявшись на носочках, Хосок чмокнул Чонгука в губы, улыбаясь, заметив покрасневшие щёки младшего. — Почему не сделал это сам? Смущённый Чонгук уткнулся ему в плечо. — Ты всё-таки читаешь мысли... — он услышал тихий смешок. — Нет, я просто чувствую твой страх... Снова. В объятьях друг друга они находят долгожданное тепло. И дело далеко не в Чонгуке или огне, что внутри него.