В гостях хорошо...

Когда Варнава-Базиль говорит ему о том, что к нему в дом вломилась какая-то личность, Геральту почему-то на ум приходит Лютик. Может быть, потому что он знал, что Лютик уже прибыл в Туссент. Может, потому что не ждал никого другого. – А ты неплохо устроился, ведьмак. Ольгерд фон Эверек улыбается. Он стоит наверху, на лестнице, ведущей в гостевую спальню. Оперевшись на не так давно отремонтированные перила. – Хочешь спалить еще одно поместье? – в шутку спрашивает Геральт, подходя к основанию лестницы. Ольгерд со смешком поднимается выше и исчезает в спальне для гостей. – Чтобы ты снова отрубил мне голову? Извини, Геральт, мне кажется, одного раза вполне хватило, – его голос звучит чуть приглушенно. –Да, хватило, – говорит Геральт, поднимаясь следом. Тем более, что вряд ли в этот раз Ольгерд сможет сказать свое знаменитое: «Теперь ты знаешь, что я не так легко теряю голову». Живые люди с живыми сердцами вместо каменных обычно ничего не говорят, если их голова свисает на спину на тонкой полоске кожи и мяса. Ольгерд встречает его рукопожатием, но затем, видимо, подумав, что этого недостаточно, обнимает. Геральт не против такого проявления чувств, хотя все еще удивлен неожиданным визитом. – С чего вдруг ты решил податься в Туссент? – спрашивает он, когда они садятся рядом, и Ольгерд ставит на стол бутылку из темного стекла – сливовую настойку. – Из Велена путь неблизкий. – Решил избавить тебя от участи пить все это знаменитое туссентское вино в одиночку, – говорит Ольгерд с усмешкой. – Заодно принес кое-что из личных запасов. На самом деле я слышал… тебя посадили за убийство сестры княгини. Или за то, что ты это убийство допустил. Думал помочь чем-нибудь, чем смогу, но к тому моменту, как я приехал, тебя уже выпустили. Как так получилось? Геральт хмыкает, поднимается, чтобы спуститься за стаканами. И вином. – Это долгая история, но, если ты готов слушать, я расскажу. – И ты отпустил его? – спрашивает Ольгерд, глядя не на Геральта, но в собственный стакан. Делает глоток и только после этого поднимает взгляд. – Да, отпустил. Я не думаю, что он доставит неприятности еще кому бы то ни было. А смертей… было достаточно. Ольгерд смотрит на него внимательно сквозь граненый стакан. Будто бы стекло может открыть ему что-то такое, что скрывается за словами или за спокойным лицом. – Что ж, этому вомперу чертовски повезло, – говорит он наконец. – И тебе тоже. Тебя ведь могли казнить за такое. «Почти наверняка казнили бы, если бы Лютик не вмешался», – думает Геральт, но вслух этого не произносит. – Да, наверное, повезло. Молчание не кажется тяжелым, скорее – необходимым. Первым нарушает его Геральт. – Ну, твоя очередь. С момента нашей последней встречи много воды утекло. Чем ты занимался? Ольгерд наливает себе еще вина. Геральт смотрит за тем, как переливается бордовая жидкость. В эту секунду он даже успевает задуматься: кровь или вино льется сейчас в стакан Ольгерда фон Эверека? Затем прогоняет эту бредовую мысль. Конечно, вино. Кровь пахнет иначе, от крови не пьянеют. По крайней мере, он. – Вернулся в поместье и время тратил в основном на то, что чинил, выбрасывал, чинил, выбрасывал, – Ольгерд покачивает вино в стакане, будто хочет потопить невидимый миниатюрный корабль. – Теперь там даже можно… жить. Если забыть про все то, что там происходило. – То есть жить невозможно? – констатирует Геральт, хмыкнув. Ольгерд смеется. Смех его попадает в западню черепной коробки и памяти, остается там надолго. – Да, ты чертовски прав. Наверное, поэтому отчасти я решил отправиться в Туссент. Подумал, может, здесь все будет лучше, чем там. Вино, хорошая погода, красивый пейзаж… Он перестает мучить стакан и ставит его на стол. – Ей бы здесь понравилось, – говорит Ольгерд едва слышно. Геральт, протянув руку, треплет его по плечу. – И тебе тоже понравится, я уверен. Не думай о прошлом, раз уж начинаешь новую жизнь. Она тебя простила. Ольгерд залпом допивает свое вино. – А теперь, Геральт, если ты не против… – говорит он, улыбаясь. – Давай выпьем чего-нибудь покрепче.