Милые бранятся - только тешатся!

— Ненавижу тебя! Барракуда подводная! — кричал маг, запуская в своего оппонента очередной шар магической энергии. — Малыш, успокойся, — с изящностью горной лани, брюнет уклонился от комка маны и создал магический щит, — ты же знаешь, гнев тебе не к лицу. Ну, подумаешь, с кем не бывает? — Со всеми не бывает, а с тобой вполне! — скрипнув зубами, парнишка, юный чародей Альянса Света, перехватил посох поудобнее и пошел на таран. Брюнет снял щит и уклонился, благодаря чему светлый улетел в ворох одежды. Брюнет не сдержал улыбки. — Изи, ну, правда, успокойся уже, пока не убился… — светлый наугад запустил молнию и попал в цель. — Ну раз так… Самодовольная мордочка выбралась из-под вороха барахла, но тут же сменила выражение на испуг. — К-кельтас? — Кельтас вырвал посох из юношеских рук, сломал в порыве гнева о колено, схватил напуганного паренька за руки и заломил их над его головой. — Сказал же, — прошипел он в обветренные губы парня, — с кем не бывает. А после впился в пухленькие губы властным поцелуем. Израель и пискнуть не успел, как брюнет запустил вторую пару рук под одежды мага, а между ног упиралось что-то внушительных размеров. «Когда он успел нашаманить лишнюю пару рук и так возбудиться?» — испуганно подумал светлый., а Брюнет между делом стал избавлять своего любовника от одежды, такой ненужной сейчас, не останавливаясь в своих ласках, так как появилась третья пара рук. Что тут сказать, Израилу нравилась эта форма Кельтаса. Сколько раз они занимались с ним любовью в этом его обличие, и не вспомнить. От нахлынувшего чувства дежавю, Изи возбудился, что заметил многорукий. Кельтас нежно провел одной из ладоней по бедру светлого, вызывая дрожь в коленях у партнера. Он знал к чему дело идет. И поэтому ему не терпелось. Кельтас пробежался пальцами по члену любовника, возобновляя недавно прерванный поцелуй, провел свободной ладонью по бледной щеке парня, намекая на то что пора бы уже смазать пальцы для проникновения. — Нет, — отвернулся светлый, — Я все еще зол на тебя. Брюнет вздохнул, но останавливаться не собирался. Пальцами начал массировать розовые бусинки сосков, отчего Израил невольно выгнулся и простонал. — Это ведь твое слабое местечко? — брюнет припал губами к сосочку, лаская его. — Я знаю, — опалил дыханием нежный бутон, — ты сможешь кончить от этого… Юноша извивался, стонал под своим любовником, плавясь от ласк, и в один момент наслаждение дошло до пика. Простонав, Израил кончил, пачкая себя и своего любовника. А тот с самодовольной улыбкой отстранился и посмотрел в румяное личико. — Это еще не все, милый, — прошептал он, пристраиваясь между ножек, запуская смазанные семенем партнера, пальцы, растягивая юношу. — Подожди, подожди, — запротестовал светлый, но все протесты сошли на нет, когда ловкие пальцы добрались до чувствительной точки внутри. Парня выгнуло в очень эротичной позе, потрясывая от второй волны оргазма. И вновь юноша кончил. Кельтас, удовлетворенный своей работой, сменил пальцы на другое, нечто большее по размерам, и что так долго требовало к себе внимания. Лишние пары рук рассеялись, и брюнет прижал к себе стройное юношеское тело, поднимая под себя удобнее для глубокого проникновения. Израил шептал оскорбления, перебиваясь на стоны и крики, когда член любовника проходился по простате. — Ты слишком шумный! — брюнет перевернул партнера на живот, утыкая того лицом в подушку. Услышал в ответ возмущенный возглас, — ну. хорошо-хорошо, сделаем так как ты любишь… Положение тела светлого сменилось и теперь член партнера входил под углом, прямо по простате. — Извинись, — еле слышно простонал Изи, — Извинись, иначе, ох… — Иначе что? — выдыхая на ушко, спросил брюнет и тут же почувствовал как светлый сильно сжал его в себе, принося дискомфорт и заставляя прижаться к желанному телу, в попытке снять дискомфорт. — Я не слышу извинений. — Нашел время… Прекрати сейчас же… — брюнет встретил серьезный взгляд фиалковых глаз и решил что и правда, время очень подходящее, — прости… не стоило так поступать с тобой и твоими чувствами ко мне. А теперь позволишь мне кончить? Светлый, удовлетворенный таким ответом, уложил своего любовника и оседлал его, задавая ритм их движениям. То замедляя, то ускоряя темп, Израил тем самым сводил с ума брюнета, заставляя излиться в себя. А после обессиленный плюхнулся на брюнета, теряясь в любимых, теплых объятиях. — Если я еще раз увижу тебя с ним, я твои яйца откручу и формалином замариную. И его тоже. — Я понял тебя, — поцеловал в светлую макушку. Послышались приближающиеся шаги, парни вскочили и похватали свои вещи, но не успели толком одеться, как дверь отворилась и предстали они перед лицом магистра в полуголом состоянии. — Какого дьявола вы тут устроили?! Оставил вас тут убираться, а вы тут устроили! К директору! Сейчас же!