***
Раньше я любила задавать тебе вопросы. Любила слушать, как ты говоришь, забываясь во звуке собственного голоса, как иногда прикрываешь глаза, позволяя потоку мыслей и воспоминаний уносить тебя прочь. Слишком далеко от меня. Раньше я часто просыпалась утром с опухшими глазами. Я не плакала, нет, всему виной были полуночные разговоры. О чем? Да, в принципе, ни о чем. Я просто хотела чувствовать себя, хоть и немного, но ближе к тебе. А ты позволял мне это, позволял мне все больше и больше привязываться к тебе, порой не разделяя реальности и фантазий. Раньше ты был отличным собеседником. Каждый наш разговор, подобно татуировкам, которыми ты бредил, отпечатывался в моем сердце. И, как я много позже поняла, не только в моем. Я была всего лишь одной из тех несчастных, которым не повезло в тебя влюбиться. Одной из тех, с кем ты любил играть. Бедная, наивная девочка, оказавшаяся не в том месте не в то время и оставшаяся там на пять ближайших лет. Тебе всегда удавалось привлечь внимание собеседника, ты даже мог заставить целую толпу молчать и внимательно вслушиваться в каждое вылетающее из твоего рта слово. Во истину потрясающая способность. Раньше мама, не часто, но все же, замечала мои красные глаза и не до конца стёртую, размазанную в некоторых местах тушь. Моя мама тоже любила задавать вопросы, вот только я, в отличие от вечно влюблённого в свою речь тебя, отвечать на них не любила.Несколько взмахов ресницами, для того, что бы хоть как-то спрятать покрасневшие от нескольких часов истерики глаза, широкая улыбка и слова, вроде, — « Я просто не выспалась, мам». Да, мам, я просто не выспалась, я просто в очередной раз разрешила ему причинить мне боль и снова разбить сердце, ведь, как я уже упоминала, этот человек умел говорить, и, увы, не только приятные вещи. Но тебе, дорогая мама, всего этого знать не обязательно, я и так доставляю тебе слишком много проблем. Как, например, недавний вызов в школу. Я прогуляла один из уроков, уже и не помню какой именно, они все одинаково скучны для меня. Кажется, это была информатика. Да-да, именно она. Никогда не ладила ни с самим предметом, ни с человеком, преподающим его. Нет, не то, что бы такие вот вызовы происходили часто, просто я никогда не любила расстраивать тебя. Твой огорченный вид только добавлял веса к камню, повисшему у меня на сердце в тот день, когда влюбилась в человека, который, растянув свои губы в такой привычной ухмылке, медленно начал рушить мою жизнь.***
Раньше я ненавидела те моменты, когда в твоих руках появлялась очередная сигарета. — Знаешь, это довольно странно, платить деньги за то, что в конечном итоге тебя убьёт. — Ты на секунду отвлекаешься от поисков зажигалки, завалявшейся в одном из карманов чёрной кожаной куртки, так невероятно подходящей тебе, и мельком смотришь на меня, вопросительно приподнимая левую бровь. Я продолжаю. — Я о твоих сигаретах. Каждая новая затяжка делает тебя на шаг ближе к концу. Никотин, оказавшись внутри тебя, разрушает всё на своём пути. Разрушает тебя самого. Неужели ты готов и дальше мучить свой организм и тратить неимоверное количество денег на пачки с сигаретами ради пары минут своеобразного удовольствия? Несколько мгновений ты не отвечаешь, задумчиво смотря на сигарету, все ещё зажатую между твоих пальцев, и эта тишина заставляет меня жалеть о том, что я вообще посмела раскрыть рот. А потом ты встряхиваешь головой, отгоняя мысли, внезапно заставшие тебя врасплох и поднимаешь на меня взгляд. Смотришь снисходительно, так успокаивающе, как обычно смотрят на маленьких детей. Твои губы трогает легкая улыбка, скорее даже усмешка и ты, наконец выудив из недр куртки зажигалку, подносишь ее к сигарете, плавно перекочевавшей из твоих рук к губам. Затяжка. Снова прикрыл глаза, наслаждаясь моментом и выдыхая ненавистный мне дым в холодный октябрьский вечер. — В мире есть тысячи и тысячи вещей, которые разрушают и будут разрушать тебя абсолютно бесплатно. — Снова затяжка и шаг навстречу. — Люди, наркотики, книги, оружие, секс, экзамены, алкоголь и мои сигареты. Все это, — делаешь неопределенное движение руками, — будет медленно подталкивать тебя к краю пропасти, с которой все мы, рано или поздно, упадём. — Теперь ты стоишь меньше чем в метре от меня и я могу разглядеть в твоих глазах очередную насмешку. — Я говорю о смерти, моя дорогая, все мы когда-то умрем. Разница лишь в том, что ты проживёшь долгую и счастливую, в твоём понимании, жизнь, постоянно загоняя себя в различные рамки и умрешь в окружении своих детей и внуков, которые, я уверен, будут готовы перегрызть друг другу глотки, разделяя оставленное тобой наследство. А я сделаю это после очередной затяжки. — Ты делаешь небольшую паузу и заискивающе смотришь мне в глаза, пытаясь понять о чем я думаю. И почему-то в этот момент мне кажется, что ты способен прочесть мои мысли. — Видишь ли, практически вся твоя жизнь распланирована. Ты обдумываешь каждый свой шаг, находясь в постоянном страхе за своё идеальное будущее. А я живу и буду жить лишь для своего собственного удовольствия. В этом плюс часто приписываемого мне эгоизма. И в момент своей смерти я не буду жалеть ни об одном из совершенных мною поступков, потому что все они были совершены для «пары минут своеобразного удовольствия». Ведь если жить не ради этого, то зачем жить вообще? — Снова затяжка. На этот раз — последняя. Вот только выдыхаешь ты в этот раз не в сторону, как обычно, а мне в лицо.***
Позже ты рассказал мне, что только сигареты помогают тебе забыться и не думать ни о чем. Сказал, благодаря ним ты можешь расслабиться и избавиться ото всех ненужных мыслей, ежедневно утягивающих тебя на дно.Грустно усмехнулся и, небрежным движением открыв пачку, протянул одну из сигарет мне. Не знаю, что двигало мною в тот момент, но я несмело протянула руку и взяла одну из предложенных тобою сигарет. Помню, я пыталась «не ударить в грязь лицом» и вела себя максимально расслабленно, как казалось мне. А ты смеялся над моими попытками не закашляться от переизбытка дыма в лёгких. Тщетными, как потом оказалось. Всё ещё смеясь, ты поднялся со скамейки, на которой мы сидели и исчез за ближайшим углом, оставив меня проклинать тебя, всё ещё сжимая недокуренную сигарету в руках. Вернулся ты с бутылкой воды, которую с усмешкой протянул мне. — Ты всегда пытаешься во всем быть лучшей? — А ты всегда пытаешься создать образ таинственного и брутального парня, которому есть, что скрывать? — Черт, да ты меня раскрыла. На самом деле, я трачу на это каждую секунду своей жизни! — Разворачиваюсь к тебе и вижу улыбку. Сколько раз за все то время, что мы знакомы, я видела, как ты улыбаешься? Три? Четыре? — Ну, тогда аналогично. — Взгляд глаза в глаза. Как же я люблю тебя.