Надёжный, как швейцарские часы

      — Итак, дети, что мы знаем о богах?       Большая экскурсия детишек, оживлённо крутящихся в центре огромного храма Атланты — самого большого в стране — подошли к учителю, и Рик в сотый раз восхитился, как легко этот щуплый омега, младше его на несколько лет, с лёгкостью завладевает вниманием ребятни. Жрец, стоящий рядом с педагогом, тихо прочистил горло и улыбнулся, слушая тонкие детские голоса, которые периодически вырывались из толпы:       — Они очень крутые!       — Жнец одним ударом косы прикончил толпу демонов, пытающихся захватить мир!       — А Отец создал земную твердь, на которой мы сейчас живём!       — Целитель изобрел лекарства для людей, но сам подвергся изменению, а потому он стал так непохож на остальных!       Маленький Карл — единственный, хранивший молчание до этого момента подошёл к одной из пяти высоких фигур, вытесанных из камня и прищурился, всматриваясь в одну из центральных статуй. В его руках было несколько листов с докладом — заданием на сегодняшний день, а на груди значился бейдж с крупной цифрой «1А» — обозначением класса, который прибыл сегодня на экскурсию.       — А мой папа — вылитый Охотник! — гордо сообщил он.       Это привнесло небольшое оживление среди первоклашек и парочки родителей, что сопровождали их. Граймс с удивлением уставился на Охотника, чья ладонь покоилась на плече верховного бога-Отца, стоящего в центре. Бог-защитник определенно был альфой, об этом говорили его широкие плечи, хорошо развитая мускулатура и заостренные кончики ушей. Нижняя часть лица была прикрыта складками накидки, но безымянному скульптору удалось безумно точно передать знакомый внимательный прищур так, как если бы мужчина улыбался. За плечами божества был изображён простой, но знаменитый своей смертоносностью самострел, а за поясом виднелась ручка большого кинжала.       — Дэрил? — окликнул омега, ища взглядом своего благоверного.       Тот обнаружился в другом конце зала, с невыносимой скукой на лице изучая старинные манускрипты, обагренные давно засохшей кровью. Тут он заметил затертый древний арбалет под пуленепробиваемым стеклом, на котором была табличка, что возможно этим оружием пользовался один из богов. Мужчина озадаченно почесал в макушке и наклонился ниже, рассматривая хоть что-то интересное в этом храме, но, когда супруг его окликнул, моментально отлип от экспоната и подошёл к Рику, с трепетной надеждой в голосе пробормотав: «Скажи, что мы уже уходим!»       На него тут же уставилось множество любопытных глаз, и байкер почувствовал себя несколько неуютно. Особенно напрягали голодные взгляды омег-одиночек, коих было не так уж и мало среди родителей этой мелкоты. Рик, ни слова не говоря, взял его за руку и подвёл к скульптурам, после чего повернулся к изображением богов спиной и приобнял, лукаво посмеиваясь. Омега любил рисоваться перед остальными, и, к удивлению Дэрила, он тоже был предметом необъяснимой гордости своего возлюбленного.       — Да что происходит? — не выдержал реднек, обнажив резцы, когда по толпе пронеслось восхищенное «вау!»       — На мне женилось божество, Диксон. Почему ты скрывал это от меня? — рассмеялся Рик и похлопал по своему левому боку. — Я случайно не похож на Отца? Или мне для полной картины не хватает Любовника под боком?       — Я тебе, блядь, дам любовника! — моментально завёлся Дэрил, гневно раздувая ноздри, жёстко стиснул пальцами талию супруга. — Совсем охуел?       — Сквернословие! В храме! — с укором проговорил жрец, скрестив руки на груди и неодобрительно покачав головой.       Диксон недовольно фыркнул и потащил Рика в сторонку, понимая, что эта несколько неприятная семейная стычка не должна касаться остальных. На самом деле байкер редко реагировал на подтрунивания своего супруга, но долгое нахождение в душном помещении и тяжёлый аромат тлеющих благовоний достаточно раздражал его тонкую душевную организацию, а потому он мог вспыхнуть в любой момент, словно спичка. Чтобы отвлечься от своих мыслей мужчина со злостью уставился на бога-Любовника, который стоял рядом с Отцом. Лицо статуи было скрыто, так как божество прильнуло к верховному богу и замерло, зарывшись носом в каменных кудрях возлюбленного. Рука его покоилась на талии Отца, нежно приобнимая в собственническом жесте, но вот во второй руке находилось нечто, вовсе не романтичное — странное оружие, похожее на современный кастет с шипами.       — Обычно мы начинаем наш доклад с Отца, но, раз уж ты уже стоишь в центре, Карл, то давайте нарушим нашу условную традицию и послушаем об Охотнике. Ты ведь хочешь рассказать о нём?       — Нет, — мальчишка помотал головой и, ко всеобщему удивлению выдал: — О Любовнике.       Диксон фыркнул и закатил глаза. Его уже начал раздражать этот легендарный каменный тип, но выступление своего крошки он не собирался пропускать, потому опёрся об одну из высоченных круглых колонн и навострил уши, слушая тонкий голосок своего отпрыска.       — Сначала я хотел подготовить рассказ о Жнеце, но папа сказал, что Любовник — самая таинственная фигура в сонме, а потому я решил поговорить о нём, — объяснил свой выбор мальчишка и пробежался глазами по листу, вспоминая первые абзацы. — В древние времена, когда боги только явились в наш мир, Отец пришел рука об руку с Охотником. Будучи нареченными, они работали над созиданием и улучшением нашего мира после опустошительной войны людей с демонами. Тогда человечество было слабо — любая мало-мальская война могла полностью уничтожить его, а потому бог-защитник оберегал их от таинственных демонов ночи, которых Жнец изгнал с этих земель.       Однажды Охотнику пришлось надолго покинуть свой дом, чтобы найти несчастных людей, угнетенных алчными злобными созданиями, на другом конце света. Он знал, что Отец силён, чтобы постоять за себя, но сердце его было неспокойно. На своём пути ему встретился храбрый воин — выходец из гордого и сильного народа горцев, который в одиночку мог расправиться с десятком демонов. Его храбрость и решительность восхитила Охотника, и он предложил воину сделку — бог дарует ему невероятную силу в обмен на то, что этот храбрец будет защищать Отца, как самую великую драгоценность в мире до возвращения бога домой. Они скрепили этот договор крепким рукопожатием, а после бог дал человеку испить своей крови. Увидев, как изменился его покорный друг, Охотник изумился и потребовал от воина ещё кое-что: он должен был надеть маску на лицо и никогда не снимать её в присутствии других богов. Человек, ставший наполовину богом, поклялся Охотнику, что выполнит возложенные на него обязательства, и только тогда божество умчалось спасать людей со спокойным сердцем.       Человек вошёл в дом Отца и увидел, что тот пребывает в глубокой печали, так как верховный бог безумно тосковал по возлюбленному. Кровь Охотника сыграла злую шутку с богочеловеком — все его естество затрепетало при виде прекрасного лица, разум воина помутился, и он скинул маску, которую поклялся никогда не снимать. Создатель нашего мира тотчас бросился к нему в объятия, так как в лице этого мужчины он узнал своего нареченного — так сильно кровь бога изменила воина. Полубог солгал Отцу, что он и есть Охотник, вернувшийся после долгих странствий домой, а тот не смог распознать лжи, так как по венам наглеца текла кровь его любимого.       — Хах! — отозвался Диксон и приблизился к уху Граймса, горячо прошептав: — Я знал, что он говнюк. Небось пользовал дружка Охотника до самого его возвращения.       Омега шикнул и легко ткнул его в бок локтем, внимательно слушая сына.        — … бог-Отец был удивлён некоторыми изменениями в своём нареченном. Ранее Охотник был обременен множеством дел, но сейчас его возлюбленный не ступал и шага прочь, позабыв обо всем на свете. Множество долгих дней и ночей они они проводили вместе, познавая друг друга, — судя по слегка покрасневшим лицам старших, малыш Карл не вполне догадывался о трактовке слова «познать» в мифологии. — И после года их союза Отец подарил лжецу сына, только укрепившего их незаконный брак. Но счастье смелого полубога длилось недолго — вскоре пронеслась весть о том, что Охотник возвращается в родной дом.       Узнав о том, что человек, поклявшийся защищать его нареченного, занял его место, защитник людей впал в ярость. Он явился на рассвете в свои покои и увидел бога-отца в объятиях лжеца. Не говоря лишних слов, он набросился на предателя с кинжалом, но сила полубога была так велика, что бой затянулся на несколько часов. Верховный бог узнал правду и понял, что все это время был слеп, но когда убийственное лезвие едва не настигло Любовника, он остановил руку Охотника и стал молить его сохранить жизнь отцу ребёнка.       Сильный воин, испивший крови божества и снедаемый раскаянием, встал на колени перед богом, что даровал ему силу и предложил свою жизнь в обмен на жизнь собственного дитя и прощение верховного бога, ведь вины на боге-Отце не было. Охотник был поражен его поступком, ведь большинство людей, которых он видел, были трусливы, слабы и мелочны. Если бы он избавился от собрата, коим стал Любовник, приняв божественную кровь, Отец никогда не простил бы его. Охотник покинул дом на долгие три дня, чтобы поразмыслить над случившимся. По возвращении он изрёк, что позволит Любовнику остаться подле Отца, но тогда полубог должен будет разделить его обязанности по защите людей и, в первую очередь, оберегать верховного бога в его отсутствие.       Таким образом, Охотник показал, что он не только воинственный, но и милосердный бог, которому чуждо бессмысленное кровопролитие. Но в его присутствии Любовник всегда обязан был носить маску, чтобы боги знали, кто перед ними: Охотник или воин-близнец. Именно поэтому на всех изображениях пяти богов Любовник всегда прячет лицо, словно стыдясь своего поступка. Его изображают по левую руку бога-Отца, ближе к сердцу, и обычно одной рукой он обнимает любимого, а во второй держит оружие, которое трактуется по разному: по одной версии оно напоминает людям, что это Охотник даровал ему право войти в ряды богов, а по другой — предостережение тем, кто вздумает причинить вред богу-Отцу.       Байкер скептично фыркнул, а остальные одобрительно загудели, восторгаясь рассказу Карла. Мальчишка нырнул к своим одноклассникам, довольно улыбаясь и выпятив грудь. Граймс мельком посмотрел на супруга и взял его под локоть, после чего потащил к выходу. Выступление их сынишки закончилось, а истории про остальных божеств Рик знал ещё с начальной школы. Запревший в душном, хоть и просторном величественном храме Дэрил уже искал взглядом пути отступления, а потому омега решил сжалиться над ним.       Когда они вышли во двор, оба вздохнули с удовольствием — прохладный сентябрьский ветерок ласково обдувал их, хотя воздух был все ещё по-летнему тёплым. Вокруг было достаточно оживленно: многие туристы и паломники прибывали в это потрясающее место и торопились сфотографироваться у огромного фонтана или у чудного палисадника, засаженного пионами и сиренью. Время от времени к ним подходили ряженые в богов аниматоры и предлагали запечатлеть себя в обнимку с мудрым Целителем или грозным Жнецом.       — Интересно, а это разве законно? — задумчиво произнёс омега, смотря на это безобразие. Внутреннее чутьё говорило иначе, но Рик не собирался вмешиваться — все-таки актеры-самоучки здорово прибавляли мистический антураж этому месту. — Смотри, тут и трапезная для путешественников есть. Откроется через двадцать минут.       — Аллилуйя! — буркнул Диксон и направился туда.       Они выехали с раннего утра, и скромный перекус в виде парочки сэндвичей по дороге явно не удовлетворил альфу, а потому аппетитные запахи дико дразнили его обоняние. Придя к трапезной, что представляла собой множество столиков и стульев под открытым небом и длинную линию раздачи, Дэрил галантно пододвинул стул Рику и плюхнулся на место напротив. Омега без стеснения расстегнул ремешки кожаных сандалий и закинул ноги на коленку супруга, которая приветливо зияла через прореху в штанах. Видя, как капли пота скользят по виску Диксона, Граймс усмехнулся своей сообразительности — он не стал слишком тепло одеваться в жаркую Атланту и вполне комфортно чувствовал себя в джинсовых шортах по колени и светлой бежевой льняной рубашке, под которой проглядывала белоснежная майка. Диксон машинально обхватил узкую лодыжку и стал поглаживать кончики пальцев своей пары, кося взглядом в сторону красной ленточки, преграждающей путь к разным вкусностям, которые раскладывали повара на раздаче.       — Бля, ещё пятнадцать минут! — фыркнул альфа, чувствуя, как тоскливо и жалобно подвывает воображаемый кит в его желудке.       Адвокат хмыкнул и поставил на край столика небольшую кожаную сумку-почтальонку, после чего выудил оттуда сувенирную книжонку, купленную в местной лавке и с интересом пробежался глазами по оглавлению. Он негромко хмыкнул и раскрыл чтиво на заинтересовавшей его странице, после чего растопырил пальцы на ноге, которую ласкал реднек.       — «Многие задаются вопросом: как бог-Отец смог не только простить лжеца за содеянное, но и остаться рядом, когда Охотник явил ему правду? Почему Творец не уничтожил предателя самолично, а окрестил его Любовником и позволил быть божеством, наряду с другими? Возможно, ответ кроется в следующих строках: «Сомнения терзали Отца, когда воин под ликом Охотника пылко признавался ему в своих чувствах. Его нареченный редко бывал так щедр на ласки, хоть и не из-за своей природной строгости — дела людей тяготили защитника слабых, а потому не мог он в полной мере одарить Отца нежностями.       И отвел Любовник свою пару на песчаный берег, когда солнце клонилось к горизонту, постепенно погружаясь в пучину вод. Молвил Любовник: «Даже когда солнце погаснет, а все воды на земле высохнут, я не перестану любить тебя; когда вечная тьма опустится на земную поверность, и все сущее станет прахом, моя любовь станет твердью для тебя; когда звери, птицы и гады исчезнут, и никого не останется подле тебя, моя любовь окутает, защитит и заставит тебя забыть обо всех печалях, ибо ты — всё для меня».       Бог-Отец…»       — Потёк как сучка, — хмыкнул Дэрил, поглядывая на свои наручные часы. — Девять минут.       Граймс возвел глаза к небу и мысленно обозвал супруга абсолютно неромантичным обалдуем, но ощутил лёгкую щекотку пятки и хохотнул, поджав пальцы на ногах. Ему хотелось дочитать этот момент, потому мужчина слегка сполз по стулу и упёрся стопой в пах альфы, игнорируя взгляды, полные укора со стороны остальных посетителей. Дэрил стал довольно скалиться, отвлекаясь от мыслей о жрачке, а потому Рик продолжил:       — Бог-Отец знал, что он говорит правду, и эти ласковые речи смутили его, хотя он был не менее храбр своего истинного нареченного. Любовник нежно обнял его и припал жадными устами к шее, ласкал его перста, грудь и прекрасное тело до тех пор, пока Отец не уступил и не опустился на влажный песок, ставший их первым ложем на эту ночь. Любовник не знал отдыха до самого рассвета, и морские волны были свидетелями их незаконного союза, а хитрый ветер далеко уносил сладостные крики верховного бога, бьющегося в неистовой агонии наслаждений. — Омега выдохнул и перелистнул страницу. — Чёрт, тут почти две страницы порнушки этих божеств!       — Тебе что взять похавать?       — На твой вкус, — отмахнулся Рик, с интересом вчитываясь в строки этой романтической истории.       Недалеко прозвенел колокольчик и работники кухни свернули красную ленточку, что означало открытие буфета. Дэрил моментально слетел со стула, едва не перевернув пластиковый столик, и адвокат удрученно покачал головой, устраивая ноги на нагретом сидения стульчика напротив. До омеги долетали аппетитные сладковатые запахи выпечки, дразнящие обоняние, но он все ещё листал книжку, не желая показаться таким же диким, как и его супруг. Тем более, что его потрясающий широкоплечий альфа наверняка урвет самое вкусное, в этом можно было не сомневаться.       Дэрил вернулся на удивление быстро. Дождавшись, пока благоверный устроится напротив, омега вновь закинул ноги на его коленку и поморщился, чуя в воздухе терпкий алкогольный душок. На столик перед ним поставили темно-зеленую бутылку с лёгкими запотевшими капельками по бокам, и Рик недовольно хмыкнул, демонстративно медленно переворачивая страницу.       — Продажа пива на территории храма — нонсенс! А вот покупать его ещё большее… — мужчина ощутил, как на щиколотку опустилась чужая рука, и его тревожно кольнула интуиция. Подняв взгляд от чтива, омега увидел перед собой незнакомца в сером бесформенном балахоне и нахмурился. Он хотел убрать ноги с чужой конечности, но тот вцепился в них, удерживая и широко, как-то ненормально, улыбаясь. — Вы кто?       — В храме ты сказал, что тебе не хватает Любовника, — проговорил незнакомец и тряхнул головой, откидывая темную челку со лба. — Я знаком с ним лично и могу устроить встречу.       Первым правилом при общении с ненормальными было спокойное поведение. Нельзя было потакать их фантазиям или же спорить — кто знает, что там на уме у душевнобольных? На вид незнакомцу было около сорока лет. В нем смутно угадывались знакомые черты, но Рик готов был поклясться, что видел этого чужака впервые. Было странно, что по запаху сложно было определить — альфа это или омега, так как этот персонаж вообще не источал никаких феромонов. Граймс не удивился бы, если это был бы какой-нибудь озабоченный альфач — несмотря на возраст, юрист отлично выглядел и с лёгкостью мог бы дать фору каким-либо аппетитным малолеткам, но судя по внешним данным это был не альфа. Впрочем, для омеги этот малый имел отличное телосложение и недюжинную силу.       — Боюсь, что если вы не уйдете, то мой супруг действительно устроит вам встречу с богами, — хмыкнул юрист и положил книгу перед собой.       — То, что там написано — неправда, — вдруг ответил его собеседник и отпустил щиколотку омеги. — Все, во что вы верите — сказки.       — Может быть, вы знаете, как обстояло дело? — хохотнул Рик, расслабляясь. Все ясно — к нему привязался какой-то сектант.       — Знаю. Я ведь жил в то время, — отозвался человек в балахоне. — Не было никаких демонов. На самом деле…       Ощутив за спиной очередную фигуру, Граймс напрягся, а лицо сектанта приобрело какое-то по-детски обиженное выражение. Он скрестил руки на груди и упрямо уставился куда-то вперёд, словно играл с подошедшим в злобные гляделки. Если от первого странного типа омега не ощущал ничего, то сейчас он поджался и неуютно обхватив себя руками. За ним стоял сильный альфа, мощь которого странно и неприятно чувствовалась даже на расстоянии вытянутой руки. У адвоката создалось такое ощущение, что если бы этот человек опустил бы ладонь на его плечо, там непременно остались бы синяки. Голова закружилась, и виски сдавило неприятное чувство начинающейся мигрени. Тень подошедшего скользнула вперёд, плавно обтекла столик, и Рик увидел старика с серебристой бородкой. Он прихрамывал на одну ногу и был одет в похожее рубище, что и человек, непрошенным гостем присевший за столик.       — Стоит оставить тебя на пять минут, как тут же сбегается толпа воздыхателей? — послышался знакомый голос Дэрила, и все неприятные чувства разом покинули Рика.       Байкер поставил широкий поднос на столик, и чашки с кофе и выпечкой жалобно звякнули от такого неласкового обращения. Незнакомец, сидящий напротив удивленно посмотрел на него, растерявшись. Хмурый взгляд хромого старика смягчился, и он кивнул своему другу в сторону призывно открытых ворот.       — Сам съебешься или помочь? — буркнул реднек, ощерившись и демонстрируя зубы, еле держа себя в руках, чтобы не стащить наглеца со своего законного места за шкирку.       Адвокат даже восхитился им в глубине души — жизнь бок о бок с мирным юристом дала свои плоды, ведь раньше байкер пустил бы в ход кулаки, а не едва сдерживаемое ревностью практически дружелюбное предложение. Парочка сектантов в балахонах исчезла также быстро, как и появилась, а Диксон занял своё место и уставился на Граймса, который взял чашку кофе с молоком и стал помешивать его ложкой.       Ревнивый взгляд серо-голубых глаз так и скользил по лицу Граймса, но тот невозмутимо занялся угощением, зная, что реднек сам нарушит своё недовольное пытливое молчание. Впрочем, Диксон прекрасно знал о вкусах Рика, а потому вероятность того, что он флиртовал бы с каким-то бомжем, была равна нулю. Стоило облачиться в свои полицейские шмотки перед поездкой, — подумал про себя Дэрил, почесывая щеку и разламывая тёплый шоколадный пончик пополам. Тогда бы ревность зашкаливала не у него, а у Граймса — омега терпеть не мог, когда на его супруга в форме пялились «голодные сучки», хотя он старался выглядеть абсолютно равнодушным, чтобы деревенщина слишком не прельщался. Граймс привычно пристроил на его коленку ноги и откинулся на спинку стула, поглядывая на супруга с иронией.       — Зачем морочить головы детям с самого детства? — произнёс Дэрил, прикончив парочку донатов. — Даже жрецы говорят, что не все в этих древних легендах — правда.       — Даже если большая часть — чья-то выдумка, эти истории учат чему-то. Всегда присутствует какая-то мораль, Диксон. А детишкам только в радость сменить обстановку на пару дней. В этом возрасте они наиболее впечатлительны. К тому же, — Рик вытащил из сумки цветастый затрепанный листок, сложенный пополам, — в брошюре сказано, что программа рассчитана не только на детей, но и их родителей. Неужели ты не чувствуешь вдохновение, зная, что через несколько часов мы попадем в огромный театрализованный лагерь, где можем нарядиться в любимейших богов?       — Ты что, вызубрил текст этой листовки? — хмыкнул реднек, заскользив влажными от сладкого крема пальцами по щиколотке омеги.       Рик фыркнул, забрав из его пальцев пончик с ярко-малиновой помадкой и потер тыльной стороной переносицу, недовольно жмурясь. В храме парочка была достаточно собрана, но вот стоило оказаться наедине, так Граймс заметно расслабился, и на него стало накатывать сладкое приятное чувство сонливости. Дэрил полуобернулся и кивком головы указал на водителя их автобуса, а Граймс непонимающе вскинул брови.       — Сколько ещё будут водить детишек по местным достопримечательностям?       — Часа два-три.       — Я могу взять ключ от автобуса и мы можем сделать это, — заговорщически прошептал Диксон. Когда глаза его возлюбленного заинтересованно загорелись, мужчина ухмыльнулся и поднялся с места. — Момент.       Он резко поднялся с места и подошёл к шофёру, после чего перекинулся с ним парочкой слов. Водитель экскурсионного автобуса хмыкнул и посмотрел в сторону Граймса, похабно улыбнувшись, после чего порылся в кармане и вручил связку ключей Дэрилу. Вряд ли он доверил бы ключи чёрт знает кому, но все знали, что отец Карла — крутой и ответственный полицейский, а раз ему позволено носить оружие и хранить порядок и спокойствие на улицах, то и с автобусом все должно быть в порядке.       — Теперь у нас есть время и место, — проговорил байкер, когда вернулся к их столику, довольно щурясь и покручивая ключи на указательном пальце.       — Ты неподражаем! — с иронией произнёс Рик и обулся, после чего поднялся с места и направился к припаркованной машине по зелёной травке, с упоением вдыхая сладковатый аромат цветов с терпким привкусом благовоний, который доносится из распахнутых настежь окон храма.       Они вышли на парковку и Диксон открыл водительскую дверь, нажал кнопку автоматического открытия пассажирской двери, у которой дожидался адвокат, впуская его в салон, а затем присоединился к супругу. Омега неторопливо шёл к своему месту, но реднек приобнял его сзади, вынуждая остановиться, после чего прикоснулся губами к кончику его уха и негромко пробормотал:       — На задние сидения. Там больше пространства.       Омега только хмыкнул в ответ и послушно прошёл в конец салона. Он задвинул шторки на большом окне, чтобы яркие лучи солнца не били в глаза и опустился в мягкое кресло, откидывая спинку сидения назад. Дэрил порылся в верхнем шкафчике и с лисьей ухмылкой достал большой синий плед из тонкой шерсти. Мужчина грузно плюхнулся рядом с супругом и также отклонил спинку кресла назад почти в горизонтальное положение, после укрылся пледом и подложил руку под голову, поглядывая на Граймса.       — Какие мы нехорошие, — прыснул со смеху Рик, придвинувшись к его теплому боку и благодарно улыбнувшись, когда супруг заботливо укрыл его. Адвокат устроил голову на груди любимого и широко зевнул, закрыв глаза и сонно бормоча: — Примерные туристы сейчас таскаются по храму.       — Ай, да пошли они в жопу, — отмахнулся байкер и неожиданно резко сцапал супруга в объятия.       Через несколько минут мужчины уже сладко дремали с довольными улыбками на губах, игнорируя всё и вся.       Когда пришло время ехать в следующий пункт их двухдневного семейного приключения, в окошко автобуса деликатно постучали, и Дэрил проснулся первым, недовольно открыв левый глаз. Рик все еще мирно спал, забавно приоткрыв рот и посапывая, и Диксон с огромным сожалением потряс его за плечо. Альфа вернул ключи водителю и на вопрос о том, хорошо ли они провели время, довольно осклабился и пробормотал «чудесно».       Изможденные ранним подъемом, утомительной поездкой и долгой экскурсией детишки и родители осоловело рассаживались по местам, кидая удивленные взгляды на выспавшуюся и довольную жизнью парочку. Карл тоже был неутомим — он успел несколько раз пробежаться по узкому проходу автобуса, в шутку задирая школьных товарищей, и только потом уселся на место спереди родительских — рядом с таким же озорным мальчишкой, как и он сам.       — Когда доберемся до лагеря и разобьём палатку, я сразу завалюсь спать… — пожаловался кто-то вполголоса.       — Отлично, — ухмыльнулся Дэрил, пробежавшись грубыми подушечками по безымянному пальцу своего супруга, на котором поблескивало обручальное кольцо. — Пока весь лагерь будет дрыхнуть, мы сможем хорошо провести время. Ты говорил, что мы там будем рядиться в этих мифических придурков? А я сам могу выбрать, кем быть? Крутым вождём древнего горского племени, к примеру.       — Если ты нацепишь на себя какую-нибудь юбку из пальмовых листьев и будешь бегать с голым задом в приличном обществе, ночью тебе ничего не светит, — ухмыльнулся Граймс, отгораживаясь от него книгой, когда со стороны реднека послышалось возмущенное «это еще почему?!»…       Автобус шумно кашлянул сизым дымком и медленно покатил с парковки, неповоротливо разворачиваясь. Смекалистый педагог тут же предложил поиграть в интересную викторину со сладкими призами, а потому всё внимание малышни, сидящей в первых рядах салона, было направлено на него, и родители смогли получить небольшой отдых от своих отпрысков. Никто не обратил внимание на то, что у ворот храма стояло несколько людей, одетых в старые затертые тряпки, которые провожали взглядом этот транспорт.       Среди них был тот самый хромой старик и его спутник. Непонятно было, что именно заинтересовало их, ведь на территории огромного собора в центре Атланты находилось множество туристов и паломников. Молодой мужчина озадаченно потирал правый глаз, словно в него что-то попало, после чего вздохнул и вовсе вынул его из глазницы, рассматривая на предмет повреждений. Не найдя никаких поломок в своем протезе, он поставил его на место. Старик все еще молчал, и это заметно напрягало мужчину.       — Да я ничего не рассказал им! Просто мне захотелось посмотреть на него, — наконец воскликнул одноглазый. — Не каждый же день можно встретить своего…       — Ты здорово рисковал, парень! — ответил старик, почесывая седую редкую бородку. — Ты не можешь чувствовать опасность, исходящую от этой расы. Тот альфа запросто мог сломать тебе шею, и был бы прав. Ты всего лишь человек, не забывай об этом.       — У меня есть оружие, — хмыкнул мужчина, похлопав себя по бедру. Было ясно, что под балахоном у него находился как минимум отличный пистолет.       — Ты бы не успел. В конце концов, в жилах Дэрила течет кровь первого альфы, и даже имея серьезное оружие, тебе быть равным ему невозможно.       — В следующий раз предупреждайте об этом заранее, о Первый альфа! — шуточно раскланялся одноглазый.       — Зови меня «Охотник», салага, — хохотнул старик и по-отечески растрепал волосы своего друга. — Полетели. У нас еще уйма дел. ~Дополнение в процессе~