Ayakashi monogatari: воспоминания о белой лисице.

"Да кто же там опять так шумит снаружи, боже?.." Ему постоянно мешали спать: каждый день приходили, чего-то просили, звонили в колокол и пугали, хлопая в ладоши. Они уходили, но за ними всегда следовали новые и новые люди, новые и новые просьбы. Он даже перестал запоминать их, машинально щелкая пальцами сразу после того, как слышал очередную молитву. "В этом городе что, других храмов нет, что ли?" Он не хотел просыпаться, не хотел, чтобы его будили, но людям было все равно - половина из них даже не верило в его существование, однако это не мешало им приходить сюда и просить за себя и за других, и он исполнял их эгоистичные просьбы, дарил удачей, отводил беду - просто потому что мог. Просто потому что это была его работа. "Поверить не могу, что когда-то вы мне нравились.." Здесь всегда было много людей. Старый храм и в обычные дни полнился прихожанами, а во время праздников и фестивалей здесь яблоку негде было упасть (собственно, поэтому он их и не любил). После закрытия здесь оставались служители - они ухаживали за этим зданием, святилищем и алтарем, и он испытывал к ним за это некое чувство благодарности. Приятно, конечно, что за твоим домом ухаживают, но он бы предпочел, конечно, чтобы его вовсе не трогали. Дом.. В груди кольнуло, отозвались болью воспоминания, и он поспешил снова свернуться клубком, спрятаться от этих эмоций за завесою сна - непрочной серебряной дымкой - которая единственная приносила облегчение и не травила беспокойную душу лисьего бога. Он давно потерял счет времени; с тех пор как он заперся в этом храме, само это понятие утратило для него всякий смысл. Сколько уже прошло часов, дней, недель, лет, столетий.. Какая теперь разница? Он заворчал, хмуря светлые брови и снова проваливаясь в сон - спокойный, как ему казалось, спасительный сон. Ему уже давно ничего не снилось. *** - И как так вышло, что уже новый учебный год наступил?.. Только недавно же была осень. - Ах, время так скоротечно! - Не говори! Глазом моргнуть не успел. - Слишком медленно моргаешь. Звонкий смех огласил улицу, поглощенную вечерними сумерками. Солнце давно скрылось за горизонтом, и стылый воздух был напоен ароматов цветущих деревьев. - Ты просто невыносим, Юу! - смеялся, звеня, один голос. - Как будто ты ожидал от него чего-то иного. - вторил ему второй такой же. - Мог бы уже стать серьезнее; это уже третий год нашего обучения. - Ваш, - поправил его теплый девичий голос, - мы-то второкурсники. - Я помню. - этот голос был самым спокойным и сдержанным среди них. - Ого, смотрите! Храм! - А, он всегда был на этой улице. - Правда? - А.. Ах, ну да! Ты же совсем недавно перебрался в Токио. Хотя я думал, Юу уже рассказал тебе, и ты про него знаешь. - Я сам его в первый раз вижу. - Да ладно?! - Лави, - почти незаметный упрек был едва различим в теплом девичьем голосе, - даже местные порой не все знают о своем городе. - Виноват-виноват. - снова засмеялись в ответ, - Не хотите зайти? - В такое время? А не слишком поздно? Разве он не закрыт уже? - Ну-у.. Как знать. Не попробуешь - не узнаешь. - По-моему, в такое время не принято посещать храмы. - Ой, да будет тебе! Идем уже. - Тц.. Тебе что, больше всех надо? - Да ладно, просто помолимся за успешное начало года, что такого-то? - И правда, все ведь будет в порядке! Молчание в их небольшой компании наступило слишком резко. - Никогда бы не подумал, что ты станешь поддерживать его в сомнительных авантюрах, Линали. - Ну, рано или поздно это должно было случиться. - О, Господи.. - Ну так мы идем? - Да! Я тоже хочу! - страдальческий вздох совсем рядом заставил нахмуриться, - Пойдем. - Да черт с вами!.. *** ..видение вставало перед глазами размыто: смазанные пятна лениво, почти незаметно шевелились, постепенно приобретая четкость. В воздухе витали давно позабытые запахи летней ночи, чистого белья и человеческого тепла - такого неизъяснимо родного, что на сердце становилось тяжело настолько, что трудно было дышать. Чьи это серебряные волосы, водопадом тяжелых прядей ниспадающие за спину? Чья голова устало прильнула к его плечу в поисках отдохновения? Приятная тяжесть и вечно любимое тепло.. Тонкие, иссушенные временем пальцы переплетаются с его пальцами и слабо сжимают - былая сила давно оставила их. - Я обязательно тебя найду, слышишь? Он осторожно освобождает свою руку и гладит чужое лицо, и он в кой-то веке не отворачивается, позволяя ему касаться глубоких морщин самыми кончиками пальцев. Он выглядит одновременно таким усталым и таким безмятежным, и от этого лишь сильнее сжимается сердце. - Я знаю. Я буду ждать. Огромных усилий стоит сохранять голос ровным, не дать себе сорваться и не выдать себя ничем. Он пообещал, что не будет плакать и даст ему спокойно уйти. Чужие веки дрогнули и разомкнулись. Взгляд выцветших глаз был все еще ясным, на удивление ясным; он видел его перед собой все так же четко, как и много лет назад. Он долго смотрел на него, спокойно улыбаясь. Сухие губы беззвучно шевельнулись, и лис, крупно вздрогнув, проснулся, будто его ударил кто-то. В груди противно болело, и он не заметил, как вцепился пальцами в собственные одежды, комкая тяжелые ткани и все никак не будучи в силах отдышаться. "Что это было, черт побери, только что?!" Он некоторое время лежит, сжавшись в комок и пытаясь унять непроходящую боль, ожившую, которая, словно лесной пожар, занялась с новой силой. Почему она вновь, спустя столько лет, снова о себе заявила - он не знал, но силился понять, пока его чуткий лисий слух не уловил снаружи чужие звонкие голоса. Привычное возмущение не появилось, зато робко шевельнулась сумасшедшая надежда, и лис не верил сам себе, своему видению и голосам снаружи. Хотел поверить, но не верил, продолжая мучиться болью и догадками. "Успокойся." Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул, расслабился и повернулся, наконец, лицом к миру. "Интересно, кто там?" - Нужно подношение.. - Ты что, собрался занять денег, чтобы кинуть монетку в храме? П-ф! - Эй! Прекрати, у меня есть деньги! "Какие шумные.. Студенты?" Он почесал за ухом, глядя на плотно сомкнутые створки своего святилища. Будет странно, если они распахнутся ни с того, ни с сего, прямо на глазах у посетивших его прихожан, но любопытство, напополам с не отпускавшим его странным чувством, гложили с каждой секундой все сильнее. .. - А у меня их с собой нет. - Так ты поэтому не хотел идти? Сказал бы, я бы дал тебе монетку! - Вот еще! - до чего знакомый голос.. Только очень высокомерный, - И без денег управлюсь. - Это как же? - Очень просто. Послышалось тихое шуршание, а после - удивленный женский голос: - Рисовые шарики? Его сердце пропустило удар. - А что такое? - Мне казалось, лисы любят жареный тофу*. - Серьезно? - знакомый голос казался немного растерянным, - Постой, лисы? При чем здесь они? - Это храм лисьего бога, - отозвался еще один голос, - Ты и этого не знал?.. Ладно-ладно, не злись только! - ..но я думаю, что и это подойдет. - вовремя вмешался девичий голос, - Тоже подношение, все-таки! - Хм.. Небольшая створка скрипнула совсем тихо, чуть приоткрываясь и впуская лунный свет в святилище. Осторожно выскользнув из своего убежища, божество первым делом наткнулось на оставленные подношения. Рисовые шарики.. Точь-в-точь, как тогда.. Лис вскинул голову и, напрочь позабыв об осторожности, кинулся догонять уходящих молодых людей, распугав по пути всех живущих тут лисиц - те залились громким тявканьем, рискуя перебудить всю округу. Это чувство.. Он вспомнил, он понял, от чего так тянуло в груди - заявившая о себе с новой силой тоска звенела маяком, давая понять, что давно утерянное вот тут, совсем рядом. Воздух казался тяжелым и удушливым, даже несмотря на то, что на улице все еще стояла весна. Будто что-то насквозь пропитало его, отравив. Он не придавал этому значения ровно до тех пор, пока не выскочил за ворота храма - новая реальность оглушила его. "Ч-чего?.." Он застыл у ворот своего храма, во все глаза глядя на представший перед ним совершенно незнакомый город. Странные серые дороги, километры проводов над головой, немигающие странные солнца на высоких шестах.. а что с постройками? Почему они такой странной формы? Совсем другой воздух - густой, тяжелый, наполненный пылью и смолами, а еще - несмолкающим шумом. Он глубоко вздохнул и закашлялся. Это напомнило ему то, чем вечно дышал его Учитель - огромный огненный лис, которого он не видел уже очень давно. "Хах.. Наверное, ему даже привыкать к этому смраду не пришлось.." Божество невесело усмехнулось и вдруг осознало, что упустило из виду тех, за кем гналось минутой раньше. Лис выпрямился и снова впился взглядом в темнеющее пространство перед собой; в груди, рядом с неизбывной тоской, зародилось новое чувство. Со всех сторон его неслышно обступили белые лисицы, холодный ветер трепал его многослойные одежды и ставшие чересчур длинными белоснежные волосы. "Ты и правда все-таки нашел меня. Нашел, хоть и сам еще не понял этого, Канда."