Любовница колдуна

Ты так ничего и не сказал, когда я ушла. Просто проводил тяжелым взглядом и ушел назад в дом, не закрывая за собой дверь. Ты всегда возвращалась, будто говорила мне твоя безразличная спина. Всегда возвращалась. Действительно, возвращалась я не раз. Да и как не вернуться, когда все во мне — твое? Словно Бог, ты слепил мой мир по своему подобию. И словно бог мог разрушить одним движением. Я жила во вселенной созданной тобой так, как научил меня ты. Пила с тобой тьму, предоставляла кожу ласкам лунных лучей. Кровь, жизнь, смерть, любовь… Твои любимые слова стали и моими. В полночь, равноденствии, и на рассвете, когда солнце убивало тебя — стихи, которыми ты говорил, плелись у меня по рукам, приковывали к постели, шептали сладкие угрозы, и я верила. Верила каждому вздоху. А помнишь нас в твоем саду, мой граф? Деревья ночью смотрелись совершенно черными, как и тропинка, уходящая в лес. Их ветви свисали вниз, заслоняя луну, а я смотрела сквозь них и улыбалась, слыша в шуршании листвы тебя. Мы убиваем друг-друга, душа моя? — спрашивал ты, прикасаясь холодными пальцами к моей щеке, и я не находилась с ответом. Вопрос звучал эхом в моих ушах ночами, не давал сомкнуть глаз, не давал дышать. Когда же, интересно, он перестал меня заботить? Тогда ли, когда стал более заметен твой возраст, чародей? Подлая мысль, но я не хочу щадить себя. Тогда ли это было, когда, выпав на миг из-под силы твоих чар, я увидела красивого юношу-пустышку и не устояла перед прелестью молодости? Забавно, если все свелось к этому. Куда же делись заклинания, чувства превосходства над не знающими твоего величия, ночные ритуалы… куда делось смирение? Девочка подросток, еще не умеющая выбирать, выбрала тебя. А я… Я уже не вернусь. Просто не верю я во всю эту черную магию больше. Выросла. Что же касается парня, с которым я ушла - знай, что он не маг и, если честно, не особо силен даже по смертным меркам. Он не говорит «так сильно, что могу убить», сказав «Я люблю тебя». Не сковывает мою волю своей. Но вместо кроваво красных роз он дарит мне фиалки и улыбается так ярко, что в небе будто загорается второе солнце. И даже этих двух светил мне уже не слишком много. Ты говорил, что ночь нежна, и я не смею с тобой спорить. Но отныне я буду любить свет. Ты спрашиваешь, что будет с тьмой, что ты подарил? Частичку ее я возьму с собой на память. На память обо мне, той, о заклинаниях и вечности, о своеобразной, но все-таки любви, и об одиноком, лукавом мужчине, искренне считавшим себя колдуном.