summer sangria

Мы путешествуем неделями. Мы путешествуем неделями, потому что ты такая изящная сучка, и я бросил всех. Ты такая изящная сучка, боже, твои бедра, твои губы, твои вечно сощуренные глаза. Ты закинул ноги на стекло съемной машины, и между губ сочится дым, а из глаз сочится безразличие. Смотришь на дорогу, и я знаю, о чем ты думаешь, знаю, я читаю тебя слишком хорошо. Ты нашептываешь мне об этом каждую ночь, когда вместо крови у тебя сангрия, но ты говоришь что там я, я знаю, я знаю. Ты говоришь «Давай убьем всех твоих бывших сучек», ты говоришь «Когда мы остановимся, я убью и тебя» Мы путешествуем неделями. Я видел тебя на вечеринках, видел на улицах. Твои красные высокие кроссовки так выделяются на фоне плавящегося асфальта, твои губы так выделяются на фоне моих губ. Ты красный со всех сторон, внутри и снаружи, красный начиная от румянца на щеках заканчивая фантазиями в твоей голове. Ты говоришь, давай станем тайными любовниками, только на лето. Ты сказал это прошлым летом. Тайлер, ты обычно одинок, но со мной ты гонишь всех прочь. Мы тайные любовники у всех на виду, ты снимаешь машины на день и кидаешь их за сто километров от города, ты целуешь в церкви, потому что о боже, ты говоришь, что выдумал этого бога сам. Я молюсь выдуманному богу, Тайлер, и целуюсь в церкви, потому что не иначе ты и есть божество, изящное, жестокое, красное до мозга костей, которое обещает меня убить, если я остановлюсь, и я двигаюсь быстрее, выжимаю педаль до пола, двигаюсь быстрее, пока ты не застонешь в голос и твое тело, потное, раскрасневшееся, не изогнется в последний раз, пока стрелка спидометра не перестанет показывать нужную скорость. Мои соседи теперь не ненавидят меня, ведь меня никогда нет дома. Залезаешь на меня прямо на дороге, я чувствую твои тазовые косточки, я сжимаю их так сильно, как могу, направляю тебя в нужное русло. Твой язык в моем рту, две таблетки на двоих, как романтично, ты такой изящный. Твои глаза сощурены, зрачки как вход прямо в твою голову, но я знаю, что внутри она другого цвета. Ты говоришь «сделай тату на моем лице», ты говоришь «останови машину» Ты уходишь, потому что я в твоих венах, и ты не можешь от меня избавиться, ты повторяешь это раз за разом, но я знаю, что в твоих венах только сангрия и таблетки, я знаю. Ты уходишь, и твои красные кроссовки так выделяются на фоне черного асфальта и неоновых вывесок очередной забегаловки. Я жду тебя, облокотившись на тачку без верха, и твои сигареты, так изящно оставленные на заднем сиденье, исчезают одна за одной, превращаясь в едкий дым в моих легких. Тушу последнюю носком обуви, подхожу к забегаловке. Внутри жарко, душно, потные тела танцуют под попсу на импровизированном танцполе. Твои кроссовки выделяются везде, даже здесь, они закинуты куда-то под столик, и ты танцуешь босиком, твои зрачки шире чем обычно, ты закидываешь еще две таблетки на язык и делишь их с парнем рядом, как изящно, как жестоко. Ты не узнаешь меня, ты хватаешь меня за руку и уводишь в подсобку, музыка становится чуть тише, и ты говоришь, «давай станем тайными любовниками», говоришь «я бы трахал тебя все лето», а я не понимаю, любовь ли это или какая-то игра на повторе. Я схожу с ума; когда ты меня целуешь, я чувствую нерастворившуюся таблетку на языке, я говорю «не останавливайся», я говорю «давай станем возлюбленными». Ты так хорош, о боже, ты так хорош, я чувствую это в моих венах, я чувствую это всем своим телом, когда ты оставляешь полумесяцы на моей спине, но для меня каждый — целая луна. Мы танцуем как Дидди, мы танцуем как Милли, пока ты не говоришь «нам надо остановиться, нам надо остановиться, иначе я убью тебя» Ты засыпаешь в машине, ты забываешь свои красные кроссовки и их кто-то крадет, ты не находишь свои сигареты. Ты плачешь, твои глаза красные, ты говоришь «Никогда не поздно уйти, если хочешь уйти», ты говоришь «Никогда не поздно остаться, если хочешь остаться, но лучше не надо» Мы путешествуем неделями просто чтобы убежать от твоих демонов. Невинная ложь и черные пляжи, черные от твоих темных очков. Ты знаешь, что никогда не убьешь меня, ведь я в твоих венах, и на самом деле, у тебя есть причины чтобы свести меня с ума, я знаю, я знаю. Кроваво-красная сангрия льется на черный песок, льется на черный песок, я знаю. Я запретил тебе делать это, не разочаровывай меня. Ты красный от румянца на щеках до глаз после слез. Твоих красных кроссовок нет, мы бросили машину за сто километров от города. Лето кончается. Ты говоришь «Никогда не поздно стать тем, кем хочешь» ты говоришь о своих чувствах, вскрываешь печать, развеиваешь по ветру пепел самого секретного дела. Я знаю, я знаю. Ты сводишь меня с ума, говоришь «потерпи» Ты снимаешь машину в последний раз, последние две таблетки на двоих, последние обещания. Ты не обещаешь убить меня. Ты обещаешь убить себя. Невинная ложь, черные пляжи. Теперь расстояние между нами не измеряют в милях.